Содержание:
Ганновер. 18 июня (новый стиль), 7 июня (старый стиль) 1
Вестминстерский дворец. 11 июня 1714 7
Сад Герренхаузенского дворца, Ганновер. 23 июня (н. стиль), 12 июня (ст. стиль) 1714 12
Апартаменты принцессы Каролины, Терренхаузенский дворец. То же утро, позже 16
Между Ямой Чёрной Мэри и землёй сэра Джона Олдкастла, к северу от Лондона. рассвет, 18 июня 1714 20
Клеркенуэлл-корт. 19 июня 1714 22
Вестминстерский дворец. 25 июня 1714 29
Вестминстерский дворец. 9 июля 1714 31
Клуб "Кит-Кэт". Час спустя 32
Карета. Несколько минут спустя 33
Баркас "Благоразумие". Понедельник, 12 июля 1714 37
Королевское общество, Крейн-корт. 24 июля 1714 45
Клеркенуэлл-корт. 27 июля 1714 47
Голден-сквер. Ранний вечер 28 июля 1714 49
Лестер-хауз. Полчаса спустя 49
Ньюгейтская тюрьма. Полчаса спустя 50
Голден-сквер. Тогда же 51
"Чёрный пёс" в Ньюгейтской тюрьме. Тогда же 52
Монмаут-стрит. Тогда же 53
Лестер-филдс. Тогда же 55
"Чёрный пёс" в Ньюгейтской тюрьме. Несколькими минутами раньше 56
Дом Болингброка на Толден-сквер. Тогда же 59
Итальянская опера. Тогда же 60
Голден-сквер. Тогда же 61
Биллинсгейтский док. Чуть позже 61
"София", устье Темзы. Утро четверга, 29 июля 1714 62
Корабельная верфь Орни в Ротерхите. 31 июля 1714 64
Биллинсгейтский док. Тот же день, позже 66
Хокли-в-яме, таверна.Позже 67
Нил Стивенсон
Барочный цикл. Книга 7. Движение
Подкупа, шантажа и беспорядков было не больше обыкновенного.
Сэр Чарльз Петри о парламентских выборах того времени.
Ганновер. 18 июня (новый стиль), 7 июня (старый стиль)
Не жалейте меня. Я наконец-то узнаю ответы на вопросы, которые не смог разрешить мне даже Лейбниц, пойму пространство и бесконечность, бытие и ничто.
София-Шарлотта, королева Пруссии, на смертном одре в возрасте тридцати шести лет.
"Жила-была нищая сиротка по имени Вильгельмина-Каролина или, для краткости, просто Каролина. Её отец, человек редкостного ума, хоть и оригинал, умер от оспы, оставив жену на попечение сына от первого брака. Однако сын не унаследовал ни отцовского ума, ни его любви к прекрасной матери Каролины. Считая её злой мачехой, а девочку - будущей соперницей, он выгнал обеих из дома. Мать взяла маленькую Каролину на руки, ушла далеко-далеко в лес и поселилась там в ветхой лачуге. Несколько лет мать и дочь жили подаянием более удачливых родственников, а когда тем надоело кормить нахлебниц, матери пришлось выйти за первого, кто к ней посватался - грубого неуча, которого в детстве ударили по голове. Он не любил Каролинину матушку, а уж до Каролины ему и вовсе не было дела; он отправил их в глушь и открыто жил со своей злой и невежественной любовницей.
Потом и отчим, и его любовница умерли от оспы, а вскоре скончалась и матушка Каролины, оставив её одну-одинёшеньку без всяких средств к существованию.
Лишь одно сокровище досталось Каролине от матери, единственное, что не могли отнять у неё ни болезни, ни злые люди - титул принцессы. Без этого наследства девочка оказалась бы в работном доме, в монастыре или где похуже, однако, поскольку она была принцесса, два мудрых человека приехали в карете и увезли её к прекрасной и умной королеве по имени София-Шарлотта, которая приютила сиротку и дала ей всё, в чём та нуждалась.
Из всех даров, что получила принцесса Каролина в последующие годы, два были самые важные. Во-первых, Любовь, ибо София-Шарлотта стала ей разом приёмной матерью и старшей сестрой. Во-вторых - Знание. Во дворце была огромная библиотека, и мудрый человек, доктор, наставник и советник королевы, дал принцессе ключ, чтобы та посещала её, когда вздумает. Всё свободное время она проводила в библиотеке за своим любимым занятием - чтением книг.
Много лет спустя, когда Каролина вырастет и у неё пойдут свои дети, она спросит доктора, как он догадался, что ей нужен ключ. И доктор ответит: "Я тоже рано потерял отца, человека, подобно вашему батюшке, весьма начитанного, а потом узнал его и почувствовал его присутствие в своей жизни, читая оставленные им книги".
Генриетта Брейтвейт прервала чтение и чрезвычайно изящно наморщила лобик. Её палец зигзагом двинулся к последнему абзацу, словно свиной пятачок, отыскивающий под землёй трюфель.
- Вот досюда очень хорошо, ваше высочество, но с появлением доктора история становится путаной. Вы перескакиваете с прошлого времени на будущее, начинаете говорить его голосом. Да и вообще, как в сказке оказался доктор? Дворцы, мачехи, лачуги - всё к месту. Но доктор?
- Es ist ja ein Marchen…
- По-английски, пожалуйста, ваше высочество.
- Это не только сказка, но и моя история, - сказала принцесса Вильгельмина-Каролина Бранденбург-Ансбахская, - а в моей истории доктор есть.
Она глянула в окно. Сегодняшний урок английского проходил в Лейнском дворце. Сразу за мощёным двориком начиналась оживлённая ганноверская улочка. Дом Лейбница был третий или четвёртый от дворца: выкрикнув в форточку философический вопрос, Каролина почти могла надеяться на ответ.
Она помолчала, выстраивая английские слова в правильной последовательности, и закончила:
- В следующей главе речь пойдёт о людях и событиях совсем не сказочных. Покамест я дописала только до того времени, когда София-Шарлотта умерла или, как говорят, была отравлена прусским двором.
Миссис Брейтвейт почти что вспотела от натуги, силясь не показать, как шокирована словами принцессы. Не то чтобы она питала особую любовь к пруссакам. Миссис Брейтвейт, жена английского вига, принимала бы сторону Софии-Шарлотты практически в любом споре, если бы ей вообще хватило духа иметь своё мнение. Смутила её прямота Каролины. Впрочем, право безнаказанно говорить правду даётся принцессам при рождении вместе с титулом.
- И впрямь, девять лет, миновавшие с того прискорбного дня, были чрезвычайно насыщены событиями, - заметила миссис Брейтвейт. - Однако простому читателю ваш рассказ всё равно покажется сказкой, надо лишь заменить несколько слов. Доктор может стать волшебником, престарелая курфюрстина - королевой, и все в Англии только обрадуются такому превращению!
- Кроме якобитов, желающих ей смерти! - ответила Каролина.
Это было всё равно что подставить миссис Брейтвейт ногу, когда та, подобрав юбки, на цыпочках пробирается загаженным переулком. Англичанка сбилась и порозовела, однако мысль всё- таки закончила. Как отметили все в Ганновере, включая Каролининого супруга, миссис Брейтвейт была воплощением изящества и светскости.
- Остальные персонажи и события ваших последних девяти лет - красивый и отважный принц, долгая война со злым соседом, заморское королевство, принадлежащее вам по праву, откуда приезжают гонцы…
- Гонцы, - повторила Каролина, - но и другие лица, которым не место в сказке.
Миссис Генриетта Брейтвейт, фрейлина Каролины, была по совместительству официальной любовницей Каролининого супруга. Вообще-то Каролину нисколько не огорчало, что её "красивый и отважный принц" спит с женой англичанина, к слову, довольно-таки скользкого типа. Спать с кронпринцем Георгом-Августом было чаще умеренно приятно, чем откровенно больно. Тем не менее, подобно стрижке ногтей, эта гигиеническая надобность от частого повторения совершенно утратила свою прелесть. К сегодняшнему дню они произвели на свет четырёх детей, трёх принцесс и одного принца, и вполне могли произвести ещё, при условии, что Георг-Август не изольёт всё своё семя в Генриетту Брейтвейт. Появление англичанки два года назад и её скорое возвышение до maitress en titre юного ганноверского храбреца (как именовали Каролининого мужа британские виги) избавило Каролину от одной из наименее увлекательных обязанностей принцессы и супруги, освободив ей больше времени для сна в ночные и для чтения в дневные часы. Поэтому она ничуть не злилась на Генриетту.
Однако отношения принцессы и непринцессы определяются не тем, что принцесса на самом деле думает и чувствует, а неким ритуалом, призванным обеспечить устойчивое существование двора и, шире, всего человеческого рода. В этом смысле Каролина, венчанная супруга Георга-Августа, получившая от матери редчайшую способность производить новых принцев и принцесс, была Гёрой, а миссис Брейтвейт - пастушкой, катавшейся по траве с Зевсом. Предполагалось, что Каролина будет время от времени указывать миссис Брейтвейт на её место, а та - кротко сносить унижение. А как же иначе, если внукам Каролины предстоит править Британской империей, а Брейтвейтам - губить себя джином и проигрываться в затхлых лондонских гостиных.