И тут наконец бесконечное напряжение этого дня нашло выход. Правая рука альбиноса метнулась к левому бедру, длинные пальцы обхватили черную рукоять Приносящего Бурю, и клинок сам выскочил из ножен. Глаза Элрика полыхнули, как угли, он шагнул вперед и обрушил меч на голову узкоглазого воина. Затем, хоть это было уже совсем не нужно, просто чтобы излить накопившуюся ярость, он повторил удар и разрубил варвара пополам. Женщина осталась лежать на полу, она была в сознании, но не шевелилась.
Элрик взял ее на руки и осторожно передал Мунглуму.
- Подними ее наверх к остальным, - сказал он отрывисто.
Тем временем варвары начали поджигать дома: избиение жителей они закончили и теперь занялись грабежом.
Элрик вышел на улицу.
Горджхан не относился к богатым городам, грабители не получили обильной добычи, и тогда они, разочарованные и обозленные, кинулись уничтожать все, что попадалось на пути: вещи, здания, людей…
Сжимая в руке подрагивавший от нетерпения Черный Меч, Элрик смотрел на горящий город, и его лицо напоминало трагическую маску, вылепленную из теней и отблесков пламени, длинные языки которого лизали туманное небо.
Где-то неподалеку варвары ссорились из-за какой-то мелочи, время от времени раздавался женский визг, перекрывавший другие звуки, а потом вновь звенел металл и ревели грубые голоса.
Неожиданно отрывистая речь варваров послышалась совсем близко. К грубым и чуть хрипловатым голосам воинов примешивался звук другого, высокого, голоса: кто-то, поскуливая и всхлипывая, о чем-то просил завоевателей. Из дымной завесы появился небольшой отряд во главе с самим Терарном Гаштеком.
Поджигатель нес что-то окровавленное. Присмотревшись, Элрик понял, что это отрубленная кисть человеческой руки. Два дюжих сотника волокли следом избитого и окровавленного голого старика.
Терарн Гаштек замер, увидев альбиноса, а затем, красуясь перед ним, закричал:
- Эй, западник, сейчас ты увидишь, какими дарами умиротворяли наших богов! Клянусь, это получше, чем жратва и кислое молоко, которыми их пичкала эта свинья. Скоро он у нас попляшет! Люблю все доводить до конца!
Подвывания исчезли из голоса старика, а его лихорадочно блестевшие глаза впились в лицо Элрика. Он заговорил, точнее, завизжал на таких высоких нотах, что альбинос вздрогнул, словно от удара. Вместе с тем неописуемый голос показался ему даже притягательным.
- Вы, собаки, можете лаять сколько угодно! - словно выплюнул он. - Но Мирадх и Т'ааргано отомстят за разрушение своего храма и убийство жреца. Вы принесли сюда огонь, и он пожрет вас! А ты, - он ткнул окровавленным обрубком в Элрика, - ты изменник! Ты предавал не раз и не два, это написано на твоем лице. Хотя теперь… Ты… - У старика перехватило дыхание.
Элрик провел языком по пересохшим губам.
- Я тот, кто я есть, - ответил он. - А ты всего лишь старик, который скоро умрет. И твои бессильные боги не способны повредить нам. Они не защитили тебя теперь, не вспомнят и потом. Прими свою судьбу и не заставляй других слушать старческие бредни.
На лице жреца отразились бесконечное страдание и боль, словно он один терпел муки за весь покинутый богами истребленный народ.
- Набери воздуха, чтобы вскрикнуть погромче, - приказал Поджигатель полуживому старику.
- Убийство жреца грозит несчастьем! - воскликнул Элрик.
- Ты, похоже, слабоват на живот, друг мой. В качестве жертвы нашим богам он принесет нам удачу, не бойся.
Альбинос отвернулся. Входя в дом, он услышал дикий крик и неприятный смех, последовавший за ним.
Позже, когда все еще горевшие дома разгоняли тьму ночи, Элрик и Мунглум, изображая пьяных, отправились на край лагеря. Они тащили на плечах большие мешки и волокли с собой женщин - точно так выглядели почти все воины Поджигателя, шатавшиеся среди развалин, а юный возраст спутницы малорослого воина вызывал только завистливые взгляды. Примерно там, где прежде находилась городская стена, Мунглум оставил мешки и женщин под защитой Элрика и отправился назад, но вскоре появился снова - с тремя лошадьми. Приятели подсадили в седла молчаливых женщин, затем вынули из мешков дремавших детей, тоже устроили на конских спинах, и женщины поскакали прочь.
- А теперь, - сквозь зубы процедил Элрик, - мы должны выполнить задуманное независимо от того, нашел посланец Дувима Слорма или нет. Я не перенесу еще одну такую бойню.
* * *
Терарн Гаштек напился до полного бесчувствия и заснул, растянувшись на полу, в верхней комнате одного из уцелевших домов.
Элрик и Мунглум тихо подползли к нему. Пока альбинос наблюдал, чтобы Поджигатель не проснулся, Мунглум, встав на колени, осторожно ощупывал одежду варвара. Наконец он победно улыбнулся и вытащил извивавшегося котенка. Вместо зверька он засунул в карман набитую кроли- чью шкурку, которую специально приготовил заранее. Прижав к себе животное, юркий воин ловко вскочил на ноги и кивнул Элрику. Стараясь двигаться совершенно бесшумно, они покинули дом.
- Чародей лежит там, в большой повозке, - сказал альбинос другу. - Поспешим, главная опасность позади.
- Когда кот и Дринидж Бара обменяются кровью и душа волшебника вернется в его тело, что произойдет, Элрик? - спросил Мунглум.
- Объединив наши магические силы, мы могли бы повернуть варваров назад, но… - Он замолк: орава узкоглазых воинов преградила им дорогу.
- Это западник и его маленький друг, - рассмеялся один из них. - Куда это вы идете, а?
Элрик мгновенно понял, чего они добиваются: реки пролитой сегодня крови не утолили жажду насилия, и варвары явно искали ссоры.
- Так, никуда, - ответил он.
Пьяные вояки обступили их со всех сторон.
- Мы много слышали о твоем прямом клинке, чужеземец, - с усмешкой сказал задира, - и я хочу знать, может ли он противостоять настоящему оружию. - Он выхватил из-за пояса кривой меч. - Что ты на это скажешь?
- Я бы посоветовал найти другое развлечение, - холодно ответил Элрик.
- Да ты прямо мудрец! Но лучше бы тебе согласиться.
- Немедленно пропустите нас! - рявкнул Мунглум.
В глазах варваров вспыхнули злые огоньки.
- Как ты говоришь с завоевателями мира? - возмутился один из них.
Мунглум отступил назад и выхватил меч, дерзка в левой руке гневно шипящего кота.
- Они меня уговорили. - Элрик подмигнул приятелю и вынул рунный меч из ножен. Приносящий Бурю запел мягкую насмешливую песню. Варвары, услышав ее, отступили на шаг.
- Ну как, ничего? - Альбинос встал на изготовку.
Задира, казалось, начал сомневаться, но затем, взяв себя в руки, закричал:
- Чистое железо может противостоять любому волшебству! - И бросился вперед.
Элрик, радуясь возможности отомстить за уничтоженный город, преградил ему дорогу, быстрым ударом отбросил кривой меч и разрубил задиру пополам чуть выше бедер. Варвар мгновенно умер. Мунглум бился еще с двумя. Одного он убил, но, уворачиваясь от второго, подставил под удар левое плечо и, взвыв от боли, выронил сердитого котенка. Элрик шагнул вперед и одним движением зарубил противника Мунглума - Приносящий Бурю восторженно взвыл. Остальные варвары поторопились смыться.
- Серьезная рана? - Бескровное лицо альбиноса казалось встревоженным, но Мунглум, не отвечая, бросился на колени, вглядываясь во мглу.
- Элрик, быстро, ты видишь кота? Я уронил его во время схватки. Если мы потеряли зверька, наши дни сочтены.
Они торопливо принялись обшаривать близлежащие развалины, но тщетно: невероятно проворный котенок как сквозь землю провалился.
Чуть позже они услышали гневные крики, доносившиеся из дома, который занял Терарн Гаштек.
- Он обнаружил пропажу! - воскликнул Мунглум. - Что же теперь делать?
- Не знаю. Надо искать. Будем надеяться, что он не заподозрил нас.
Они снова начали копаться в обгорелых досках и ворошить угли, но по-прежнему все было напрасно. Когда приятели решили передохнуть, к ним подошли несколько варваров, и один из них сказал:
- Наш повелитель желает говорить с вами.
- О чем?
- Он скажет сам. Идем.
Им ничего не оставалось, как в окружении узкоглазых воинов пойти на встречу с разъяренным Терарном Гаштеком. Поджигатель метался по комнате, сжимая набитую кроличью шкурку в похожей на клешню руке, и лицо его кривилось от ярости.
- У меня украли власть над волшебником! - проревел он. - Что вы об этом знаете?
- Я не понимаю, - ответил Элрик.
- Кот исчез! Вместо него я нашел эту дрянь. Ты говорил недавно с Дриниджем Бара, я сам видел и считаю, что ты к этому причастен.
- Это твое право, но мы ничего не знаем, - ответил Мунглум.
Терарн Гаштек прорычал:
- Лагерь сейчас в беспорядке, мои люди никому не подчиняются, и понадобится день, чтобы восстановить дисциплину. Но когда они протрезвеют, я допрошу каждого. Если вы сказали правду, я отпущу вас, а пока у вас есть возможность вволю поговорить с волшебником. - Он сверкнул глазами. - Отнимите у них оружие, свяжите, выведите отсюда и бросьте в повозку Дриниджа Бара.
Сопротивление могло только приблизить печальный конец, поэтому приятели безропотно дали себя связать и запихнуть в грязную телегу с кожаным навесом. Когда варвары ушли, Элрик прошептал:
- Надо бежать и найти этого паршивого кота. Вот об этом я и в самом деле хотел бы побеседовать с Дриниджем Бара. Ты ведь можешь помочь?
Из темноты раздался голос раба-чародея:
- Нет, собрат, я не стану помогать вам. Это слишком опасно.
- Но Терарн Гаштек теперь не страшен тебе.
- А если он снова поймает кота? Как тогда?