- Ах это! - Вероник махнула рукой. - Бернара обратил в вампира его же хозяин, это случилось еще до Пражского договора. Став одним из нас, граф не захотел проститься с верным дворецким, служившим его семье долгие годы. А Бернар даже после гибели хозяина не пожелал покинуть свой пост и остался дворецким при старейшине, которому передали особняк графа. Старейшины меняются, а Бернар остается. Для него даже сделали исключение: он не подчиняется закону о миграции и продолжает жить в Париже уже который год. За пределы особняка он не выходит с тех пор, как построили Эйфелеву башню. Говорит, не может видеть, как портят облик милого его сердцу города! Родственников у него нет, так что Совет старейшин решил не высылать старика и закрепить его за этим домом. А Бернар и рад стараться. Все время меня учит, учит, - Вероник страдальчески закатила глаза. - Он живет по правилам прошлого века и меня стремится в эти рамки загнать… Пришли!
Хозяйка свернула в одну из комнат, включила свет. Я вошла следом. Все правильно, гостевые спальни - в конце коридора, чтобы ни резвящиеся детишки в игровой, ни взрослые, гоняющие шары в бильярд, не мешали покою других гостей. Судя по обилию комнат, в этом доме одновременно можно принять целую делегацию.
Вошла - и замерла на пороге. Комната, оформленная в бежево-золотистых тонах, казалось, тонула в лучах солнца, несмотря на сумерки за окном.
- Нравится? - озабоченно спросила Вероник. - Я советовалась с Александром, он сказал, ты любишь эту цветовую гамму. Есть еще другие комнаты - алая, синяя, черная, - с готовностью предложила она. - Только скажи, и я распоряжусь, чтобы Бернар их подготовил.
- Нет-нет, мне здесь все нравится! - заверила я.
- Правда? - Вероник улыбнулась. - Мне тоже по душе эта комната. Она напоминает мне о моей солнечной родине, Мексике.
- Мечтаю там побывать, - призналась я, вспомнив передачу "Вокруг света" с песчаными пляжами Акапулько и древними руинами цивилизации ацтеков.
- Я тоже, - с грустью отозвалась Вероник. - Вот только ужасно не выношу местного солнца. Ну что ж, - нарочито бодро воскликнула она, - располагайся. Отдыхай, - она кивнула в сторону смежной комнаты, - ванна там. Потом спускайся к ужину.
- Вероник, - остановила я ее, - я валюсь с ног и хотела бы сразу лечь спать.
- Уверена? - Судя по расстроенному лицу мексиканки, она собиралась проболтать со мной всю ночь.
- Да.
С церемонным стуком по дверному косяку в незапертую комнату вошел дворецкий и торжественно водрузил мой модный чемодан от Берберри, тут же завладевший вниманием Вероник, на пол у шкафа. Выслушав мои благодарности и распоряжения хозяйки на стол не накрывать, невозмутимо кивнул и удалился.
- Что ж, тогда отсыпайся, а я от тебя сбегу, - решилась Вероник. - Ночь только начинается. Ты не обидишься?
- Ну что ты! Конечно, иди. На меня не смотри.
Повеселев, она чмокнула меня на прощанье.
- Тогда спокойной ночи!
- А тебе - интересной ночи, - отозвалась я.
- Отдыхай.
- А ты веселись!
- А ты набирайся сил, чтобы мы потом повеселились вместе!
Поняв, что обмен любезностями рискует затянуться, я прикусила язык и деликатно выпроводила словоохотливую мексиканку за дверь. После чего заперла дверь, подошла к окну и отдернула тяжелые портьеры, за которыми оказались глухо задраенные жалюзи. Однако! Двойная степень защиты. Дорогой гость может спать спокойно. Повозившись с жалюзи, я наконец смогла выглянуть в окно.
Я ожидала увидеть палисадник, или кирпичную кладку низеньких домов, или мельницу "Мулен Руж" и конечно же мерцающий силуэт знаменитой башни, которую, по моим наивным представлениям, можно было увидеть из любого парижского окна.
Но вместо этого уперлась взглядом в современный шестиэтажный дом через дорогу, на крыше которого мелькала надпись "Кока-кола".
- Здравствуй, Париж! - вздохнула я и закрыла жалюзи.
Проснувшись, я сначала не поняла, где нахожусь. Почему комната непривычно пахнет апельсином? Почему так холодно и скользко? Ах, да это шелковая постель! Откуда подо мной такая широченная кровать? И кто на ней со мной? Спросонья я была уверена, что на такой кровати и шелковых простынях не спят в одиночестве, и долго шарила рукой по подушкам и одеялу, пытаясь нащупать того, кто грел мне постель этой ночью. Наконец я докатилась до края кровати, увидела лампу на тумбочке и включила свет. Рассеянное золотистое мерцание развеяло миражи и прояснило разум. Я в Париже! В доме старейшины Вероник. Я приехала за наследством Жана, а в аэропорту меня встретил байкер, который семь лет назад прокатил меня на Воробьевых горах и стал героем моих ночных грез на ближайшие полгода. Вот только он меня не узнал. И еще, он теперь вампир, глава местных Гончих. Что ж меня все время тянет на плохих парней? Ведь предупреждал меня Глеб с ними не связываться.
Сердце сжалось в комок. Глеб… Я была влюблена, но не успела по-настоящему полюбить. Наверное, поэтому его гибель я пережила легче, чем Лана, у которой в прошлом был роман с Глебом и которая продолжала его любить все эти годы. Смерть Глеба стала для меня ударом и на время выбила из колеи. Но не потому, что из жизни ушел необходимый, как воздух, человек, а потому, что я чувствовала себя виноватой в его смерти. Конечно, это не я внесла его имя в список жертв и не я вколола ампулу с ядом в его вену. Но именно я в ту ночь со скандалом выставила Глеба за дверь, ускорив исполнение приговора. Это я предоставила убийце возможность нанести удар… Свою вину я искупила - вычислила преступника, которым оказалась помутившаяся рассудком старейшина Инесса. И потом, на смену опустошенности и душевным терзаниям, пришел покой, а теперь - и желание новой любви. С момента похорон Глеба прошло чуть больше месяца, а мне уже холодно одной в постели, мне снятся волнующие сны, в которых меня вновь мчит сероглазый байкер, а вчера сердце предательски ёкало, когда я ловила его взгляд. Глебу это бы не понравилось. Но он сам был известным ветреником! Бросил Лану, любившую его больше жизни, ради очередной интрижки. И меня бы со временем бросил. Может быть, уже через пару свиданий, если бы не задание старейшин следить за мной: контролировать, чтобы кровь Жана не помутила мой рассудок, не превратила меня в убийцу, и быть рядом, чтобы успеть остановить меня, а потом без сомнений сдать Гончим. Признаться, Глеб и роман со мной закрутил только по этой причине. Я узнала об этом, устроила грандиозный скандал и выгнала его. Он ушел, а Инесса подкараулила его в ту ночь и убила…
Умывшись в ванной, я оделась и отправилась на поиски живой души. Интересно, кроме Вероник и Бернара, в доме кто-нибудь живет? Должны же быть горничные, повар, водитель… Личный тренер, наконец, добавила я, заглядывая в следующую по пути комнату, оказавшуюся набитым тренажерами спортивным залом.
Второй этаж был пуст и безлюден, и я спустилась вниз. Из зала с колоннами и помпезными вазами, который язык не поворачивался назвать прихожей, вело два выхода. Я свернула налево и попала сперва в небольшую комнату, оформленную в темно-синих тонах. Из мебели здесь были только мягкие диванчики да низкие столики тонированного стекла. Между диванчиками стояли живые пальмы в кадках. Комната была проходной и, судя по всему, служила либо приемной, либо малой гостиной.
Я пересекла комнату и остановилась перед высокими, почти до потолка с лепниной, богато украшенными дверьми. Прислушалась - с той стороны не доносилось ни звука. Толкнула одну из дверей, и она на удивление легко подалась, впустив меня в просторный и почти пустой красный зал с высокими сводчатыми потолками.
На алых стенах белели светлые рамки с пейзажами различных стран: морской пейзаж с пальмами, снежные горы - то ли Кавказ, то ли Альпы, мексиканская прерия, русский лес, оранжевая пустыня, живописный каньон, рисовые поля, величественный водопад, еще море, но уже северное, суровое.
На стене напротив входа висела огромная карта мира: от привычных мне карт она отличалась тем, что материки на ней напоминали бело-розово-красное лоскутное покрывало. Приглядевшись, я поняла, что самые яркие красные участки приходились на мировые столицы, а неокрашенными оставались самые солнечные места планеты - южные курорты, Азия, Африка. Да это же вампирская карта мира, осенило меня. И на ней показана плотность вампиров по всему миру. Москва, Лондон, Париж, Вена, Пекин очерчены красным - здесь вероятность встретить вампира выше всего. Солнечные Рим, Барселона менее комфортны для вампиров - они помечены розовым, так же как пригороды крупных мегаполисов. Изнемогающие от палящего зноя Эмираты, Турция, Египет, вся Африка и большинство Азии могут спать спокойно - вампирам здесь не климат, о чем свидетельствует отсутствие розовых красок.
Мне сделалось не по себе от кроваво-красных стен, хотя, вынуждена признать, зал выглядел торжественно и нарядно и не уступал парадным залам дворцов. Судя по размерам помещения, отсутствию мебели, кроме тех же диванчиков, и небольшому подиуму в углу, раньше здесь проводились балы, а сейчас с равным успехом могли устраиваться танцы, концерты и праздничные торжества. Пейзажи с изображением разных ландшафтов и карта мира подчеркивали многонациональность вампирской тусовки.
То ли внешний вид зала на меня так подействовал, то ли это природа давала о себе знать, но я ощутила страшный голод. Надо было срочно найти Вероник. Вчера я забыла у нее спросить про бутылочки с донорской кровью. Дома у меня хранился целый запас, но в полет сыворотку брать нельзя, иначе проблем со службой досмотра не оберешься. Аристарх уверял, что Вероник обеспечит меня донорской кровью на время пребывания в Париже. Что ж, надеюсь, это так и она не станет подшучивать надо мной и подбивать полакомиться кровью юных сладких парижан.