Часть поляны, где девушка начертала символы, заволокло густым непроглядным туманом, но то длилось не более минуты. Будто морская волна он нахлынул и плавно откатился назад, оставив за собой деревянный дом, опирающийся на сухие корявые стволы деревьев, как морская вода оставляет на пляже пустые пластиковые бутылки. Его вроде не было, и вот он есть, вынесенный на поляну волной смрадного дыма и, странным образом жило в сознании ощущение, что был здесь всегда. Вкруг дома стоял частокол, усеянный черепами животных. А у корявых "ног" дома остались медленно клубиться остатки "волны".
Кот вырвался из рук девушки, побежал к воротам, прошмыгнул под ними и скрылся из виду. Даня по хозяйски отряхнула руки, оглядела появившееся благодаря ей строение, сморщила в отвращении курносый нос и пошла к калитке с запором из человеческих кистей. Дубравко поспешно стряхнул сковавшее его оцепенение. Он почувствовал острую необходимость остановить девушку. В этом доме скрывалась смерть, и смерть "ждет" ее, тянется к ней. Секунды хватило ему на колебания, а затем он одним рывком преодолел расстояние до калитки.
- Стой! Туда нельзя!
Глава 6
Даня отшатнулась в испуге. Она так-то с детства весь этот антураж не любила, а еще какой-то хмырь ее пугает. Девушка хлопнула глазами и узнала хмыря.
- Ты чего тут делаешь? - Она зло прищурилась и уперла руки в бока.
- Не ходи туда! - Дубравко понимал, что теперь многое придется объяснять, но ему совсем не хотелось, чтоб она умерла.
- Почему? - Девушка казалась озадаченной.
- Я чувствую, там пахнет… смертью.
- Ну еще бы! - Даня немного растерялась. Туман действительно давал сильный запах смерти, но такова суть владений Маржаны. И она часть всего этого. А тут, вдруг, возникает этот волкодлак и не дает пройти. Останови ее кто другой - Яга уже бы была в бешенстве, но сейчас она ничего такого не испытывала, кроме растерянности и непонятного волнения. Впрочем, она, кажется, уже проходила что-то похожее. В то утро на кухне, Дубравко поставил условие, и вместо того чтобы его наказать, она только проводила за дверь. С ней явно что-то не так! А может и так. Впервые в жизни за нее переживал красивый умный парень, хоть и не совсем живой.
- Ты, вообще, чего тут делаешь?
- Ты знала? - Дубравко все еще стоял спиной к воротам, преграждая ей путь. Его терзали давно ушедшие смутные воспоминания. Что-то связанное с таким вот домом и частоколом с черепами. Дубравко сосредоточился, стараясь ухватиться за ускользающие отрывки памяти, но тщетно.
- Конечно, знала! Дурень! Это же мой дом!
Дубравко не успел отреагировать.
- Так! Так! Так! - Заскрежетал из лесу над головами голос. Они повернулись и подняли глаза. На краю поляны возвышался великан похожий на огромное старое дерево. Его голова скрывалась среди густых крон, тронутых молодой листвой. - Никак родню принесло! А я думаю, кто тут шумить?
Дубравко повинуясь непривычному инстинкту, который со времени знакомства с девушкой стал слишком часто его преследовать, встал перед Даней, закрывая ее и от этой новой угрозы. Он никогда не встречал столько необычного, тем более за один день. Только спасаемая опять не захотела оказаться спасенной. Она вынырнула из-под руки Дубравко и радостно закричала:
- Дедушка, здравствуй! Ты проснулся?
- А то как же! - Великан шагнул на поляну и тут же голос его провалился под ноги. Огромное дерево за доли секунды приняло обличие корявого гномика, полностью поросшего мхом. Гномик внимательно их разглядывал.
- Что это с тобой за упырь?
- Это не упырь, дедушка! Это волкодлак! - Обиделась Даня. Хотя в общем, если подумать, ей не должно быть никакого дела как его называет Леший. И вообще, Дубравко по большей части ее раздражает. С чего она кинулась его защищать? Даня решила позже разобраться в своем порыве. - А бабушка еще меня ругала за неразборчивость!
- Дык, то ж не мое! Мне что упырь, что волкодлак! Как Марья там поживает?
- Хорошо, дедушка. Не болеет. А вы сами как? Как зима прошла?
- Ой, не те нынче зимы стали! Сколько раз просыпался в этом году, уж и не упомню. Никакого сна нет, никакого! То в декабре не заснешь, дремота одна съедает, то в мае в глубокий сон клонит. Ты Марье - то привет от меня передавай! У тебя проводы что ли?
- Ага.
- Ну работай, молодежь, работай. Пойду я.
- До свидания, дедушка.
Гномик исчез так же как и появился, словно в небытье канул. Дубравко медленно повернулся лицом к девушке и вопросительно на нее посмотрел.
Даня прерывисто вздохнула, села на землю, опершись затылком на столб с черепом.
- Ну ладно, по крайней мере, формально спалилась не я. - Она задрала голову, чтобы заглянуть ему в глаза, прищурилась от яркого солнца и продолжила. - Ты - волкодлак. Я - Баба-Яга.
Дубравко на секунду задумался и поймал воспоминания. Остатки человеческой памяти хранили нянюшкины сказки о нежити.
- Карлик деревянный видно Леший был?
- Леший. - Улыбнулась девушка. - Ну, вот! А бабушка говорит, необразованный… А ты вон какой!
Даня впервые так близко смотрела в его лицо. Обычно голубые глаза теперь были темно-синими, почти черными. Даня моргнула, чтобы рассеять чары, но попытка не сработала. Блин! Как же она забыла? Он не может ее завлечь. Это она сама так расплылась, как лед на солнышке! И всего-то от одного взгляда.
- Мне нянюшка, помнится, много историй сказывала, да как-то упомянуть, что Баба-Яга - девица красивая, забыла.
Девушка против воли покраснела.
- Мы после двадцати не стареем. - Невнятно пробормотала она.
- А еще ты странно пахнешь. - Задумчиво пробормотал он, беря девушку за руку. Его длинный палец стал выводить круги на тыльной стороне ладони, отчего у нее по спине побежали мурашки, а от места прикосновения разлилось тепло. Сердце беспокойно подпрыгнуло и пустилось наутек. От Дубравко не ускользнула реакция девичьего организма.
Даня растерялась от собственных бурных эмоций. Она попыталась вернуть нить разговора.
- Странно? Это как?
Дубравко засмеялся. Даня несчастно поморщилась. Ерунду сморозила. А еще потомственная ведьма. Волкодлак возьмет и решит, что она - слабоумная. Просто потрясающе! Слабоумная Баба-Яга! Берегись нечисть.
Дубравко осторожно поднял ее похолодевшую ладонь и прикоснулся к ней губами. Даня заворожено следила за склоненной кудрявой головой. Успокоившееся было сердце снова беспомощно затарабанило о грудную клетку. Ей безумно, до ломоты в суставах захотелось прикоснуться к синеватым волосам. Они были такие мягкие на вид. Она подняла левую руку, но, спохватившись, отдернула ее. Что ж она делает? Он, ведь, ей даже не нравился!
- Лесом, травой, водой, цветами и еще много чем… Это так восхитительно и совсем не вкусно…
Девушка хрипло засмеялась.
- "Не вкусно" - это просто замечательное определение! Уже как-то позитивно на душе!
Дубравко не мог не прикасаться к ней, не смотреть на нее и не улыбаться. Даня не угроза его семье, как считал Горан. Мало того, она была просто замечательной. Она сводила его с ума. Было так уютно с ней рядом и сжимать теплые пальчики. Руку, она, не забрала. Более того, сердечко выдавало ее волнение с головой. Ему нравилось это ощущение. Рано или поздно он добьется ее расположения. В конце концов, в свое время не было ни одной юной девицы в радиусе ста верст от дома, которая не была влюблена в него.
- А дом этот я тоже вспомнил. В реальной жизни он выглядит еще поганей, чем в сказках.
Даня возмутилась.
- Эй! Полегче! Между прочим, я тут живу! Ну… или должна жить… - Уже тише, не так уверено добавила Яга и поморщилась. - В общем, … ладно … это не важно. Так полагается.
Дубравко осторожно отогнал бабочку от ее лица. Девушка выглядела юной и немного растерянной.
- Сколько тебе лет?
- Восемнадцать. - Даня ожидала, что он засмеется против своего возраста, но поймала только ласковый взгляд синих глаз.
- А тебе? Я подумала не больше ста пятидесяти.
Парень утвердительно кивнул. Проницательности Яги удивляться не имело смысла.
- Я родился в Хорватии, в Риеке в 1847 году. - Но все же лучше сменить потенциально опасную тему. - А что имел в виду Леший, когда сказал тебе "работай"?
- Вот, кстати, да. Хорошо, что напомнил. - Девушка медленно встала, отряхивая джинсы. - Мне работать надо. Человек придет к полудню, его надо на ту сторону проводить. Я для этого и дом вызвала.
- Снова сказки.
- Кому сказки, а кому работа…
- Не сердись. Что за человек?
- Молодец.
Это не его ли появлению она так радовалась тогда на кухне? Дубравко не сразу догадался, что неприятное ощущение, похожее на злость - это ревность. Он не мог вспомнить, когда в последний раз испытывал нечто подобное.
- Ты ему так рада?
- Ага! - На лице Яги заиграла ласковая улыбка. - Еще бы! В наше время желающих перейти туда или сюда не так много. А тут молодец хочет, да еще и мне достался! Это же какая практика! Сейчас придет, я его в бане попарю, накормлю, за дверь выведу и дорогу покажу.
Челюсть свело.
- Ты… его… в бане. - Каждое слово давалось нелегко.
Даня не поняла.
- Ну да. Так положено делать. А что?
- Нет. Ничего. - Он секунду сомневался, стоит ли задавать вопрос, но потом решил спросить. - А ты с ним там… раздеваться будешь?
- Нет. - Протянула девушка. - А что?
- Ничего.
- Второй раз "ничего". - Она пожала плечами. - Ладно. - По хозяйски оглядела волкодлака с ног до головы, потом спросила. - Хочешь посмотреть?
- Хочу!
- Тогда будешь моим филином.