Это было ужасно. Мне пришлось впервые в жизни надеть строгий костюм, и даже, о боже, эти дурацкие кожаные туфли под цвет костюма! После традиционных джинсов и футболки я почувствовал себя словно чопорный английский джентльмен времён девятнадцатого века на разнузданном гей-параде в Амстердаме. А идиотский галстук стискивал шею словно петля. Я вдруг отчётливо осознал, каково это быть повешенным.
Отец огорошил меня неприятным известием ещё вчера.
- Кстати, штандартенфюрер, у меня для тебя есть одно наиприятнейшее известие. Ты будешь присутствовать при официальном запуске коллайдера в числе представителей технических служб. Гордись, партайгеноссе, это важный исторический момент. Там будут первые лица государства, учёные, журналисты и красочные фотографии. Кстати, форма твоей одежды - парадная.
Я как раз вяло пережёвывал ужин и слушал вполуха.
- Ты слышишь меня? Это значит, что твоя обычная одежда типичного парижского клошара, как говорят в вашей молодёжной среде, совершенно не катит.
- По такому торжественному случаю я надену новую белую футболку, - едва не поперхнувшись от неожиданности, невнятно поклялся я с набитым ртом.
- Ты можешь надеть даже двое новых малиновых штанов сразу, но только в другой раз. По-моему я совершенно ясно выразился - форма парадная. Это означает, что у тебя должен быть цивильный вид.
- А что это такое? - осторожно поинтересовался я.
- Максим, завтра ты наденешь строгий костюм! - сурово взглянув, отчеканил отец.
Ну всё, это конец. Когда он называет меня Штирлицем или штандартенфюрером, слабая надежда на перемену решения ещё остаётся, но когда называет моё настоящее имя - пиши пропало. Я судорожно сглотнул и с мольбой посмотрел на маму, которая с улыбкой слушала разговор и не вмешивалась. Увидев мой взгляд, лишь сделала неопределённое движение бровями. Вот и ищи у неё поддержки после этого!
Ночью я и так плохо спал, а перед выходом из дома уже у самых дверей отец окончательно испортил настроение, пристроив в нагрудный карман моего костюма элегантный белый платочек.
- Учись студент, - назидательно сказал он.
- Кстати, о студентах. Ты уже определился с выбором?
- Думаю, что сейчас не самое время для обсуждения этой темы. Мы реально можем опоздать, - уклончиво пробормотал я, теребя рукой галстук.
Отец снова напомнил о продолжении моей учёбы. Хочет, чтобы я пошёл по его стопам и стал физиком. Лично я подумываю только о программировании. В итоге назревает классический конфликт отцов и детей.
Он печально вздохнул, протягивая брелок от машины:
- Ладно, советский разведчик, опять вывернулся. Давай спускайся вниз и жди меня.
Заметно повеселев от того, что снова так удачно удалось отвертеться от судьбоносного разговора, позвякивая брелком с ключами, я спустился к машине.
Ранним утром на улице было промозгло и туманно. Европейская мягкая осень уже полностью вступила в свои права. Зябко поёжившись, я открыл дверцу авто и юркнул в салон. Отец не заставил себя долго ждать и по-хозяйски уселся за руль. Некоторое время сосредоточенно помолчав, обратился ко мне:
- Ну что, партайгеноссе. Готов ли ты снова к труду и обороне?
Я уныло посмотрел на свой франтоватый прикид и мрачно кивнул. Отец улыбнулся моему подавленному виду и включил зажигание:
- Вижу, что всегда готов. Тогда поехали. К шефу, - чисто с Папановскими интонациями добавил он.
На работу мы прибыли вовремя, даже немного раньше. С парковкой сразу возникли некоторые проблемы, потому что вокруг было не протолкнуться от машин журналистов с пузатыми спутниковыми тарелками. Удачно пройдя фейс-контроль, мы разбрелись по кабинетам. Старт был назначен на десять.
Когда я робко проник в рабочий кабинет, меня встретила полная тишина. Едва взглянув, Колька так застыл с открытым ртом, выставив на всеобщий обзор традиционный полупережёванный утренний гамбургер. Наконец справился с изумлением и, кое-как протолкнув завтрак внутрь поспешным глотком кофе, хрипло произнёс:
- Ну Макс, ну ты это, ну ваще отпад! Сегодня женишься? И кто она? Или может быть он, сейчас это модно! Надеюсь, эта особа королевской крови?
- И тебе привет. Ладно, не прикалывайся, мне и так плохо, - страдальчески ответил я, степенно проходя мимо провожающих меня ошарашенным взглядом Ганса и Карла. Наконец они тоже опомнились и поздоровались. Вот что значит настоящая тевтонская сдержанность! Женька, как обычно, слегка задерживался. Я оттянул узел дурацкого галстука, включил комп и начал шариться в новостях Интернета. Всё равно до запуска осталось времени ещё целый вагон и маленькая тележка, то есть почти целый час.
За двадцать минут до символического старта я решил, что уже пора. С трудом оторвавшись от монитора, уныло потащился участвовать в торжественном мероприятии, в глубине души очень надеясь слинять оттуда при первой возможности. Народ провожал сочувственными взглядами - они уже начали очередную сетевую миссию по спасению мира без меня.
Миновав суету у входа в зал для пресс-конференций, я прошёл внутрь, разыскивая тихий уголок где-нибудь в сторонке, и сразу же наткнулся на отца. На фоне галдящих журналистов, гостей и научных сотрудников Центра он оживлённо беседовал с импозантным дядькой типично профессорского вида с шикарной бородищей, ничуть не хуже чем у вновь популярного нынче Карла Маркса.
Разговор вёлся на русском о каких-то страпельках и комптоновской длине волны. Я сразу поскучнел и понял, что тут дело тёмное, в буквальном смысле слова. Дома в околонаучных разговорах отец тоже иногда срывался на эти непонятные термины. По личному опыту я знал, что такие умные беседы могут продолжаться месяцами. Он настолько увлёкся разговором с собеседником, что даже и меня не заметил!
На очередной фразе "плотность квинтэссенции в таком случае может достигать" я внезапно почувствовал, как резко тяжелеют веки. Серьёзно опасаясь, что вот-вот перейду в фазу крепкого сна прямо посреди конференц-зала, с трудом подавляя широкий бегемотный зевок, тихо бочком отошёл от беседующих и направился к укромному неприметному местечку, надеясь отсидеться с умным видом.
- Максим, да будет тебе известно, что сегодня ты ещё задействован на дегустации блюд молекулярной кухни и экскурсии по туннелю на электромобилях! - внезапно крикнул отец вслед.
Надо же, всё-таки засекли. Я обернулся и кивнул с кислым видом. Ну что за день невезучий сегодня, становится всё хуже и хуже! Молекулярная кухня, ведь придумают тоже. Можно подумать, что вся наша остальная кухня не молекулярная, а целиком состоит из их любимой тёмной материи, а готовится на такой же энергии.
Ладно, это уже придирки. Просто тамошние повара настолько зверски химичат с запахами и вкусовыми ощущениями, что временами вообще непонятно, что же такое на самом деле ты сейчас жуешь. А вот прокатнуться на электромобильчике по туннелю дело совсем неплохое. Главное, никуда не торопиться и далеко не уезжать, всё-таки труба под землёй почти на тридцать километров тянется. Да и к тому же на стометровой глубине. А там и тихо слинять можно.
Наконец началась торжественная часть. Среди прочих влиятельных лиц со вступительной речью выступил директор Центра. Он красочно описал открывающиеся грандиозные перспективы развития науки и ожидающие нас научные открытия. Дальше начали выступать другие важные лица, но мой взгляд уже совсем расфокусировался, да и кислорода здесь стало совсем маловато. А всё галстук рулит. Короче, в итоге проснулся я только на заключительной фразе очередного выступающего:
- А потом мы приглашаем всех заинтересованных лиц на экскурсию в туннель, где вы сами сможете убедиться, что наши технологии совершенно безопасны.
Я едва тупо не заржал спросонья. "И почесал хоботом свой спинной плавник" - вдруг не к месту вспомнился анекдот. Судя по всему, я проспал символическое нажатие пусковой красной кнопки. Эх, какую важную историческую веху пропустил. А, в конечном итоге, всё это ерунда, главное, чтобы в это время я случайно прессе в кадр не попал. Отец этого точно не простит. А что собственно, может я и вовсе не спал, а внезапно решил быстренько просчитать в уме квадратуру круга. Вот поэтому для полной сосредоточенности и закрыл глаза на некоторое время. Ну буквально на полчасика. Так и скажу в случае чего. Ведь в нашем нелёгком деле программиста главное - что? Правильно! Главное - ошеломить собеседника внезапным быстрым и почти правдивым ответом.
Впрочем, благодаря такому лёгкому скажем так забытью, более приятная часть церемонии наступила гораздо быстрее. На дегустации блюд молекулярной кухни среди прочей жующей братии незаметно для окружающих я рассеянным жестом умыкнул в карман небольшой бутербродик в салфетке. Для последующего частного детального изучения. Уж больно захотелось разобраться, чего они туда понапихали. Как говорится, хроматограф покажет.
Когда присутствующие гости уже достигли максимально благодушного настроения от молекулярных яств, наступил черёд экскурсии. Под шумок я с озабоченным видом направился было в рабочий кабинет, где ребята наверняка заждались моих высокопрофессиональных навыков, но отец постоянно оказывался поблизости и упорно сверлил меня подозрительным взглядом. Уж его-то не проведёшь. Я продемонстрировал полный энтузиазм по поводу дальнейшего продолжения банкета. Ещё раз испытующе взглянув, он успокоился и устроился за рулём электромобильчика. Рядом уселся тот самый дядька профессорского вида. Они степенно покатили вдоль трубы ускорителя, оживлённо дискутируя по пути и время от времени размахивая руками в пылу беседы.