- Я хотел бы узнать, кто сотворил это с… - тут Василий едва не сказал "с вами", но осекся, потому что его собеседник ведь находился совершенно в другом месте. - Кто распял этого несчастного?
- Рабы Гоцлара. Внутренний мир Земли скрыт от взора Древних, лишь Йог-Сотот, Затаившийся на пороге, знает истину, лишь он знает о положении вещей во Внутреннем мире. Но сейчас он недоступен, а посему не могу тебе сказать, кто ныне правит в древнем городе. Быть может, его владыками стали бывшие рабы…
- Кто они?
- Люди, но деградировавшие, спустившиеся на самую нижнюю ступень развития, которая едва разделяет разумное существо и животное-человека и плотоядную тварь, не знающую меры в своем голоде и похоти.
Василий вздрогнул. Чего-чего, а встречи с каннибалами он не жаждал.
- Но они… люди?
- Да, в том смысле, что для их убийства тебе не понадобятся заговоренные пули. Вот с их хозяевами, если они еще существуют, у тебя могут возникнуть проблемы.
- Но…
- Главное, не бойся, что бы ни случилось. Боги на твоей стороне.
Василий хмыкнул:
- Какие боги? Мой бог тот, именем которого я крещен, видимо, и не подозревает о том, что тут творится. Ктулху? Он, как остальные Древние, скорее уж не бог, а демон, чудовище из неведомого Далека, точно так же, как безумные Старцы.
Мертвец снова вздохнул:
- Увы, в твоих словах есть доля правды. Иди и помни: Ктулху сделает все, что в его силах, чтобы ты смог выполнить возложенную на тебя миссию. Иди к центру руин. Там ты увидишь продолжение дороги в Гоцлар. Я же, если смогу, то пришлю тебе помощь… И… ни пуха тебе ни пера. - И вновь мертвец безвольно повис на стальных гвоздях.
- К черту, - пробормотал Василий, а сам подумал о том, что его ответ на старинную присказку не такой уж и бессмысленный. Ведь Григорий Арсеньевич Фредерикс и по сей день находился где-то там, в таинственном подземном городе - обители Ктулху.
Повернувшись, Василий убрал маузер в кобуру и не спеша направился в ту сторону, где, по его мнению, находился центр руин. Однако то ли разговор с учителем лишил его бдительности, то ли ловушка и в самом деле была сделана с невероятным мастерством, присущим лишь дикарям, но в какой-то миг он споткнулся, зацепившись ногой за невидимую веревочку, протянутую у самой земли, рухнул вниз всем телом и только начал подниматься, как сзади что-то тяжелое обрушилось ему на голову, и весь мир разом погрузился во тьму.
* * *
Василий очнулся от мерного покачивания. Руки и ноги страшно болели, потому что они были связаны в запястьях и лодыжках, а сам он, словно пойманная дичь, был подвешен на длинную палку, которую несли четверо здоровых голых дикарей. Лица и торсы их были размалеваны самым невероятным образом, головы начисто выбриты. Единственной их одеждой были узкие оранжевые набедренные повязки. Шли они ровно, стараясь особо не раскачивать своего пленника. Вдали виднелось еще с десяток аборигенов, выряженных подобным образом, и у каждого в руке было длинное копье. Сами же лица, широкие с узкими прорезями глаз, отчасти напоминали лица туркменов и узбеков.
"Попал", - это была первая мысль пришедшего в себя Василия. А потом он сосредоточился, проверяя собственное тело и пытаясь по ощущениям определить, все ли в порядке. На первый взгляд ничего не было сломано, все кости целы, вот только страшно ломило затылок, по которому ему врезали. Хорошо еще, кость выдержала, а то… А то один бог знает, чем все это могло бы закончиться.
Как там говорил Григорий Арсеньевич буквально несколько минут назад: "Главное, не бойся, что бы ни случилось".
"Значит, теперь можно не бояться. Сейчас, сейчас, разверзнется пустота и оттуда явится божественный десант, который живо меня освободит и понатыкает мерзким каннибалам по самое не балуй… Ага, жди. Только в ожидании варежку закрой, а то воробей залетит".
Тем временем туземцы шли дальше и дальше. Вокруг Василия мерно проплывали руины, и если бы не боль в руках и ногах, можно было бы решить, что он спит и видит не слишком приятный сон.
Вскоре руины остались позади, и на смену им пришли песчаные холмы.
- Эй, почтенный, - попытался окликнуть Василий одного из "носильщиков", но те продолжали шагать вперед, не замечая его попыток, а может, просто не желая замечать.
Темные холмы, окаймлявшие долину, были все ближе и ближе, а потом Василий разглядел, что его несут в ущелье, только было оно в десятки раз шире того, по которому он пришел сюда.
У входа в ущелье его носильщики неожиданно остановились, опустили Василия на песок, так и оставив связанным, а сами отошли в сторону, то ли совещаясь, то ли ожидая дальнейших указаний. Вскоре появилась вторая группа носильщиков. Несколько секунд, и они уложили рядом с Василием на песок гауптштурмфюрера Хека. Он был связан точно, как Василий, только вид у него был помятый, френч порван, правая щека разодрана и правый глаз заплыл огромным фиолетовым синяком.
- Рад приветствовать вас, господин чекист, - начал немец, кривясь от боли. Видно, ему и в самом деле сильно досталось.
- Да и тебе, гауптштурмфюрер, не чихать.
- А я уж думал, мы и в самом деле станем действовать заодно. Ведь каждый из нас с легкостью мог бы добиться своей цели.
- Прямо змей-искуситель какой-то, - усмехнулся Василий. - Только ты должен знать: гусь свинье не товарищ.
- Вынужден полностью согласиться с вами, - продолжал немец. - То, как вы бросили нас во время нападения шогготов, иначе как свинским поступком не назовешь. Неужели вы не могли отправиться с нами, предупредить об опасностях? Тогда все люди Хасана остались бы живы, да и с этими дикарями мы бы без труда справились. Хотя, конечно, пролетарский образ мышления и тупое упрямство выше всего.
- Послушай, Хек, я тебе в друзья не набивался.
- Только между делом перестреляли моих людей.
- Не людей, а бандитов Хасана.
- Пусть даже так, но если бы не вы, нас было бы больше, и, быть может, мы бы от этих дикарей отбились.
- Сомневаюсь, - усмехнулся Василий. - В любом случае после нападения шогготов вас осталось слишком мало, чтобы воевать с целым народом.
Немец только покачал головой:
- Сейчас мы можем только гадать…
- Кстати, где остальные?
- Двое погибли от колючек, один в схватке с туземцами, второго они схватили живьем.
- А Хасан?
- Думаю, он бежал. Он отчаянный джигит, не чета многим.
- Бандит.
- Или герой-освободитель… С какой стороны смотреть… - А потом, чувствуя, что Василию не нравится разговор, немец сменил тему: - Быть может, вам известно, куда нас тащат?
- В Гоцлар.
- Но я думал, что Гоцлар…
Василий лишь печально покачал головой:
- Я тоже так думал, но, оказалось, все совсем не так. Мертвец на кресте… Кстати, кто это был?
- Один из людей Хасана. Имени я не знаю.
- Я так и думал. Так вот, он рассказал мне, что настоящий Гоцлар впереди, а это всего лишь дорога к нему.
- Мертвец рассказал? - удивился гауптштурмфюрер. - Выходит, вы, Василий, некромант. Не ожидал…
- Нет. Я всего лишь слегка прикоснулся к запретным тайнам, а что до мертвеца… Иногда они сами хотят побеседовать со мной, - загадочно произнес Василий.
- Меня предупреждали, что вы, Василий, не такой уж простой человек, как кажетесь на первый взгляд.
- Ничуть не сложнее, чем любой другой, - фыркнул оперуполномоченный.
- И все же, что вы знаете о Гоцларе?
- Почему я должен рассказывать вам… - начал Василий, а потом решил рассказать. Обещание Григория Арсеньевича о том, что с ним ничего не случится… Обещание, данное человеком, находящимся на другом конце земного шара. А смерти Василий не боялся… уже не боялся. За последние полгода он слишком часто находился на грани, чтобы бояться чего-либо… - Впрочем… Скажу лишь… Те руины никакого отношения к Гоцлару не имеют, точнее, это нечто вроде пограничного форта… предместья. Когда я назвал их Гоцларом, мой учитель едва не рассмеялся.
- Ваш учитель?
Но Василий продолжал, сделав вид, что не слышал вопроса немца.
- Теперь самое важное выяснить, кому ныне служат эти дикари.
- Неужели ваш "учитель" не сказал вам?
Василий лишь пожал плечами.
- Сам Великий Ктулху не знает.
- Великий Спящий? - усмехнулся Хек.
Василий снова пожал плечами. Он и так рассказал гауптштурмфюреру слишком много. Как бы там ни было, но Хек был врагом, и что бы он там ни рассказывал о короне Вилигута, цели Аненербе изначально противоречили желаниям Ктулху, а также стремлениям советского правительства. И если Василий не слишком спешил выполнять бесценные указания своего непосредственного начальника товарища Шлимана, за спиной которого маячила тень Лаврентия Павловича, то уж с эмиссаром Аненербе ему в любом случае было не по пути.
Однако неизвестно, до чего бы они договорились, но тут туземцы вновь обратили на них внимание. Снова четыре носильщика подхватили палку, к которой был привязан Василий, закинули себе на плечи и мерным, быстрым шагом направились в широкое ущелье.
Потом неожиданно дорога пошла вниз, и Василий, изогнувшись, увидел, что они спускаются в огромный котлован, стены которого были отделаны резными каменными плитами. Эти плиты выглядели как-то… Точно! Приглядевшись повнимательнее, Василий окончательно убедился, что прав. Точно такие же плиты были там, далеко-далеко на юге, в ледяной Антарктике, в лабиринте над городом Слуг Ктулху. Так, может… "Нет, не надо строить ложных умозаключений, - одернул сам себя Василий. - Если бы в Гоцларе правили Слуги Ктулху, то все было бы много проще… Но Григорий Арсеньевич ясно дал понять, что Великий Спящий не знает, что творится в древнем городе".