Забыв про дела, Фейлинор поспешил к месту развития событий. Он знал человеческий язык - в свое время отец настаивал, чтобы сын изучал языки внешнего мира. Многие знатные эльфы, особенно живущие в столицах Островов, знали по два-три языка.
- Сударь! - Он остановился рядом вовремя - Тара как раз начала произносить длинную тираду, смысл которой… В общем, не настолько хорошо молодой Наместник знал человеческую речь, чтобы осмелиться повторить все то, что уже начала выговаривать девушка. - Сударь, - обратился он к эльфу, - вам не сделает чести ни спор, ни схватка с женщиной. А вам, сударыня, лучше не повторять то, что вы начали говорить…
- А чего я такого сказала? - воинственно начала Тара, и тут до нее дошло: - Ой, а вы это… ну, типа нормальный язык знаете? Вот гоблин…
Ее смущение странным образом развеселило Фейлинора.
- К слову сказать, сударыня, каждый из живущих считает нормальным именно то наречие, которое впитал с молоком матери…
- Самый умный, да? - ощетинилась Тара, для которой слова "молоко матери" имели свое значение. - Иди перед другими талантами своими блистай! Здесь не оценят!
Молодой Наместник понял только одно: девушка на что-то обиделась. Но что такого он сказал? Фейлинор быстро оглянулся на свидетелей этой сцены, и особенно - на своего придворного, который и сцепился со спутницей Карадора. Эльф наблюдал за всем очень внимательно и, хотя не понимал ни слова из человеческого языка, умел улавливать интонации. Догадываться о смысле слов по тому, каким тоном они были сказаны - главная наука при дворе.
- Благородная дама очень обижена, - промолвил Наместник специально для свидетелей. - На Аметистовом Острове, откуда родом, она привыкла к другому обращению. Я попытался передать ей ваши извинения, но, поскольку ничего подобного не прозвучало из ваших уст, дама их не приняла.
- А почему она не потребовала у меня извинений на понятном языке? И почему разговаривала со мной как-то… по-гоблински?
Заносчивый придворный прекрасно знал, с кем разговаривает, но мягкость нрава молодого Наместника успела войти в поговорку. Фейлинор потому и согласился с выбором отца выдать сестру именно за сурового жесткого лорда Тиамара, что не мог спорить. И в глубине души понимал, что у власти должен стоять кто-то сильный и решительный. В любое другое время он бы наверняка смешался от такой отповеди, выбросил девушку из головы - ведь речь не шла о нем! - и сейчас уже отступил на полшага, придумывая повод, чтобы уйти от конфликта, но краем глаза заметил темное пятно.
Тара не ушла далеко - она просто отступила в сторонку, исподтишка наблюдая за ним. И неожиданно опустила глаза, когда взгляды их встретились.
Даже полукровка считает его трусом! Во всяком случае, у нее хватило силы духа, чтобы дать отпор этому разодетому хлыщу! А ведь она - всего-навсего воительница, причем, судя по отсутствию нашивок и форменной одежды, вольнонаемная, то есть не из числа легионеров Наместника Аметистового.
- Во-первых, сударь, она разговаривала с вами на людском наречии и сейчас прекрасно слышит, что вы равняете людей с гоблинами, так что повод вызвать вас на поединок у нее есть, - произнес Фейлинор ровным голосом. - Во-вторых, дама - из когорты Преданных дома лордов Аметистовых, и сейчас она в трауре и дала обет…
- А вы откуда знаете? - Уверенность придворного была поколеблена, но не настолько.
- А в-третьих, вы забыли, с кем разговариваете, - раздался за спиной ровный голос Асатора.
Фейлинор испытал такое облегчение, что улыбнулся. Как же ему не хватало присутствия верного рыцаря все это время! Он еле сдержался, чтобы не начать благодарить его прямо сейчас. Тем более что собеседник сразу засмущался, пролепетал извинения, коротко изобразил в сторону Тары поклон и поспешил раствориться в толпе.
А вот Тара почему-то осталась, и молодой Наместник рванулся к ней с прытью, которой сам от себя не ожидал:
- Сударыня!
- Чего еще? Ругать будете?
- Нет, но…
- Тогда чего прицепились? Шли бы своей дорогой. Не понял? Топай ножками, пока не понесли ручками!
- Почему вы так со мной разговариваете? - прошептал ошеломленный Фейлинор. - Что я вам такого сделал?
Тара неожиданно смутилась. И впрямь, что это на нее нашло?
- Да нет, ничего… Просто этот тип меня достал.
И еще то, что самый красивый мужчина в мире стоит в двух шагах от нее и смотрит во все глаза! И явно никуда не торопится.
- Просто вы не поняли друг друга. Вы не знаете эльфийского языка? Где вы выросли?
- Где-где… Не твое дело!
Опять получив резкий ответ, Фейлинор отступил, хлопая глазами. А Тара, понимая, что только все испортила и этот красавец больше даже не посмотрит в ее сторону, бросилась бежать, расталкивая локтями окружающих.
Праздник проходил под открытым небом, две открытые веранды объединили вместе общим навесом. Всюду горели огни - как магические, переливающиеся всеми цветами в такт музыке, так и обычные костры. Они будут гореть всю ночь, до рассвета, а на заре их торжественно потушат.
До начала действа оставалось не так уж много времени - собственно, его не было совсем. И Наместник Фейлинор находился в легком раздражении - подготовка отняла у него много сил, не терпелось как можно скорее открыть праздник и хоть немного отдохнуть. Как полководец перед битвой, он спустился на веранды, куда уже стекались придворные и приезжие гости. Веселая яркая толпа бурлила вокруг. И совершенно неожиданно среди ярких красок опять мелькнуло знакомое темное пятно.
Девушка-полукровка, Тара, стояла в стороне и во все глаза смотрела на пеструю толпу эльфов. Выражение ее лица не слишком понравилось молодому Наместнику - было в нем что-то странное… Но поразило его не это отстраненно-хищное выражение охотницы в засаде, а то, что девушка единственная пришла сюда, на праздник, одетая практически так же, как и несколько часов назад, по приезде. К слову сказать, она вообще не переодевалась - разве что сменила одну рубашку на другую.
Озадаченный этим обстоятельством, Фейлинор направился прямо к ней. Увлекшаяся Тара заметила его слишком поздно, когда оставалось всего несколько шагов.
- Вы опять? - воинственно спросила она.
- Что вы тут делаете… - начал молодой Наместник, но его яростно перебили:
- Если не нравится, я уйду!
Все равно настроение испортилось, наверняка этот красавец заметил, как она по привычке "охотницы" выбирает себе жертву - "цыпленка", которого надо "ощипать". Она засветилась, и надо либо прекращать "охоту", либо срочно менять место "засады". Кроме того, все равно ее немного пугала и смущала толпа эльфов. Особенно девушки и женщины. Полуголодное детство в монастыре и суровая жизнь на улице вытравили из души Тары женское стремление красиво одеваться и быть именно женщиной, но сейчас, наблюдая за гостями, она отчетливо поняла, что является чужой этому миру. А тут еще этот красавец-лорд прицепился…
- Я совсем не то хотел сказать. - Фейлинор устал за сегодняшний день, а ведь впереди праздничная ночь. Ему было не до светской учтивости, тем более что эта девушка сама первая начала общаться с ним с прямотой настоящей воительницы. - Что вы тут делаете в таком виде?
- А что? - Девушка быстро оглядела себя. - Одежда как одежда… чистая.
- Но… вы же девушка! На бал вы должны прийти в платье!
Тара еле сдержалась, чтобы не врезать собеседнику. Он что, совсем с ума сошел?
- У меня нет платьев! - воскликнула она. - То есть когда-то было одно, но оно… я…
Ее приличное платье и кое-какая дешевая косметика, купленная лишь для того, чтобы как можно достовернее изображать из себя благородную даму, - все осталось в Альмраале, в прошлой жизни.
"Обиделась! - неожиданно понял Фейлинор. - На самом деле обиделась… Но что такого я сказал? Только то, что все девушки пришли сюда красиво одетыми, а она… Вот я глупец! Тупой гоблин!"
- Следуйте за мной! - отрывисто бросил он, направляясь прочь.
Ага, разбежался! Девушка уже хотела показать ему язык - или другой, намного менее приличный жест, - но в это время за ее спиной тихо кашлянули. Это оказался Асатор. Рыцарь не произнес ни слова, лишь выразительно показал глазами на удаляющуюся спину Наместника, но бывшая "охотница" поняла, что придется подчиниться.
Шагая по коридорам и галереям, эльф не переставал ругать себя. Хорош правитель! Он должен уметь читать в душах своих подданных, чтобы точно знать, чем они дышат, что для них важно, а что - мелочи, не стоящие внимания. Ведь любой мужчина скажет: даже самая распоследняя дурнушка в глубине души мечтает хоть на минутку стать первой красавицей. Даже опустившаяся нищенка в мечтах улетает туда, где у нее есть все - богатство, красота… И он тоже хорош - мог бы догадаться, что, если женщина на такое торжество приходит в простой одежде, значит, ей действительно нечего надеть.
Тара, трусившая по пятам за Фейлинором, тоже ругала себя на все лады. Девушка чувствовала себя ужасно глупо - словно она добровольно, в здравом уме и твердой памяти, лезет на эшафот, да еще и отталкивает остальных осужденных воров: "Пропустите женщину, нахалы!" И дернули ее гоблины вообще сюда прийти! Мало того что расстроилась, поглазев на разодетых в пух и прах эльфиек, так еще и этот великолепный красавец смотрел на нее как на полное ничтожество. Чеканивший шаг позади Асатор только усиливал ощущение предстоящей казни.
Миновав небольшой зальчик, уставленный высокими, по пояс эльфу, напольными вазами, где было полным-полно цветов, лорд Фейлинор с усилием распахнул двустворчатые двери:
- Входите!
Тара с опаской переступила порог.