- И тем не менее я говорю, что он жив и будет ходить для вашего развлечения.
- Вы, наверное, какой-нибудь сумасшедший.
- Всего лишь скромный драматург, - отвечает Брамин, вступая в круг.
Мадрак идет за ним. Брамин поднимает свою трость и делает ею в воздухе загадочный знак. Она загорается зеленым огнем, который затем по воздуху переносится и падает на гроб.
- Домлин, выйди вон! - взывает Брамин.
Толпа напирает, подается вперед. Брамин и Мадрак двигаются к краю тента. Коротышка последовал было за ними, но его внимание отвлекает стук из гроба.
- Брат, нам лучше уйти, - говорит Брамин и разрезает край тента кончиком своей трости.
Когда они проходят сквозь стену, крышка гроба позади медленно приподнимается.
Позади них раздается какой-то звук. Это сложный звук, который состоит из криков и восклицаний.
- Жульничество!
- Верните нам наши деньги!
- Посмотрите на него!
- Какие глупцы все эти смертные, - говорит зеленый человек, который является одним из немногих живущих на свете людей, могущих делать такие заявления и знать почему.
Он приближается по небу на спине огромного зверя из вороненого металла. У зверя восемь ног и вороненые копыта. Длина его тела как у двух лошадей. Шея такой же длины, что и тело, а голова китайского божка - из золота. Лучи голубого цвета вырываются из его ноздрей, а хвост разделяется на две антенны. Он движется сквозь темноту, лежащую между звездами, и его механические ноги двигаются медленно, переступая из ничего в ничто, но каждый последующий шаг его в два раза длиннее предыдущего, хотя каждый новый шаг занимает то же количество времени, что и предыдущий. Солнца мелькают мимо, остаются позади, гаснут. Он пробегает сквозь твердое вещество, ад, прокалывает туманности, быстрее и быстрее движется сквозь ураган падающих звезд в лесу ночи. Говорят, что если его только пришпорить, он может перепрыгнуть через всю вселенную одним прыжком. Что произойдет, если он будет продолжать свой бег после этого, никто не знает.
Его наездник был когда-то человеком. Он тот, кого называют Железным Генералом. Это не тяжелые доспехи одеты на нем, это его тело. Он отключил почти всю свою человечность на протяжений этого путешествия и пристально смотрит сейчас прямо перед собой на чешую, как бронзовые дубовые листья, на шее своего скакуна. Он держит две пары поводьев, каждое толщиной с шелковую нить, пальцами левой руки. На мизинце он носит кольцо из загорелой человеческой кожи, потому что для него бессмысленно и слишком шумно носить металлические драгоценности. Кожа когда-то принадлежала ему, по крайней мере она окружала его со всех сторон много времени тому назад.
Куда бы он ни направлялся, он всегда носит с собой около того места, где было его сердце, складное пятиструнное банджо. Когда он играет на нем, то становится похожим на некоего Орфея-наоборот, и люди следуют за ним в ад.
Он также один из немногих во всей вселенной мастеров темпоральной фуги. Говорят, что ни один человек не может прикоснуться к нему, если он сам того не пожелает.
Его скакун был когда-то лошадью.
Задумайтесь о мире под названием Блис, о его разноцветности, его схеме, его ветерках. Смотрите на мир под названием Блис, как Мегра из Калгана.
Мегра - нянечка в калганских Центральных Яслях номер 73, и она знает, что мир - это дети. На Блисе живет примерно десять миллиардов человек, дышащих один на другого, и с каждой минутой прибавляется все больше и больше, а уходят совсем немногие. Больные органы заменяются. Среди детей вообще нет смертности. Вопли новорожденных и смех их создателей - самые частые звуки на Блисе.
Мегра из Калгана смотрит на весь мир сквозь кобальтового цвета глаза под длинными светлыми ресницами. Красивые пряди ее золотистых волос щекочут ее обнаженные плечи, а два тугих завитка образуют букву X, пересекаясь на ее лбу. У нее маленький носик, а рот - крошечный голубой цветок, у нее такой маленький подбородок, что о нем можно даже не говорить. Она носит на груди серебряную полоску, золотой пояс на талии и короткую серебряную юбку. Она едва пяти футов росту, и от нее естественно пахнет цветами, которых она никогда не видела. На шее у нее золотой кулон, который становится теплым, если мужчины тайком кладут рядом с ней афродизиак.
Мегра ждала девяносто три дня, прежде чем ей удалось попасть на ярмарку. Список ожидающих был долог, потому что ярмарочное место, все разноцветное, с запахами и движением, одно из немногих открытых мест, оставшихся на Блисе. Всего четырнадцать городов имеется на Блисе, но они занимают все четыре континента от моря до моря, погребены глубоко под землей и возносятся в небо. Часть их находится и под морями. Все они соединены между собой как континентальные ОЧАГИ ЦИВИЛИЗАЦИИ, но так как существуют четырнадцать отдельных государств с четкими территориальными правами, говорят, что на Блисе всего четырнадцать городов. Город Мегры - Калган, где она имеет дело с жизнью вопящей и новой, а иногда и с вопящей и старой, жизнью разноцветной, всех форм. Так как генетический код может быть заложен с целью удовлетворения специальных требований родителей и хирургически помещен в ядро оплодотворенной клетки, она может угадать, кто родится, и редко ошибается. Старомодные родители Мегры хотели девушку с глазами цвета кобальта и сильную, как дюжина мужчин, чтобы в жизни ребенок мог постоять за себя.
Однако, успешно постояв за себя в течение восемнадцати лет, Мегра решила, что пришло время внести свою лепту во всеобщее дыхание. Чтобы стремиться к бесконечности, требуются двое, и Мегра выбрала разноцветную романтику открытых мест ярмарки для своих стремлений. Жизнь - ее занятие и ее религия, и она желает служить ей и дальше. Впереди - целый месяц отпуска.
Все, что ей надо, это найти еще одного…
Вещь Что Плачет в Ночи поднимает свой голос в своей тюрьме без решеток. Она подвывает, кашляет и лает, хнычет, причитает. Она находится в серебряном коконе энергий флуктуации, в невидимой паутине сил, помещенная там, где никогда не бывает дня.
Принц Имя Которому Тысяча опаляет ее лазерными лучами, купает в гамма-радиации, бьет ультразвуком и субзвуковыми вариациями.
Тогда она замолкает, на какое-то мгновение Принц поднимает голову от оборудования, которое он принес с собой, и его зеленые глаза расширяются, а уголки тонких губ ползут вверх, за улыбкой, которой им никогда не удается достичь.
Крики начинаются вновь.
Он скрежещет своими молочно-белыми зубами и откидывает назад темный капюшон.
Его волосы - светло-желтый нимб в сумерках Места Без Дверей. Он глядит вверх на почти видимую форму, которая извивается в свете. Как часто он проклинал ее, поэтому и сейчас губы его механически начинают двигаться, образуя слова, которые они обычно образуют, когда его постигает неудача.
Уже десять веков он пытается убить ее, а она все живет.
Он скрещивает руки на груди, склоняет голову и исчезает.
Темная Вещь плачет в ночи.
Мадрак наклоняет кувшин, наполняет стаканы.
Брамин поднимает свой, глядит поверх его на широкую эспланаду перед павильонами, пьет.
Мадрак наливает еще раз.
- Это не жизнь, и это нечестно, - говорит наконец Брамин.
- И все же ты сам активно поддерживал программу.
- Какое это имеет значение? Я говорю о том чувстве, которое контролирует меня в последний момент.
- Чувство поэта?
Брамин перебирает пальцами свою бороду.
- Я никогда не мог полностью посвятить себя кому-нибудь или чему-нибудь, - наконец отвечает он.
- Жаль, бедный Ангел Седьмого Поста.
- Этот титул погиб вместе с Постом.
- В ссылке аристократия всегда предпочитала сохранить хотя бы свой титул.
- Посмотри на себя в темноте - и что ты увидишь?
- Ничего.
- Вот именно.
- Какая тут связь?
- Темнота.
- Не вижу.
- Для темноты это вполне естественно.
- Прекрати эти загадки, Брамин. В чем дело?
- Почему ты искал меня здесь, на ярмарке?
- У меня сейчас с собой самые последние данные о количестве населения. Похоже, они близки к мифическому Критическому Уровню, который никогда не наступает. Хочешь посмотреть?
- Нет. Мне это ни к чему. Какие бы цифры ты ни привел, они верны.
- Ты чувствуешь это своим особым восприятием в прибоях Энергий?
Брамин кивает.
- Дай мне сигарету, - говорит Мадрак.
Брамин делает жест рукой, и зажженная сигарета появляется между его пальцев.
- На этот раз происходит что-то особое, - говорит он. - Это не простое отступление прибоя Жизни. Боюсь, будет ураганная волна.
- В чем она будет выражаться?
- Я не знаю, Мадрак. Но я не собираюсь оставаться здесь дольше, чем это будет необходимо для того, чтобы выяснить это.
- Да? Когда же ты отправишься в путь?
- Завтра вечером, хотя я знаю, что опять играю с Черным Прибоем. Придется мне снова поработать со своим желанием, и чем скорее, тем лучше, и желательно в пентаграмме.
- Кто-нибудь еще остался?
- Нет, нас всего лишь двое бессмертных на Блисе.
- Откроешь ли ты мне путь, когда уйдешь?
- Конечно.
- Тогда я останусь здесь, на ярмарке, до завтрашнего вечера.
- Я настоятельно рекомендую тебе уйти немедленно. Я могу открыть путь прямо сейчас.
Брамин делает жест рукой и затягивается своей сигаретой. Он замечает свой наполненный стакан и прихлебывает из него.