Это не историческое повествование и даже не альтернативная история. Сказка. Легенда. Былина. Вольный полет над страницами прошлого… Совпадения с реальными историческими персонажами случайны, факты недостоверны. Автор прячется и умывает руки…
Содержание:
Дроздов Анатолий Федорович - Смок - боевой змей 1
23. Год спустя 34
Эпилог 34
Дроздов Анатолий Федорович
Смок - боевой змей
1
Всадник на мухортой лошадке, не спеша, ехал берегом реки. Кобылка лениво рысила по малоезженой узкой тропке, кося влажным глазом в сторону зарослей сочной травы. Время от времени она пыталась тянуться к ним, тогда всадник ударял каблуками в желтые подпалины на боках, ясно давая понять, что останавливаться незачем. Мухортая обиженно фыркала, но послушно бежала дальше.
Всадник выглядел подстать своей жалкой лошадке: худой, в холщовых портах и серых от старости сапогах из воловьей кожи. К тому же и звали его Некрас. Поверх льняной рубахи Некраса, некогда синей, а теперь блекло-голубой, была надета короткая кожаная безрукавка - подклад под кольчугу. Но кольчуги не было, как и шлема - всадник вообще был без шапки. Выгоревшие на солнце, давно не стриженые русые волосы скатывались до плеч. Порывы ветра, тянувшего от реки, забрасывали длинные пряди на лицо Некраса, они прилипали к потному лбу, и всадник равнодушно смахивал их обратно. Солнце власть потрудилось над лицом Некраса, покрыв его загаром и выдубив кожу. Только глаза человека, ярко-синие, большие, солнце не затронуло, обесцветив лишь ресницы. От уголков глаз бежали к вискам тонкие ниточки морщин, появившиеся то ли от возраста, то ли от необходимости щуриться на ярком солнце, поэтому трудно было сказать, сколько всаднику лет - двадцать, тридцать или того больше.
Тропинка стала круто спускаться вниз, и Некрас подобрал поводья. Берег реки прорезал глубокий овраг, заросший по склонам травой и кустарником. Тропа струилась по склону наискосок, всадник, придерживая лошадь, спустился на самое дно оврага и здесь свернул с тропы. Берегом снулого ручья он выбрался к реке и двинулся вверх по течению. Высокий меловой обрыв нависал над узкой полоской песчаного берега. В известковой стене показался широкий зев пещеры, всадник остановился под ним и спрыгнул на песок. Затем развязал ремни, снял притороченный к седлу тяжелый мешок, а затем и само седло. Упав на песок, мешок глухо звякнул. В ответ из пещеры донесся слабый рык. Некрас настороженно глянул вверх и замер - на песке под пещерой темнели красные пятна. Всадник подбежал к ближайшему, тронул его пальцами и поднес испачканные подушечки к глазам. Затем сунул пальцы в рот и, распробовав, выплюнул.
- Выходи! - крикнул Некрас, обратившись лицом к дыре.
Никто не отозвался, тогда всадник, пошарив взглядом, подобрал камешек и зашвырнул его в черный зев.
- Кому сказал!
Из пещеры донесся странный звук, будто там ворочалось нечто очень большое и тяжелое, затем послышался басовитый рык. Мухортая лошадка присела на задние ноги и испуганно всхрапнула.
- Иди, иди! - усмехнулся Некрас и вытащил из-за пояса длинный нож. - Я тебе порычу!
Рык тем не менее повторился, и в черном проеме показалась голова. Она походила на коровью, только была больше, а возле глаз и на лбу чудища виднелись костяные пластины, торчавшие как гребешки. Голова снова рыкнула и сердито уставилась на всадника. Тот в ответ призывно махнул левой рукой. Чудище шумно выдохнуло, из пещеры показалась длинная шея, толщиною в бревно, а затем и туловище, широкое, как у коня, только более округлое. По бокам туловища виднелись большие кожаные складки. Упираясь толстыми лапами в известняк, цепляясь за него когтями, чудище медленно сползало по склону. Вскоре стал виден и хвост, такой же длинный как шея, но не столь толстый и плоский. Приблизившись к всаднику, чудище припало брюхом к земле и зашипело.
- Иди, иди! - повторил Некрас, занося руку с ножом.
Чудище подползло ближе и разинуло пасть, показав частокол острых и длинных зубов. Всадник подбросил нож вверх, ловко перехватил его за лезвие и сунул рукояткой вперед - глубоко в страшный зев. Чудище дернулось, и издало утробный звук. Тело его затряслось, и всадник выхватил руку с ножом. Коровья голова повернулась к реке, вдоль шеи чудища скользнул огромный желвак; темный комок вылетел из открытой пасти и с плеском шлепнулся посреди стремнины.
- Пропала вечеря! - вскрикнул Некрас, и пнул чудище сапогом. - Зачем к реке отвернулся? Не мог на берег срыгнуть? Мне что теперь, нырять? Зачем вообще за добычей ходил? Велел сидеть смирно!
Чудище вместо ответа припало к песку и жалобно зарычало.
- Будешь голодным - сам виноват! - сердито сказал Некрас и спрятал нож в кожаные ножны. - Сторожи!
Он достал из большого мешка другой, поменьше, бросил его на шею лошади и ловко вскочил на спину мухортой. Кобылка, не перестававшая дрожать с момента появления чудища, резво взяла с места. Некрас двинулся обратным путем к оврагу, пересек речей, выбрался на тропу и продолжил путь. В версте от пещеры он въехал в маленькое селение из двух десятков замшелых изб и остановил мухортую у ворот самой большой. Угрюмый, весь заросший волосами смерд вышел ему навстречу. Некрас отдал ему поводья кобылки, а затем протянул половинку серебряной монеты, резану.
- Змей овцу утащил! - сердито сказал смерд, забирая серебро. - Целую куну стоит.
- Не овцу, а ягненка! - поправил Некрас. - Совсем малый был, весеннего окота. За такого и белку дорого.
- Был малый, а стал бы большой, - не согласился смерд. - И стоил бы куну.
Некрас вздохнул и снял с шеи кобылки мешок. Смерд распустил узел, и лицо его осветила радостная улыбка.
- Мука! Уже забыли про хлеб! Все отдашь?
- Все. Испеки мне пару хлебов - и забирай!
- Будешь ждать, пока тесто подойдет? - спросил смерд, бережно завязывая мешок.
- Нет. Испеки пресные.
- Дочку змей напугал, до сих пор трусится! - вздохнул смерд. - Овец пасла…
- Где она?
Смерд кивнул в сторону овина. Некрас пересек двор, прихватив по пути спавшего в пыли щенка, шагнул внутрь. Немного постоял, чтобы глаза привыкли к полумраку.
Худенькая девочка лет шести сидела в углу на охапке соломы. Некрас подошел, сел на корточки и положил на колени девочке щенка. Она прижала его к себе и тихонько всхлипнула; по всему было видать - наревелась.
- Он совсем не страшный! - тихо сказал Некрас.
- Ага! - не согласилась девочка. - Сам с гору, пасть - во! - девочка развела руки. - А зубы какие! И шипит…
- Он шипит, когда боится.
- Я думала: съест!
- Он не ест людей. И скотину. Ему сырое мясо нельзя.
- Ягненка схватил…
- Поиграть хотел. Скучно ему. Он совсем еще маленький. Как этот щенок.
- Не маленький! - сердито возразила девочка.
- Ему только год, для смока совсем малый. Знаешь, какие они вырастают?!
- Какие? - распахнула глаза девочка.
- У-у-у… - качнул головой Некрас. - С этот овин!
- Ты видел? - шепотом спросила девочка.
Некрас кивнул.
- Боялся?
- Поначалу. А потом понял, что смок мертвый.
- Кто его убил? Ты?
- С голоду он…
- С голоду мрут, - согласилась девочка. - У нас в веси за зиму пятеро… Что смоки едят?
- Рыбу.
- Рыбы в реке много. Или не умеют ловить?
- Умеют. Только в то лето сильный мороз рано ударил, лед реку сковал. Смог не смог лед поломать.
- Мог зайцев ловить! Или кабанов диких…
- Смоки от сырого мяса животом маются, кишки им заворачивает.
- Что же смоки зимой едят? Когда на реке лед?
- Зимой они спят. В пещерах. Нагуляют жир - и в спячку.
- Как медведи?
- Как косолапые.
- Своего смока ты возле мертвого подобрал?
- Там.
- Маленького?
- Еще из яйца не вылупился.
- Чем кормил?
- Рыбой. Жевал и ему давал. Потом смок сам научился… Теперь много ест. Ему нужно, иначе не полетит.
- Ты на нем летаешь?
- Угу.
- Меня покатаешь?
- Непременно.
- Не обманешь?
- Чтоб меня Перун поразил! Подрасти только…
Некрас погладил девочку по русой головенке и вышел во двор. Волосатый смерд, отец девочки, вынес на деревянном блюде две горячие лепешки, вкусно пахнущие свежеиспеченным хлебом, Некрас сунул их в кожаную сумку, висевшую на плече, и вышел за ворота. Обратный путь он проделал пешком.
У пещеры Некрас обнаружил сиротливо лежавший на песке мешок, смока рядом не было. Осмотревшись, Некрас обнаружил змея в реке: тот шумно плескался, выпрыгивая из воды и ныряя обратно в глубокие волны.
- Сторож! - сердито сплюнул Некрас и вернулся к ручью. Здесь он сбросил одежду и по грудь забрел в теплую воду. Потоптавшись под берегом, он нащупал и с натугой выволок на берег большую ивовую вершу, затем - другую. Развязав лыко на плетеных донышках, высыпал на траву горку серебристой, бьющейся рыбы, стал одеваться. Тело у хозяина змея, несмотря на худобу, было крепкое, перевитое мускулами, как вервями. На груди, плечах и боках виднелось несколько шрамов, старых, побелевших. Только один узкий шрам под левым соском был багрово-сизым - по всему видать рана оказалась глубокой, да и зажила не сразу. Некрас еще завязывал ремешки на кожаной безрукавке, когда за спиной раздалось шумное дыхание. Некрас спокойно продолжил свое занятие. За спиной недовольно рыкнули.