- Ну, так, спрашивай, - снова, совсем по-взрослому оповестил он. Иван же вздохнул, борясь с опять нахлынувшим чувством неловкости. И еще чего-то, совсем ему незнакомого. Возможно, оно, это чувство, называлось "ответственностью" или "привязанностью". Да хоб его знает, как. Просто студенту, вдруг, стало не так важно знать "что" и "почему". А важными показались совершенно другие вещи и… - Да, Примула - маг. И она вполне могла в одну минуту перекинуть меня в столицу, - внезапно начал сам малец. - Но, она этого не сделала, потому что была изначально против моего ухода. Такие у нее принципы. И у меня - тоже.
- Ясно.
- Ты больше ничего не хочешь узнать? - с вызовом добавил подросток.
- О тебе?
- Ну да. А то, мало ли. Вдруг, совсем не то хотел спросить. Так я отвечу. Я же тебе, вроде как, обязан.
- А ты знаешь, - слегка обалдел от такого поворота Иван. - Есть у меня еще один вопрос: у вас в семье, кроме принципов больше ничего по наследству не передается? Магические способности, например? Или здесь природа оплошала?
- А это - не твое дело, - подскочил на ноги Фрош. - И можешь думать, все, что захочешь. Да, у меня нет магического дара. Вот такой я… урод.
- То есть, ты хочешь сказать, - понесло теперь и нашего героя. - что, все обычные люди, не владеющие магией - уроды? Так? - сузил он на Фроша глаза. Тот же, наоборот, растерялся:
- Не-ет… Я хотел сказать, что я - урод, потому что, в отличие от своих предков, ею не владею. Ведь, магия, действительно, передается по наследству и может угаснуть лишь через несколько поколений смешанных с людьми браков. Вот что я хотел сказать.
- Угу.
- Ага.
- Иди есть, Фрош… Разговор окончен.
Разговор окончен и до вечера путники больше и словом не перемолвились. Иван лишь вздохнул еще раз, глядя на бодро качающийся над дорогой собачий хвост. Ну, а куда его теперь?.. И здесь нашего героя просто поставили перед фактом.
В Либряне, главном мастеровом центре страны, Иван Вичнюк бывал не единожды. И в городе этом, похожем на разрезанный поперек апельсин с главной площадью - сердцевиной и слободами-дольками, ориентировался вполне сносно. Хотя, не очень его жаловал - слишком тесный он и суетный, что ли. И люди здесь все сплошь одержимые - носятся с утра до вечера по своим бесконечно-важным делам и даже в тавернах ведут разговоры либо о себе, любимых и гениальных, либо о конкурентах, ненавистных и со всех сторон убогих. Следовательно: если ты на местной торгово-ремесленной "кухне" человек посторонний (без нужных "рецептов" в загашнике), то и побеседовать с тобой совершенно не о чем. Но, зато, какие на этой же почве в Либряне разборки - самый криминальный столичный район, Воробьиный мол, от зависти оптом протрезвеет. И Иван бы нисколько не удивился, увидев куполградских уголовных бойцов на уроках мастерства у каких-нибудь местных гончаров или парфюмеров. Но, это так, отступление от темы. Не к месту и не к ночи навеянное.
Потому что до своего нужного "места" наши путники, все же, дошли. Причем, в глубоких-глубоких сумерках (просто, слово "ночь" после предшествующего текста употреблять не хочется).
- Да мать же твою…
- Альма матер? - сразу на пару закончили они свои молчаливые обеты. А потом Фрош и вовсе расщедрился. - А чего мы вообще здесь забыли, перед этой дверью на замке?
Чего они здесь забыли?.. Единственную надежду студента обрести кров, еду и денег взаймы на дорогу. Вот чего они здесь забыли. Но, как теперь об этом подростку сказать? И Иван еще раз глянул на запертую на засов дверь. Потом на записку к ней пришпиленную: "Уехал в Мельск за сырьем. Буду 13 июня". И лишь после этого выдохнул и развернулся:
- Здесь живет мой знакомый - дядька друга. И я думал, мы у него сегодня…
- Он думал, - неумело сплюнул Фрош на тротуар. - Он думал. Ты еще и думать умеешь, мать твою?
- Чего?! - пораженно вскинул брови студент.
- Хорошо, я повторю, - набрал воздуха в грудь подросток. - Ты вообще ни на что не способен. Надо же, главный он. Да ты главный лишь по проблемам. И собственным и чужим. Да если бы я знал, с кем связываюсь, то в колодце б своем заранее утопился. Что ты на меня уставился?
- Фрош, ты в себе?
- Я?.. - на миг замер пацан, будто соображая над ответом, но потом, с какой-то отчаянной решимостью, вновь попёр в бой. - Да мне надоело все! Ты меня злишь! Ты меня раздражаешь! Я тебя побить готов! - качнулся он и в доказательство толкнул Ивана ручонками в грудь. Парень сделал пару шагов назад и замер в полном отупении от происходящего. Фрош же, метнув на своего застывшего в стороне пса взгляд, продолжил атаку. - Ну, чего ты? - попытался он в этот раз боком наскочить на Ивана, но тот, уходя в сторону, развернулся спиной к улице. Фрош отчаянно взревел. - Чего ты?! Ну?! Ты даже драться не умеешь! Так и будешь бегать?! Ну?! - набычился малец, громко сопя. - Ну?
- Угомонись, слышишь? Я что-нибудь придумаю.
- Р-р-гаф! Гаф!
- Геша, заткнись! Я все равно это сделаю!
- Гаф! Гаф!
- Фрош, тебя даже собственный пес…
- Оба заткнитесь!
- Да ты точно рехнулся! Малолетний психопат! Я же тебе гово… - следующий выпад наш герой прозевал и, запнувшись задником ботинка об тротуарный бордюр, едва ухватился рукой за столб. Но, собственной массы удержать, все же, не смог. А дальше…
- А-а! Иван! Иван!!!
Правая, впряженная в крытый экипаж лошадь, перескочив обеими парами копыт через нашего героя, замерла на натянутом подпрыгнувшим с сиденья кучером поводе. И как раз вовремя, потому как от студента до переднего колеса остались лишь считанные дюймы… Иван, все еще лёжа на спине, сначала открыл глаза, потом их закрыл и громко выдохнул отборным столичным матом.
- Да хобья раскачель! Да шаромыжники, чтоб вас завернуть и в небеса! - через несколько секунд солидарно к нему присоединился, смахнувший на мостовую кучер.
Фрош, с распахнутыми до предела глазами и ручонками, сцепленными на груди, замер вторым фонарным столбом. Из крайности в крайность, как говорится. Хотя, для подросткового возраста такие перепады… о чем я вообще? Когда в это время…
- Вам удобно так лежать? - голос этот, сладкий, как мед и совершенно не вписывающийся в неадекватность происходящего, заставил Ивана подскочить на локтях. Его обладательница, видная нашему герою лишь по кончикам туфель из-под синей парчовой юбки, грациозно этой юбкой качнула и продолжила. - Армон - на место. А вы, сударь, не изволите ли вернуться в вертикаль?
А почему не вернуться то? И уже через минуту наш герой смог увидеть картину целиком. И от этого она лишь стократно выиграла. Потому что "картина" была… прекрасна. Просто божественно и неописуемо. Хотя, я все же, попробую. И, во-первых, на ней (на "картине") было платье, а не юбка, подчеркивающее формы но, оставляющее место и для зрительской фантазии. Во-вторых, волосы - медно-рыжие, собранные не то в пучок, не то в хвост, тоже фантазии явно способствующий (за какое место там дернуть, чтоб этот огненный водопад рухнул вниз и по плечам рассыпался?). Ну, а в-третьих, и в главных, лицо: в меру пухлые губы, в меру вздернутый носик и в меру откровенный взгляд больших темных глаз… Вроде, получилось, хотя, наш герой, по-моему, застопорился на уровне…
- У меня там что-то не в порядке?
- Где? - сглотнул слюну Иван.
- На лбу. Вы мне туда очень пристально смотрите, - улыбнулась незнакомка и качнула своей рыжей шевелюрой. - Впрочем, в вашем-то состоянии. И давайте к нему вернемся. Я так понимаю… - протянула она, предоставляя потерпевшему шанс самому выбрать версию.
- Получилось случайно, - хмуро скосился оный на по-прежнему торчащего подростка. - Так что, извините и…
- Я так и подумала, - легко согласилась дама. - А не могу ли я чем-нибудь вам помочь? Просто, у меня такое ощущение, будто вам крайне необходима… помощь. Или я не права? И кстати, меня зовут Надина.
- Иван, - растерянно выдал парень, соображающий в это время, как ему поступить дальше. - А впрочем, вы можете помочь, если нам по пути и в вашем экипаже есть место еще для двоих и собаки. Воспитанной, - добавил он, глянув в этот раз на замершего у ног Фроша пса. Дама оценивающе развернулась туда же. Парочка у фонаря, кажется, окаменела окончательно:
- Вполне. Только, пусть ваша воспитанная собака едет на козлах. Это в том случае, если…
- Нам надо в Куполград, Надина.
- В Куполград, - будто в раздумье повторила она. - Ну, что ж. Мне - в Стольвиг. А это - почти середина пути. Надеюсь, вас, Иван, такой компромисс устроит?
- Нас устроит, - выдохнул студент, еще десять минут назад мечтавший поесть и выспаться за дверью через тротуар, пять минут назад чуть не простившийся с жизнью, а теперь вот… - Нас это вполне устроит. Фрош, Гешу - на козлы.
- Ага-а, - еле слышно отозвался малец…
Дорога до Стольвига, уединенного поместья в нескольких милях от столичного тракта, заняла около трех часов. Под медовые переливы Надины, вежливые реплики Ивана и сопение из своего угла Фроша. Малец вообще ушел в "глубокое погружение". Так студент процесс психологического самокопания с элементами психологического самобичевания называет (на второе Иван особенно надеялся). А почему "до Стольвига"? На сей счет у их нечаянной знакомой были свои убойные аргументы: ужин, ночлег и любезно обещанный возврат на тракт сразу на ранней зорьке. По-моему, убедительно? Вот и Иван вполне убедился. Что же до весомого мнения Фроша, то тут… "глубокое погружение". Что еще с него взять? Да и отвлекать вовсе лишнее.
Само же поместье, двухэтажный каменный особняк с заглядывающими в высокие окна вековыми буками, студенту понравился. Хотя, жить здесь, среди этих древних деревьев, наверное, скучно. А кстати, кто здесь живет?