Невольно Леху посетили мысли о переселении душ и различных петлях времени. Что-то подобное не раз попадалось ему в фантастических романах. Быть может, он попал в какой-нибудь фэнтезийный портал и очутился в прошлом? Мыслям тем вскоре пришло неожиданное подтверждение. Обстановка прихожей разила наповал. Изысканная старинная мебель ручной работы украсила бы любой антикварный салон. Картины, какие-то фарфоровые тарелки на стенах… Сразу чувствовалось, что хозяин квартиры обладает утонченным вкусом и солидным банковским счетом.
- Казимир Карлофич. Вам приходить молодой шелофек, - дребезжала старушенция.
- Просите, Эмма Леопольдовна. Надеюсь, юноша не испортит нам ковер, - донеслось из глубины соседней комнаты.
Последнее замечание не оказалось лишним. Леха вспомнил о грязных дырявых носках. И очень это даже хорошо, что ему не предложили разуться.
Леха шел по длинному коридору, погруженному в таинственный полумрак. Все те же картины да тарелки на стенах. Проходя мимо открытой боковой двери, он невольно заглянул внутрь. У окна, за карточным столиком, молодая женщина в нарядах Эммы Леопольдовны раскладывала пасьянс. Леха обернулся. Старушки нигде не было.
- Ну же, смелее, - вновь послышался голос Казимира Карловича.
Комната Казимира Карловича более походила на музей. Да что там музей! Убогая фантазия черного копателя не могла сотворить что-либо подобное. Нищие современные вернисажи да клуб коллекционеров, куда Леха иногда захаживал по воскресеньям, и рядом не стояли. Никогда в жизни он не видел столько картин в массивных рамах, книжных шкафов, забитых книгами в золоченых кожаных переплетах, экзотического холодного оружия, часов с амурами, расписных ваз, в том числе и античных. Со стен на него смотрели томные красавицы в воздушных бальных нарядах, румяные дядьки в париках, древнегреческие боги и герои. Особенно впечатлил его портрет мужика во весь рост в белых кальсонах и красной рубахе. Горделивый, осанистый, с пышной шевелюрой и шикарными усами, он непринужденно опирался на саблю и снисходительно поглядывал на Леху.
- Вы совершенно правы, мой юный друг, - хозяин квартиры сидел спиной к двери в глубоком кресле близ камина, любовался дрожащим пламенем, раскаленными углями и пыхтел трубкой. Лето и вдруг камин! Впрочем, столь неожиданное сочетание нисколько не удивило Леху.
Казимир Карлович вальяжно встал и направился к гостю. И вновь Леха ни капли не удивился. Хозяин оказался под стать квартире. Иного и ожидать не приходилось. Высокий, плотный курчавый блондин лет сорока с огромными бакенбардами напоминал мультипликационного льва Бонифация и вельможу времен Александра Второго одновременно. Но пурпурный шелковый халат, чудные восточные башмаки с загнутыми носками, дымящаяся сладковатым дымом трубка из слоновой кости, принадлежали скорее не сановнику, но доброму барину. Сразу вспомнился Гоголь и его "Мертвые души". Не доставало только ночного колпака. Странным Лехе показалось лишь то, что дом, в котором обитал столь экзальтированный и помешанный на старине жилец, располагался аккурат по улице Гоголя.
- Но должен вам заметить, милейший, - зычно басил Казимир Карлович, - это вовсе не мужик и никак не в кальсонах, как вы изволили выразиться. Полковник Давыдов. Портрет кисти Кипренского. Да не смущайтесь вы так. В Русском музее вы могли видеть копию, правда, весьма отменную, доложу я вам, а оригинал изволите лицезреть здесь, у меня. Да-с. Но согласитесь, ведь как-то не с руки полковнику щеголять в исподнем белье. А то ведь что-то несусветное выходит.
- Да я не выражался и не думал ничего такого, - виновато оправдывался Леха.
- Коль так, то не удивляйтесь. Именно! Здесь представлены работы Левицкого, Шибанова, Лосенко, Тропинина, того же Кипренского… Есть несколько фламандцев, но, это так, к слову. Впрочем, я заболтался, а вы устали с дороги. Не желаете ли конфект? Жорж Борман, - Казимир Карлович указал на маленький резной столик красного дерева. На нем красовалась цветастая металлическая коробка. - А давайте по рюмашке коньяку? Рекомендую. Шустов. Урожай девятьсот третьего года. Табачком часом не балуетесь?
- Спасибо, бросил.
- А нюхнуть? - широкая улыбка Казимира Карловича утонула в пшеничных усах. - В таком случае, чем обязан? - перешел на деловой тон хозяин квартиры.
- Да я тут, собственно, по объявлению…
- Ах, вот оно как! Надо же, незадача какая! - деланно хлопнул себя по лбу ладонью Казимир Карлович. - И как я сразу-то не догадался? Тогда милости прошу.
Леха, следуя повелительному жесту, осторожно присел на край вычурного кресла на резных ножках.
- Итак, вы пришли по объявлению, - продолжил Казимир Карлович. - Стало быть, вы стеснены в средствах?
- Ну, можно и так сказать, - осекся Леха.
- Полагаю, у вас есть семья, дети…
- Трое.
- Ай-яй-яй, в наше-то время! Как неосмотрительно! - театрально опечалился Казимир Карлович. - Чем же вам помочь? А скажите, юноша, не питаете ли вы определенный интерес к истории?
- С чего вы взяли? - с напускным равнодушием спросил Леха. Ему вдруг показалось, что дело может выгореть. Теперь осталось только продать себя подороже.
- Вы с таким любопытством, я бы сказал с восхищением и трепетом, рассматривали… э… интерьер. Вот я грешным делом и подумал.
- Это не моя тема. Да и не мой размах, - вздохнул Леха.
- Понимаю. А какова, позвольте узнать, ваша тема? - с интересом спросил Казимир Карловичи пыхнул собеседнику в лицо ароматным дымом.
- Война мне ближе.
- Война?! Пиф-паф. Похвально. Очень похвально. Стало быть, война. И какая?
- Вторая мировая или Отечественная. Это кому как нравится.
- Прелестно. Нет, просто чудесно. Определенно вы мне симпатичны, - искренне обрадовался Казимир Карлович. - И?
- Да что? Хожу по лесам с металлоискателем, собираю всякий шмурдяк. Вот и все.
- Что ж, думаю, я смогу вам помочь, юноша. Ах, простите, мою бестактность. Мы ведь с вами так и не представлены. Но, полагаю, мое имя вам известно, а вас величают…
- Алексей. Можно просто Леха.
- Замечательно. Просто Леха. Скажите, Алексей-Леха, телефон у вас имеется?
- Да, мобила.
- Очень хорошо. Одну минуту, - Казимир Карлович полез в карман халата и извлек оттуда навороченный мобильник в золотом корпусе. По прикидкам Лехи такой потянул бы на несколько тысяч зелени.
- Итак, диктуйте.
Леха продиктовал номер.
- А-лек-сей. Так и запишем. Благодарствую.
- Казимир Карлович, - заволновался посетитель.
- Весь к вашим услугам.
- Так, а что я должен делать? И…
- Вас, полагаю, беспокоит сумма гонорара?
- Ну…
- Не стесняйтесь, душа моя. Что вы будете делать? Пустое. Сущие пустяки. Не стоит даже думать об этом. Так, мелкие поручения. А гонорар… Полагаю, в накладе вы не останетесь. Прямая выгода и профит, доложу я вам.
- Так, а что…
- А ничего. Идите домой, отдыхайте. Утро, как говорится, вечера мудренее. Ступайте, голубчик. Я вам позвоню. Непременно позвоню. И не сомневайтесь. Прошу вас, ступайте. Эмма Леопольдовна, проводите молодого человека.
- До свиданья, - Леха вновь невольно едва заметно поклонился, хотя никогда за ним такого не водилось, и направился в прихожую.
Выйдя в коридор, Алексей надеялся вновь увидеть престарелую прислугу. Но та как в воду канула. Картежница тоже куда-то исчезла. На секунду он растерялся, а в следующий миги вовсе потерял дар речи. У двери его поджидала полуголая смуглая брюнетка, точь-в-точь такая, как привиделась во сне накануне. Полуголая? Нет, она была абсолютно голой, если не считать высоких ботфортов а-ля Бонапарт, маски женщины-кошки и широкой перевязи через плечо, на которой висел палаш, века, этак, семнадцатого. Но больше всего Леху поразил своей нелепостью фаллоиммитатор, закрепленный на набедренном кожаном ремне с металлическими заклепками-шипами.
Красотка томно улыбалась пухлыми губками, ее пятого размера грудь тяжко вздымалась, темные соски набухли от возбуждения и желания. Алексей хотел закричать, но крик застрял в пересохшем горле.
Золотая пряжка перевязи и бриллианты чистейшей воды, украшавшие гарду палаша, призывно блестели в полумраке прихожей. Только сейчас Леха заметил, что с картин на стене на него смотрели не дамы с собачками и напыщенные царские сановники, а обнаженные сатиры и нагие нимфы. Они совокуплялись, строили гнусные рожи, повергая в шок невольного зрителя.
Тем временем бесноватая брюнетка схватила левой рукой Леху за ремень, а правой теребила искусственный член.
- М-м-м, - простонала демоница, предчувствуя близость вершины страсти, и вытолкнула Леху вон за дверь.
- Трындец! - выругался Леха, как только за спиной хищно клацнул замок. - Ептыть! Ну и квартирка! Чертовщина! Хуже! Булгаковщина какая-то! Не хватало, чтобы этот Казимир Карлович и впрямь оказался… - Леха не довел мысль до конца, сплюнул на старинный мрамор и поспешил покинуть странный дом с его взбалмошными и экзальтированными обитателями.
Свежий воздух улицы, звуки клаксонов и моторов, лепет прохожих привели его в чувство, вернув из мира запредельных фантазий на грешную землю. Но голая девица никак не шла из головы. Он ускорил шаг, почти побежал, не замечая луж, сигналящих автомобилей, удивленных и испуганных взглядов.