"Пап я в школе задержусь забери меня в шесть часов Целую"… Да, вот именно так она и пишет, не соблюдая пунктуацию, а зачастую ещё и с ошибками. Причём в школе-то девочка учится на отлично, всякие конференции, олимпиады, конкурсы и соревнования… На неё просто молятся. Хельга – умничка, способная отстоять честь своего учебного заведения где угодно, хоть в учёбе, хоть в спорте! Но вот почему она ТАК пишет смс?! Не понимаю…
"Ок, лапка. Заберу!" – быстро набрал я и направился в спальню. Ковёр на стене, современный псевдогобелен, изображающий интерьер средневекового замка, полка с книгами, прикроватная тумбочка, широкая двуспальная кровать. Одна половина моя, другая холодная уже много лет.
– Эд, ты со мной?
– Нет. Да. Я ещё не решил! У меня перепады настроения.
– Тогда догоняй.
Он невнятно пробормотал что-то между "иди ты лесом" и "земля тебе пухом". Сумасшедший, я давно не обижаюсь. Да и некогда. Я выложил из кармана сотовый, снял наручные часы, освободил карманы от всякой мелочи – монет, билетов в кино, чеков из банкомата, флешки на восемь гигов, ключей от квартиры. Ничего лишнего, закон Граней. Хватит и того, что я вечно возвращаюсь в замок в одежде, не соответствующей исторической эпохе…
– Эд, если Хельга придёт раньше, скажи, что я на работе.
Ответа не последовало, но я знал, что он меня слышал. Встал на кровать, зажмурился, мысленно сосчитал до десяти и спокойно шагнул лбом в стену. Гобелен на мгновение качнулся, открывая мне путь, а в следующую минуту я уже шёл широким шагом по гулким коридорам своего замка.
– Лорд Белхорст, вы вернулись!
– Да, мой мальчик. – Я на ходу принял из рук подбежавшего пажа домашний шерстяной плащ серого цвета с эмалевой пряжкой, изображающей голову белого волка. – Что нового, Метью?
– Грани беспокойны, лорд.
– Я спросил, что нового?
– Ах да, простите. – Тощий парнишка совсем смутился, ероша короткие волосы. – Замок был атакован ночью, были ранены трое часовых. Ваш конь разнёс стойло. Горгулий видели в районе Сторожевых гор, говорят, они осмелели настолько, что нападают на стада овец.
– У пастухов есть луки.
– Да, но я не… – Он сбился с шага.
– Что-то ещё?
– Леди Мелисса…
– Скажите ей – "нет"!
– Она уже в замке, мой лорд.
Дьявол побери эту озабоченную старуху! Я, рыча, ворвался в свои покои и потребовал вызвать ко мне Седрика. Старый оруженосец прошёл со мной сотню походов, он до сих пор считает меня ребёнком, ворчлив как не знаю кто, но в этом мире у меня нет более надёжного друга. Опытный воин, участник Второго и Третьего крестового похода за Гроб Господень, бритый, страшный и могучий, как медведь, и верный, как сторожевой пёс.
Я зашёл в отдельную комнату, не дожидаясь слуг, переоделся сообразно положению. Здесь, в замке Кость, я лорд Белхорст, наследник родовых земель, двух мостов, половины Чёрного леса, выхода к горному перевалу и длинного участка Граней. Мой клан – клан Белого Волка, у меня под началом двенадцать всадников и десяток лучников, я знаковая фигура в здешних краях. Звучит солидно, если не знать, что земли заброшены, замок обветшал, крестьяне едва сводят концы с концами, лес напирает с каждым годом, а твари из-за Граней хозяйничают у нас почти безнаказанно. Ну исключая те случаи, когда мы успеваем догнать их, а это бывает не так уж редко…
– Собственно, за что нас и не любят, – сам себе напомнил я, оборачиваясь. – Седрик?
– Сир?
После двух Крестовых походов он всегда приветствовал меня на восточный манер, от слова "сердар" – военачальник. И вечно отвечал вопросом на вопрос…
– Говорят, у нас проблемы на севере Граней?
– Неужели, сир?
– Ты издеваешься?
– Как я смею?! – Он привычно опустился на одно колено, не убирая ладони с рукояти меча.
– Проблемы настолько серьёзны?
– Могут ли быть серьёзны две спалённые деревни? Сущие мелочи, недостойные упоминания, нет?
– Седрик, – рыкнул я, берясь за пояс с узким кинжалом в простых ножнах. – У тебя есть совесть?!
– Это так важно, сир? – Он протянул мне длинный меч с перевязью и помог застегнуть пряжку ремня. – Прикажете седлать коней или сначала примете старую леди?
– Старую вешалку, – поправил я.
Выбор был слишком очевиден: либо ехать за Грани, рискуя своей жизнью и жизнями моих людей, рубиться с потусторонними тварями, возвращаться к ночи в крови, поту и гари, либо – сидеть у камина, распивая кларет и беседуя с пожилой стервозной дамой, не утратившей элегантности и определённой доли изящного образования, полученного при дворе. Собственно, что тут и думать…
– Сир, а правду говорят, что леди Мелисса после первого же глотка вина раздвигает колени и лезет целоваться?
– Да! – опомнился я. – Седрик, седлай коней! Мы никому не позволим жечь наши земли.
Он улыбнулся уголком рта, что превращало изрезанное шрамами лицо в уродливую маску, наводящую ужас на врагов. Я набросил на плечи плащ из шкуры белого полярного волка. Стрелы не пробивали её, мечи соскальзывали. Мне самому довелось убить этого могучего зверя много лет назад, вогнав ему копьё прямо в глотку. Волк из свиты Фенрира, даже умирая, успел перекусить древко, добраться до меня, свалить с коня в снег, но мои руки оказались сильнее. В этом бою я впервые познакомился с "дядей Эдиком", он тоже хотел меня убить, и если б не его сестра…
Центурион, огромный боевой конь, чёрный, как мрак преисподней, прямой потомок Буцефала, коня Александра Македонского, едва повёл левым ухом. Я прокашлялся.
– Приветствую тебя, мой друг, хозяин и господин, – с непередаваемым оттенком почтения и иронии поклонился Центурион, картинно встряхивая гривой. – Принёс что-то новенькое?
– Принесу завтра, – пообещал я. – Мне доложили, что ты здесь что-то поломал.
– Я был слегка на взводе, "Прощай, Гульсары!" – страшная вещь. Как он мог, как они все могли?! Ну саданул разок копытом в стену… Да там ремонта на полдня, больше разговоров!
Обычному жеребцу далеко не всегда позволяют разговаривать, а этот ещё и обожал читать! Воплощённая мечта всех чаяний конелюба Невзорова, не находите? Я не находил, поскольку слишком хорошо знал эту своенравную скотину. Речь не о Невзорове…
– Знаешь, мне давно хотелось поговорить с тобой о феномене Дарьи Донцовой. Я прочёл практически все её книги, десятка два, наверное…
– У неё их больше.
– Да-да, помню. Не буду врать, что это высокая литература, но чтобы объективно критиковать, надо как минимум прочесть. Не так ли?
– Так.
– Приятно, что ты разделяешь конструктивность моих филологических взглядов. – Чёрный конь чуть подвинулся, пропуская меня в денник. – Так вот, о чём это мы? Мне кажется, концептуально цикл о Таракановой ничем не отличается от цикла о Подушкине. Сюжетные составляющие изменяются лишь под влиянием гендерного фактора, не более… Что ты делаешь?
– Седлаю тебя.
– Э-э, погоди, мы вроде бы говорим о литературе?!
– Знаешь, моя дочь практически не читает книг, – на миг задумался я. – То есть совсем ничего не читает, кроме необходимого в рамках школьной программы.
– Это грустно… – Поняв, что от похода не отвертеться, Центурион повесил голову. – Но что, если бы я мог показать ей некоторые достойные тексты, способные затронуть невинную душу пятилетнего дитяти?
– Ей почти восемнадцать.
– И она ещё не замужем?!
– Слава богу, нет, – мысленно перекрестился я. – Последнему претенденту на её внимание наложили гипс на три перелома. И парню ещё крупно повезло, что она не дала сдачи.
– Девочка пошла в маму, – задумчиво качнул гривой чёрный конь, пока я затягивал подпруги. – А что в ней твоего, Белхорст?
– Глаза, – подумав, ответил я. – И ещё упрямство.
– Не лучшее качество…
– Я и не спорю.
– В споре дохнет истина, а побеждает сильнейший, – двойственно резюмировал мой болтливый конь, чьих губ никогда не касалось железо удил. Он прекрасно слушался меня и без боли. Ну то есть пока мы как-то умудрялись находить общий язык…
Я вывел его во двор, держась за пышную гриву. Седрик и десять воинов при полном доспехе склонили головы:
– Лорд Белхорст!
– Парни! – возвысил я голос, прекрасно помня свою роль. – Враг из-за Граней сжёг две наших деревни. Жители остались без крова, дети осиротели, пахари потеряли свою землю. Ваши мечи не заржавели в ножнах?
– Нет, наш лорд! Веди нас, Белый Волк! Смерть тварям из преисподней!
Выкрики были традиционным подтверждением вассальной верности. Я тоже играл в ту же игру и был обязан соответствовать древним обычаям, иначе кто бы за мной пошёл…
– Загоним мерзких чудовищ в их смердящие норы! Убьём всех, кто посмеет встать у нас на пути! Замку Кость быть вечной костью в горле наших врагов!
Мои воины взорвались хором одобрительных выкриков и бряцаньем мечей по щитам. Без фанатизма, но со вкусом и расстановкой.
– Ты умеешь завести толпу, – без зависти констатировал Центурион, пока я прыгал в седло. – Надеюсь, мне не надо рвать задницу, лететь чёрт-те куда на полных парах? Не забывай, что я всё-таки конь, а не крутой байк твоего времени…
– Сболтнёшь хоть кому, что я тайком таскаю тебе "Плейбой" и "Маksim", придушу в твоём же стойле, – шёпотом предупредил я.
– Поздно, дорогой друг. Узнай все, что я разговариваю, читаю и мыслю… да меня, к Юпитеру, спалит святая инквизиция!