Гарик привычным жестом взял руки Николая Николаевича в свои твёрдые ладони. Некоторое время они сидели, неотрывно глядя друг другу в глаза, словно влюблённая пара нетрадиционной ориентации. Впечатление подчёркивали тонкие, почти женские пальцы Николая Николаевича, которые нервно подрагивали в такт мыслям партнёра. Гарик сидел неподвижно, со строгостью вахтенного сфинкса.
Зрелище было столь завораживающим, что мы с Машей невольно вздрогнули, услышав голос Николаича.
- Так, други мои, двоих я знаю. Это, можно сказать, свои. Третий, судя по всему, из компании нашего визави. Это тоже не смертельно. Главное, что никто совсем посторонний не подслушал. Хотя фактор неожиданности утерян.. Утерян фактор неожиданности… - на этой фразе наш руководитель явно застопорился. - Секретное оружие уже не секретно. Не смогли мы засекретить своё секретное оружие.
- Николай Николаевич! - пришла на помощь старику сердобольная Маша. - Ну не смогли и не смогли. Ну узнал он про Андрея. Вы же сами говорили, что любое знание можно обернуть во вред знающему.
- Вот именно! - просветлённо воскликнул главком. - Во вред знающему! Только вот как?
Николай Николаевич обвёл нас загадочным взором. Мы зачарованно молчали, внемля Оракулу. Молчание продолжалось довольно долго - слишком долго даже для многозначительного молчания. Первым неладное заподозрил Гарик.
- То есть вы не представляете себе, как это всё устроить? - вкрадчиво уточнил он.
- Ну… не вполне, скажем так.
- Понятно. Ладно, попробуем тупо подумать. - Николаич не возражал. - Если "топор" во что-то упирается, он или пытается проломить, или отскакивает. Так?
- Ну, ещё можно не проламывать, а так… осторожно постукивая, - подала голос Маша.
Похоже, мы снова возвращались на опасную стезю "мозгового штурма".
- Это все равно. - отмахнулся Гарик. - задача сводится к предыдущему случаю.
Тут я не удержался и задал давно мучивший меня вопрос.
- Гарик, а ты не физфак случайно заканчивал?
- Теорфизика. На красный диплом шёл, - усмехнулся Гарик. - Не похоже?
- А чего не дошёл?
- Да так, - неопределённо пожал плечами несостоявшийся физик-теоретик, - бизнес. Ладно, давай к баранам. Значит, первый случай: "топор" прёт напролом. Наши Действия?
- Это зависит от того, насколько точно они оценивают силу нашего отбойника. - Николаич, кажется, снова возвращался к роли штатного аналитика. - Если недооценивают - у нас есть шанс. Если переоценивают, то опять два варианта. Первый: сил у них недостаточно, тогда они бросают все и уезжают. Плохо, но в этом случае мы получаем представление об их потенциале…
Главком продолжал в том же духе ещё полчаса. Получалось довольно логично, но в пределах одной головы уложиться не могло. По крайней мере, в пределах моей головы. Гарик с Машей периодически встревали в обсуждение - видно, им было не впервой. Общими усилиями додумались они до следующего.
Первое. "Топор", скорее всего, никуда не свалит - уж больно нагло он себя вёл и сверхзадачу явно не выполнил. Правда, на этом этапе вышел спор. Гарик считал, что не может быть иной сверхзадачи, кроме как разорение его лично и казино "Жар-птица" в частности. Николаич возражал, что странновато для такой мощной команды заниматься подобной мелочью. Гарик, понятное дело, встал на дыбы, закусил удила и совершал прочие телодвижения ярости, но оппоненты быстро его утихомирили. Словом, вопрос о сверхзадаче остался открытым.
Второе. Наши силы противник, скорее всего, недооценивает. Главным образом из-за того, что я - весь из себя уникум и супер-пупер. Я даже раздулся от гордости, слушая, как Николаич ездил в Крым к местным метеорологам, и те с пеной у рта доказывали, что ну никак не могло в августе 1994 года быть на южном побережье шесть дождливых дней подряд. Потому что у них тут сухие субтропики, и всё такое. А когда подняли сводки, все, как один, обалдели и помчались писать статьи с объяснением феномена. Словом, не ожидает никто от меня такой прыти, какую я - по уверению присутствующих товарищей - могу развить. В этом месте я, правда, слегка приуныл. Я за собой никакой особой прыти не ощущал.
Да и Машу тоже могли недооценить - по крайней мере она настаивала на том, что "та ситуация в казино" получилась только от неожиданности.
Третье. Генеральное сражение назначается на сегодняшнюю ночь. Дальше ждать невыгодно ни им, ни нам. Почему- Николай Николаевич очень логично и связно доказал, но я ничего не запомнил, так как в моём измученном мозгу началась настоящая паника. Опять заниматься интеллектуальным мазохизмом, да ещё на больную голову!..
Короче, не дослушав логичных и связных доказательств, я начал протестовать.
Но Николаич и тут вывернулся, в два счёта объяснив, что для "отбойников" действует правило "чем хуже, тем лучше". То есть чем хуже я себя буду чувствовать, тем легче окажутся последствия. И чем пессимистичнее буду я настроен, тем больше шансов на успех.
Грубоватый Гарик тут же хлопнул меня по плечу и объявил:
- Так что, Андрюха, в интересах дела ты должен себя ощущать в полной…
Тут он покосился на Машу и решил не продолжать.
Эффекта, тем не менее, он добился: из всех вариантов моего имени я не выношу только "Андрюху". Так что ощущал я себя адекватно. С тем и пошёл спать.
11
Через два часа меня опять (четвёртый раз за сутки!) разбудили.
Ходили все мрачные и подавленные. Долго пили кофе, не удосужившись предложить мне. Вопрос "И что теперь будем делать?" пришлось задать раз пятнадцать, прежде чем Николаич соблаговолил буркнуть: "Работать будем!" - "А как именно?" - "А тебе какая разница? - влез Гарик. - Во-первых, план идиотский, а во-вторых, ты ещё мало каши ел".
Я уже понимал, что таким образом меня специально "накручивают", заставляют строить блокировку от возможных и невозможных неприятностей, но всё равно стало обидно. Особенно после того, как из комнаты подала голос Маша:
- Горыныч! Моя косметичка не у тебя?
- Не помню, - откликнулся Гарик ("Горыныч", значит? Ну-ну). - Посмотри в сумке.
- Андрей Валентинович, вас долго ещё ждать?
Я нарочито медленно наливал только что (собственноручно!) сваренный кофе, по ходу дела занимаясь познанием самого себя. В последнее время появилась у меня такая дурацкая привычка - анализировать собственную психику. Например, сейчас. С одной стороны, обидно. С другой, - понятно, что всё делается ради моего же блага. С третьей стороны (которая является диалектическим продолжением первой и второй), я должен прилагать максимум усилий, чтобы обидеться как можно сильнее и от души. С четвёртой, - как можно обидеться, если для твоего же блага (смотри сторону два)? И так далее. Ряд Фурье- Фрейда. Я знаю, что я знаю, что я знаю (N раз), что я скоро стану шизоидом.
Кофе, тем не менее, допил спокойно и без внешних проявлений. Судя по всему, моя злость сегодня ещё пригодится. Хотя желание заехать кое-кому по физиономии оставалось. Даже если все хорошо кончится. Вишь ты - "Горыныч"!
Когда мы садились в машину и Маша с многообещающей улыбочкой опиралась на Гарикову волосатую лапу, я чуть было не перешёл к форсированию событий, но меня отвлёк бдительный Николай Николаевич, который наконец перешёл к изложению плана генерального сражения.
Моя роль оказалась проста до неправдоподобия.
- Ты должен хотеть того же, что и "топор".
Какое-то время я молчал, ожидая продолжения, но Николай Николаевич отвернулся к окну и в подробности Вдаваться не хотел.
- И все?
- Дай бог, чтобы ты хоть с этим справился, - вздохнула Маша.
- Вот уж проблема! - попытался иронизировать я, но получилось неестественно.
- Не проблема? - Николаич снова повернулся ко мне и теперь рассматривал меня с явным сожалением. - Отлично! А теперь представьте, что наш визави захочет, чтобы, скажем. Маша его, скажем, поцеловала?
- Или, скажем, ему ещё чего сделала? - не удержался Гарик, в очередной раз кого-то подрезая. - Или, скажем, мне!
Маша глупо хихикнула, и я понял, что сейчас начну нарушать правила дорожного движения, отвлекая водителя от движения методом удушения.
- Ну давай! Захоти! Слабо? - продолжал подзуживать Гарик. - Слабо! Николаич, я думаю, возвращаться надо. Ни фига у нас не выйдет!
- Не выйдет, - согласно вздохнул главком. - Только поздно уже. Всё равно, как вы говорите, хана. Так уж лучше посопротивляться на прощание.
Я не спорил. Мысленный эксперимент с Машей в главной роли сильно поколебал уверенность в собственных силах. Да и вообще - нельзя было разрушать ту атмосферу уныния и беспросветности, которую эти люди создавали специально ради меня.
Психологи…
Только перед самым казино я поинтересовался.
- А как я эти мысли узнаю?
- Да вот, Гарри Семёнович все устроит.
- Я те устрою, - пробормотал Гарик сквозь зубы, лихо затормозил и помчался открывать дверь Маше.