- Папка, ему летчик гитару в больнице подарил! Не бей его!
Отец разжал руку, и Вовка почти упал на пол. Он стоял, растирая шею, а отец со смущенным видом стоял рядом.
- Паша, вот ты так всегда, сначала не разберешься и дров наломаешь, - сказала ему жена. Она стояла красная от волнения и тяжело дышала. - Я думала, ты его сейчас задушишь.
Тем временем отец, подозрительно глядя на сына, спросил:
- Так за какие такие заслуги тебе гитару подарили?
- Ну, я песни в палате спел, летчику понравилось, он и подарил мне гитару, у кого хочешь можешь в больнице спросить, - обиженно сказал Вовка. - А вчера просто после драки забыл про нее, хотел ведь на стену повесить.
- Так, так, - задумчиво сказал отец, - слыхал раз, как ты в компании во дворе на чьей-то гитаре тренькал и песню орал, за такое пение я бы ноги выдернул, а не инструмент немецкий дарил.
Вместо ответа сын взял гитару из рук матери, уселся на табурет и сделал пару проигрышей.
- Ах ты, шкет сопливый! - в полном восторге воскликнул Павел Александрович. - Когда и успел так научиться. Ну прости, погорячился, ладно, пора на работу, а придем домой, ты уж тогда нам сыграешь и споешь.
Когда родители ушли, Мишка слез со своей верхотуры и сказал:
- Слушай, я думал, тебя батя задушит, ну и видуха у него была. Я чуть не обоссался от страха.
От перенесенного волнения Вовке уже не хотелось никуда бежать на зарядку.
"Ай, ладно, мать сказала пару бревен на чурки распилить, вот и зарядка будет", - подумал он.
- Ну, Миха, спасибо, что крикнул, а то я даже слова не мог вымолвить, - поблагодарил он брата. - Ты знаешь, мама сказала, чтобы мы дрова напилили и в магазин сходили, давай сразу сейчас чаю попьем и с утреца дрова распилим.
Мишка скорчил недовольную гримасу, но промолчал.
Чайник, поставленный на старую обгоревшую, замызганную электроплитку с открытой спиралью, еще до ухода матерью, начал только пошумливать. Братья заправили кровати. Вовка нашел гвоздь и молоток, с помощью Мишки повесил гитару на стенку рядом с планшетами. Затем они пили чай, мирно разговаривая о том, о сем. После чая они вышли во двор, бревна были видны издалека, это были старые телеграфные столбы, сгнившие снизу. Братья вытащили из дровяника старые козлы и пилу. Рассматривая их, старший брат понял, что их батя особым трудолюбием дома не отличался, козлы были ушатаны, а пила тупая и нуждалась в разводке и заточке.
- Мишка, а где у бати напильники и другой инструмент, - спросил он у брата.
- Так вон ящик в углу сарая лежит, там все и есть.
К счастью, несколько напильников и плоскогубцы там присутствовали, поэтому полчаса было посвящено пиле. Мишка пристально следил за ловкими руками брата и только один раз высказал свое удивление вслух:
- Вовка, точно тебе молния в нужное место стукнула. И Витьку побил, на гитаре играешь, и даже пилу точишь ловчее, чем батя.
Затем они водрузили столб на козлы, и работа закипела. Первое время у них не получалось вовремя ритмично тащить пилу на себя, но затем, после непродолжительной перепалки, дело пошло. Через час около дровяника лежала куча ровных чурок, и братья, довольные собой, стали собираться в магазин. Глянув на будильник, Вовка обнаружил, что еще только десятый час.
"Во, точно, кто рано встает, тому бог подает, - подумал он, - сейчас сбегаем в магазин и займусь своими делами".
Но так просто слетать в магазин не получилось. Народ, возбужденный слухами о сливочном масле, столпился у магазина в огромном количестве. Карточки на масло давали только семьям с детьми, но такие были почти все, и сейчас стоявшие в очереди люди были озабочены, сколько масла будут давать на одну карточку. Счастливцы, которые занимали очередь уже с шести утра, начали понемногу появляться с товаром, и вскоре все узнали, что дают по пятьдесят граммов на ребенка. Очередь шла быстро, и к двенадцати часам парни, получив свои сто граммов масла и две буханки хлеба, пошли домой с чувством исполненного долга.
Луковый суп был выхлебан, и Мишка захотел удрать на улицу, пока его брат мыл посуду. Но был пойман за шкирку прямо у дверей.
- Ты куда намылился без меня? - поинтересовался Вовка.
- Да мне с тобой надоело, - прямо высказался младший, - то одно надо сделать, то другое, а мы бы уже в футбол сыграли пару раз и на Волгу пошли. А тут сиди с тобой.
- Миха, - проникновенно сказал брат, глядя ему в хитрющие глаза, - а тебе меня не жалко? Я ведь ничего не помню, куда идти, кто у меня друзья, кто враги. Давай договоримся, ты меня приводишь на пустырь. Если там играют пацаны, я с ними знакомлюсь, может, там мои друзья будут, я-то ведь их не узнаю. Ну, а после этого можешь со своими друзьями играть, я ведь вижу, что тебе до жути приключениями хочется похвастать, но смотри не переусердствуй.
Мишка несколько повеселел после этих слов.
- Слушай, Вовка, гитару с собой возьми, там все обалдеют, когда ты заиграешь, - тут же предложил он.
- Нет уж, мне пока вчерашних приключений хватило, жалко же будет такой инструмент о чью-то башку сломать, - сказал старший брат и пошел переодеваться.
- Миха, а у меня плавки были? - крикнул он, застегивая застежки на сандалиях.
- Есть, конечно, они на веревке во дворе висят, - сообщил тот в ответ.
Они закрыли дом и тропинкой между домами направились к пустырю. Когда они вышли к месту, которое считалось футбольным полем, там было около трех десятков детей самого разного возраста, от пяти лет до шестнадцати, многие пришли со своими братьями и сестрами, за которыми надо было присматривать, и теперь, гоняя мяч, одним глазом глядели, что там творят их младшие родственники.
Когда Фомины подошли, игра прекратилась. Все собрались вокруг братьев и забросали их вопросами. Отношение было предупредительно-уважительное, а пара человек и вовсе бросали опасливые взгляды.
"Понятно, - вздохнул Вовка про себя, - уже знают про Графа, а и хорошо, больше уважать будут".
- Ну, здорово, мужики, - сказал он, - придется мне со всеми заново знакомиться, так я ничего и не вспомнил.
После его слов раздался всеобщий вздох удивления.
Но тем не менее процедура знакомства была начата, все было, как у людей, рукопожатия и объяснения, кто есть кто. Но вот, когда к нему подошел невысокий светловолосый крепыш и представился Славкой, Мишка быстро сказал:
- Вовка, это же твой друг лучший, вы в школе за одной партой сидите.
Вовка после этих слов вновь пожал тому руку и сказал:
- Слава, прости, так получилось, не помню ни хрена. Надеюсь, что мы с тобой будем и дальше дружить, мне все кажется, что вспомню хоть что-нибудь.
- Конечно, Фома, я ведь видел, как тебя тряхануло, тут всё забудешь, неудивительно нисколько.
Вовка повернулся к Мишке.
- Ну давай, беги к своим друганам, но на Волгу без меня не ходи, понял?
Мишка только замотал головой и удрал к своим одногодкам, которые соблюдали дистанцию и не лезли в разговоры старших.
- Ну вот, Слава, давай теперь ты начинай мне объяснять всё сначала, кто здесь кто, с кем играем, да и вообще про наш класс расскажи.
Тот улыбнулся.
- Надеюсь, ты в футбол не разучился играть?
Его собеседник засмеялся.
- Да нет, почему-то это не забылось.
- Ну, тогда давай знакомиться по-настоящему.
Через пятнадцать минут Вовка уже знал, кто в какой команде и за кого он сейчас будет играть. Особо он имена не запоминал, надеясь, что за время игры это произойдет само собой. Один из парней взял на себя судейство и даже бегал с настоящим жестяным свистком. Мяч был старый, драный, и по форме больше напомнил ему яйцо, чем шар.
И вот игра началась. Через несколько минут Вовка убедился, что играть здесь никто не умел. Все, когда получали мяч, начинали бегать с ним как придется, об игре в пас понятия никто не имел, а уж про что-то другое и тем более, также не было разбивки на защиту и нападение, короче, все играли везде. Вместо ворот лежали несколько камней, которые вратари во время игры незаметно сдвигали, что периодически приводило к шуму и ссорам. Тем не менее он смог себя показать. Несколько раз, отбирая мяч, он легко обводил бегущих навстречу ему мальчишек и спокойно закатывал мяч в ворота, как стоячего обводя и вратаря.
Поэтому минут через двадцать игра завершилась, так как другая команда стала предъявлять претензии, что треснутый молнией Фома стал слишком шустрым, и пусть он лучше судит игру, а то так совсем нечестно.
И хоть ему совсем этого не хотелось, следующую игру пришлось судить ему. Когда же все убегались и сидели на траве около истоптанного до голой земли поля, откуда-то к их грязной компании подошли несколько девчонок. Они, как все девчонки, начали загадочно хихикать и болтать, но их взгляды все время останавливались на Вовке.
Он тихо спросил у Славки:
- Слушай, а чего вон та рыжая девочка с косами длинными все на меня глазами зыркает.
Славка засмеялся.
- Это же Нинка Скобарева, она сзади тебя за партой сидит, самая любопытная девка в классе. Думаешь, чего они прибежали, уже все знают, что ты Графа вырубил, так что готовься, они за тобой теперь ходить будут, ты ведь герой у нас.
Вовка в Славкином голосе без труда определил нотки зависти. Но решил промолчать и не накалять остановку.
- А рядом с ней это кто, с темными волосами, симпатичная такая?
- Ну, это наша красавица, Ленка Климова. Только она занята давно. Жбан сказал, чтобы к ней никто не подходил, увидит - отметелит.
- А Жбан - это кто?