Литисай расслабился. Человек, которого когда-то называли Шипастым из Отребья, не собирался высмеивать юнца, в семнадцать лет ставшего десятником.
- И вынесли нас лошадки к глубокой котловине. Края каменистые, мхом поросшие. А на дне - черная груда. Мы не сразу и поняли, что это такое. Ну, не угадать было в этом грайанский разъезд…
- А как вы вообще эту груду разглядели? - спросил наемник Стебель. - Говоришь - ночь, тьма…
- Это мы во тьме стояли, - печально сказал Кринаш. - А по тем бедолагам Бродячие Кусты ползали. Жрали. А когда эта мразь жрет, она светится. Не то чтоб очень ярко, вроде как гнилушки… А все-таки видно…
- Не перебивай человека! - строго сказала Стеблю Румра. И вновь бросила на Литисая взгляд, полный несомненного уважения.
Парень невольно приосанился. В конце концов, чего стыдиться? Он и впрямь стоял на краю той погибельной котловины - и не заорал от ужаса, не погнал коня куда глаза глядят… А что холодный пот по спине лился, так до того никому дела нет.
- А потом что? - поторопил рассказчика Вьягир.
- А потом мы чуть не уснули, - честно ответил Кринаш. - Мудрено ли устоять, коли дышишь той отравой? Видим, как эти твари уже к нам бредут: выкинут вперед корень, вонзят в землю, точно меч, а позади себя другой вытащат и вперед перебросят. Словно человек шагает… и светится…
Литисай видел то, чего не видел хозяин постоялого двора: за его спиной на пороге кухни стояла Дагерта. Ни кровинки в лице, руки к груди вскинула. Наверное, представилось ей сейчас, как тянутся хищные твари к человеку, который мог бы лечь грудой костей на краю той котловины, не встретиться ей в жизни, не стать ее мужем…
- Конец бы нам, - продолжал Кринаш, - да не поддались, очнулись. Орали вовсю, чтоб сон прогнать. Мечи в руках… словом, мы этим кустикам показались кусачей добычей. Не приняли они боя, отступили.
- Ишь ты, - приподняла Румра свои густые брови, - а я слыхала, что Бродячие Кусты никогда не отступают.
- Должно быть, сытые были, - развел руками хозяин.
- Не врет? - обернулась женщина к дарнигару. Серьезно спросила, без вредности.
- Не врет, - подтвердил Литисай. - Даже скромничает. Это он нам подсказал криком гнать сонные чары. Помню, сказал: "Орите, ребята, на эти кустики так, будто они вам в "радугу" насквозь проигрались, а платить проигрыш не хотят!"
В смехе, который рассыпался над столом, не было ничего обидного.
Вернув частицу заслуженного почета Кринашу, Литисай почувствовал себя по-мальчишески довольным.
"Я ведь не соврал ни словом, верно? Бродячие Кусты и впрямь ушли… Да, говорили потом люди, что этих тварей колдун по приказу короля Нуртора натравил на грайанский разъезд - потому, мол, они нас и не тронули. Но люди мало ли что брешут, а Кринаш рассказывает, что сам видел…"
- Да, - отсмеявшись, сказала Румра. - Ты, хозяин, видать, вояка матерый. И ты, дарнигар, не так зелен, как я думала. Тоже, выходит, командир бывалый да толковый…
Оба наемника кивнули: Румра сказала то, о чем они оба подумали.
Литисай почувствовал себя таким счастливым и гордым, словно сам король перед войском провозгласил хвалу его отваге.
Румра махнула жене хозяина:
- Эй, добрая женщина, у нас кувшин уже пуст!
Хозяйка мигом принесла еще кувшин, разлила вино по чашам.
Румра для большей торжественности поднялась на ноги.
- За тебя, бывший десятник Литисай! За тебя и за тех, кто с тобой в ночном лесу обратил в бегство Подгорных Тварей!
- И за меня, ясно-понятно? - хохотнул Кринаш.
- Конечно, и за тебя… - Женщина повернулась к Литисаю. - Выпьем, дарнигар!
- Выпьем, шайвигар! - счастливо и благодарно выдохнул в ответ молодой человек.
И тут в дальнем темном углу зашевелилось то, что Литисай до сих пор считал брошенным на скамью старым тулупом.
Груда тряпья развернулась, превратилась в человеческую фигуру - и на свет шагнул однорукий нищий, которого Литисай перед этим видел мельком во дворе.
- Коль за меня пьют - может, и мне винца поднесут? - заговорил он с дерзким, злым вызовом. - Или не узнаешь меня, десятник? Я ведь с тобой в ту ночь в лесу был!
* * *
На крышах обеих изб, точно воробьи, расселись разбойники: сверху виднее, а зрелище предстояло занятное.
На тех же, кто остался внизу, рявкнул широкоплечий, коренастый Гипаш:
- А ну раздались! Кто под ногами будет путаться - в землю вколочу!
"Тяжел, неловок, - оценил его Подранок. - Силой привык брать…"
С ним, наверное, будет проще, чем со вторым, которого прозвали Гвоздем. Этот хоть в плечах не столь широк, да и ростом не особо вышел, зато карраджу явно не вприглядку изучал. Движения текучие, взгляд цепкий…
А вот третий, Хмурый… от этого не знаешь чего ждать. Чует Подранок, ой чует: с хитростью вояка, с подвохом, вроде как "слоеная" коробка для игры в "радугу"…
Ладно, бой покажет.
Подранок скинул куртку: одежка, снятая сегодня с бродячего лекаря, была тесновата, не помешала бы драться! Он не стал крутить мечи, разминая кисти и вспоминая характер клинков. Что там вспоминать - они давно стали продолжением руки.
Уанаи, восседающая на крыльце, словно пичуга на ветке (ну ничего атаманского в ней нет!), махнула рукой:
- Начинайте!
Больше Подранок не видел ни разбойников на крыше, ни Уанаи на крыльце. В мире остались только он и трое противников.
И ходу, ходу - плавно, неспешно… кто на месте стоит, тот покойник… да не как попало, а чтоб эта троица перед ним в одну линию встала…
- Слышь, чужак, - бодро окликнул Подранка Гвоздь, - тебе еще удрать не хочется? В свою берлогу в Чернолесье, а?
- А то мы из тебя миску киселя сделаем, - поддержал приятеля Гипаш, заходя слева.
Продолжая кружение, Подранок усмехнулся. Грайанцы, да? Выговор выдает. И привычка болтать во время боя. Ладно, как угодно господам…
- Парни, а вас не слишком мало? - приветливо откликнулся он. - Всего-то трое на целого меня…
- Это ты пока целый, - объяснил языкастый Гвоздь.
- Не нашинковали еще, - уточнил Гипаш - и вдруг сделал низкий выпад "мост через ручей", от которого Подранок ушел легко и со смешком.
И снова - по кругу, по кругу, да так, чтоб не дать навалиться втроем…
"Помотать этих голубчиков… злиться начинают - вот и славно, злитесь, милые… ага, костер за спиной, вы меня в костер гоните… Не выйдет, все я помню. Костер мы обогнем, вот так… он уже между нами…"
Гипаш и Хмурый, с двух сторон обогнув костер, со злобой кинулись на ускользающую дичь. Но хитрая "дичь" внезапно метнулась между ними - прямо в костер!
Подранок перемахнул огонь так стремительно, что одежда не успела вспыхнуть, - и оказался лицом к лицу с Гвоздем, не ожидавшим такого явления.
Всего на миг опешил Гвоздь - но Подранку этого хватило. Свистнул меч…
Сидящие на крыше разбойники завопили дурными голосами, и даже Уанаи подалась вперед при виде Гвоздя, который, не выпуская из правой руки меч, левой пытался поддержать сползающие штаны.
- Гвоздь, уйди из боя! - звонко потребовала ксуури.
- Да я сейчас пояс узлом свяжу, - попытался возразить разбойник.
- Тебе не пояс разрезали, тебе живот распороли… Уйди из боя, я сказала!
Разбойники дружно поддержали атаманшу. Кто орал, что за Гвоздем следом кишки тянутся, кто обзывал его потрошеной рыбой, кто советовал не возиться с поясом, а скинуть штаны и пугнуть чужака голой задницей. Сам Гвоздь, смирившись с поражением, хохотал громче всех.
За смехом и подначками разбойники едва не пропустили продолжение поединка. А вот Подранок его не пропустил, не сплоховал, когда ринулись на него Гипаш и Хмурый - завертелся, заплясал, уходя от атаки и азартно прикидывая, как бы обойтись без трупов. Душу захлестнуло боевое веселье: их уже двое, только двое, я их сейчас… я…
Сапог поехал по ледовой дорожке, коварно подкараулившей бойца. Подранок с маху грохнулся на спину. Здоровяк Гипаш издал торжествующий вопль и сверху набросился на упавшего чужака.
Подранок встретил его ударом в живот - обеими ногами, со всей силы. Удачно встретил! С тяжелым выдохом разбойник осел в сугроб и больше в драку не рвался.
Под крики зрителей Подранок подхватил свои мечи, вскочил и развернулся лицом к последнему противнику.
Взгляд во взгляд… и чужак понял, что шутки кончились. Его собираются убить.
До сих пор Хмурый сражался одним мечом, но теперь он извлек из ножен кинжал. Рукоять у кинжала такая же, как у меча: в виде рыбы, стоящей на хвосте. Парное оружие, стало быть. По весу сбалансировано.
Кинжал, значит? Отвлекать будешь, в ближний бой полезешь? Делаешь ставку на удар коротким клинком - "клюв дятла", так?
Бойцы медленно двигались друг против друга по кругу - не стоять, не стоять…
Здесь лед под снегом, - дружелюбно окликнул Подранок Хмурого. - Не брякнись, как я…
("Да очнись же, скотина, вспомни, что бой не всерьез!")
Хмурый не ответил. От его взгляда у Подранка пропала охота говорить. Этого бой затянул в себя, как болото. Этот - убьет.
Ладно… раз ты так…
Посерьезневший Подранок двинулся вперед и влево, обходя противника волчьим шагом. Тут и драться придется по-волчьи: удар, отскок, еще удар…
Хмурый явно не новичок в карраджу: корпус оттянул назад… это чтоб к нему мечом тянуться, да? Не дождется! А вот ему по бедру клинком плашмя, да от души!..
Разбойник, которого подловили, как мальчишку-ученика, озверел и ринулся в атаку, целясь в голову - "летняя молния", такой удар убивает на месте…