- Проваливай! - Я прошел в комнату и сразу почуял неладное. Возникает иногда такое чувство: вроде все в порядке, причин для волнения нет, а смертью повеет, и обходишь десятой дорогой не приглянувшееся место. А потом узнаешь, что там парня с соседней улицы за драные сапоги зарезали. Или стражники, злые с похмелья на весь мир, насмерть кого-то дубинками забили. Или… Да мало ли какие напасти на городских улочках в далеко не самом респектабельном районе повстречаться могут? Ненадежное это чувство, многих под монастырь в самый ответственный момент подвело, но уж если побежали по спине мурашки - не сомневайся, рви когти.
Вот только иногда приходится стискивать зубы и идти, ожидая удара в спину. Идти, потому что другого выхода нет. Оступишься - затопчут, заживо с потрохами схарчат. А так еще побарахтаешься, как та лягушка.
Впрочем, в небольшой, плохо освещенной комнатке набрасываться на меня никто не собирался. Наоборот - мне обрадовались. Я б тоже, пожалуй, обрадовался на их месте.
Молодая, очень худая девушка с ввалившимися щеками лежала на заправленной кровати, а усталая женщина средних лет прикладывала к ее лбу холодный компресс. Подтянутый моложавый мужчина в дорожном камзоле нервно ходил из угла в угол и теребил густые бакенбарды.
Нет, источником опасности были не люди. Точно - не люди. Будто в комнате находился кто-то еще. Нечто витало в воздухе и заставляло шевелиться волосы на затылке. Неужто и вправду - бесноватая?
- Господин экзорцист! - шагнул ко мне навстречу мужчина. - Марциус Ларь…
- Что с ней? - Я бросил сумку на пол и подошел к девушке. - И почему завязаны глаза?
- Марта одержима бесами, - набычившись, тем не менее переборол себя отец. А ведь точно отец: черты лица - один в один.
- А повязка? - Не дожидаясь ответа, я оттянул свернутую в жгут льняную тряпицу и заглянул в глаза девушке. Сиделка возмущенно засопела, но мне было не до нее - глаза бесноватой оказались абсолютно черны. Будто смолой залили.
- Убийца! - Ни с того ни с сего завопила постоялица, и я поспешил поскорее вернуть тряпицу на место. Ух, словно спицу раскаленную в хребет забили! И не поперек, а вдоль. Те еще ощущения!
Девица точно бесноватая. Классический случай - "глаза тьмы". Видит невесть что. Иногда, как сейчас например, может и правду прозреть. Вот только отделять случаи ясновидения от галлюцинаций затея безнадежная. Слишком все перемешано. С другой стороны, этот случай не из сложных. Для настоящего экзорциста, само собой, не для меня.
Невольно я задумался, смогу ли надлежащим образом провести ритуал изгнания, и едва не расхохотался. Неужели всерьез хочу рискнуть? А куда деваться? Отказаться, не вызвав подозрений, не получится. Кто знает, где и когда этот отказ аукнется? Второго прокола мне не простят. Не те ставки на кону, чтобы на случай уповать.
- На минуту, - указал я отцу бесноватой на выход и постарался успокоиться. Азарт азартом, да только не стоит оно того. Надо себя в руки взять, пока дров не наломал.
- Слушаю вас, господин экзорцист. - Марциус Ларь осторожно прикрыл за собой дверь и вытер с лица пот.
- Скройся с глаз моих! - распорядился я, и корчмаря будто ветром сдуло. - Давно ваша дочь в таком состоянии?
- Пятый день, - помрачнел Марциус.
- И какого беса раньше к экзорцисту не обратились? - не выдержал я. - Откуда вы вообще взялись на мою голову?
- Из Сарина, - ответил отец бесноватой, замолчал, тяжело вздохнул и продолжил: - В первый же день мы обратились в монастырь Всех Святых, но настоятель помочь не смог. Постоянной миссии ордена Изгоняющих у нас в городе нет, и хоть один экзорцист должен был приехать еще на той декаде, но он до сих пор не объявился…
- Ну а сюда зачем рванули? - прекрасно зная, куда подевался тот самый экзорцист, раздраженно засопел я.
- Мне стало известно, что в город направляется брат-экзекутор.
- И вы решили удрать? - Как предпочитали бороться с бесами экзекуторы, ни для кого давно уже секретом не было.
- Да, но здесь Марте стало хуже.
- Экзекутор вас в любом случае нагнал бы.
- В Сарине у него работы не на один день. Не до нас будет, - с печальной улыбкой покачал головой Марциус. - В последнее время бесноватыми становятся все чаще и чаще.
- Да ну? - удивился я. - И что, теперь всех на костер?
- Не всех. Кому-то помог настоятель, кто-то покончил с собой. Некоторые, как поговаривают, и вовсе пропадают.
- В Сарине отпускают бесноватых гулять по улице? - стараясь не думать о лежавшей в соседней комнате девушке, усмехнулся я.
- Вы нам поможете? - вместо ответа просительно глянул мне в глаза отец Марты.
- Хозяин! - во весь голос рявкнул я, нисколько не сомневаясь, что корчмарь подслушивает за дверью. Так оно и оказалось. - Выкидывай из комнаты всю мебель, к бесам! И пусть принесут тринадцать лампад.
- За-зачем это?.. - заикаясь, заблеял хозяин.
- Бесов изгонять буду, - шагнул я к нему. Да, изгонять! А что еще остается? Вот уж действительно - назвался груздем, полезай в кузов. - Ну? Чего встал? Бегом, живо!
- Десять шелегов - это все, что я могу заплатить. - Марциус достал кошель.
- Заплатите. - Я вернулся в комнату с девушкой и вытащил из брошенной на пол сумки пухлый том "Ритуалов изгнания младших бесов". Надо освежить память, пока время есть. - Хозяин, шевелись быстрее! Не управимся до полуночи, придется всех вместе с корчмой спалить!
Комнату освободили быстро. Даже кровать с комодом без особых причитаний выволокли. К этому времени я уже нашел соответствующую главу и сосредоточенно перебирал содержимое сумки в поиске нужных ингредиентов. Ага, вот и освященное лампадное масло…
Выудив из сумки холщовый мешок, в котором звякали какие-то железяки, я развязал тесьму и вывалил на пол четыре кованых кольца с приклепанными к ним штопорами. Измерив кожаным шнурком рост и длину рук одержимой, сделал необходимые разметки и начал ввинчивать кольца в потемневшие от времени доски пола. Так, еще ремни кожаные должны быть. Ага, вот и они.
- Вы собираетесь… - охнул стоявший у меня за спиной Марциус.
- Ну да, - хмыкнул я, жалея, что нельзя стянуть с себя кожаное одеяние и вытереть вспотевший лоб.
- Я должен при этом присутствовать!
- Валяйте, - махнул я рукой. - Только без меня.
- Но…
- Я не собираюсь потом еще и из вас бесов изгонять! Все ясно? - Закрепить кольца удалось без проблем, а тут и хозяин притащил заправленные маслом лампады. Проверив на прочность кожаные ремни, я велел уложить девушку на пол и опустился на колени. - Все, пошли прочь отсюда!
Дверь на засов, на окнах ставни. Пустую комнату освещает лишь оставленный корчмарем на подоконнике подсвечник. На полу симпатичная в общем-то девушка в одной ночной рубахе. Знавал я немало людей, еще бы и приплативших, чтобы оказаться на моем месте. Дела!..
Перво-наперво я принялся перерисовывать на пол, стены, двери и оконную раму непонятные символы из соответствующей главы "Ритуалов…". Потом вытащил из сумки две размеченные мелкими-мелкими зарубками дубовые линейки, длинный шнур с завязанными через равные промежутки узелками и странный прибор, предназначенный для вычисления углов. Почесал затылок и принялся измерять стены и высоту потолка. Казалось бы, чего проще - зажги тринадцать лампад, уже светло станет, но нет, разместить их нужно таким хитрым способом, чтобы теней в комнате не осталось вовсе. "Бесноватость как она есть", раздел "Младшие бесы", глава "Глаза тьмы".
И вот с этими расчетами пришлось повозиться. Тут я и поблагодарил учителей школы при столичном монастыре Всех Святых, нудными убеждениями и розгами сумевших-таки вбить в меня основы арифметики и прочих премудрых наук, от которых день-деньской пропадавшему на улицах парнишке вроде бы не предвиделось никакой пользы. Честно говоря, первое время от мудреных наук толку и в самом деле не было. Но когда пришлось работать на серьезных людей, тогда якобы позабытые знания и пригодились. Мои давешние наниматели мало ценили головорезов, карманников или наводчиков, а вот на содержание специалистов более широкого профиля денег не жалели.
Неожиданно осознав, что все больше и больше погружаюсь в прошлое и постепенно теряю связь с окружающей действительностью, я выругался и постарался выкинуть посторонние мысли из головы.
И получаса с бесноватой не провел, а уже соображаю с трудом. А что же дальше будет?
Когда с расчетами было покончено - пять лампад стояли на полу, одна на подоконнике, остальные пришлось развешать по стенам с помощью обнаруженных в сумке нехитрых приспособлений, - я занялся пентаклем. Лучи пятиконечной звезды, в навершиях которых и стояли лампады, были неровными, и вписать их в круг оказалось делом нелегким. Честно говоря, круг больше смахивал очертаниями на пятно, оставшееся после выплеснутых на дорогу помоев.
Отложив в сторону порядком стершийся кусок известняка, я выдернул пробку из небольшого пузатого бутыля и заставил бесноватую сделать несколько глотков полынной настойки. Девушку едва не выгнуло дугой, она попыталась выплюнуть горькую жидкость, но не тут-то было - настойку ей пришлось выпить до последней капли.
- Где я? - откашлявшись, прошептала девушка. - И почему здесь темно?
- Что ты помнишь? - поинтересовался я и принялся разжигать лампады. Бесам полынь не по вкусу. Ладно, что там с тенями? Вроде везде светло, даже по углам не прячутся - потому и мебель заставил вынести.
- Зеркала… - ответила наконец долгое время молчавшая одержимая.
- И что в зеркалах?