– Отставить, – спокойно ответил полковник, – позже. А теперь извольте выслушать и запомнить правила обучения! Любое их нарушение будет строжайше караться! Обойти запреты не получится, весь остров просматривается и прослушивается!
Далее полковник изложил сами правила.
Некоторые из них можно было предугадать заранее. Перечень начинался с беспрекословного подчинения преподавателям и запрета на свободное передвижение за пределами комплекса зданий.
Но дальше пошло нечто непонятное.
– Обучаемым запрещается, – полковник выговаривал слова монотонно и четко, напоминая при этом автомат, – называть друг друга иначе, чем по имени! Возбраняется беседовать о чем-либо, произошедшем до того, как вы оказались на острове. Обсуждать обучение можете сколько угодно, но вся предыдущая жизнь должна прекратить существование!
– Но зачем, сэр? – не выдержал один из новобранцев.
– Я не разрешал вам задать вопрос. – Фишборн повернул голову в сторону любопытного. – Завтра вы будете разбужены на час раньше остальных!
. Прочие правила оказались тоже весьма любопытными. У новобранцев не изымались привезенные с собой личные вещи, но пользоваться ими категорически запрещалось.
– Пусть лежат в шкафу, – сказал полковник, – вы же получите полный комплект всего необходимого, от одежды и обуви до бритв и мыла. Все ясно? Вопросы?
– Зачем все это нужно, сэр? – воскликнул настырный Кампос.
– Прямо ответить на этот вопрос я не могу. – На мгновение лицо полковника оттаяло и за жесткой маской проглянули человеческие черты. – Многое в обучении покажется вам странным и абсурдным, но поверьте, все это абсолютно необходимо. Вам будет невероятно тяжело, даже не физически, а психологически. Так что не тратьте энергию на бесплодные размышления, а старайтесь максимально точно следовать правилам и указаниям преподавателей. Все ясно?
На этот раз вопросов не было…
19 мая 2217 года летоисчисления Федерации
Земля, остров Грасъоса Канарского архипелага
Сирена, объявляющая подъем, звучала громко и пронзительно, точно труба Судного дня. Виктор вскочил с кровати и не сразу понял, где находится. Некоторое время пялился на беленые стены, на аккуратно сложенную на стуле одежду цвета хаки.
И только тут все вспомнил.
Судя по тому, как слипались глаза, время было еще раннее, и когда сирена смолкла, возникло искушение вернуться в кровать.
– На пробежку!.. – Из-за двери высунулся лысый негр, обладающий телосложением боксера-тяжеловеса, и одно его появление заставило Виктора отбросить эту соблазнительную мысль.
Вызвать неудовольствие у подобного здоровяка рискнул бы только очень смелый человек. Виктор покорно кивнул и принялся торопливо одеваться. Натянув майку и шорты, он кое-как зашнуровал кроссовки и выбрался в коридор.
Негр ждал у выхода из жилого корпуса.
– Быстрее, сонные свиньи! – рявкнул он при виде О'Брайена, выбравшегося на улицу последним. – Встали в шеренгу.
Зевающие курсанты, выстроились довольно неровной линией. Назвать ее прямой не отважился бы и самый вольнодумный математик.
– Меня зовут лейтенант Коломбо, – сообщил негр с непонятной яростью, – и я отвечаю за вашу физическую готовность! Я сделаю все, чтобы вместо жира ваши тела наполнились стальными мышцами! Вы невзлюбите меня уже сегодня и с каждым днем, будете ненавидеть все сильнее, но мне на это наплевать! Поняли?
– Так точно, сэр! – Согласие было выражено довольно вяло.
– А теперь все за мной! Кто отстанет – лишится завтрака!
И лейтенант Коломбо, развернувшись, довольно резвой трусцой побежал в направлении берега.
Когда Виктор вернулся в комнату, то одежда его была мокрой от пота, а ноги дрожали. Бегать вместе с лейтенантом Коломбо оказалось сомнительным удовольствием. Несмотря на могучее телосложение, он был неутомим. Канары вообще-то небогаты песчаными пляжами, но на острове Грасъоса они нашлись, и курсантам, судя по всему, пришлось посетить их все.
Гористый ландшафт позволил вдоволь побегать по подъемам и спускам.
– Ничего, – довольно сказал лейтенант, разглядывая подопечных, которые дышали, словно стадо оживших паровозов. Сам Коломбо даже не вспотел. – Это только сегодня тяжело! Завтра будет еще тяжелее! А сейчас – идите– мойтесь. Завтрак через двадцать минут.
Этого времени Виктору едва хватило, чтобы понежиться под душем и переодеться.
В столовой его поджидал неприятный сюрприз. На персональном столике стоял стакан молока (его Виктор пил очень редко), а одинокую тарелку наполняла манная каша – кошмар детства.
– Это еще что?! – Возмущенное восклицание донеслось от столика, где сидел Кампос. – Грибы? Да я их ненавижу!
Судя по недовольному бурчанию, каждому досталось именно то, что он менее всего хотел бы увидеть.
"Вот тебе и особая программа", – грустно подумал Виктор, ковыряя ложкой кашу. Возникшее желание поменяться с кем-нибудь из соседей он тут же отверг. Любую попытку отказаться от еды сочтут нарушением правил, а в том, что кара за подобное будет жестокой, бывший журналист уже успел убедиться.
– Господа! – Преподаватель предмета "Экстремальная социология" выглядел так, что его можно было снимать в кино в качестве "безумного профессора": горящие глаза, нимб торчащих волос вокруг сверкающей плеши, резкие, порывистые движения. – Сегодня вы узнаете, что такое социология и для чего она необходима.
Виктор тяжело вздохнул. Чего он меньше всего здесь ожидал – так это традиционных академических лекций. Еще во время учебы в университете они навевали на него скуку.
И не только на него.
Откуда-то из-за спины Виктора, из задних рядов маленького класса донеслось негромкое мелодичное посвистывание.
Лектор его тоже услышал.
– Мистер Сингх, – сказал он неожиданно властно, – не советую вам спать на моих занятиях. На зачете вам придется несладко. Теми из вас, кто его не сдаст, лично займется полковник Фишборн.
Раджаб Сингх, гибкий смуглокожий выходец из Индостана, позволивший себе задремать, поспешно выпрямился на стуле и виновато заморгал.
– Продолжим. – Социолог собрался было вернуться к лекции, но его прервали.
– Можно вопрос, сэр? – поднял руку Рагнур, тот самый "швед", оказавшийся на деле норвежцем.
– Да, сержант.
– Зачем нам эти знания? Зачем нам социология? Неужели из нас готовят не секретных агентов, а специалистов по гуманитарным наукам?
– Разве полковник ничего не объяснил вам о целях и задачах СЭС? – На лице преподавателя отразилось удивление.
– Он что-то упоминал про ликвидацию социальных тенденций, – мужественно вспомнил О'Брайен и, подумав, добавил: – Сэр.
– Да, это слишком обще, – согласился социолог и почесал свою замечательную лысину. – Хорошо, я расскажу вам. Земная Федерация – это огромный конгломерат множества социальных групп, исполинский социальный организм. Отдельные его части, которые также представляют собой социальные системы, могут некоторыми действиями нарушать сложившийся в системе более высокого порядка баланс, и если их вовремя не остановить, создать в ней хаос и беспорядок. Это в первую очередь экстремистские политические и религиозные группы. Но опасность могут представлять и безвредные на первый взгляд образования. Ведь и коммунизм когда-то родился как развлечение для небольшой группы интеллектуалов, а чем все закончилось? Ваша задача, как оперативных агентов, будет заключаться в уничтожении или перестройке таких социальных систем, которые угрожают стабильности Федерации!
– Почему бы не использовать для этого простые средства? – буркнул О'Брайен. – Физическое уничтожение, например.
– Неэффективность подобных методов была осознана еще в начале двадцать первого века. – Социолог выразительно развел руками. – Тогда пытались победить терроризм и сепаратизм путем репрессий и казней. Увы, социальная система – нечто большее, чем составляющие ее индивиды. Это и система отношений, и ценности, и идеи, этих индивидов вдохновляющие. А идею нельзя застрелить. Убив лидера какой-либо террористической организации и даже всех его помощников, вы тем самым ее не уничтожите, а только породите новых лидеров. Истребление социальных систем – сложное дело, и здесь нужны тонкие инструменты. А чтобы научиться ими оперировать, вы должны для начала хотя бы узнать, что такое эти системы и с чем их едят… Понятно? Тогда приступим к лекции!
Виктор сник, предвкушая головную боль и прочие "радости", сопутствующие напряженной умственной работе.
– Курс, который я буду читать вам, – невысокий человечек с шапкой вьющихся волос и глазами-щелочками был наряжен во что-то вроде кимоно, – называется "Боевое взаимодействие".
Он выдержал паузу и, как показалось, вовсе закрыл глаза.
– Но не тешьте себя мечтами о будущих подвигах. – Щелочки вновь чуть приоткрылись, и под пристальным взглядом инструктора Виктору стало неуютно. – Да, я научу вас сражаться с помощью собственного тела, а также владеть всеми видами холодного и дистанционного оружия. Но еще, и это главное, – вновь пауза, и тишина плывет по просторному залу, пол которого застелен татами, вместе с неведомо как залетевшей сюда пушинкой, – я научу вас скрывать ваше умение. Оно дается вам вовсе не для того, чтобы вы палили направо и налево или побеждали в рукопашных схватках, вызывая восторг экзальтированных дамочек…
И в помещении вновь зависла тишина. Странная манера речи, с большими паузами, позволяла, как невольно отметил Виктор, привлечь внимание, избежать монотонности и скуки.