М-да… тоже задачка. Как его такого разукрашенного и еле ковыляющего из города выводить? А ведь контрольный срок выхода - сегодня. Причём до начала комендантского часа. Мы-то изначально рассчитывали за световой день обернуться. Кто же знал, что такой косяк получится? Теперь ещё этот Бельмондо разноцветный, каждые десять минут в кустики бегающий, на шее висит… Даже если ему на голову ту соломенную шляпу напялить, в которой местные пейзане ходят, всё равно - такие бланши не спрячешь. Да и шляпы у нас нет… И ходит он с трудом - всё-таки поработали с бедолагой в гестапо не слабо. И жрать охота. Ух как охота. Последний раз вчера рано утром ели… Только подумал о еде - в животе забурчало. Пучков понимающе покосился на меня и ответил ещё более громким бурчанием. Девчата прыснули, а я, цыкнув зубом, принял решение:
- Всем слушать сюда. Особенно это вас, барышни, касается. Ну-ка вспоминайте, где в этом прекрасном городе есть похоронное бюро?
Народ так удивился, что бурчания и смешки моментом прекратились.
- Командир, а не рановато?
- Гек, будешь острить - прикажу самому сделать гроб, из подручных материалов. А вы, милочки, думайте, думайте!
Светлана переглянулась с подружкой и, наконец поняв, что я не шучу, выдала ответ. Был, оказывается, в этой дыре свой Безенчук. И не один. Остаётся вопрос - работают ли они сейчас? Правда, я прикинул, что война смертей не отменяет, не говоря о том, что способствует им. Да и просто от старости люди тоже периодически отходят в мир иной. Другое дело, что сейчас похороны проходят без прежнего размаха. Но нам шик и не нужен - достаточно подводы и дешёвенького гробика. А где кладбище находится, я и сам видел - мы мимо него проходили, когда в Измаил шли. Кстати, только сейчас вспомнил! Там как раз в присутствии попа, окружённого старухами, хоронили кого-то. И телега присутствовала! Ну поп нам без надобности, а вот гробовщик с транспортом нужен. Священник бы, конечно, тоже не помешал, для конспирации, но с ним заморочек может быть больше, чем пользы, так что его - отставить.
Теперь остаётся подбить бабки. Причём в прямом смысле. Так и сказал ребятам. После подсчёта выяснилось, что на всех есть около четырёхсот оккупационных марок, двести пятьдесят румынских лей и у меня в голенище сапога - ещё пятьсот рейхсмарок. Эти полштуки финансист, помню, выдал без звука, но с таким душевным терзанием, что его даже жалко стало. А я вообще, исходя из опыта прошлой жизни да случая с греком-контрабандистом, считаю, что деньгами и пистолетом можно добиться гораздо больше, чем просто пистолетом. Так, перефразировав Аль Капоне, и сказал, вручив девчатам бабки перед отправкой разведчиц на поиски местного гробокопателя. Даже размер будущего содержимого ящика указал, оценив его на глаз, сантиметров в сто семьдесят.
Вилли от предстоящей перспективы живым надеть деревянный макинтош сильно разволновался.
- Товарищ командир, зачем меня в гроб?! Это же авантюра!
Глядя на державшегося за сломанные рёбра "тихоню", ответил:
- А с такой мордой по городу ходить не авантюра? Даже если Леха сейчас побежит предупреждать "невидимок", что у нас всё нормально, то всё равно неделю ждать, когда у тебя синяки начнут сходить да ты сам нормально передвигаться сумеешь, мы не можем. И в этой пещере долго не продержимся. Через пару-тройку часов, когда фрицы поймут, что засаду в квартире постреляли, тут такой шмон начнётся - мама не горюй! Да и в госпитале заинтересуются - чего это охранники без смены и туалета так долго заперты? Вот до этого времени и надо будет успеть свалить.
Резидент, похоже, внял словам и при помощи Гека, с трудом улёгшись на топчан, прикрыл глаза. Вот и правильно - полежи, отдохни. Тебе сейчас сильно ёрзать - противопоказано. Ещё минут через сорок прискакала Светланка. С трудом переводя дух, доложила:
- Нашли гробовщика. Нашли и договорились. Он за всё двести лей запросил. Галя ему задаток дала, и они следом едут. Минут через пять возле того поворота будут, что рядом с тропинкой.
Тут она растерянно запнулась.
- Только вот как же мы товарища Вилли при нём в гроб класть будем? Да и странно всё это выходит. Обычно же телега подъезжает прямо к дому, где покойник лежит. А тут и дома нет…
- Не боись, принцесска! Всё учтено. Вот это, - я указал на побитого резидента, - безутешный брат покойного. Дай ему платок - лицо рыдающее прикрыть. Ну а мы - тоже родственники. Сейчас встретим эту подводу, загрузимся и поедем дом показывать. А на тихой улочке быстренько загрузим пустую тару. Всё понятно?
Народ закивал.
- Вот и хорошо. Если поняли - чего стоим?
И подавая пример, подхватив прикрывающего лицо Вилли, насколько возможно быстро пошёл к повороту. Ребята рванули следом.
Правда, немного не успели - телега уже стояла на месте и возница удивлённо глядел на странную компанию, идущую от реки. Передав трясущего плечами резидента ребятам, взял ведение переговоров в свои руки. Сразу подсев к водителю кобылы, наклонившись к уху, начал шептать:
- Це - брат покойного. Зовсим ни в себе. Последню волю умершого изповнял.
И сокрушённо поцокал языком. Возница равнодушно кивнул и только спросил:
- Кудой дале ихать?
- Та це близенько! Вин за той хатой, з червоней черепицей.
Мужик, чмокнув губами, дёрнул вожжи. Странного окраса лошадка, не поднимая головы, побрела дальше по улице. По тихой, пустынной ещё улице. С одной стороны был обрывистый берег реки, с другой - двухэтажные и одноэтажные домики, густо закрытые деревьями. Блин, чего же мы ждём?
Повернувшись назад, махнул рукой, отдавая команду. А сам опять приник к гробовщику. Он как раз обернулся на возню у себя за спиной и удивлённо выпучил глаза. Правда, там было на что посмотреть - народ сноровисто, в пять секунд упаковал безутешного брата в гроб и теперь все внимательно пялились на возницу. Дёрнув его за рукав, обратил внимание на себя. Развернув веером десять двадцаток рейхсмарками, в лоб спросил:
- Дядя, заработать хочешь?
- Э-э-э?
Мужик всё пытался оглянуться.
- Ты не вертись. Ты сюда смотри!
Наконец он уставился на деньги. Вот и умница.
- Доедем до кладбища и эти хрусты - твои.
- Э-э-э?
Вот, блин, заклинило! Он что, все слова забыл, только одна буква в памяти засела? И валить его нам не с руки. Эта телега наверняка достаточно известна, и, если появится за вожжами другой, могут возникнуть нехорошие вопросы. Да и сам он личность, любому полицаю знакомая. Они нас даже тормозить не будут в присутствии местного гробовщика. Обычное дело - похороны. Но этого хмыря надо из состояния прострации выводить.
Вынув финку, приставил её к боку мужика.
- Будешь, сука, дёргаться - перо в бок получишь! Ты знаешь, кого везёшь?
Собеседник при виде ножа расширил глаза и помотал головой. Ну хоть экать перестал - уже хорошо.
- Это вор центровой - Гриша Лютый. Тут залётные с Одессы, малость рамсы попутали, вот оно и получилось…
Что получилось - уточнять не стал. Тем более терзали смутные сомнения насчёт наличия в природе в сороковых годах законников. Ну да и хрен с ним! После небольшой паузы, цвиркнув слюной через зубы, продолжил:
- Так что нам, дядя, сейчас надо с города выбраться.
А дальше мы с этой мразотой фуфлометной разберёмся. Тем более смотрящий из Галаца уже в курсах этого беспредела…
Е-моё! Чего я вообще несу!? Этот работник лопаты ни слова ведь не понимает! То есть понимает, что это какая-то феня, но не больше. Надо как-то переключаться.
- В общем, понял меня? Доедем до кладбища без шухера - две сотни твои. Поднимешь кипеж, начнёшь шуметь и дёргаться - порежу на ленточки для бескозырок! Ты меня понял?!
Мужик кивнул, но я этим не удовлетворился. Мне его голос надо было услышать.
- Ты, фраер, не кивай, ты словами скажи!
- Так есть. Понив…
- Ну молодец, если понял. Держи задаток.
С этими словами сунул ему в руку несколько двадцаток. Собеседник довольно спокойно их принял, покрутил в руках и, сунув карман, спросил:
- А ежель полицаи остановлют?
- Дядя, мы ни немцев, ни полицаев не опасаемся. Что, я похож на партизана? Для полицаев у нас все бумаги имеются. Нам сейчас от залётных из Одессы треба уйти. Так что если ты, сука, нас этим дешёвым фраерам выдашь, я тебе печень вырежу!
- Та ни! Я их и не бачив туточки!
- Вот лучше и не видь дальше. Если подойдут к тебе похожие на нас, - я кивнул в сторону ребят, - ты ничего не видел, ничего не знаешь.
Мужик опять кивнул и, дёрнув вожжи, подбодрил свою клячу, которая, похоже, вообще спала на ходу. Кстати, интересная деталь - возница, поняв, что полицаев мы не боимся, сразу почувствовал себя уверенней. Это было заметно по поведению. Перестал втягивать голову в плечи и косить на меня испуганными глазами. Проехав по длинным извилистым улочкам, наконец добрались до мостика, ведущего через старый, осыпавшийся ров. Основная дорога, с постом на ней, проходила метрах в восемьсот северней, а здесь торчал одиночный полицай, который с интересом разглядывал несколько телег, приближающихся к въезду в город. Правда, невзирая на стремящуюся к нулю скорость нашей лошадиной силы, к мостку мы подрулили первыми.
Я сидел, пригорюнившись и прижавшись к вознице, попутно щекоча ему бок финкой. Девчонки шли сзади, простоволосые и утирающие слёзы. Гек, отстав метров на пятьдесят, контролировал ситуацию издалека. Местный блюститель закона при виде нас, как и думалось, не проявил никакого интереса. Старый и какой-то обрюзгший, он скользнул по катафальной телеге равнодушным взглядом, поправил винтовку и опять уставился на подъезжающие возы. Ну чисто гаишник, которому глубоко плевать на беспонтовый "запор" в ожидании приближения жирного "мерса".