Властелин Руси - Посняков Андрей

Спокойная жизнь ладожского наместника Хельги неожиданно обрывается трагедией - на охоте погибает князь Рюрик. Новгородцы просят ярла возглавить северные дружины и повести их на далекий Царьград, за богатством и славой. Вскоре Хельги начинает догадываться, что за этими событиями стоит его самый главный враг - черный друид Форгайл Коэл, сознающий, что симбиоз двух душ молодого варяжского ярла и русского музыканта из далекого будущего - может остановить его на пути к власти. На этот раз друид решает действовать с двух сторон - в прошлом и в будущем…

Содержание:

• Глава 1 - СТО ДЕВ - Февраль 866 г. Киевщина 1

• Глава 2 - ОХОТА - Февраль 866 г. Южное Приладожье 6

• Глава 3 - ТРИЗНА - Февраль 866 г. Рюриково Городище 8

• Глава 4 - ГРОМ ГРЕМИТ - Март 866 г. Киев 10

• Глава 5 - АЛУША - Март 866 г. Новгород 13

• Глава 6 - ВЫСТРЕЛ - Апрель 866 г. Ладога 17

• Глава 7 - ЗМЕИНАЯ ЯМА - Май 866 г. Ладога 21

• Глава 8 - КНЯЗЬ СЕВЕРА - Май 866 г. Новгород 24

• Глава 9 - КИЕВСКИЕ ВОЛХВЫ - Июнь-июль 866 г. Киев 26

• Глава 10 - ВОЛКОДЛАК - Июнь 866 г. Днепровские пороги 30

• Глава 11 - УХОД - Июнь 866 г. Рось-река 33

• Глава 12 - БАБУШКА ИЗ КАНАДЫ - Наши дни. Северная Норвегия 35

• Глава 13 - ШТУРМ - Лето 866 г. Царьград 39

• Глава 14 - ОХОТА НА ОХОТНИКОВ - Наши дни. Северная Норвегия 43

• Глава 15 - КОЛДОВСТВО - Сентябрь 866 г. Днепровские пороги 52

• Глава 16 - ХАКАН РУС - Осень 866 г. Киев 55

• Глава 17 - ЛУГНАЗАД - 1 августа 867 г. Ирландия, Тара 59

Андрей Посняков
ВЛАСТЕЛИН РУСИ

Глава 1
СТО ДЕВ
Февраль 866 г. Киевщина

…языческие жрецы приносили человеческие жертвы: "и убивашета многы жены и имения их имашета собе".

Б. А. Рыбаков. Язычество Древней Руси

Снег, мокрый, серый, мерзкий, пополам с нудным дождиком, затянул пеленою Подол и Почайну с пристанью для заморских гостей. Где-то над ними едва угадывались увенчанные деревянными стенами вершины Щековицы и Градка, видно их было плохо, снег слепил глаза, заставляя надвигать на лоб шапки и капюшоны.

- Разгневался, Перун-батюшка, - поглядев на небо, закряхтел высокий жилистый старик, простоволосый, с густой бородой и бесцветными, глубоко посаженными глазами. Длинная одежда его все была запорошена снегом. Под ногами, обутыми в подвязанные к икрам кожаные поршни, чавкала жирная грязь.

- Чего-то не встречает нас Вельвед-волхв, - нагнал старца идущий позади него парень. Впрочем, и не парень уже - молодой мужик, длинный, носатый, тощий - точно в таком же длинном одеянии, как и старик. Следом, отворачивая лицо от снега, шел еще один - пухленький и круглолицый, с глазами цвета потухших углей.

- Не для всякого путника расстарается Вельвед, - оглянулся с усмешкой старец. На груди его сухо звякнуло ожерелье из высушенных змеиных голов. - Да и не знает, поди, о нас волхв. Знал бы - меня б встретил, - старец горделиво сверкнул глазами. - О вас и не знаю… - он качнул головой. - Невелики бояре. Ну, инда неча стоять. Кувор, ты хвастал - Киев ведаешь?

- Ведаю, - кивнул круглолицый, и большой висловатый нос его смешно дернулся. - В позапрошлую зиму немало постранствовал тут. Нас, чаровников да кудесников, жаловал тогда Дир-князь.

- Да и сейчас жалует, - довольно осклабился тощий.

- Верно, брате Войтигор, жалует, - повернулся к нему старец. - Жалует, да только не всех - на что ему облакогонители? Право, не знаю, зачем ты и пристал к нам? - Бесцветные глазки старца с презрением взглянули на Войтигора. Тот покраснел, скрипнул зубами:

- Эвон, как баешь, Колимог… Зря.

- Да ты ж, поди, и крови человечьей боишься? - не унимался старец. - У вас, облакогонителей, и жертв-то путевых нет.

- Да как это нет? - Молодой волхв не на шутку разволновался. - А моления о дожде, что ж, думаешь, так просто проходят? Ежели засуха, петухами да лошадью не обойдешься - случается, требуют боги и человека.

- Вот именно, что "случается", - засмеялся Колимог. - А тут, чую, другая тебя работа ждет.

- И что ж с того? Да нешто я…

- Успокойся, друже, - пухлый Кувор положил Войтигору руку на плечо. - Колимог-волхв не обидеть тебя хочет. Сомневается - а ну, как рука у тебя не набита? Ведь дела нас ждут великие…

- А ты не сомневайся, Колиможе, - шмыгнув носом, жрец стряхнул налипший на веки снег. - К тому ж… - он бросил быстрый взгляд на Кувора, - …чаровники тоже не особо-то человечьими жертвами славятся.

- Не скажи, - желчно расхохотался толстяк. - Меня сам Дир-князь знает!

- Да неужели?

- Ну, может, и подзабыл уже. - Вздохнув, Кувор потеребил за рукав старца: - Куда идем-то, брат Колимог?

- В корчму Мечислава-людина, - обернулся к нему старец. - Таковую ведаешь ли?

Круглолицый волхв усмехнулся:

- Еще бы не ведать…

А снег все шел, мокрый и мерзкий, смешивался с растаявшей грязью, делая непроезжими пути-дорожки, вот уж верно говорят - нет хуже оттепели в сечень-месяц. Да, что и говорить, и январь-то стоял не особо морозный, а тут, к весне ближе, совсем задождило, как и сказано - "прольет Велес на дороги - зиме убирати ноги"!

Над усадьбой, затерявшейся в лесу у Глубочицы да Притыки, стоял густой туман, мокрый снег тяжело оседал на крытой камышом крыше вросшей в землю избы, облипал раскидистые ветви старой березы, что росла на заднем дворе, за амбаром, густым ноздреватым слоем покрывал узкую, расчищенную к воротам дорожку. Пусто было во дворе, даже пес не высовывал головы из будки, только лишь в хлеву, у амбара, глухо мычали коровы.

В избе было темно, душно - от протопленного не так давно очага тянуло дымом. Покряхтев, поднялась с широкой лавки простоволосая баба с грубым, словно высеченным из камня лицом - крепкая, высокая, словно башня. Схватила стоявшую на столе рядом с лавкой крынку, отпила.

- Добрый квасок, - глянула за очаг, где у стены сонно ворочался кто-то. - Эй, Вятша! Хватит почивать, парень. Иди-ка лучше снег от ворот покидай, инда, чую, ни пройти, ни проехать будет. Ну, что лежишь? Подымайся, кому говорю?

- Встаю, встаю, тетка Любомира, - потянулся за очагом молодой парень, почти отрок еще - светлорусый, светлоглазый, жилистый. Почесал рукою под сердцем, там, где синело изображение волка, глянул в полутьме на хозяйку. - Отвернулась бы, тетка. Оденусь.

- Фу, - фыркнула та. - Да чего я там у тебя не видала?

Однако отвернулась, подошла к волоковому оконцу, убрала ставенку - с улицы сразу пахнуло сыростью. Вятша поежился, натягивая рубаху. Любомира искоса глянула на него - ладный парень вырос. Живет блудом с Лобзею, приживалкой, что отправлена третьего дня в Киев, к Мечиславу, как тот и наказывал. Эх, Мечислав, Мечиславе, чтой-то долгонько тебя не было! Любомира, вздохнув, ухмыльнулась. А может, и не надо никакого Мечислава? Эвон, Вятша-то… Жаль, Лобзю любит… Так, а Онфиска-то чего дрыхнет? Любомира посмотрела в другой угол:

- Эй, дева! Животина кормлена ли?

Куча тряпья в углу зашевелилась.

- Кормлена, матушка, - выглянуло из-под волчьей шкуры круглое девичье лицо. - С утречка еще раннего.

- Ну, так все равно не спи, - хмуро распорядилась хозяйка. - Мало ль работы в доме?

Вятша накинул на плечи полушубок:

- Лопата на месте ли?

- А куда вчерась ставил, там и бери, - махнула рукой Любомира. А ведь ладен, парень-то! Эх, если б не Лобзя…

Отрок задержался в дверях:

- Тетка Любомира, как вычищу, схожу к Притыке? Может, и Лобзю нашу встречу…

- Да никуда она не денется, Лобзя твоя, - недовольно усмехнулась хозяйка. - Хотя и верно - давно бы уж пора ей возвернуться.

- Вот и я говорю!

- Ну, сходишь, - Любомира милостиво кивнула. - Двор почисти сначала.

- Почищу, - кивнув, Вятша выбрался из избы. Ох, и смурно же было кругом! Серо, промозгло, противно. Плюнув, отрок отыскал у амбара лопату. Обернулся к избе - низенькой, еле-еле торчавшей из-под снега. Из волокового оконца потянуло дымком - видно, Онфиска разжигала очаг.

- Инда, и поснедаем, - ткнув лопатой в снег, сам себе улыбнулся Вятша, вспоминая, остались ли еще вчерашние мясные щи иль доела их тетка?

Гремя цепью, вылез из будки пес - большой, кудлатый. Увидав отрока, завилял хвостом, заскулил умильно.

- Нету любимицы твоей, Орайко, - засмеялся Вятша. - Некому тебе мясца кинуть. Ну, пожди, возвернется, поди, скоро…