У Миха листик потонул, а у Цыки поплыл. Фесся, не сдержавшись, бросилась мужу на шею и разрыдалась от радости. Тот неловко похлопал ее по спине, смущенно косясь на приятелей: мол, что с беременной бабы взять, по любой ерунде ревет.
Чернобородый же отнесся к проигрышу на удивление спокойно.
- Ну и ладно, - погудел он. - Хоть свет погляжу, а то уже мхом на этом хуторе оброс.
- Поглядишь, как же, - мрачно проворчал кто-то из мужиков. - Запихнут в каменоломню, еще и к тачке привяжут, чтоб не утёк…
- Кто там каркает? - сурово огляделся голова. - Щас второй раз тянуть будет!
"Ворон" примолк. Жеребьевка продолжилась, но у Сашия сегодня было шутливое настроение. Листья исправно пускались вплавь, пока в шапке не остался один. Тот самый.
- Кто еще не брал? - заозирался голова. Что за ерунда? Неужто обсчитался и придется перетягивать? В толпе вспыхнули споры: а ты тянул? А сам-то?! Поймать на вранье никого не удалось: у каждого нашлись свидетели, переживавшие по поводу его жребия.
- Вон кто! - звонко заложил углежогов "дозорный", показывая куда-то вдаль. Люди разом обернулись - и увидели Сурка, неспешно идущего со стороны речки. Рядом ехал на нетопыре путник, слегка подобревший: не иначе, хуторянин раскошелился на какой-то вопрос - а то и десяток, чтобы скрыть тот, что по-настоящему его волновал.
Сурок тоже был весел: видать, ответ ему угодил.
- Ну как, общество? - окликнул он. - Отжеребьились уже?
Все смотрели на него и молчали.
ГЛАВА 2
Крысиные драки могут быть и бескровными, но оттого не менее жестокими: нападающий вздыбливает шерсть и, щелкая зубами, начинает кружить вокруг более слабой крысы, запугивая ее своими размерами и яростью. Это может длиться несколько лучин, пока жертва не погибнет от разрыва сердца.
Там же
- Объяснишь ты нам наконец, кто это был?! - настойчиво, но пока безрезультатно допытывался Жар. Тащить на хвосте непонятно кого, которому непонятно чего нужно, вору ну очень не нравилось.
- Старый знакомый. - Альк сосредоточенно о чем-то размышлял, уставившись на коровью холку. Желтые глаза то прищуривались, то начинали быстро-быстро двигаться, словно перед ними мелькали какие-то картины.
- Да мы заметили, что не молодой чужак! Кто он?
- Путник.
- Я имею в виду - тебе он кто?
- Старый знакомый.
Рыска засомневалась, что саврянин вообще слышит вора. У нее уже язык чесался задать Альку какой-нибудь посторонний вопрос вроде "а кто это там по небу летит?", но тут саврянин тряхнул головой и выпрямился, видимо приняв какое-то решение.
- Не дергайся, тебя он не тронет. Если сам не полезешь.
- А Рыску?
- Если сама не захочет.
- Вот еще, - возмутилась девушка. - Он мне совсем не нравится, и старый к тому же!
Альк фыркнул:
- Дура, в этом смысле ты его не интересуешь.
- А в каком?
- Ты его внимательно рассмотрела?
- Ну… да, - неуверенно подтвердила Рыска.
- Ну вот. - Похоже, саврянин задался целью напоследок довести спутников до белого каления.
Девушка обиделась и от Алька отвернулась. Примерно с тем же успехом можно было отступать с поля боя, пытаясь изобразить спиной, что единственная причина этого маневра - презрение к противнику. Жар еще немного побранился и тоже замолчал. Ладно, вон уже город виднеется, а там они с крысой расстанутся навсегда - и заодно с путником. Не разорвется же он надвое.
Въездная пошлина оказалась выше, чем в Макополе, как и стены, ворота и сами стражники. Пожалуй, одному из них даже Альк уступал, а по весу так и обоим.
- Зайцы есть? - сурово спросил великан.
- Нет, - растерялась Рыска. - А надо?
Стражники расхохотались, будто услышали хорошую шутку.
- Жалко, а то мы зайцев любим! Ну да ладно, проезжайте так.
Девушка недоуменно наморщила лобик, чем развеселила их еще больше. Вслед еще долго летел смачный гогот.
- Хорошо хоть обыскивать не стали, - вздохнул Жар, стягивая шапку и обтирая лоб обшлагом кафтана.
- А у нас есть что скрывать? - подозрительно покосилась на него подруга.
- Ну как же - деньги! - с излишней, на Рыскин взгляд, горячностью напомнил вор. - Придерутся еще, откуда у весчанки златы…
- Да там всего один с мелочью остался, на троих-то… - Девушка осеклась, заметив понимающую ухмылочку Алька, обращенную к Жару. Вор, что еще страннее, покраснел, захлопнул рот и нахлобучил шапку по самые брови.
- Ладно, забудь, - пробормотал он. - Это у меня так, привычка… не люблю стражу.
Рыска думала, что городом ее уже не удивить, но Зайцеград отличался от Макополя, как веска от хутора. Крыши и сами дома тут были ярко-рыжими по-настоящему, без крашеной соломы, - глины в округе хватало. Весело зеленели деревья, редкие, но оттого высокие и раскидистые. Ветер привольно гулял по широким улицам, выметая с них спертый городской дух. К тому же наместник обязал горожан держать в чистоте не только пороги, но и кусок улицы по ширине дома, чем сделал общину мусорщиков едва ли не самой уважаемой в городе. Ежедневно оттирать мостовую от коровьего навоза мало кому хотелось, проще всей улицей скинуться и уборщика нанять. А чуть заартачишься с платой - бросит метлу и уйдет задрав нос. Еще и сам стражникам наябедничает, гад, что там-то грязь развели. А те легки на подъем, страх сказать: даже за политую мужиком стенку штраф дерут. Нужду полагалось справлять в горшки и не выплескивать оные в окна, а идти до ближайшей сточной канавы. Поговаривали, что скоро и харкать на площадях запретят, вот ужас-то!
Жить в Зайцеграде с непривычки было неуютно и боязно. Но местные ничего, как-то приноровились.
- Что, нравится? - теребил Жар Рыску, видя, с каким детским восторгом подруга озирается по сторонам. - То-то же! А то заладила: озеро, озеро… Давай тут домишко снимем, а?
- Давай вначале с Альком разберемся, - осторожничала девушка.
- С собой я как-нибудь сам разберусь, - огрызнулся саврянин. - Купца ищите.
- Мы?!
- Это же у вас к нему расписка.
- Но ты обещал, что купец нам по ней выплатит!
- А искать его - не подряжался.
- Саший с ним, - хмуро сказал Жар. - Сами найдем. Заедем в центр, где лавки, и спросим. Этот Матюха - он хоть по какой части? Меха, посуда, коровы, оружие?
- Понятия не имею, - с нескрываемым злорадством сообщил Альк.
Окончательно махнув рукой на саврянина, друзья продолжили путь, рассчитывая, что такая широкая и добротно вымощенная дорога непременно выведет к площади. Альк тенью ехал следом - и на том спасибо.
Чем дальше, тем люднее и шумнее становилось на улицах. Впереди, сразу из нескольких мест, начала доноситься музыка, на ветвях деревьев, шпилях домов - и просто вывешенные из окон - развевались длинные узкие флаги. Пробежала собачонка, по виду бродячая, страхолюдная и облезлая, но украшенная аж двумя бантами - на шее и хвосте.
- Ой, да у них, похоже, праздник! - сообразила Рыска. - То-то стражники веселые такие.
Тут как раз и площадь показалась - прорезалась между домами, будто кулек с разноцветным бисером по шву треснул. Ох, сколько людей! Как Альк когда-то пошутил: впору друг у друга на головах сидеть. Даже не на сотни - на тысячи счет, и все это непрестанно бурлит, клокочет, перемешивается, как суп в котле!
Рыска натянула поводья, не решаясь окунуться в площадное варево. Альк нагнал ее и остановился рядом, тоже осматриваясь. На помосте для казней разыгрывали какое-то представление. Виселица была увита цветами и ветками, палаческая колода изображала то тсарский трон, то корову для отважного героя, то - в компании с огромным фальшивым топором - саму себя. По краям площади, на трех возвышениях поменьше, похлипче, наскоро сколоченных накануне, тоже выступали лицедеи: ярко разодетые девушка с жалейкой и парень с дудуком, наигрывающие грустную и одновременно бойкую мелодию; крутящийся волчком акробат-жонглер и пожилой благообразный мужчина, который просто стоял и что-то рассказывал. У каждой лавчонки, да что там - вынесенного на площадь лотка с безделушками толпилось столько народу, что к ним протолкаться-то невозможно было, не то что о купце расспросить.
- Да-а-а, - растерянно протянул Жар, выехавший было вперед, но быстро вернувшийся к подруге и саврянину, - сыщи горошину в мешке чечевицы… Придется ждать, покуда гулянье схлынет.
Рыску это вовсе не огорчило. Вокруг было столько интересного, что расписка вполне могла подождать лучинку-другую. Альк тоже, похоже, никуда не торопился. Может, неожиданно подумалось девушке, он потому и отказался искать купца, что оттягивает миг расставания? Куда ему теперь идти, с кем? А если он снова в крысу превратится?! За последние три дня такого, правда, не случалось, но это только усиливало напряженное ожидание.
В обтекающем всадников людском потоке ловко пробиралась толстая опрятная тетка с лотком пирогов.
- С мясом, горохом, капустой, картошкой, яблоками! - Луженой глотке торговки впору было позавидовать: голосила она и на вдохе и на выдохе, прерываясь только на расчеты с покупателями. Впрочем, тогда тетка тоже не молчала, расхваливая свой товар и обещая едокам неслыханное наслаждение. - Сытные, червячные и на крышечку!
- Это как? - удивилась девушка.
- По величине, - пояснил Жар, привычный к городским лотошникам и их меркам. В Макополе, правда, говорили не "на крышечку", а "в довесок", но смысл тот же. - Вон те большие - сытные, от пуза наесться, поменьше - червячка заморить, ну и самые маленькие - полакомиться после обеда. Хочешь?
Девушка задумалась. Пожалуй, маленький с яблочками влез бы, ишь как пахнут, небось горячие еще…