- Тогда почему ты перестал называть меня "Господином"?
- Пыл битвы вызвал эмоции, которые пересилили во мне мою покорность.
- В таком случае немедленно исправь это упущение.
- Конечно, Господин.
- Извинись. Проси у меня прощения как можно более униженно.
Оаким простирается на полу.
- Я прошу у тебя прощения, Господин. Смиренно прошу.
- Встань и можешь считать себя прощенным. В твоем желудке совсем не осталось содержимого после того, что ты испытал. Пойди сейчас и освежись едой и питьем. И пусть вновь будут песни и танцы! Пусть все пьют и веселятся, празднуя крещение именем Оакима в канун Тысячелетия! Пусть жалкие останки Даргота пропадут с глаз моих.
И все так и происходит.
После того как Оаким заканчивает есть, и кажется, что пение и танцы будут продолжаться чуть ли не до скончания века, Анубис делает знак, сначала налево, потом направо, и огонь каждого факела угасает, уходит внутрь колонны, исчезает. Его рот открывается и слова обращаются к Оакиму:
- Уведи их назад. Принеси мне посох.
Оаким встает и отдает нужные распоряжения. Затем он выводит мертвых из огромного зала. Когда они уходят, столы исчезают за колоннами. Страшный ветер обрушивается на дымный потолок. Однако прежде чем этот большой серый матрац разорван на куски, затухают остальные факелы, единственным освещением в зале остаются две чаши, горящие по обеим сторонам трона.
Анубис пристально всматривается в темноту, и лучи света изгибаются по его воле: он вновь видит, как Даргот падает у подножия трона и лежит неподвижно, он видит того, кому дал имя Оаким, стоящего и улыбающегося улыбкой надменной и страшной, и на мгновение - или это только игра света? - знак на его лбу.
Далеко, в огромной комнате, где свет туманен и оранжев и тени толпятся по углам, мертвые вновь ложатся на свои невидимые катафалки над открытыми могилами. Оаким слышит слабый, затухающий, потом вновь поднимающийся и снова затухающий звук, который не похож ни на один из звуков, слышанных им ранее. Он держит руку на посохе и спускается вниз с помоста.
- Старик, - говорит он тому, с кем разговаривал раньше, борода и волосы которого залиты вином, а на левой руке находятся остановившиеся часы, - старик, услышь мои слова и ответь, если знаешь: что это за звук?
Немигающие глаза смотрят вверх, мимо его головы, а губы двигаются:
- Господин…
- Я здесь не Господин.
- Это… Господин, всего лишь вой собаки.
Оаким возвращается на помост и посылает их всех обратно в могилы.
Затем свет гаснет, и посох ведет его сквозь темноту, по пути, ему предназначенному.
- Я принес твой посох, Господин.
- Поднимайся и приблизься.
- Все мертвые находятся там, где им надлежит быть.
- Очень хорошо… Оаким, ты - мой человек?
- Да, Господин.
- Чтобы делать то, что я велю, исполнять все мои приказы, верно служить мне?
- Да, Господин.
- Поэтому ты и будешь моим посланником на Средние Миры и те, что лежат за ними.
- Я должен покинуть Дом Мертвых?
- Да, я посылаю тебя отсюда с поручением.
- Каким поручением?
- Это долгая история, сложная. На Средних Мирах есть много людей, которые очень стары. Ты знаешь об этом?
- Да.
- И среди них есть люди, не подчиняющиеся течению времени, не умирающие.
- Не умирающие, Повелитель?
- Тем или иным путем определенные индивиды достигли своего рода бессмертия. Возможно, они проследили потоки жизни и пользуются их силой, избегая волн смерти. Возможно, они переделали биохимический состав своего тела, или заменяют одни органы другими, или у них есть много тел и они меняют их или крадут новые. Возможно, они пользуются металлическими телами или не имеют никаких тел вовсе. Каким бы способом они этого ни достигали, ты услышишь разговор о Трехстах Бессмертных, когда появишься на Средних Мирах. Это лишь приблизительная цифра, потому что мало кто знает о них правду. Если быть точным, то всего этих Бессмертных двести восемьдесят три человека. Они обманывают и жизнь и смерть, и само их существование нарушает баланс, вдохновляет других людей думать, что они боги. Некоторые из них - просто безвредные скитальцы, другие - нет. Все они могущественны и неуловимы, все они - адепты по продлению своего существования. Один из них особенно опасен, и я посылаю тебя уничтожить его.
- Кто же это такой, Господин?
- Его называют Принц Имя Которому Тысяча, он обитает за Средними Мирами. Его власть распространяется на владения, лежащие за жизнью и смертью, там, где всегда сумерки. Однако его трудно разыскать, потому что часто он бывает и на Средних Мирах и в других местах. Я желаю, чтобы он погиб, потому что он противник и Дома Жизни и Дома Мертвых уже давно.
- Как он выглядит, Принц Имя Которому Тысяча?
- Как он сам того пожелает.
- Где я найду его?
- Я не знаю. Ты должен искать.
- Как я его узнаю?
- По его делам, по его словам. Он наш противник во всем.
- Но ведь и другие наверняка тоже противятся вам?
- Уничтожай каждого такого человека, если он встретится на твоем пути. Ты, однако, сразу узнаешь Принца Имя Которому Тысяча, потому что его труднее всего уничтожить. Он ближе других подойдет к тому, чтобы уничтожить тебя.
- Допустим, ему это удастся.
- Тогда мне понадобится еще тысяча лет, чтобы вымуштровать другого посланника и отправить его для решения этой задачи. Я не желаю его падения немедленно, сегодня или завтра. Несомненно, пройдет много веков, прежде чем ты даже сумеешь найти, где он находится. Время мало что значит. Пройдет вечность, прежде чем он станет реальной угрозой для меня или Озириса. Ты узнаешь о нем больше во время своих путешествий и отправившись на поиски его. Когда ты найдешь его, ты его сразу узнаешь.
- Достаточно ли я могуществен, чтобы противостоять ему?
- Думаю, что да.
- Я готов.
- Тогда я направляю тебя по этому пути. Я дам тебе силы призывать меня и в тяжелые времена пользоваться энергией полей Жизни и Смерти, пока ты находишься на Средних Мирах. Это сделает тебя неуязвимым. Ты будешь докладывать мне только тогда, когда сам сочтешь это необходимым. Если я почувствую, что необходимость эта настала, я сам помогу тебе.
- Благодарю тебя, Господин.
- Ты будешь подчиняться всем моим посланиям незамедлительно.
- Да.
- А сейчас иди и отдохни. После того, как ты поспишь и подкрепишься, ты отправишься выполнять мое поручение.
- Благодарю тебя.
- Это будет твой второй сон в этом доме, Оаким. Медитируй над загадками, которые он будет содержать.
- Я делаю это постоянно.
- Я - одна из них.
- Господин…
- Это часть моего имени. Никогда не забывай этого.
- Господин, как я могу?
Пробуждение Рыжей Ведьмы
Ведьма Лоджии ворочается во сне и даже вскрикивает. Служка подбегает, чтобы успокоить ее, но только все портит и лишь будит ее. Ведьма садится среди подушек в своем высоком, как собор, зале, и Время вместе с Тарквином уходят от ее дивана крадущимися шагами, но она видит его, и по ее знаку и слову он становится статуей, и слышит свой двойной вскрик, и оглядывается назад, на ту странную вещь, которую она породила в своем сне. Пусть будет десять пушечных салютов, и пусть удалят их из воздуха и из слуха, оставив лишь девять напряженных молчаний между ними. Пусть это будут сердцебиения, чтобы почувствовалась загадка своего тела. В этом спокойствии, в этом центре вселенной положите сухую шкуру, которая покинула тело змеи. Теперь пусть не будет стонов в кабачке, если затонувший корабль вернется в гавань. Вместо этого уберите порожденную сном вещь, с ее дождем, как быстрый огонь розариев твоей вины, холодной и не высказанной в твоем животе. Вместо этого думай об объезженных лошадях, проклятии Летучего Голландца и, возможно, о строчке сумасшедшего поэта Брамина, например, такой:
Электрическая лампочка воскрешает желтый нарцисс, когда приходит пора цветения.
Если вы когда-нибудь любили что-нибудь в своей жизни, попытайтесь запомнить это. Если вы кого-нибудь предали, сделайте на мгновение вид, что вас простили. Если вы когда-нибудь испытывали страх, представьте себе на минуту, что эти дни ушли и никогда больше не вернутся. Покупайте ложь и держите ее у себя так долго, как только сможете. Прижмите своего служку, как бы его ни звали, к своей груди и ласкайте до тех пор, пока он не замурлычет.
Торгуйте жизнью и смертью в обмен на забвение, но свет или тьма дойдут до самых ваших костей или до вашей плоти. Придет утро, а вместе с ним и воспоминания.
Рыжая Ведьма спит в своем высоком, как собор, зале, между прошлым и будущим. Ее быстро убегающий насильник - сон исчезает в темных аллеях, а Время тикает Историей вокруг событий. И сейчас она улыбается во сне, потому что Янус опять делает все только наполовину…
Вернувшись назад, к славе, она купается в ее теплом зеленом взгляде.