Герольда? Кенрик с любопытством уставился на невозмутимого молодого парня, восседающего на… На чем?! Юноша даже головой потряс в недоумении. Герольд ехал не на тирсе или ульхасе, а на какомто подобии огромного кота почти в человеческий рост высотой. Животное не походило ни на что знакомое, имело очень длинный, мускулистый хвост, свернутый в спираль на спине, мощные лапы с устрашающими когтями, впечатляющие зубы и густой мех пятнистого окраса. Заметив любопытство Кенрика, "кот" насмешливо оскалился в его сторону и басовито мяукнул. Впрочем, мяуканьем этот жутковатый звук можно было назвать с очень большой натяжкой.
Чтото бросив стражнику, герольд легонько хлопнул животное ладонью по затылку, и "кот" одним прыжком сорвался с места, мгновенно набрал скорость и исчез за поворотом. Кенрик и глазом моргнуть не успел, как о нем напоминали только клубы пыли, медленно оседающие на дорогу.
- Вы все же хотите идти один, эллари? - вернул юношу к реальности голос стражника.
- Да! - решительно отрезал он.
- Зря. В Ойнерской пуще еще и прайды карайнов водятся.
- Это что?
- Звери такие, - пояснил седоусый, зачемто кивнув в сторону дороги, где еще не успела осесть пыль. - Они очень опасны, когда дикие. Охотно закусят человечинкой. На них охотники меньше, чем вдвадцатером, не ходят…
- Я что, охотиться собрался? - изумился юноша. - Я просто хочу побыстрее добраться до Дарлайна!
- Ну, как хотите, - вздохнул стражник. - Ваша воля. Я предупредил. Распишитесь в дорожном реестре, он вот там, в сторожке.
Обрадованный Кенрик быстро расписался и вскоре был выпущен за ворота.
- Не сходите с дороги, эллари, - посоветовал ему в спину стражник. - Да и ночевать лучше в придорожных трактирах, их хватает.
- Благодарю! - бросил через плечо Кенрик.
Затем он радостно улыбнулся, поплотнее закутался в плащ и, не оглядываясь, двинулся в путь. Идти предстояло больше трех дней, а учитывая необходимость время от времени отдыхать - и все пять. Как ни жаль, на ночь действительно придется останавливаться в трактирах - зима, будь она неладна. Пусть мороз и небольшой, но все равно есть, замерзнуть легко. Да еще и снега нет. Хотя это, наверное, к лучшему. Представив, что ему надо продираться через сугробы, юноша поежился. Приходилось, дай Трое, чтобы больше не пришлось.
Свежий морозный воздух бодрил, одежда была теплой, и Кенрик радовался жизни, с интересом глядя по сторонам. Вот и начался новый этап жизни. Что ждет его впереди? Юноша не знал, но надеялся на лучшее. Ведь даже если в Игмалионе и нет Визуальной Академии, то у него есть возможность поступить в университет, что в родной каверне было практически невозможно. А это шанс, и немалый. Люди с университетским образованием ценились даже в Торийском царстве, занимая немалые посты на государственной службе.
Кенрик шел до самого полудня или немного дольше, ничуть не устав. За все это время он почти никого не встретил - только однажды мимо проехали три всадника на ульхасах, да еще один обогнал его вскоре после того, как юноша покинул Лонвайр. Видимо, здесь и в самом деле мало кто решается путешествовать в одиночку. Удивительно, ведь Игмалион населен куда плотнее, чем та же Тория. На задворках сознания мелькнула мысль, что это не зря, что слухи, возможно, в чемто и правдивы, но Кенрик решительно отбросил ее.
Желудок напомнил о себе, и юноша уселся на камень на обочине, раскрыв свой дорожный мешок. Припасов, захваченных еще из Тории, должно было хватить дней на десять. И хорошо, ведь если бы пришлось закупать еду в Лонвайре, то это обошлось бы раза в тричетыре дороже. Интересно, в Дарлайне такие же высокие цены? Скорее всего нет, это лонвайрские трактирщики пользуются тем, что больше путникам приобрести провизию негде. Да и все привозное там, вокруг ни ферм, ни даже рыбацких деревень нет. Кенрик отрезал ломоть вяленого мяса и с удовольствием сжевал его с двумя сухарями, запив водой из фляги.
Немного посидев, глядя на бьющиеся об берег свинцовые волны моря, юноша со вздохом встал, забросил мешок на спину и снова двинулся в путь. Хотелось бы к ночи дойти до трактира. Нет, конечно можно переночевать и на обочине или какойнибудь поляне, разведя костер - не раз так приходилось ночевать в прошлом. Но не хотелось, все же холодновато. Беранис с деньгами, за ночлег на сеновале много не возьмут, а еда есть.
Миля за милей незаметно ложились под ноги, Кенрик шел, чтото насвистывая себе под нос, и фантазировал о будущем. Чего только ни приходило в голову! Вот он - могучий маг, способный движением пальцем вызвать или утихомирить ураган. Вот он - известный ученый, разгадывающий загадки мироздания. А особенно - главную загадку их мира, загадку каверн. Ведь когдато, если верить древним легендам, мир был един, не разделен на закрытые неизвестно чем области, которые со временем и назвали кавернами.
В свое время Кенрик добрался до границы родной каверны и своими глазами видел за ней лес и горы. Однако пройти дальше не смог, уперся в невидимую границу. Да и никто не мог, хотя самые сильные маги и предпринимали множество попыток, да только ни одна не увенчалась успехом. Способ проникнуть из каверны в каверну имелся один - созданные древними порталы, которые изредка удавалось активировать. Кем были эти древние? Опять же никто не знал. Не все активированные порталы вели в населенные местности, из пяти торийских только два - в Игмалион и некий Ринстер. Но в последнем пришельцев встречали стрелами, местные не желали ни с кем контактировать. Остальные три вели на безлюдный скалистый островок, в густую чащу и в пустыню. Герцог, на чьей территории находился ведущий в чащу портал, долго пытался както освоить ее, но поселенцев очень быстро пожирали огромные хищные ящеры. После нескольких неудач он отступился, отдав портал на откуп магам, заплатившим за это немало золота. Те занимались какимито непонятными экспериментами, ничего не сообщая о них живущим неподалеку людям. Да последние и сами не стремились лезть в дела "колдунов", слишком боялись их.
Солнце все больше склонялось к западу, и Кенрик понемногу начал беспокоиться. Где же трактир? Ему давно пора показаться! Не хотелось идти в темноте. Что же делать? Устраиваться на ночлег? Это ведь потребует время хотя бы на то, чтобы хвороста на всю ночь набрать. Без костра он просто замерзнет к утру. Юноша ускорил шаг, надеясь вскоре увидеть огни трактира.
Внезапно какойто звук привлек внимание Кенрика, и он остановился. Очень знакомый звук. Гдето в чаще, на грани слышимости безнадежно, отчаянно плакал маленький ребенок! Уж детскийто плач юноша, нянчивший младших братьев и сестер, ни с чем спутать не мог. Ребенок заблудился? Но где его родители? Разве мог ктото оставить малыша в лесу? Только в одном случае - если с ним случилась беда. Наверное, многие назвали бы Кенрика сумасшедшим, но оставить в лесу плачущего ребенка он не мог. Физически не мог и, забыв обо всем, рванулся влево от дороги, быстро углубившись в чащу.
Стволы огромных деревьев мелькали мимо, пару раз юноше даже пришлось перелезать через буреломы. Он бесконечно петлял, спотыкался, падал, вставал и снова бежал, думая только о том, как побыстрее добраться до несчастного малыша, и не запоминал дорогу - не до того было. Плач постепенно становился громче, однако прошло еще минут двадцать, прежде чем Кенрик выскочил на большую поляну. Младенческое "уауа" явно раздавалось отсюда. Но где же младенец?…
Юноша растерянно обвел глазами поляну, но никого на ней не обнаружил. Только у самой кромки леса на траве виднелась какаято темная масса. Подойдя поближе он понял, что это довольно большое мертвое животное, явно из породы кошачьих. Сперва ему показалось, что оно точно такое же, как то, на котором ехал герольд, но, присмотревшись, Кенрик понял, что это не так. Похожее, но другое. Вопервых, черного цвета, не пятнистое, шерсть намного гуще. Вовторых, значительно больше размером, лапы длиннее и толще, морда другой формы, хвост раздвоен, на обоих его кончиках венчики когтей. Зубы внушали уважение, когти тоже были немаленькие - та еще зверюга, не дай Трое встретиться с ней на узкой дорожке. Убил ее не менее страшный хищник - напрочь разорванное горло ясно говорило об этом.
В этот момент снова раздался младенческий плач. И раздавался он прямо изпод мертвого животного! Кенрик ошалело отступил на шаг и помотал головой, однако ничего не изменилось. Это что же получается? Зверюга напала на когото с ребенком, убила, но ее саму тоже ктото убил, когда она собралась закусить младенцем? Никакого иного вывода он не мог сделать. Некоторое время Кенрик набирался духа, затем решительно подошел к зверю, обойдя лужу крови, натекшую из разорванного горла. Присел возле и сунул руку под тушу. В то же мгновение плач стих, и ктото сильно укусил юношу за ладонь. Он вскрикнул и выдернул руку, на которой, вцепившись зубами, повис черный меховой комочек. Совсем небольшой. Но держался недолго и сорвался, упав на траву. На поляне снова раздался плач.
Не сразу до Кенрика дошло, что плачет этот самый меховой комочек, елозя вокруг себя растопыренными лапками с крохотными коготками и поднимая кверху мордашку с широко распахнутыми, часто моргающими желтыми глазками. Надо же, совсем как человеческий младенец…
Котенок, не прекращая хныкать, пополз в сторону Кенрика. Тот зачарованно смотрел на него, не понимая, чего он хочет. Звереныш уткнулся в ногу человека и довольно заурчал, что растрогало юношу, несмотря на боль в укушенной ладони.
- Ну и что мне с тобой делать, чудо? - негромко спросил он, присев на корточки и потрепав котенка по загривку.
- Мррряаа, - отозвался тот, всем своим видом выражая радость.
Котенок нежился под рукой Кенрика, даже пару раз лизнул ему пальцы. К нему было приятно прикасаться - нежная шелковистая шерстка вызывала желание гладить и гладить ее.