Глава 2
Весна сменилась летом, лето осенью, а осень зимой. Так и не вспомнивший даже своего имени Никто по-прежнему пас овец в деревне Озерные Ключи. За минувшие десять лун он стал здесь совсем своим. Местные не могли нарадоваться на нового пастуха - овцы под его присмотром чувствовали себя превосходно, а волки стали обходить пастбище десятой дорогой.
Пожалуй, еще никогда в деревне не было столь умелого и ответственного работника.
Вообще деревня Озерные Ключи оказалась приятнейшим местечком. Климат необычайно мягкий, зима короткая и теплая, а лето нежаркое. Дожди идут не редко и не часто, а точно в самый раз. Земля-кормилица родит так, что хоть иголку еловую посади - взойдет и заколосится. Неподалеку протекает небольшая речка, а чуть дальше раскинулось удивительно чистое озерцо, за которое деревня и получила название. К югу простираются заливные луга, а на западе стеной стоит лес, богатый грибами и ягодами. Хватает и дичи - тут тебе и кабан, и олень, и бобер, и лисица, и куница, и заяц. В реке водится карась, щука, сазан, судак, лещ и сом, а озеро кишмя кишит раками. Жители деревни охотятся, рыбачат, бортничают, разводят овец, свиней, лошадей и домашнюю птицу, растят на полях пшеницу, рожь, овес и ячмень, а в огородах - фасоль, горох, репу, редьку, брюкву, лук, чеснок и капусту.
Единственный недостаток Озерных Ключей - жизнь здесь на редкость тихая, сонная и скучная. Ривения вообще одна из самых мирных и спокойных стран, а эта деревня - одно из самых мирных и спокойных поселений в Ривении. Кроме рождений, свадеб, похорон и большой ежегодной ярмарки, в округе никогда ничего не происходит.
За десять лун, что Никто здесь прожил, самым крупным событием стала потеря уха деревенским кожевником. Тот напился вдрызг с соседом, деревенским пекарем, и во хмелю провозгласил, что ради друга готов на все. Последнюю рубашку отдаст, последним куском хлеба поделится. Жену - и ту забирай, не жалко!
На грязную рубашку пекарь не позарился. Хлеба у него хватало своего. А соседскую жену он отказался брать даже с доплатой. Однако к тому моменту пекарь выпил ничуть не меньше кожевника, поэтому и сказал, что рубашка, хлеб, жена - это все ерунда, мелочи. Если хочешь и в самом деле доказать дружбу - подари что-нибудь действительно драгоценное. Собственное ухо, скажем.
В пьяном угаре кожевник не колебался ни секунды. Мгновенно достал нож для шкур, отхватил себе правое ухо и вручил его пекарю. Тот восхитился самоотверженностью приятеля, помог перевязать рану и предложил обмыть это дело.
Правда, наутро кожевник раскаялся в своей щедрости и даже набил пекарю морду. Но забирать подарок все же не стал.
Больше ничего интересного за десять лун не произошло.
В день Бриллиантового Ворона Никто, как обычно, привел отару с пастбища. Как обычно, поужинал в доме старосты - эти добрые люди его практически усыновили. Как обычно, после ужина заглянул в харчевню - покалякать с мужиками, обсудить последние известия из столицы, перемыть косточки королевскому казначею, зачем-то придумавшему налог на виноделие, побороться на руках с кузнецом Валюхом.
Кузнец каждый раз проигрывал, но надежды все не терял.
Харчевня "У башни" стоит на этом месте уже семьдесят лет. Здесь удивительно уютно - с кухни всегда пахнет жареным мясом и свежеиспеченными пирогами, а тяжелые дубовые стулья помнят еще прадедов нынешних посетителей. Закопченные балки впитали столько ароматов, что от них можно отпиливать кусочки и есть вместо хлеба. На засиженной мухами вывеске изображен медведь, задумчиво читающий газету в тени крепостной башни.
Толстый усатый харчевник бухнул перед Никто огромную кружку пива. Своего пива в Озерных Ключах не варят - привозят из Владыкино. Там оно отменное - духмяное, янтарно-медового оттенка, с непревзойденным вкусом. Сделаешь глоток, размажешь пенные усы по губе и вздохнешь счастливо - точно в Сальван живьем попал.
Правда, на этот раз в пиве что-то плавало. Маленький рыжий таракан - все еще живой, отчаянно перебирающий лапками в попытке спастись. Никто придержал харчевника за полу и вежливо спросил:
- Скажите, а таракан тут так и должен плавать?
- Конечно, - невозмутимо ответил харчевник. - Это специально для аромата. В Гарийской Империи сейчас только так и пьют.
- И чего только эти гарийцы не придумают… - покачал головой Валюх, заглядывая в свою кружку. - Эй, погодь-ка! А почему тогда у меня таракана нет?!
- Прошу прощения, забыл положить, - поклонился харчевник. - Сей минут изловим и положим.
- То-то же. И какого попало не клади - выбирай пожирнее. Чтоб, значит, в самом соку был.
- Непременно.
Никто задумчиво отхлебнул из кружки, перебирая четыре двойных ночницы, полученных на сдачу. Ривенские монеты называются так же, как гарийские, - железные ночницы, серебряные солонки, золотые хлебницы и золотые же перечницы. Откуда пошли такие названия - богам известно. Правда, горсть соли действительно стоит одну солонку, а горсть перца - одну перечницу… зато хлеба на хлебницу можно купить целый мешок. Вот и поди разберись.
Раздумья пастуха прервала резко распахнувшаяся дверь. В харчевню вбежал восьмилетний мальчишка - Узюх, сын харчевника. Выглядел он ужасно взволнованным.
- Пап, там странные люди за околицей! - воскликнул Узюх.
- Странные люди? - вяло переспросил отец, протирая кружки. - Кто на этот раз - гарийские шпионы, хаоситы или монахи смерти?
- Это агенты Зла, пап! Я их подслушал - это настоящие агенты Зла!
- А, теперь уже агенты Зла… - понимающе кивнул харчевник. - Знаешь, они наверняка просто заблудились. Сам подумай - что агентам Зла делать у нас в деревне?
Узюх замялся, чеша в затылке.
- Иди-ка лучше помоги матери мыть посуду, - распорядился харчевник.
- Но, пап, я правда видел…
- Ну и хорошо. Видел и видел. Но посуда-то сама себя не вымоет, верно?
С такой логикой маленький Узюх спорить не мог, поэтому неохотно поплелся на кухню.
- Хех!.. - осклабился кузнец. - Агенты Зла, подумать только! Чего только эти дети не выдумают…
- Он хороший мальчик, - рассеянно произнес харчевник. - Немножко фантазировать не вредно. И потом…
И тут дверь снова резко распахнулась… да не распахнулась - слетела с петель! В трактир вихрем ворвались шестеро субъектов в глухой черной одежде и черных же масках, закрывающих все лицо, кроме рта. Двое держали легкие стальные гастрафеты, еще двое размахивали саблями, пятый вооружился громадным шестопером, и лишь шестой стоял безоружным, с одной лишь тростью.
- Вы кто такие?! - испуганно ахнул харчевник.
- Мы агенты Зла, - гулко ответил безоружный.
- А-а… ну… что будете пить?
- Гренаш есть? - пробасил агент с шестопером.
- Конечно, - с готовностью достал винную бутыль харчевник. - Четыре солонки за чарку, двадцать пять - за всю бутылку. У меня первоклассный гренаш, даже в Гарии такого не сыщете.
- Мы сюда пришли не пить, - помотал головой безоружный агент. - Мы пришли… за ним!
Его палец указал прямо на Никто. Тот обернулся - нет, позади никого нет. Сдвинулся влево, вправо - палец агента Зла двигался в том же направлении.
- За мной? - все же уточнил Никто.
- За тобой. Собирайся, ты пойдешь с нами.
- А это обязательно?
- Боюсь, что обязательно.
- Я бы все-таки предпочел остаться. Если, конечно, вы не возражаете.
- Мне тоже очень жаль, но Зло не идет на компромиссы. Нам дан строгий приказ - доставить тебя живым… или мертвым.
- А каким лучше?
- Лучше живым. Но окончательный выбор за тобой - все-таки мы в свободной стране.
Кузнец Валюх молча поднялся из-за стола, засучивая рукава. Силач, завязывающий в узел подковы, он точно не собирался сидеть и смотреть, как обижают его другана.
Одновременно с этим харчевник незаметно отступил в кухню. Он распахнул дверь черного хода и шепотом приказал жене и сыну бежать к старосте и жрецу, рассказать, что происходит. Пусть бьют набат, подымают мужиков на оборону.
- Этого убрать, - указал на кузнеца главный агент Зла.
Свистнули тетивы гастрафетов. В воздухе вжикнули два коротких стальных болта… и отскочили от бронзового предплечья. Никто с невероятной скоростью взлетел на ноги и выбросил руку, прикрывая Валюха.
Кузнец и агенты Зла с равным удивлением уставились на неуязвимого гиганта. Но агенты тут же оправились и ринулись на него, размахивая саблями…
Через несколько секунд из дверей и окон харчевни начали вылетать люди. Один… второй… третий… последним вылетел агент с тростью. Их швыряло с такой силой, словно в харчевне засел разъяренный циклоп или людогор. Двое агентов, упав, так и остались лежать недвижимо.
Тем временем со всех концов деревни начал сбегаться народ. Крепкие ривенские мужики сжимали вилы, косы, мотыги и другие орудия. Охотники вооружились луками и копьями, рыбаки - острогами, а дюжий мельник размахивал тяжеленным цепом.
- Это он! - рявкнул старший агент Зла, глядя на выходящего из дверей Никто. - Это точно он! Отступление!
Трость в его руке ожила, закручивая воздух - во все стороны хлынули белые и голубые вихрики. Деревенские в ужасе отшатнулись от колдуна - тот с силой шарахнул тростью оземь, и все шестеро агентов Зла… исчезли. Только вспышка голубого дыма еще отмечала место, где только что творились чары.
- Песья кровь… - остолбенело присвистнул староста. - Это что ж такое творится?…