Я сделала большой глоток. Посмотрела удивленно на коменданта. В напитке было молоко. И мед - не спорю. И даже какие-то травы. Но больше в нем было крепкого алкоголя.
- Колониальный грог! - гордо пояснил мне мужчина. - Лучшее средство от простуды. Моряки делают с чаем, но меня научили - с молоком лучше. Не сомневайтесь. И ром в напитке исключительный, с острова Максимилиана - у меня там одна из дочерей - замуж вышла за лейтенанта. А сейчас он. Оооо! Вице-губернатор.
- Ром! - недовольно посмотрел на него император.
- А надо было что-нибудь покрепче? - обеспокоено спросил у меня комендант.
- Нет-нет. Я допила приятный напиток. Тепло разлилось по телу.
- Думаю, мы можем приступать, - распорядился император. Комендант подобрался, поднялся и вышел.
Глава 7
- Вы не смеете так поступать со мной! Все, что я сделала - я сделала во имя любви!
Где-то я уже слышала этот мерзкий голос… Я вздрогнула и с ужасом осознала, что отключилась, видимо, на пару минут. Ром был хорош!
На каменном полу босиком стояла женщина, капризно вздернув подбородок. Голубые глаза горели негодованием и презрением. Несмотря на тюремное рубище и свалявшиеся, потускневшие от отсутствия надлежащего ухода растрепанные волосы, посадка головы была точно такая же, как во время нашей встречи в поместье милорда Верда…
Графиня Олмри. Высокомерная аристократка, бывшая любовница Ричарда Фредерика Рэ, принца Тигверда… Вспоминать не хотелось, но я была совершенно не в силах контролировать непрошеные образы. Сладкий запах духов, хитро уложенные блестящие локоны, россыпь жемчужин между ними. Расшитый драгоценными камнями лиф платья - было на ней в тот день что-то роскошно-изумрудное и очень дорогое. Розовые пальчики, перстни, и золотые ногти - видимо, какая-то местная магия.
Сейчас от всего этого великолепия не осталось и следа…Ни одного украшения, грязь под отросшими обломанными ногтями, синяки на запястьях и щиколотках. Я вспомнила собственный опыт, и тошнота подкатила к горлу…Поймала на себе осуждающий взгляд императора и постепенно вернулась к реальности.
Арестованная по-прежнему стояла посредине кабинета, куда ее ввели солдаты, и надменно молчала.
- Вот смотрю я на вас - и не знаю, чему больше поражаться - вашей собственной глупости или идиотизму моего сына… - задумчиво протянул император.
- Я все сказала, мне больше нечего добавить, ваше величество. - патетично повторяла графиня, - все, что я сделала, я….
- Нет, это не возможно, - закатил глаза император и позвонил в колокольчик.
- Ваше величество!
- Уведите, - распорядился император. - И вызовите главу рода Олмри.
Он покосился на меня, проглотив явно неприличное слово.
Графиню вывели.
- А что вообще происходит? - осторожно спросила я. Удивилась, насколько тихий и хриплый у меня голос.
- Вероника… - было видно, что Фредерик беспокоится за меня, но видимо император решил, что происходящее в данный момент важнее. Я почувствовала его настроение и попыталась взять себя в руки. - Вы не поняли, кто затеял интригу с кристаллом!? - этот вопрос мужчина просто прорычал.
- Что?!
Кабинет замка исчез. Я стояла перед огромным массивным зеркалом в золоченой раме, смотрела в него и ничего не понимала. Изображение пугало… Расшнурованный наполовину корсет, распущенные волосы, кривая, жадная ухмылка алых губ. И вдруг отражение изменилось. В черноте магического зеркала стояла уже не я, а графиня в тюремной робе, с искаженным злобой и болью лицом. Злой, отчаянный смех из зазеркалья…В нем одновременно читалось и торжество, и отчаяние, подкрепленные слепой, неконтролируемой ненавистью. Сначала я думала, что трясущейся от смеха рукой с вытянутым вперед грязным пальцем она указывает на меня, но быстро поняла, что горящие безумием глаза устремлены куда-то … Я резко обернулась и закричала - за моей спиной, вторя графине, хохотал император… Его образ таял, приобретая совершенно другие черты.
- Нет! Это не я! Это не он! Ричард! - мой крик утонул в темноте.
- Не лучшая моя идея, - услышала я голос Фредерика. Он доносился, как сквозь вату. - Думал, показать вам, что я такое не оставлю безнаказанным. И доказать, что сын не виноват. Вероника…
Он опустился передо мной на колено и взял мои руки.
- Ледяные… Вероника, послать за Ирвином?
- Нет. Мне нужно знать, - я постаралась - и мой голос звучал почти спокойно. Только руки предательски тряслись.
- Хорошо. Давайте продолжим. Император поднялся - и уселся рядом со мной.
Следующим в кабинет завели мужчину. Одет обычно, но было видно, что белье не менялось несколько дней. Он был так же измучен, как графиня. Но в серо-голубых глазах не было ни злости, ни высокомерия - только достоинство. И готовность принять с честью все, что будет угодно повелителю.
- Ваше величество, - аристократ…опустился на колено.
- Хоть вы понимаете, насколько тяжела вина вашего рода перед Империей?
- Да, ваше величество.
- И вы не будете оправдываться? Не скажете, что Глория Олмри - вам лишь невестка? А ваш старший сын, который имел несчастье быть женатым на ней, - погиб, выполняя приказ? Не вспомните, что ваш младший отпрыск - гордость академии и надежда всей магической науки? Что ему только семнадцать?!
- Ваше величество и так об этом знает. Мне остается лишь дождаться справедливого приговора.
Император в раздражении поднялся.
- Вы понимаете, что невеста моего сына не погибла лишь… чудом?
- Да, ваше величество. Мне и моему роду нет оправдания. Я обязан был контролировать все поступки младших рода. Это моя вина и я готов понести наказание.
Император вздрогнул.
- И что теперь? - проскрежетал он. - Графиня голосит, что она - жертва любовной страсти, которой она воспылала к принцу Тигверду. Ваш младший сын молит о возможности искупить. Твердит, что это был розыгрыш. Просто неудачная шутка. И слава стихиям, не заикается о своей неземной любви к Глории. Вы просите о правосудии. А вот что делать мне? Я даже не знаю, где мой сын!
Фредерик вскочил и в раздражении прошел по кабинету. Потом остановился перед коленопреклоненным аристократом.
- Бывшую графиню Олмри я прикажу лишить магии и сослать в колонии. С лишением дворянского титула. Она должна будет выйти замуж в самый короткий срок. Кто согласится на ней жениться - пускай и жениться. Только это будет человек без титула. Фермер. Свинопас. Проследите за этим. Чтобы все исполнили в точности. Теперь. Ваш младший сын…
Аристократ почему-то пристально посмотрел на меня, потом отвел взгляд - и замер. Император думал. Потом проговорил:
- Пять лет рудников. Но в качестве горного инженера. При условии героического труда - без поражения в правах. Ему кажется нравится экспериментировать с магическими свойствами драгоценных камней? Вот пусть и займется этим. И заодно улучшит их добычу на рудниках. Что касается вины рода Олмри перед моей семьей… Я требую, чтобы вы немедленно вернулись на пост министра финансов. Таков мой приговор.
Доставил меня домой Фредерик Тигверд лично. Радостным возгласом его величество поприветствовал Пашка - видно было, что после моего спасения сын привязался к императору. Рэм поклонился. И смущенно склонил голову Феликс.
- Как у вас хорошо, - прошептал повелитель империи.
- Оставайтесь на ужин, - предложила мама.
Я быстро поела, извинилась - и пошла спать. Ноги подкашивались, руки тряслись, даже на душ сил не было.
Только голова коснулась подушки - я исчезла. Все исчезло. Лишь запах горьких трав, свежей земли и тумана. Чем пахнет туман? Не знаю… Наверное, магией. Магией, что подарила мне жизнь. Мне и Пашке. Голос, который я не забуду никогда - пел… колыбельную. На незнакомом, но очень мелодичном языке - не имперском. Я увидела длинные пальцы, сжимающие прозрачный шар. Внутри него спал Рэм…
Герцогиня Реймсая пела колыбельную своему единственному сыну, и лицо ее светилось болью и нежностью…Я тихо стояла, стараясь не мешать. Последняя фраза стихла, герцогиня подняла на меня глаза.
- Миледи, - поприветствовала она, склонив голову. - Добрый вечер.
Я привычно поморщилась.
- Добрый. Но я - не миледи. Я не дочь лорда и не жена лорда.
- Почему это для вас так важно?
- Мои предки - пахали землю, добывали уголь. Лечили. Защищали родину. Но на скользком придворном паркете не отметился ни один. И я - только их потомок. И горжусь ими.
Герцогиня грустно улыбнулась, аккуратно поставила шар на изящную кованую подставку, под которой тлели травы, источая тот самый горьковатый аромат.
- Знаете, по гордости и благородству вы можете дать фору любому вельможе - что в герцогстве Реймском, что в империи Тигвердов.
- Тем не менее.
- И как мне вас называть?
- Вероникой.
- Зовите и вы меня по имени - Дарина.
- Очень приятно, - улыбнулась я.
- Вероника… вы не злитесь на меня? Я не чувствую гнева…
- Вы спасали своего ребенка. И я не могу осуждать вас. В подобной ситуации я бы, наверное, сделала то же самое.
- Да нет же! - герцогиня Реймская вскочила, перехваченные тонким ремешком волосы от резкого движения рассыпались по плечам, сверкнули медью. В карих глазах золотыми искорками отразилось пламя свечей, которыми была уставлена комната. - Я это сделала не для того, чтобы укрыть вас. Никто так и не смог понять, где вы - идея укрыться в Империи оправдала себя.
- Тогда - зачем?
- Преследователи герцога потеряли терпение. Они решили узнать, где вы скрываетесь…Они решили узнать это у ваших родителей, Вероника! - Дарина печально улыбнулась. Самое логичное и простое предположение - ваши родители вас и укрывают.