Весь цикл "Новария".
Содержание:
Король поневоле:
Башня гоблинов (пер. Е. Кацельсон)
Часы Ираза (пер. С. Мурзина)
Корона Ксилара (пер. Н. Эдельман)
Веер императора (пер. В. Кулагин-Ярцев)
Уважаемый варвар (пер. Г. Начинкин)
Демон, который ошибался (пер. И. Знаменская)
Содержание:
Башня Гоблинов 1
Часы Ираза 60
Корона Ксилара 93
Веер императора 130
Уважаемый варвар 134
Демон, который ошибался 179
Лайон Спрэг де Камп
Новария
Башня Гоблинов
Глава 1
Моток веревки
- Забавный у вас обычай, - произнес варвар, - раз в пять лет отрубать королю голову. Трудненько, поди, найти желающих на трон!
Палач на помосте потенькал оселком по сверкающему острию топора, затем спрятал оселок в подсумок, оглядел лезвие и на пробу потрогал его большим пальцем. Толпящиеся внизу зеваки не могли разглядеть его удовлетворенной улыбки - лицо скрывал черный колпак с прорезями для глаз. Топор палача не годился ни воину, ни дровосеку. Топорище, выструганное из доброго темного дуба, ничем не отличалось от обычного, зато отливающее голубизной стальное лезвие было необычайно широким и напоминало секач мясника.
Помост возвышался посреди плаца, который был разбит под стенами города Ксилара, возле Южных Ворот. Сегодня здесь собралось почти все население города, не считая многочисленных жителей окрестных сел и деревень. Вокруг помоста выстроились в четыре ряда вооруженные копьями стражники в вороненых кольчугах поверх алых рубах. Стража бдительно следила, чтобы те, кому не досталось приглашения, не лезли к помосту во время церемонии, а еще - чтобы жертва не вздумала удрать. Два внешних ряда стражников были развернуты к толпе, два других - к помосту.
С трех сторон помост окружали скамьи, на которых, пестрея алыми, зелеными, золотыми и белыми одеждами, восседала ксиларская знать. Еще одна цепь стражников отделяла высокородных от простолюдинов. Последние, сбившись в серо-черно-бурую массу, запрудившую почти все поле, безропотно ждали начала церемонии.
У западного края возвышения толпа напирала на внутренние ряды стражников. Эта часть толпы состояла в основном из молодежи. Среди городских мастеровых и крестьян с окрестных хуторов то и дело мелькали отпрыски захудалых дворянских семейств. Лоточники сновали в толпе, предлагая пироги, сосиски, фрукты, сардины, вино, пиво, сидр, зонтики и амулеты от сглаза. По краю поля, не смешиваясь с толпой зевак, гарцевали закованные в латы всадники охраны; на их белых плащах алели песочные часы - символ Ксилара.
Высоко в безоблачном небе пылало солнце. Слабый ветерок чуть шевелил листья дубов, тополей и камедных деревьев, окаймлявших поле, и трепал красно-белые стяги на флагштоках по углам помоста. Скудная листва камедных деревьев уже окрасилась багрянцем.
- Кандидатов всегда предостаточно, принц Вилимир, - ответил варвару сидящий на местах для знати канцлер Таронус. - Взгляните, какая давка у западного края помоста!
- А голову что, в ту сторону будут бросать? - поинтересовался принц Вилимир, ковыряя ногтем в зубах и пытаясь извлечь застрявший кусок жаркого. Вилимир был гладко выбрит, но длинные, светлые, тронутые сединой волосы, меховая шапка, куртка на меху и отороченные мехом сапоги для верховой езды делали принца похожим на дикаря. Многочисленные литые украшения из золота и серебра бренчали при ходьбе. В свое время Вилимир стал предводителем клана, потерпевшего поражение в междоусобной войне за право сесть на ханский трон Гендингов, и с тех пор находился в изгнании. Его соперник, он же дядя, по сию пору правил свирепой кочевой ордой...
Таронус кивнул.
- Угу, кто первый поймает, тот и будет нашим новым королем.
Таронус был плотный мужчина средних лет, закутанный в просторный лазоревый плащ - из боязни подхватить простуду на первом осеннем холодке.
- Верховный судья швырнет голову прямо в толпу. По правилам, король должен отрастить волосы, чтобы судье было за что ухватиться. Один король в ночь перед церемонией обрил себе голову, и палачу пришлось ему сквозь уши продернуть бечевку. Совершеннейший скандал.
- Вот неблагодарный малый, клянусь бородой Грайпнека! - заметил Вилимир, и его худую, обезображенную шрамом физиономию прорезала волчья ухмылка. - Уж будто пяти лет королевской роскоши мало... Кто это, король Джориан?
Швенский принц прекрасно говорил по-новарски, но северный акцент превратил имя "Джориан" в "Жориан".
- Ну да, - отозвался канцлер. Он наблюдал, как от Южных Ворот к помосту по расчищенному стражниками проходу медленно движется небольшая процессия.
- Месяц назад король брал меня с собой на охоту, - сказал Вилимир. - Похоже, он не робкого десятка, для сидня, конечно.
Принц употребил характерное для кочевников Швении словечко, которым те именуют некочевых или оседлых. У кочевников словечко носило презрительный оттенок, но канцлер предпочел этого не заметить.
- Как выяснилось, он еще и поболтать мастак, - продолжал изгнанник, - и не всегда себе на пользу, я так понимаю. Но слушать забавно.
Канцлер рассеянно кивнул: процессия подошла довольно близко, и уже можно было различить лица. Во главе, наигрывая похоронный марш, двигался королевский оркестр. Следом шествовал убеленный сединами Верховный судья Ксилара в долгополой черной мантии и с золотой цепью на шее. За ним шли четыре алебардщика, над которыми, как скала, возвышался король. Когда король проходил мимо, все стоящие у прохода и множество людей в других концах поля преклоняли колено.
Король Джориан был высокий, сильный, краснолицый молодой человек с глубоко посаженными карими глазами и копной черных, спадающих на плечи волос. На его безбородом лице выделялись небывалых размеров усы - они торчали в стороны, как бизоньи рога. Королевский нос, слегка искривленный в переносице, рассекал широкий рубец, который захватывал левую щеку и тянулся до самого подбородка. Одеяние короля составляли лишь матерчатые туфли да короткие шелковые штаны; руки ему связали за спиной. Корона - тонкий золотой обруч с дюжиной широких прямых зубчиков - держалась на туго стянутом ремешке.
- Первый раз в жизни вижу корону с... этими, как их... с завязочками, - шепнул принц Вилимир.
- Когда бросают Жребий Имбала, корона обязательно должна быть на голове, - пояснил Таронус. - Как-то раз, давно, голову бросили, а корона возьми, да и слети. Один схватил корону, другой голову, и оба полезли на трон. Дело кончилось кровавой междоусобицей.
За алебардщиками шел худой смуглый человечек в скромной коричневой мантии и белом тюрбане, похожем на луковицу. Длинные шелковистые седые волосы и бороду трепал ветерок. Человечек был перепоясан веревкой, а на плече у него болталось что-то вроде ранца.
- Королевский духовник, - сказал канцлер Таронус. - Джориан, кажется, первый король Ксилара, которого в скорбный путь провожает язычник из Мальваны, а не один из наших святых отцов. Но Джориан уперся, и постановили, что несправедливо отказывать ему в последней просьбе.
- Кто… откуда король выкопал этого молодца? - спросил Вилимир.
Таронус пожал плечами.
- В последний год он стал принимать во дворце всякий подозрительный сброд. Тут объявился наш шарлатан - прошу прощения, святой отец Карадур, - которому, вне всякого сомнения, пришлось убраться из собственной страны, после того как его поймали на богомерзкой ворожбе.
За Карадуром шли четыре молодые красавицы - королевские жены. У пятой днем раньше случились роды, и во дворце сочли, что ей не по силам вынести церемонию. Четыре присутствующих блистали шелками, золотом и драгоценностями. За женами следовал бритоголовый, облаченный в пурпурную рясу Первосвященник Зеватаса, верховного божества новарского пантеона; затем два десятка дворцовых чиновников и фрейлин. Шествие замыкали Кирес-столяр, ведающий похоронными делами Ксилара, и шестеро друзей короля с новым гробом работы Киреса на плечах.
Когда процессия приблизилась к подножию помоста, оркестр умолк. Бросив вполголоса несколько слов, Верховный судья в сопровождении двух из четырех алебардщиков взошел на помост.
Король подарил четырем женам по прощальному поцелую. Красавицы повисли у Джориана на шее, рыдая и покрывая поцелуями его широкое грубоватое лицо.
- Ну-ну, - приговаривал Джориан утробным басом, в котором угадывался выговор кортольского крестьянина, - чего уж тут плакать, милочки мои распрекрасные.
Из трубок веселые боги пускают
Нас, как пузырьки, что кружатся,
Сверкают;
А лопнем - другие взамен прилетают.
Года не пройдет, найдете себе мужей получше меня.
- Не хотим других мужей! Одного тебя любим! - причитали жены.
- Детишкам нужны отчимы, - напомнил им король. - Ну а теперь давайте-ка обратно во дворец, негоже вам глядеть, как прольется кровь вашего повелителя. Тебя, Эстрильдис, это тоже касается.
- Нет! - закричала жена, к которой он обращался, - коренастая синеглазая женщина, хоть и симпатичная, но самая невзрачная из четырех. - Я останусь с тобой до конца!
- Делай, что говорю, - мягко, но непреклонно ответил Джориан. - Не пойдешь своими ногами, велю тебя отнести. Ну, как поступим?
Два стражника, стоящие у помоста, аккуратно подхватили женщину под руки, и она, рыдая, бросилась догонять остальных.