- Если бы, - разочаровал ее Жар. - Сегодня праздник, вот толпа и собралась, веселая да щедрая. А ежели каждый день тут байки травить, то хорошо если десяток человек остановится. К тому же тогда помост выкупать придется, а еще стражникам платить, чтоб пьянь и дураков гоняли… Ну его к Сашию!
- А это что? - возмутилась девушка, указывая на по-прежнему болтающуюся у Жара за спиной гитару.
- А? - Вор крутанулся, решив, что Рыска заметила кого-то позади. Злосчастная покража мотнулась вместе с ним. - Ах это… Слушай, совсем про нее забыл! Ничего, в следующий раз отдам.
- А вдруг мы этих цыган больше не встретим?!
"Вот и прекрасно", - читалось в глазах Жара.
- А я купца нашего нашел! - поспешил сообщить он. - Ну то есть узнал, где он живет. Тут недалеко, даже коров можно не забирать. Идем?
- Ага, - согласилась Рыска, покосившись на Алька. Саврянин резко помрачнел, но, не сказав ни слова, развернулся в указанную вором сторону.
Идти действительно пришлось недолго, десять щепок и два поворота, однако на месте кредиторов поджидало разочарование: дверь скобяной лавки была заперта на висячий замок, даже стучаться нет смысла.
- А это точно его дом? - усомнилась Рыска.
- Точно-точно, сказали - над лавкой живет, вход один. - Друг так обиженно уставился на замок, словно лично у него, Жара, с Матюхой было уговорено о встрече, а тот подвел.
- Да он, наверное, на заячьи бои подался, - сообщила не в меру любопытная и болтливая соседка, вытряхивающая половик из чердачного окна дома напротив. - Раньше полуночи не вернется.
- Полуночи?! - изумился-возмутился Жар. - Чего там столько времени делать-то, сейчас же только-только за полдень перевалило?
- Ну так вначале на гулянье, оттуда на боевище, а потом в кормильню, горе заливать, - пояснила горожанка и так взмахнула плотной тряпкой, что Рыску обсыпало песчинками, а на вора свалился дохлый таракан.
- Горе?
Женщина рассмеялась, втянула половик назад в окошко.
- Так он же невезучий, как первый блин, вечно не на того ставит!
- Невезучий купец? - подняв брови, пробормотал Жар. - Это что-то новенькое.
- Про торговлю ничего не скажу, вроде гладко идет, - признала соседка. - А с зайцами этими у него ну никак не складывается, хоть он их всех по кличкам и в морды знает. В этом году вообще решил свою зайчатню завести, заказал полдюжины аж в самом Шипоне, отдельного слугу клетки чистить нанял…
- Ага, спасибо, тетушка! - Про зайцев Жару было уже неинтересно. А вот страсть купца к ставкам сильно обеспокоила - вор знавал случаи, когда на таких боях спускались целые состояния. Особенно если своего зверя выставляешь, считая его лучшим из лучших. Надо ловить должника, покуда не проигрался в пух и прах! - А где то боевище?
- Да вон туда, под горочку и до самого канала. - Соседка захлопнула окно.
- Ой, а я никогда заячьих боев не видела! - округлила глаза Рыска. - Это как?
- Вот заодно и посмотришь. - Жар поправил шапку, покосился на Алька. Саврянин подозрительно вглядывался в узкий переулок, затемненный общей крышей между домами. Даже несколько шагов к нему сделал. - Чего там?
Из тени, будто отвечая на вопрос Жара, выбежали две крысы, большая и поменьше. Без видимой цели покрутились по мостовой и шмыгнули обратно.
- Ничего, - отвернулся от переулка Альк. - Уже ничего.
ГЛАВА 3
Крысы обожают зрелища и, если в доме происходит что-то необычное, непременно выглядывают из нор.
Там же
Заячьи бои, оказывается, начинались только с темнотой, когда зайцы входили в полную силу. До этого на боевище шло обычное гулянье, и в шатер с клетками стража никого, кроме хозяев, не пускала. Жар немного послонялся рядом, отлавливая всех выходящих, и выяснил, что Матюхи внутри нет, его зайцев - тоже и с утра купца никто не видал. Впрочем, все уверяли, что Матюха вот-вот непременно придет, без него ни одни бои не обходятся, тем более - главные ежегодные.
Но прошло две лучины, а купец-зайцелюб так и не появился.
- Может, он нарочно прячется? - с досадой предположил Жар.
- Откуда ему про нас знать-то? - удивилась Рыска.
- А если дедок нашего крыса, - вор зыркнул на Алька, - успел его оповестить?
- Тогда бы Матюха сам меня искал, - отгавкнулся саврянин. - Чтобы общине заложить.
- Так, может, мы с ним и разминаемся весь день?
- Не дури голову. На кой приплетать купца, если за нами и без того путник тащится?
- Отстал же вроде… - неуверенно напомнила Рыска.
- Этот - не отстанет, - зло бросил Альк.
- А что тогда делать? - Девушка не уточнила с кем - купцом или путником, и саврянин выбрал ответ на свое усмотрение:
- Подождем начала боев. От них, судя по слухам, Матюху только смерть удержит.
- А может, попробуем еще погулять, поискать его? - Рыска устала, но какое-то неясное беспокойство мешало ей согласиться с Альком. После разговора с мудрецом никак не успокоится, что ли?
- В этой каше? - фыркнул саврянин, обводя рукой заполоненные людьми улицы. - Мы даже не знаем, как он выглядит.
Жар промолчал, признавая его правоту, и Рыска тоже сдалась. Найти свободные места в кормильне в разгар праздника было не легче, чем беглого купца, и пришлось устроиться просто под стенкой дома, как последним бродягам. Впрочем, таких сегодня было много, даже стража смирилась и не гоняла. Стоило Жару попасть в тенек и вытянуть усталые ноги, как он начал задремывать, клонясь головой к Альку на плечо. Саврянин зло отпихнул его раз, другой, потом не выдержал и пересел по другую сторону от Рыски. Жар тут же сполз окончательно, уютно устроившись щекой у подруги на коленях. Девушка шутливо потрепала его по пыльным кудрям, спящий друг расплылся в улыбке, чмокнул губами и пробормотал что-то отнюдь не братское. Рыска смущенно отдернула руку, хотя обращался Жар явно не к ней.
Идущие мимо люди их словно не замечали, только какой-то оборванец запнулся об Алькову ногу и в сердцах бросил что-то насчет падали и саврян. Альк лениво смерил его взглядом - этого хватило. Жара потихоньку шла на спад, сверху, из ящика на подоконнике, доносился одуряющий аромат каких-то цветов, легкое похрапывание друга действовало убаюкивающе, и вскоре девушка тоже начала клевать носом.
* * *
Темнело. Еще лучина - и неясно будет, где тут полено, а где его тень. Цыка поставил на колоду очередной чурбачок, но рубить не спешил. Утер щекочущий брови пот, потянулся, не выпуская из рук топора, и чуть не уронил его на ногу. Вечно так: покуда работаешь - никто твоего старания не видит, а едва улучишь щепочку передохнуть - хозяин тут как тут!
Но на сей раз Сурок не кинулся браниться, даже улыбнулся ласково и рукой махнул: мол, умаялся, труженик, сядь передохни! А я тебя беседой развлеку.
Садиться батрак не стал - постеснялся. Только топор в чурбак воткнул, задом чуя: что-то тут неладно. С Рыскиного бегства уже неделя прошла, а хозяин никак не мог простить Цыке с Михом, что упустили девчонку. Вначале грозился вообще без платы выгнать, потом вроде поостыл, но все равно отравлял жизнь, придираясь по каждой ерунде. Миху-то как с гуся вода, а у Цыки жена беременная, дом недостроенный, сейчас ругаться с Сурком ну никак нельзя, надо хоть до зимы доработать.
- Дружок твой уже к отъезду готовится, - кашлянув, начал хозяин.
- Ага, - осторожно поддакнул батрак. Еще как готовится: прихватил кувшин ледяного вина и утопал в веску к девкам, чтобы душу напоследок отвести. Даже Муха ворчать не посмела - последний же денек вольной жизни, а как оно дальше обернется, неведомо. Гонец с тсецами и путниками дождались конца жеребьевки, записали имена "везунчиков" и уехали, велев добираться в Макополь своим ходом и быть там не позже завтрашнего вечера. Назад поедут - проверят.
- А мои бабы во-о-оют, - вздохнул Сурок, присаживаясь на лавочку под стеной. - Мол, на кого ты нас, кормилец-поилец…
Цыка промычал что-то согласно-сочувственное. Жена с женкой, узнав о постигшем их горе, действительно подняли крик: дурак, пень бородатый, почему сразу с весчанами не договорился?! Небось посулил бы каждому по полсребра, чтоб без него тянули, - с радостью бы согласились! Нет, пустил дело на волю Сашия, потащился с путником советоваться, выгоды искать - а в итоге все потерял!
- Экая глупость, - продолжал Сурок, распаляясь, - хозяина хутора на тсарскую стройку отправлять! Да тсарь больше налогу с прибыли недополучит, чем на моем черном труде заработает! Чтоб я камни на старости лет ворочал, позор!
- Так вас небось командовать поставят, - льстиво предположил батрак.
- Да на бычий корень оно мне! - выругался хозяин. - У меня сенокос на носу, пруд копать надо, скот клеймить и разбирать, что на племя, а что на продажу! А если тсарь нас там до морозов мурыжить будет, это ж вообще развал хутору… - Сурок поерзал на скамеечке, вперил в работника тяжелый взгляд и уже без обиняков предложил: - Слышь, Цыка, пошел бы ты вместо меня, а?
- Да ты что, хозяин, Фесське ж моей рожать через месяц! - растерялся батрак. - Как я ее брошу?
- Тю, эти бабы как кошки, - махнул рукой Сурок. - Родит, никуда не денется. Я ей лучшую шептуху в округе позову. Зато вернешься с прибытком.
- С чего бы это? - не понял Цыка. Тсарь на деньги скуп, хорошо если по паре медек в день заплатит, а то и вовсе зажмет, скажет: на благо государства. Поди возрази - сразу изменником родины объявят, тогда хоть бы вообще домой вернуться.
- Так я ж тебя не так прошу, а по-хорошему! - появственней намекнул Сурок. - Будет твоему первенцу подарок: овечка молоденькая, тонкорунная.