Всеобщее молчание продолжалось несколько секунд. Од с Тьяльви, разинув рты, воззрились на Ши. Затем они внезапно разразились хохотом, причем девушке пришлось прислониться даже к стене, а молодой человек, упав грудью на стол, катался по нему в полном изнеможении. Ши смущенно моргал глазами, зардевшись и бессмысленно вертя в руке недоеденный кусок мяса. Он даже не заметил, как грозно нахмурились те четверо, что сидели с другой стороны стола. Рыжеволосый гигант слегка повернул голову в их сторону и буркнул:
- Та-ак! Человечьи отпрыски уж позволяют себе смеяться в присутствии асов! Тьяльви, мальчик мой, а ну-ка поведай нам, что наполнило твое сердце таким весельем?
Несмотря на грозный тон рыжебородого, Тьяльви даже не попытался сдержать хохот и между взрывами смеха смог только выдохнуть:
- Этот… этот ворлок Харальд решил скушать… репку!
И тут же смех его потонул в громоподобном хохоте великана, который откинулся на спинку стула и ухватился за бока.
- Хо-хо-хо-хо! Харальд-Репка! Ха-ха-ха!
Его подобное урагану веселье постепенно заразило всех его троих соседей, даже затянутого в голубой плащ угрюмого Странника. Когда они немного успокоились, Ши повернулся к Тьяльви.
- А что я такого сказал? - пробормотал он. - В конце концов…
- Послушай! Во-первых, ты заработал себе прозвище - Харальд-Репка, отныне и навсегда. А во-вторых, боюсь, под знамена рыжебородого тебе уже не стать. Вряд ли ему нужен герой, поедающий репу вместо мяса. Между прочим, мы в Асгарде откармливаем репой свиней.
- Но позволь…
- Лучшего ты ничего не придумал? Теперь молись на Дядюшку Лиса - он твой единственный шанс - и благодари меня, ведь это я ему сказал, что ты ворлок. Да и хорошую шутку он тоже любит, из всей компании у него единственного с чувством юмора все в порядке. Но репа… Есть репу! В жизни не слыхал ничего забавнее с тех пор, как великанша сваталась к Метателю Молота!
Совершенно сбитый с толку и понемногу начинающий злиться, Ши повернулся к четырем бородачам за объяснениями, но не успел он облечь свои мысли в слова, как в дверь громко забарабанили. Сверр отпер засов и впустил высокого светловолосого человека с бледным безбородым лицом, исполненным гордости и достоинства. За спиной пришельца висел громадный золотой рог.
- Ну вот, еще один из Них, - прошептал Тьяльви. - Это сам Хеймдалль. Неужто все двенадцать заявятся сегодня сюда?
- Черт возьми, что значит "Они"?
- Ш-ш!
* * *
Бородачи приветливо кивнули вошедшему. Тот изящно присел на скамью рядом со Странником и тут же принялся ему что-то рассказывать. Старик слушал весьма внимательно, то и дело кивая в знак одобрения. Ши сумел уловить всего несколько последних слов.
- …огненных лошадей. Да что об этом толковать, тут же Вестник Неудач сидит, - презрительно кивнул гость в сторону Дядюшки Лиса.
Тот покосился на беседующих и проговорил, слегка повысив голос и обращаясь почему-то к рыжебородому, словно в продолжение начатого разговора:
- Да, вот ведь как бывает: приходит какой-нибудь лжец и врет да врет и думает, что его и уличить некому…
- А еще бывает, - сказал Хеймдалль, глядя Дядюшке Лису прямо в глаза, - сядет среди друзей твоих какой-нибудь Спутник Беды, а потом возьмет и передаст врагам их беседы…
Дядюшка Лис и глазом не моргнул, но поспешил сообщить все тому же рыжебородому:
- Или еще: бывают люди такие, что сами гроша ломаного не стоят, а туда же - поносят достойных мужей на чем свет стоит…
Тут Хеймдалль взвился и грохнул кулаком по столу:
- Лжец! Ты - лжец и вор!
От ярости он даже оскалился, и Ши с удивлением заметил, что зубы у него золотые.
- Тише, тише, - благодушно пророкотал рыжебородый, - асы, умерьте свой гнев, на вас же взирают смертные!
- Ладно, пусть только, - огрызнулся Дядюшка Лис, - поумерится поток брани, струящийся из глотки…
- При чем тут брань? - быстро откликнулся Хеймдалль. - Я истину глаголю, и не брань то, а факт.
- Истина? Факты?! Да чтоб из болтливого рта этого исходила истина - в жизни не поверю! Слыхали мы твои факты: сказку о том, что у тебя, мол, девять матерей, или треп о твоем дурацком роге - он-де так затрубить может, что и мертвый услышит. Да в нем давно мыши гнезда свили! Он сам пищит по-мышиному!
- Ты услышишь трубу мою, когда придет Время, Отец Лжи! Смотри не обделайся со страху.
- По-моему, тут кто-то напрашивается, чтобы я встал и взялся за меч…
- Давай-давай! Видал клинок? Сейчас он мигом порубит твою вонючую тушу на котлеты!
- Слушай, ты…
Лис с Хеймдаллем вскочили и заорали друг на друга, а трое бородачей в это же время орали на них, а две черные птицы - спутницы Странника - кружили у них над головами и орали просто так, от возбуждения. Шум стоял такой, что Ши зажмурился.
Настал момент, когда разошедшиеся диспутанты были уже окончательно готовы вцепиться друг другу в глотки, но тут рыжий гигант ухватил маленького Лиса за плечи и силой усадил на скамью.
- Посиди-ка! - громыхнул он.
Гневный, но полный достоинства Странник гаркнул зычным голосом:
- Совсем распустились! Ужель совсем уваженья в нас к себе не осталось! Умолкните немедля! Это обоих касается.
- Но как же!.. - завопил было Хеймдалль.
Движением руки Странник заставил его замолчать.
- Далеко не все, что сказать ты желаешь, выслушать следует. Если кто-нибудь из вас до ночи хотя бы пикнет - буду я очень разгневан.
Хеймдалль притих, уселся на дальнем конце стола и оттуда принялся молча буравить взглядом Лиса, которому ничего не оставалось, как платить ему той же монетой.
Тьяльви прошептал ошеломленному Ши:
- И так всякий раз. Чуть соберутся втроем-вчетвером - и пошло, и пошло… Ведь именно Они должны подавать нам пример благородства! А посмотришь - ну просто шайка пьяных бер-серков.
- А все-таки: кто такие Они?
- Ты что, правда ничего не знаешь? - Глаза Тьяльви были полны откровенного деревенского недоумения, - Просто с ума сойти. Знаешь, если бы ты не попросил репы, я бы тебе ни за что не поверил. Ну вот, смотри: тот, что сцепился с Хеймдаллем, - это Локи. Рядом с ним, здоровый такой, рыжебородый. - Тор. Старик, Странник - Один. А толстый - Фрейр. Ну что, узнал наконец?
Ши пристально посмотрел на Тьяльви, но не увидел в его лице ничего, кроме абсолютной серьезности. Может, формула вызвала у него продолжительный сон, граничащий с бредом? Или его просто разыгрывают? А может, эти пятеро действительно ка-кие-то скандинавские вожди, зачем-то называющие себя именами, позаимствованными в замшелом северном пантеоне? Единственная оставшаяся версия - что перед ним и в самом деле боги - по-прежнему выглядела слишком уж дико. Хотя эти птицы… И взгляд Странника, который он испытал на себе… А Одина всегда изображали одноглазым…
Меж тем рыжий гигант - тот, которого звали Тор, - встал и пошел к двоим, которых Тьяльви окрестил Одином и Фрейром. Они пошептались, собравшись в кружок и заговорщицки сблизив головы. По окончании конференции Один поднялся, нахлобучил свою бесформенную шляпу, завернулся в голубой плащ, глотнул на посошок медовухи и широким шагом вышел за дверь.
Как только та захлопнулась, Локи с Хеймдаллем повскакали было со своих мест, но Тор с Фрейром тут же их остановили:
- Хватит! Сыны Асгарда, поберегите себя до Времени!
Тор усмехнулся:
- А если вам так хочется подраться, давайте со мной! - и поднял кулак величиной с окорок.
Противники притихли.
- Спать пора. Пойдем, Локи. И ты, Тьяльви.
Тьяльви с недовольной миной поднялся.
- Утром я замолвлю за тебя словечко перед Дядюшкой Лисом, - шепнул он на прощание. - Хотя знаешь, работать на асов - это тебе не орешки щелкать. Народ они горячий. Но все же лучше быть с ними, чем без них, когда наступит Время. Знаешь, как Ульф-поэт говорит:
Когда грохот дружин, И дрожит вся земля,
Знамя даже важнее оружья!
Спокойной ночи.