Нет. Это было бы слишком просто для всеобщего языка снов, и в густом тумане, внезапно окутавшем Деккерета, он увидел, как стимов неожиданно развернулся и хлестнул охотницу, сбив ее с ног, но женщина поднялась, выплюнув несколько окровавленных зубов, и расхохоталась, и погоня продолжалась - точнее, вернулась к своей начальной стадии, а после стимов вырвался вдруг из гущи леса и напал на самого Деккерета, вышибая кинжал из его руки, грозно взревел перед последним ударом, но не нанес его; а сцена вновь и вновь менялась, и теперь уже Колатор Ласгия лежала под опускающейся лапой, пока Деккерет беспомощно дрожал рядом, не способный шевельнуться. Затем жертвой снова стала охотница, потом Деккерет, и - совсем уж неожиданно и невероятно - старший Баржазид, а после него - Колатор Ласгия. Деккерет смотрел, не отводя глаз, и голос под его локтем произнес:
"В чем дело? Все мы - и жизнь наша, и смерть - принадлежим Дивине. Возможно, для тебя тогда было важнее не упустить добычу".
Деккерет огляделся. Голос принадлежал охотнице, и звук его поразил Деккерета. Сон начал сбивать с толку. Он попытался проникнуть в его тайну, напрягая свою волю.
Теперь он видел Баржазида, стоящего неподалеку на темной лесной прогалине. Стимов снова рвал охотницу.
"Такова правда?"- спросил Баржазид.
"Наверное, да. Я не видел".
"Что вы делали?"
"Продолжал погоню. Я не хотел лишиться добычи".
"Вы его убили?"
"Да".
"А потом?"
"Вернулся обратно и нашел ее. Так…"
Деккерет помотал головой. Гнусный пожиратель падали уже оседлал женщину. Колатор Ласгия, улыбаясь, стояла рядом, скрестив руки.
"А после?"
"Подошли остальные. Они похоронили ее, затем мы сняли шкуру зверя и вернулись в лагерь".
"Дальше".
"Кто вы? Почему спрашиваете?"
Деккерет на один краткий миг увидел себя под клыкастым рылом пожирателя падали.
"Вам было стыдно?"- спросил Баржазид.
"Конечно. Я поставил охотничий азарт выше человеческой жизни".
"Вы не могли знать, что она ранена".
"Но я чувствовал. И ведь видел, но просто не позволил себе смотреть, понимаете? Я знал, что ей плохо, и ушел".
"А кто позаботился о ней потом?"
"Я".
"Даже так?"
"Да".
"Вы чувствуете себя виноватым?"
"Конечно".
"Вы виновны юностью, глупостью, воспитанием".
"Разве вы мой судья?"
"Да,- сказал Баржазид.- Взгляните на мое лицо".- Он дернул шрам на своем лице и надул щеки, и его продубленная пустыней кожа начала трескаться и лицо сморщилось, как маска, и соскользнуло, открыв под собой иное лицо, искаженное отвратительной ухмылкой, дергающееся от конвульсивного хохота.
И Деккерет узнал его - это было его собственное лицо!
В тот же миг Деккерета пронизало такое ощущение, будто игла жесточайшего света пробила ему голову. Подобной боли он еще никогда не испытывал - игла пылала в мозгу с чудовищной силой. И этот мучительный удар высветил глупую мальчишескую романтику - единственную виновницу, сочинительницу трагедии. Он метался в поисках очищения от греха, который вовсе не был грехом, если исключить, снисходительность к самому себе. В разгар агонии Деккерет услышал вдали удар гонга и сухой, режущий слух, дьявольский хохот Баржазида, потом, напрягшись изо всех сил, вырвался из сна и повернулся на бок, дрожащий и ошеломленный, все еще испытывая боль, хотя она уже таяла вместе с остатками сна.
Он попытался встать и обнаружил, что завернут в густой, чахнущий мускусом мех, словно стимов прижал рыцаря к своей груди. Сжимали его могучие руки. Четыре руки, осознал Деккерет, и окончательно пришел в себя, понял, что лежит в объятиях гигантской скандарши Кэймак Грэп. Вероятно, он бился и кричал во сне, она решила, что кошмар продолжает мучать его, и не дата подняться. Держала с такой силой, что чуть не трещали ребра.
- Все в порядке,- пробормотал Деккерет, с трупом открыв рот, плотно прижатый к серой шерсти.- Я не сплю.
Она продолжала держать.
- Вы… меня… задушите…
Он дышал с трудом. Она могла убить его в заботливых материнских объятиях. Деккерет вырывался, отталкивал, даже колотил. Извиваясь, он как-то ухитрился сбить ее с ног, и они опять рухнули на землю. Она оказалась под ним, и в последнее мгновение руки ее разжались, позволив пленнику откатиться в сторону. Поднялся на колени, все тело болело. Выпрямляясь, заметил стоящего у флотера Баржазида, который поспешно срывал со лба какой-то аппарат - нечто вроде изящной диадемы и прятал в потайное отделение машины.
- Что это?- выкрикнул Деккерет.
Баржазид казался необычно взволнованным.
- Ничего. Просто игрушка.
- Дайте-ка посмотреть.
Баржазид подал знак. Краем глаза Деккерет заметил, что Кэймак Грэп поднимается на ноги и снова тянется к нему. Но прежде чем тяжеловесная скандарша управилась, Деккерет отскочил в сторону и стрелой помчался вокруг флотера к Баржазиду. Коротышка продолжал возиться со своим аппаратом. Деккерет, нависнув над ним, как над ним самим только что нависла скандарша, быстро схватил его руку и заломил за спину, после чего взял аппарат из флотера и бегло осмотрел.
Теперь проснулись все. Урун уставился на происходящее вытаращенными глазами, а юный Динитак выставил нож и крикнул.
- Отпусти его!
Деккерет рывком развернул Баржазида, прикрываясь им, как щитом.
- Скажи сыну, чтоб убрал нож,- приказал он.
Баржазид молчал.
- Или он уберет нож, или я сломаю тебе руку!- Он сдавил посильнее.- Выбирай!
Низким голосом Баржазид отдал приказ. Динитак броском воткнул нож в песок почти у самых ног Деккерета. Деккерет шагнул вперед, поднял нож и отбросил его за спину, потом покачал аппарат перед лицом Баржазида. Это была вещица из золота, хрусталя и слоновой кости, тщательно и со вкусом отделанная, с непонятными проводами и завязками.
- Что это?
- Я ведь сказал - игрушка. Пожалуйста, отдайте… отдайте, а то вы ее сломаете.
- И каково назначение этой игрушки?
- Она развлекает меня во сне,- хрипло пробормотал Баржазид.
- Каким образом?
- Усиливает сны, делает их интереснее.
Деккерет поднес механизм поближе к глазам.
- А если я надену его на себя, он и мои сны усилит?
- Вы только сами себе навредите, Инитэйт.
- Ну-ну, расскажи-ка, что эта штука делает для тебя?
- Это очень трудно объяснить.
- А ты потрудись, подыщи слова. Как ты оказался в моем сне, например? Ты не имел никакого отношения к столь щепетильному посланию.
Коротышка пожал плечами и неловко сказал:
- Я был в вашем сне? Да откуда мне знать, что происходило в вашем сне? Такое вообще невозможно.
- Да? А я думаю, твой аппарат помог тебе туда проникнуть и узнать, что я вижу.
Баржазид ответил угрюмым молчанием.
- Опиши-ка его действие,- продолжал Деккерет,- или я просто сломаю его.
Сильные пальцы Деккерета стиснули одну из самых хрупких на вид частей непонятного приспособления. Баржазид судорожно сглотнул, тело его напряглось.
- Ну?- подстегнул Деккерет.
- Да, вы правильно угадали. Это… это позволяет мне проникать в спящее сознание.
- Вот как? Где же ты достал такую вещь?
- Сам придумал и совершенствовал много лет.
- Значит, эта штука вроде машин Властительницы Острова Снов?
- Не совсем. Моя сильнее. Властительница может лишь говорить с сознанием, я же могу читать сны и управлять как их образованием, так и спящим сознанием.
- И ты придумал его сам, а не украл на Острове Снов?
- Сам, - пробормотал Баржазид.
Деккерета захлестнула волна ярости. Захотелось раздавить механизм и отдубасить Баржазида до крови. Воспоминание о всех полуправдах, недомолвках и прямой лжи, которые скармливал ему коротышка, и как за время поездки вмешивался в его сны, как бесцельно пугал и лишал целительного отдыха, как подмешивал ложные страхи, мучения и неуверенность в послания Властительницы, вызывало почти убийственный гнев. Сердце бешено колотилось, в горле пересохло, глаза застилала красная дымка, рука его на локте Баржазида сжималась до тех пор, пока коротышка не взвыл…
- Нет!
Деккерет достиг некоей внутренней вершины гнева, продержался там мгновение и, перевалив через пик, постепенно спустился к спокойствию. И вновь обрел хладнокровие. Заметил, что все еще сжимает руку Баржазида. Он отпустил его, отшвырнув к флотеру. Тот зашатавшись, вцепился в изогнутый борт машины. Все краски исчезли с его лица. Нежно потер посиневшую руку и взглянул на Деккерета со смешанным выражением ужаса, боли и негодования.
Деккерет внимательно изучал любопытный инструмент, мягко дотрагиваясь кончиками пальцев до изящных и сложных частей конструкции, затем потянулся водрузить его себе на лоб.
- Не надо! - выдохнул Баржазид
- А что случится? Думаешь, сделаю себе хуже? Я справлюсь.
- Справитесь. И сами же себе навредите.
Деккерет кивнул. Он не сомневался, что Баржазид лжет, но не стал уличать его. Немного помолчав, спросил:
- Выходит, в пустыне нет никаких метаморфов - похитителей снов?
- Да,- прошептал Баржазид.
- Есть только ты. Ты проводил опыты над сознанием спящих путников, так?
- Да.
- И доводил их до смерти.
- Нет!- взвизгнул Баржазид.- Я не хотел никого убивать. Они сами умирали от испуга, оттого, что ничего не могли понять, оттого, что убегали в пустыню или терялись в своих снах, как вы…
- Но умирали они потому, что ты вмешивался в их сознание.