Глава 7
В десять вечера во дворе дома на юге Москвы в тёмно-синем "Гранд Чероки" двое спортивного вида молодых парней потягивали пиво. Во дворе пусто, только изредка пройдёт возвращающийся домой работяга.
– Он там щас тёлку трахает, а мы вместо того, чтобы в кабак завалиться, как лохи торчим здесь уже полтора часа, – недовольно пробурчал водитель, – Брал бы свою тачку, и ехал бы на ней. Хрен его знает, сколько здесь торчать.
– Не ворчи, Витёк, он сказал, часа на два, так что нам ещё полчаса осталось, а там и в кабак можно.
– Полчаса, – усмехнулся Витёк, – в прошлый раз он тоже сказал, что на пару часов, так мы с Серёгой его до утра прождали. Так что, Лёха, забудь про кабак. Опять здесь всю ночь проторчим.
– О, гляди, – Лёха указал за лобовое стекло.
К машине приближалась женщина в коротком тёмном плаще. Так как уже темно, а фонари во дворе не горят, то разглядеть возраст женщины невозможно, но, судя по походке, скорее всего, ей ещё очень далеко до пенсионного возраста. И фигурка неплохая. У водителя загорелись глаза. Как только женщина поравнялась с машиной, Витёк открыл дверь и обратился к ней:
– Привет, подруга. Чего мёрзнешь? Давай к нам. Согреешься и музыку послушаешь?
Женщина обернулась, и Витёк увидел лицо молоденькой девчушки лет шестнадцати. Взгляд Витька приклеился к её ногам. Девушка подошла ближе и пискляво сказала:
– Двадцать баксов.
– Какие проблемы, – Витёк открыл заднюю дверь. – Залазь.
– Деньги вперёд, – девушка не двигалась с места.
Витёк, хмыкнув, достал из кармана двадцатку. Девчонка схватила деньги и юркнула в заднюю дверь джипа. Там она сняла колготки с трусиками и легла на сиденье, забросив одну ногу на спинку. Витёк вышел из машины и, подойдя к задней двери, стал, пыхтя, расстёгивать штаны. Завершив необходимые манипуляции, он навалился на девицу и стал усиленно двигать тазом, как будто хотел втереть её в сидение. Лёха всё внимание сосредоточил на процессе, происходящим на заднем сидении джипа, и с нетерпением ждал своей очереди. Девчонка сладострастно повизгивала.
Обе правые двери джипа распахнулись. Удар по сонной артерии отправил Лёху в забытьё, в лоб водиле упёрся ствол пистолета, удлинённый пэбээсом. Девушку отключили тычком в шею. Витёк медленно посмотрел вверх. На него уставилось лицо в чёрной шерстяной маске с прорезями для глаз и рта. В следующее мгновение он почувствовал, как к гениталиям прикоснулось что-то холодное и острое.
– Если не хочешь остаться без яиц, говори, где Золото, – тихо и невыразительно спросила маска.
– К… как… какое золото? – пролепетал бледный, как смерть, Витёк.
– Васька Золотухин, – вновь произнесла маска, и в то же время холодная, навевающая на боевика животный ужас, сталь сильнее надавила на мужские принадлежности.
– Этот подъезд, четвёртый этаж, квартира семьдесят четыре, – скороговоркой выпалил Витёк.
– Код?
– Семьдесят четыре, тринадцать.
Отправив в забытьё Витька, двое из нападавших вытащили из-под него проститутку, связали ей руки, засунули в рот кляп и бросили в багажник. Затем каждому боевику воткнули в основание черепа тонкий стилет и, закрыв двери джипа, направились к подъезду девятиэтажки.
Один из нападавших набрал на кодовом замке шифр. Раздался щелчок, и три тёмные фигуры вошли в подъезд.
В это время Васька Золотухин, один из бригадиров Матроса по кличке Золото, занимался сексом с одной из подружек на её квартире. Он так остервенело двигал задницей, что казалось вот-вот проткнёт свою подругу насквозь или, в лучшем случае, что-нибудь ей там испортит. Но подруга лишь охала да стонала и покрепче прижимала к себе Ваську.
Они так увлеклись процессом, что не заметили, как в комнату вошли три чёрные, молчаливые фигуры. Вошедшие бесшумно встали около кровати: двое справа и один слева и наставили на занимающуюся любовью пару пистолеты.
Они одновременно дошли до пика, и Васька, утробно замычав, лёг на подругу всем телом, в то время как та, издав особенно протяжный стон, и изо всех сил прижавшись к Золоту, также обмякла и закрыла глаза от удовольствия.
Обессиленный Васька откинулся на другую сторону кровати и увидел две тени и направленные на него стволы с глушителями. Сфинктеры расслабились, и под задницей Васьки стало образовываться тёплое, быстро увеличивающееся в размерах, пятно.
– Не двигаться. Тихо, – сказала одна из фигур.
Женщина, услышав, незнакомый голос, распахнула глаза и, вскрикнув, прикрыла рот ладошкой.
– Держи, – тот, что справа, бросил Ваське на грудь шприц с прозрачной жидкостью. – Сделай ей укол.
– Что… э… это?
– Снотворное.
– Нет. Я не буду, – взвизгнула женщина, но короткий удар по шее прервал крик.
– Делай укол, – тихо повторила фигура.
Дрожащими руками Васька воткнул шприц в руку девушки и ввёл препарат.
– А теперь залепи себе рот, – ему протянули полоску пластыря. Золото сделал и это.
– Перевернись на живот.
Дрожа от страха, Васька лёг на живот. Он неоднократно убивал, избивал, пытал других людей. Он ощущал себя полновластным хозяином над их судьбами. Это придавало ощущение безнаказанности и вселяло чувство гордости, что он такой крутой, и все его боятся. И вот теперь он сам оказался в роли жертвы, чего даже представить себе не мог…
– Руки за спину, – голоса спокойные, лишённые всяких эмоций. Ваське казалось, что это роботы.
Бригадир положил руки за спину, на запястьях защёлкнулись наручники. Затем его грубо стащили на пол и прислонили к стене, разведя ноги как можно шире, используя для этого чувствительные пинки по ногам. Один из гостей наклонился к пленнику и аккуратно вырезал вокруг рта отверстие, так чтобы тот смог разговаривать, но не смог кричать. Ваську трясло.
– Нам нужно знать, кто такой Матрос, где он живёт, где бывает, его друзья, знакомые, родственники, всё. Выбирай: или рассказываешь добровольно, или ты всё равно всё расскажешь, но с очень плохими для тебя последствиями.
– Но… ведь если… М-м-матрос уз-з-знает, что я… на него н-н-навёл, он с м-м-меня… кожу с ж-ж-живого снимет, – прошептал сквозь дырку в пластыре Золото.
– Обязательно. Но это потом, и если узнает. А мы здесь и сейчас. Ты про пентонал слышал?
Васька замотал головой. Человек в маске вытащил из кармана куртки пластиковую коробочку, извлёк из неё ещё один шприц, и, пристально глядя в глаза Ваське, продолжил:
– Это – пентонал, в народе называется "сывороткой правды". Раз не желаешь говорить по доброй воле… – человек кивнул своим товарищам, и те быстро зафиксировали Ваську, чтоб не дёргался и пять кубиков препарата медленно вошли в вену.
Как только появились признаки действия препарата, старший стал задавать вопросы. Васька выложил всё, что знал. В группировке Шкурко введена строгая конспирация. Бригады делились на три звена. В каждом звене по пять-семь групп. Боевики групп в лицо знали только членов своей группы и командира. Командиры групп знали в лицо звеньевого, но не знали друг друга. Звеньевые тоже никогда не видели в лицо друг друга, но знали своего бригадира. Бригадиры, за небольшим исключением, тоже не знали друг друга, и на сходке с Матросом все были в масках. Но Васька Золотухин случайно увидел Матроса без маски, а потом какое-то время трясся, что его уберут. По слухам, Матрос убрал всех корешей, с кем начинал и кто знал его в лицо. Но видно этот инцидент прошёл незамеченным, и Васька остался жить. Сейчас под воздействием пентонала он сделал более-менее сносный словесный портрет Матроса. Это уже кое-что.
Также Васька рассказал, что в ближайший понедельник в загородном доме Матроса состоится внеплановая сходка. Будут все бригадиры.
Узнав, что нужно, незваные гости выключили диктофон, лёгким тычком в шею вырубили Ваську. Сняв с него наручники и отлепив пластырь, положили Ваську на кровать рядом с подругой. Выстрел изуродовал Золоту лицо.
Негромкая, медленная музыка наполняла комнату. Семён танцевал со Светой, глядя ей в глаза. Она смотрела на него добрым, мягким взглядом прекрасных глаз. Возникло ощущение, что девушка ласкает его глазами.
Шубин ближе привлёк девушку, так что ощутил каждую выпуклость упругого тела. Света не сделала попытки отстраниться, а прикоснулась губами к его губам. Жаркая волна ударила мужчине в голову, и он потерял счёт времени. Взяв девушку на руки, Семён отнёс её в спальню и положил на кровать. И там, в более комфортной обстановке, у него была самая лучшая ночь в жизни.
Глава 8
Семён проснулся около девяти утра. Уже светло, за окном моросит мелкий дождь. Света спит, положив голову ему на грудь, касаясь животом его живота, и красивые каштановые волосы осыпают живот, грудь и плечи мужчины. Суббота. Торопиться некуда, на работу только через два дня, не считая сегодняшний, и у Светланы впереди два выходных. Он тихо поцеловал девушку в макушку и ласково погладил её по голове. Девушка зашевелилась и открыла глаза.
– С добрым утром, милая. Как спалось?
– Великолепно, – Светлана, приподнялась, и так как её губы снова оказались на уровне его, Шубин немедленно в них впился. Почувствовал, что снова возбуждается. Боевой жезл принял твёрдую и непреклонную позицию. Света села сверху, и они продолжили прерванное недолгим сном занятие.
– Ты самая прекрасная женщина на Земле, – погладил Семён девушку по щеке, когда они обессиленные лежали друг у друга в объятиях. – Да что там на земле – во всей Вселенной.
– Я люблю тебя, Сёмка, – тихо произнесла девушка и поцеловала его ладонь, – мне никогда не было так хорошо.