9
- Здесь же все серое! Никаких других цветов! - воскликнул пораженный Альфаро.
- Они есть, - возразил Риальто. - Множество оттенков серого, сотни, тысячи. Это любимый цвет Те Радье - цвет нравственной безупречности.
- Скверные новости, - сказал, подлетев к ним, Ильдефонс. - Дыра, которую пробил Барбаникос, почти закрылась.
Дыра и правда превратилась в маленький черный кружок, который парил в воздухе. И огромный участок, который расчистили было чары абсолютной ясности, тоже превратился в крошечный пятачок - уже в этом, ином измерении.
- Я здесь раньше не бывал, - озираясь, сказал Риальто.
- Я-то бывал, но так давно, что почти ничего уже не помню, - признался Ильдефонс. - Восстановить воспоминания можно, но на это потребуются недели. Альфаро был прав. Здесь летает голубой мотылек. Но я и без воскрешенных воспоминаний знаю, что вот эта улица внизу ведет в самое сердце Амальдара.
Именно туда уже устремились все остальные волшебники - только пыль взвилась столбом. Но больше ничего в городе не шелохнулось. Казалось, Амальдар - самый тусклый и унылый город на свете. Тут не было зданий выше трехэтажных, не было конструкций сложнее обычного каменного куба, не было цветов, кроме серого. Совершенно утилитарные постройки.
- А где башни? Где минареты и купола-луковки? - вопросил Альфаро.
- Тот силуэт с башнями - всего лишь игра воображения Те Радье: Добрый Волшебник полагал, будто именно такой город и возводит, - растолковал ему Ильдефонс. - А сейчас мы внутри того, что получилось из его видения.
- И Вальдаран Праведный уничтожил волшебников Великого Мотолама ради этого? - Альфаро не верил своим глазам и ушам.
Риальто хмыкнул, но не ответил, а Ильдефонс просто промолчал.
Тут Альфаро вскрикнул: мимо, задев его по лицу крылышком, метнулся голубой мотылек.
Старшие волшебники притормозили свои вихрелеты.
- А теперь осторожнее! - Риальто многозначительно указал на груду обломков - полированное дерево и плетение из прутьев, - которая еще недавно была вихрелетом.
Ильдефонс прищурился.
- Это повозка Муна. Трупа нет, значит, сам он уцелел.
Мимо них порхнуло еще несколько огромных мотыльков, а может бабочек, - от темно-бирюзовых до бледно-аквамариновых.
- По-моему, у них на крыльях какие-то надписи, - сказал Альфаро, присмотревшись.
- Это заклинания, записанные тайнописью Те Радье, - пояснил Ильдефонс, уклоняясь от мелькнувшего мимо мотылька размером с мужскую ладонь. - Один из его вкладов в магию. Даже Те Радье не под силу было выполнить больше четырех заклинаний одновременно. Поэтому он создал такие летающие подсказки: захочет - читает заклинание, записанное шифром, который понятен лишь ему, захочет - пошлет мотылька, и тот нанесет магический удар наобум. Вот как сейчас.
Риальто отколупнул с руля своего вихрелета крошечный лиловый камушек, нашептал на него и запустил в самого увесистого из мотыльков. Насекомое перевернулось брюшком кверху и шлепнулось наземь.
- Это было заклятие зловещего зуда, - констатировал Ильдефонс.
- Да они все - из заклинаний-надоед, - сказал Риальто. Рука его так и плясала в воздухе, и в такт ее движениям лиловый камушек летал в воздухе и метко сшибал мотылька за мотыльком. Сыпалась пыльца, сочилась сукровица, летели клочья крыльев.
Наконец Ильдефонс и его спутники приземлились туда же, куда до них опустились прочие волшебники. Вскоре они нагнали Муна Волхва - он хромал впереди, и его разноцветный плащ полыхал на сером фоне Амальдара, словно северное сияние. Мун оставлял в пыли светящиеся следы, но они быстро угасали.
- Да он взбодрился, какой молодец! Вперед, Мун, смелее, веселее!
Мун в ответ показал Ильдефонсу грубый жест - все равно что обложил бранью.
Но Риальто снизился и перемолвился с волшебником словом-другим. Потом вернулся и доложил:
- Цел и невредим, только самолюбие задето. Но, как следовало ожидать, уже вовсю бурчит про возмещение морального ущерба.
Альфаро приглушенно сказал:
- Там впереди что-то есть.
Они сбавили ход.
В самой сердцевине Амальдара трепетали разноцветные переливы на сером фоне - словно умирающий цветок под голым валуном. Но этот радужный трепет казался каким-то выцветшим и линялым - призраком былой красоты. Здесь же возвышались те самые купола и башни, который Альфаро видел, когда ему впервые предстал мираж Амальдара. На деле они оказались куда скромнее размером. Башни и шпили окружали просторную площадь, а посреди нее выстроились покинутые вихрелеты.
Ильдефонс что-то подсчитал и сказал:
- Здесь все, кроме Муна и Барбаникоса.
Троица опустилась на серую поверхность площади. Спешиваясь, каждый заметил, что, едва его нога касалась камня, серое начинало переливаться радужным - и тающий разноцветный след еще какое-то время держался в воздухе.
Альфаро осенило: разноцветье, пусть и слабое, проступило здесь потому, что в Амальдар проникли они, чужаки из другого измерения. Они принесли с собой цвета своего мира.
10
Мертвые мотыльки устилали пусть к самому серому и унылому зданию на площади. Сюда не проникал свет.
Альфаро вытащил из-под плаща короткий меч. Заговоренный лунный камень в рукоятке голубоватым мерцанием освещал пространство футов на двадцать в диаметре.
Риальто и Ильдефонс посмотрели на меч с почтительным интересом.
- Наследный, - небрежно сказал Альфаро. Собственно, обретение этого меча и породило ту цепочку событий, которая в итоге привела братьев Мораг в Асколез.
- Потрясающе, - оценил Ильдефонс. - Но нам нужно кое-что посильнее.
Волшебники очутились в бескрайнем зале - глаз различал только ту стену, через которую они сюда пробрались, все прочее терялось в сером сумраке. Но, судя по далекому эху и смутным вспышкам, все остальные участники вылазки тоже были где-то здесь.
- Что это за место? - спросил Альфаро.
- Попробуй угадай, - откликнулся Ильдефонс. - Кто же знает…
Раздался мощный лязг какого-то механизма. Каменный пол дрогнул. Что-то загудело - все громче и громче, - и сумрак стал медленно рассеиваться.
Далекие голоса волшебников растаяли.
Альфаро пригасил лунный камень и медленно повернулся.
На стене, через которую они только что проникли в здание, теперь появились ряды книг, тянувшиеся в бесконечность - влево и вправо.
- Наставник…
- Я говорил тебе - есть на свете библиотеки побогаче моей! - произнес Ильдефонс. - Вперед!
Альфаро последовал за ним. Сейчас ему решительно не хотелось оставаться одному. В воздухе витала опасность. Риальто тоже это почувствовал - он припустил за коллегами и утратил свою обычную уравновешенность.
Ильдефонс двинулся по следам, оставленным в пыли волшебниками, которые пробежали тут раньше, еще вслепую. Бесконечный зал, заполненный пыльными столами и стульями, все тянулся и тянулся.
- Призраки, - заметил Альфаро на ходу.
И верно - над головами у волшебников парили два создания. Эти полуобнаженные девушки, однако, были не совсем прозрачными. Риальто оглядел их и одобрительно замурлыкал. О нем шла громкая слава, которую, правда, никто до сих пор толком не подтвердил.
- Поосторожнее: они не такие безобидные, как кажутся, - предупредил Ильдефонс.
Риальто, глядя вверх, добавил:
- Подозреваю, это какой-то хитроумный поворот истории с мотыльками. Вон та слева мне вроде бы знакома.
- Она тебе показывает, какую именно тайну хочет увидеть Риальто, - объяснил Ильдефонс. - Ловушка подобного рода строится на выборе. Ты будешь вынужден выбрать прикосновение. Но если решишься, времени пожалеть о сделанном она тебе уже не оставит.
- Очень в стиле Те Радье. Повергнуть противника, использовав его слабость, - определил Риальто.
Призраков над головами волшебников все прибывало. Видимо, до этого они вели остальных магов. Далеко не все призраки выглядели как молодые красавицы.
Вдруг вдалеке разнесся пронзительный крик. Что-то ослепительно вспыхнуло. Минуту-другую царила полнейшая тишина, и призраки висели в воздухе недвижимо.
Затем раздался тяжкий скрежет, будто одновременно заворочалась сотня каменных жерновов.
Ильдефонс отважно шагал вперед. Альфаро опасливо держался в тылу. Риальто шел рядом с ним и что-то бормотал на ходу, сражаясь с искушениями, витавшими в воздухе.