* * *
Найдёнова Липа. Парни на берегу терпеливо ждут, пока доплыву. Как только я коснулась ногами дна и прошла несколько шагов, вспомнила, что одежды на мне нет. Поэтому остаюсь стоять по грудь в воде.
Негритята, совсем ещё молодые - лет по пятнадцать-шестнадцать, осмелели и подошли поближе. Чувства опасности они не вызывают, даже, несмотря на имеющееся в наличие средневековое оружие. Поэтому позволяю себе спокойно отдышаться. Потом улыбаюсь и произношу на сомалийском языке:
- Здравствуйте. Не бойтесь, я друг.
Не ожидала, но меня поймут. Самый высокий и вероятно, самый старший туземец кивнул в ответ:
- И вам не болеть, госпожа. Можем мы вам чем-нибудь помочь?
- Я потеряла одежду. Если можно одолжите мне что-нибудь?
- Да, госпожа. Возьмите мою рубаху, - протянул мне вещь, вошедший по пояс в воду, мальчишка.
- И мой пояс, госпожа, - подхватил полненький паренёк, - мне он всё равно не нужен.
При этом он похлопал себя по животу - мол, штаны и так держатся.
Какие вежливые подростки. Даже не представляю, что меня ожидало бы, окажись я в аналогичной ситуации в России.
- Спасибо огромное, - поблагодарила я и напялила длинную рубаху. Она оказалась мне почти до колен.
По всей видимости, эфиопы, приняли меня за какую-то уважаемую особу и поэтому так относятся. Не хочется им лгать, пусть это и грозит обернуться для меня плачевно. Но чутьё подсказывало, что всё будет хорошо.
- А почему вы называете меня госпожой? Я обычный человек, такой же, как и вы. Можете обращаться ко мне на "ты".
- Как скажете, госпо…, - начал и осёкся один из парней. Затем спросил: - А кто ты и как тебя зовут?
- Оли…, - хотела я назвать своё полное имя, но решила, что налаживать контакт проще в менее официальном тоне. Поэтому представила по-другому, - Липа.
- Очень приятно, Оллипа, - сказал тот же (видимо главный) мальчуган. - Я - Локоб, этот толстячок - Мидо, а там Ресл и Див.
- Мне тоже приятно.
- А как ты сюда попала? - спросил Див. - Мы тут весь день купались и упражнялись с оружием - никого рядом не было. А когда собрались уходить, услышали всплеск, обернулись и увидели тебя.
Хотела бы и сама знать, как тут оказалась. Но парням говорить этого не стала, лишь пожала плечами.
- Ну-у, как вам сказать. Дело в том, что-о…, - тянула я время и соображала, чтобы такого правдоподобного соврать.
На выручку мне, неожиданно пришёл Мидо:
- Что тут непонятного? Просто перенеслась магическим способом… Телепрот называется.
- Не телепРОт, а телепОРт, - исправил его Ресл. - Дядька Йурен про такое рассказывал. Их обычно эльфы используют.
- Да, магия, не иначе, - согласилась я. - Других объяснений нет.
В отличие от меня самой остальных такой ответ устроил.
- А куда ты хотела попасть, Оллика? - очередной раз переврал моё имя Локоб. После чего остальные вдруг внезапно замерли и зашёптались.
Не знаю, чем была вызвана такая реакция, но поняла, что сейчас от моего ответа зависит если не дальнейшая судьба, то слишком многое. Стараюсь осторожно подбирать слова, чтобы не получилось двусмысленности:
- Вообще-то, я мечтаю в ваших краях найти своего отца.
Удивление ребят усилилось. Ну что я такого сказала? Однако обижать меня пока не собирались, и я продолжила:
- Он весьма известный человек. По крайней мере, был им много лет назад, когда я родилась. Папа спортсмен, легкоатлет. Он выигрывал самые главные соревнования по бегу много лет подряд.
Теперь на лицах ватаги расплылись широкие улыбки. Подростки кивали друг другу и тихонько шептались, проговаривая уже третий вариант моего имени:
- Олика?.. Олика!.. Олика…
Ничего не понимаю. Стою и молчу.
- А сколько тебе лет, Олика? - спросил Локоб.
Снова наступила гробовая тишина. Интересно, при чём тут мой возраст?
- Тридцать было, весной, - сказала я.
Мой ответ послужил началом грандиозного веселья среди туземцев. Ребята радостно запрыгали вокруг. Потом схватили меня за руки и с криками: "Дядька Фатун! Ваша дочь нашлась! Олика вернулась!" потянули вверх по извивающей змеёй тропинке. До сих пор не соображаю, что происходит. Просто подчиняюсь судьбе и иду.
Глава 14
Если б ты только знала,
Как я люблю тебя.
Как сердце моё замерзало, -
Ему не хватало тепла.
Тепла не от пламени жаркого,
И света не Солнышка яркого.
В жару, в холода и в ненастья
Хотел я, чтоб грела меня
Любовь моей нежной и ласковой, -
Чьё имя шепчу ночью я.
Той самой, чей образ магический
Является в грёзах и снах.
С которой ещё до рожденья
Господь обручил в небесах.
Мой цветок, тебе тайну открою:
Нас сóздали, чтобы быть вместе,
Ты - только со мной, я - только с тобою.
Пусть сто лет пройдёт или двести, -
Дождусь я тебя, подруга,
Всегда будем рядом, вдвоём.
Счастливыми станем друг с другом
На свете и этом и том.
Нет ближе тебя, нет роднее,
Мне не нужен никто и ничто.
Только девушка с именем Поля -
То есть ты! Иль совсем никого.
Засыпал я и вновь просыпался
С одной мыслью: что встретишь меня,
Сквозь пространство прорвёшься и скажешь:
"Здравствуй, милый! Люблю тебя я!
Не покину тебя и не брошу,
Ни на час, ни на миг, никогда!
Я твоя навсегда, мой хороший,
Обними же покрепче меня!"
Парень очередной раз перечитал стихотворение и сунул листок в карман комбинезона. Покажется странным, но с девушками молодому человеку не везло. От природы стеснительный Егоров в свои двадцать с хвостиком выглядел, как Ален Делон на пике своей популярности. Но даже с такими данными затруднялся найти ту единственную, рядом с которой хотелось пройти весь жизненный путь.
Одна не верила в любовь. Другая строила из себя жертву этого чувства. Третья была ничего, но курила (а таких Егоров презирал ещё больше, чем имеющих эту привычку мужиков). Четвёртая не хотела детей. Пятая ещё что-то. Список можно продолжать ещё долго. То есть женским вниманием парень обделён не был. Но вот серьёзных отношений не получалось ни с кем. Может это он такой неправильный?
Правда была одна, которая идеально подходила. С ней всегда хорошо, весело, интересно. И, главное, Полине тоже он не безразличен. Они даже признались друг другу в любви. Во сне. Там, где и проходили все их свидания.
Началась эта история около года назад. Егорову каждую ночь снился один и тот же сон: будто его, из горящего танка вытаскивает и несёт на плечах молоденькая санитарка. Фашистcкие пули свистят над головой, поблизости разрываются снаряды, а она тащит и приговаривает: "Потерпи, миленький, ещё немножко осталось. Я сильная - дотащу, ты только не умирай". Но девушка не успевает, потому что ранение тяжёлое, а медсанбат далеко. Со смертью наступало утро и пробуждение.
Так продолжалось несколько месяцев, пока парень с отцом не поехали в Прохоровку, поздравить деда с Днём Победы. Старый Егоров в тот день показал внуку последнее письмо с фронта, написанное братом. В нём солдат радостно сообщал матери, что нашёл ей хорошую сноху. Что после войны они с Полиной поженятся, построят дом рядом с родителями, и будут жить долго и счастливо. Передавал привет младшему и обещал привезти велосипед. А на следующий день принесли "похоронку". Дед крякнул, помянул старшего брата чаркой самогона и вытер рукавом влагу с морщинистой щеки.
- А кем на войне был брат твой, деда? - с учащенно забившимся сердцем спросил младший Егоров, но ответ уже предвидел.
- Танкистом, Ванюшка. Он же до войны трактористом работал, ему почти переучиваться не пришлось. За неделю курс молодого бойца прошёл и на передовую. На "тридцатьчетверке" проклятых бил. Тут, недалеко от родимого дома и погиб. Красивый был чертяка, бабы по нём так и сохли. А он всё выбирал. Так до армии ни одной девки и не "попортил".
- А фотографии той девушки случайно нет?
- Есть! Он её как раз у последнем письме и выслал. Вон в серванте за стеклом стоит. Мамка наша - прабабка твоя - её в рамочку вложила. Так и стоят там вместе, - деда задвигал туда-сюда челюстью, и на его лице снова показалась слеза. - Ой, не дай Бог, внучек, пережить какой матери своих дитяток.
Парень достал фотографию: на ней в военной форме красовался двоюродный дед. А впереди на стульчике сидела… ОНА! Такая же, как во сне - в косынке и медицинском халате поверх гимнастёрки.
Егоров от неожиданности выронил карточку. Но старик ловко её подхватил.
- А ты знаешь, что бате твоему, когда мамка ещё брюхатая ходила, я наказал внука назвать в честь брата? - отстранив на длину вытянутой руки фотографию и прищурив левый глаз, открыл тайну дед. - И вижу, что не зря. Глянь, как Иван в молодости на тебя похож. И грамотеем был, как ты. Всё стихи писал. Но бабка куда-то тетрадку задевала.
Ну, то уже слишком! Ещё немного и он поверит в реинкарнацию. Интересно, что стало с той девушкой?
По приезду в город сны изменились. Теперь Егоров видел события, происходившие до Курской битвы. Он даже названия ночным виденьям придумал: "знакомство", "первое свидание", "второе свидание", "день рождение Полины", "первый поцелуй", "третье свидание", "предложение о замужестве", "последний день перед боем". Сны периодически повторялись, но каждый раз обрастали новыми подробностями.