- Это мне понятно, но при чем тут баски?
Граф вздохнул и с придворным терпением просветил такого непонятливого меня. Я не возражал. Сам перед ним ношу маску плохо образованного провинциального виконта, лишь волей Фортуны вознесенного к вершинам власти в столь нежном возрасте.
- Баски первыми начали Реконкисту, ваше величество. Они никогда не мешались в своих горах с маврами и евреями. У них самая чистая кровь на всем полуострове. В то же время они не воюют по вассальной присяге за пределами своих земель, такова их древняя привилегия. Однако они хорошие и надежные бойцы. Если им отдать земли мавров на юге, то корона получит много лояльных кабальеро, не склонных к бунтам из-за притеснений мавров в пользу христиан. Но просто так басков на службу не заманить. В казне денег особо-то и нет. Остается только земля, которая на юге вся занята маврами. К тому же в последнее время всё с большим скрипом вилланов посвящают в кабальеро. Их и так сейчас слишком много развелось из-за военных потерь среди нобилитета, что не может не вызывать недовольства старой знати. Вот и должен теперь отличившийся на поле боя кастильский виллан, чтобы стать кабальеро, сначала доказать чистоту своей крови. А баску этого не нужно.
Ну вот и начали окупаться мои инвестиции в нобилитет соседнего королевства. А если бы я пожмотничал… так бы и ходил, ничего не зная, что творится за бугром, прямо под носом.
- Так что получается: всех басков поголовно сделали знатными? - уточнил я.
- Именно так, ваше величество, - ответил графде Базан.
- Всех-всех?
- Нет. Только в Алаве, Бискайе и Гипускоа. На твою Наварру Изабелла не покусилась, - вклинился в наш разговор ухмыляющийся довольной рожей дон Саншо, отбрасывая в сторону пустой шампур и размазывая жир по ладоням, разве что пальцы не облизывая.
- Забавно, - протянул я. - Больше, чем в Кастилии, кабальерос, наверное, только у польской короны. У франков соотношение простецов к нобилям - сто к одному. Вряд ли больше у дойчей в Империи. А в Кастилии их сколько? Десять к ста будет?
- Если не считать мавров на службе короне, то примерно восемь из ста, ваше величество, относятся к нобилитету, - уточнил дон Хуан. - Не все из них кабальеро, много простых идальго без кавалерственного сана. Так и ходят до смерти в эскудеро.
- Но зачем это надо самой Изабелле? - спросил я. - Насколько я о ней слышал, она, в отличие от своего мужа, глупостей не делает.
- Через два дня старшины Басконии собирают в Гернике под священным дубом басков объединенную Генеральную хунту, - вклинился дон Саншо. - Мне об этом из дома сообщили. Там им зачтут эту буллу. Мадрид желает объединить все три бегетерии Басконии в одну провинцию, а не принимать клятву сюзерена по отдельности, как было раньше. Зачем? Не ведаю.
- Так у них там три бегетерии совсем недавно образовалось, всего пятьдесят шесть лет назад, - выдал справку младший де Базан, который прислуживал нам виночерпием. - Кроме Алавы. Там это произошло намного раньше.
- А из кого они вправе выбирать себе сюзеренов? - заинтересовался я подробностями. - По фуэро.
- Только из тех корон, кто уже ранее владели ими: Астурия, Кастилия и Наварра, - ответил дон Хуан.
- Астурийский принципат отпадает. Принц Астурийский теперь - титул наследника кастильской короны, - опять младший из Базанов подогнал нужную справку.
- Да, друзья, умеете вы обрадовать… - протянул я уныло.
- Феб, Каталину надо спасать, - подал недовольный голос дон Саншо.
"Кто о чем, а шелудивый о бане", - припомнил я любимую пословицу своего отца, но сказал совсем другое.
- Ты прав, Саншо, - ответил я ему, успокаивая, - обязательно спасем. Я ее руку тебе обещал?
- Обещал, - с готовностью подтвердил кантабрийский инфант. - И она мне обещала выйти за меня замуж.
Мило улыбнулся и добавил:
- Еще в детстве.
Базаны от последней фразы инфанта прыснули в кулачок, но тот не обратил на них внимания.
- Слово принца тверже стали - помнишь? - заверил я его и взял на ум, что в детстве, видно, Саншо плотно общался со мной и сестрой.
Но подробности этого надо выяснять не у него, а стороной.
- Помню, - улыбнулся дон Саншо, удовлетворенно сверкнув единственным глазом.
- Вот и не сомневайся, - заверил я его.
И, оставив кантабрийского инфанта, который зачарованно улыбался чему-то там такому внутри себя, вскочил на ноги и энергично раскомандовался:
- Кончай ночевать! Седлать и на конь! Проверить подковы и копыта. Чтоб в пути никаких задержек не было.
Наш импровизированный лагерь зашевелился, затопал, застучал, зазвенел, заскрипел. Зашипели заливаемые костры. Пахнуло мокрой гарью и прелой листвой.
- Ты прав, Феб, нужно поторапливаться, - вдохновенно вторил мне вскочивший следом дон Саншо. - Не то они быстро там все свои темные делишки прокрутят, мЫ и оглянуться не успеем. Итак… - расправил он плечи. - Едем за Каталиной в По?
Я осмотрел пожухшие листья под ногами, листья на ветках, которые опадают зелеными, вздохнул глубоко, унял взбунтовавшееся сердце и ответил на выдохе:
- Нет, брат. В Гернику!
Повернули обратно и поехали по направлению к Гернике. Наш отряд, увеличившийся на копье сьера Вото и дюжину слуг графа де Базана, неторопливо пылил по затянутым со временем землей камням старой римской дороги.
Половина слуг кастильского графа были неплохо вооружены для простолюдинов: копья, короткие мечи на широких поясах толстой кожи, кожаные гамбезоны, обшитые на груди металлическими бляшками, на головах шлемы толстой кожи, усиленные железными полосами крест-накрест на куполе. У двоих арбалеты, у остальной четверки - по паре метательных дротиков. Остальные слуги копий не имели, зато тесаки на поясах носили солидные, и маленькие топорики типа Франциски, которыми не только рубить, но и метать можно ловко, на спине за пояс заткнуты. Эти вообще без головных уборов.
За собой на чембурах эти слуги вели крепких вьючных мулов, нагруженных упакованной по-походному поклажей, в которой даже на первый взгляд было много больше вещей, чем того требовалось просто для не столь далекого путешествия в Мадрид или Сеговию. Совсем не жалеет кастильский граф моих денег.
Подозвал Микала и, когда тот подъехал ко мне, тихо спросил:
- Базанам деньги выдавал ты?
- Согласно вашему указанию, сир, - ответил валет. - Но младший получил только то, что вписано ему в престимоний. А старшему вы сами, сир, дали открытый счет…
И показал мне лицом, что он тут совсем ни при чем.
- Ага… - протянул я, соглашаясь со своим походным казначеем. - Дал… Ищи теперь следы на волне…
А внутренне обматюкал себя самыми поносными словами, потому как только теперь дошло до моей бестолковки, что любая вербовка в любой спецслужбе зиждется на двух китах: письменном обязательстве вредить своей родине и расписках в получении за это денег. Иначе списывай все расходы по графе "политическая благотворительность".
- Сир, если вы о расписках конде в получении денег печалитесь, - прервал мое самоистязание Микал, - то они все у меня полностью в особом тубусе собраны. В том числе и те траты Базанов, на которые я выдавал ремесленникам Байонны не монеты, а долговые векселя. Все сочтено до последнего обола, сир.
Умеет этот парень порадовать. Вот и выпрямился гордо в седле, углядев, как посветлело мое лицо.
- Молодец, Микал, я в тебе не ошибся, - не стал я задерживаться с похвалой. - Но как это тебе удалось?
- Очень просто, сир. - Микал состроил хитрую мину. - Я лицо подневольное, находящееся в рабском состоянии, за казну ответственное, подотчетное. С меня спрашивается за каждый серебряк - куда он делся. Так что без расписки в получении никому ничего не выдам, пусть даже по приказу самого рея. Да хоть папы римского.
- Отлично, Микал. Ты меня порадовал. Феодализм - это контроль и учет! Выпиши себе золотой в качестве награды за отличную работу, сверх жалованья.
- Благодарю вас, сир, - поклонился валет в седле.
И сам сияет как новенький золотой.
- Свободен пока. Будешь нужен - позову. И не забывай о Григории, присматривай за ним. Язык учйте, а то Марк скоро лучше него говорить будет на эускара.
Марку приказал пока никого ко мне не подпускать - думать буду.
А думать было над чем. Для начала над тем, что я скажу Генеральным хунтам Басконии, стоя под священным дубом в Гернике. Выберите меня своим сеньором, потому что я красивый, а Изабелла - нет? Там же не дураки сидят, а умудренные жизнью тертые-перетертые перцы в самом расцвете сил и интеллектуальных способностей. Им выгоды подавай, а не хлопки одной ладонью. А мне крайне нужно, чтобы сюзереном своим они выбрали меня, а не Изабеллу или ее Фердинанда. Иначе вся моя программа собирания земель васконских в единое государство летит под откос. Бискайские баски - это цемент, связующий басков наваррских и гасконских. Это то необходимое введение третьего элемента, которое по диалектической логике снимает напрягающее противоречие.
Денег я от этих басков не получу, как не получает их и Кастилия. Вот тут-то и стал понятен мне тайный замысел Изабеллы с ее всеобщей нобилитацией Басконии. Не получать вообще денег с подчиненной провинции королеве не просто стыдно, но где-то даже и неприлично. Тут все налоги, сборы и пошлины остаются в руках Генеральных хунт провинций. А ей - шиш. Но если здесь будут жить только дворяне, тогда все нормально и пристойно. Дворяне налогов деньгами не платят. Они свою дань короне отдают кровью на полях сражений.