Странные и страшные события происходят в Бранвии. Одновременно погибают герцог и его личный маг. После повторного замужества молодой вдовы исчезает юный наследник. А в крохотной северной деревушке появляется маленькая девочка с таинственным знаком на руке…
У повзрослевшей Лессы просыпается магический дар, и за девушкой начинается самая настоящая охота. Ее разыскивают и герцогиня, и претендент на трон, и таинственный Повелитель затерянного в песках древнего города. И все хотят использовать в своих целях. Все, кроме того, кто ее действительно любит.
Содержание:
Пролог 1
ЛЕССА 1
ЛАНС 13
РОЛАНД 13
ЛАНС 15
ИНГРИД 15
ЛЕССА 17
АШША 20
ЛЕССА 20
ЭРВИН 21
ЛЕССА 21
ГОВАРД 22
ЛЕССА 23
ЛАНС 24
РОЛАНД 24
ИНГРИД 25
САДДАМ 25
ШЕР 26
САДДАМ 27
ЛЕССА 28
ЛАНС 30
ЛЕССА 30
САДДАМ 31
ЛЕССА 31
САДДАМ 34
ЛЕССА 34
БЬЯНКА 35
ШЕР 36
ЭРВИН 36
ЛЕССА 36
БЬЯНКА 37
САДДАМ 38
ЛЕССА 38
ШЕР 39
ИНГРИД 39
БЬЯНКА 40
ЛЕССА 41
РОЛАНД 41
ИНГРИД 42
ЛЕССА 42
ЭРВИН 44
ЛЕССА 44
ЭРВИН 44
ИНГРИД 45
ЛЕССА 45
БЬЯНКА 46
САДДАМ 47
ЛЕССА 47
ЭРВИН 48
ЛАНС 48
САДДАМ 49
БЬЯНКА 49
ЭРВИН 49
ГОВАРД 50
ЛЕССА 50
САДДАМ 51
ЛЕССА 51
Тори Халимендис
САМАЯ ТЕМНАЯ НОЧЬ
Пролог
Деревушка вольготно раскинулась на морском берегу. Сам берег был каменистым, для купания непригодным - ноги переломать недолго, а то и гад какой подводный ужалит, но деревенских жителей море кормило исправно. Рыбаки уходили еще до рассвета и возвращались с закатом, а лодки их были полны улова. Щедрость моря позволяла не умереть с голоду в неурожайные годы - а таковые не были редкостью в суровом северном климате. На каменистой почве вообще мало что росло, и огороды были невелики, а урожаи скудны, но жители деревеньки под незамысловатым названием Бухта-за-Скалами не роптали на судьбу. Да и чего роптать, ежели рыба годилась не только на стол, а и на продажу: соленая, копченая, вяленая. Иной раз заезжие купцы не брезговали и свежей: видать, рассчитывали продать ее в одном из соседних городов. Тогда живую рыбу помещали в бочки с водой, прочно установленные на телегах. Эти же торговцы продавали рыбакам нехитрый скарб, хотя желающие иной раз и сами выбирались на торжище - пусть путь и долог, зато цены ниже и выбор больше.
В шторм рыбацкие лодки в море не выходили, зато потом, когда непогода стихала, вся деревня высыпала на берег. Иногда им везло и они находили выброшенные морем на берег подарки: различное добро с затонувших кораблей. Когда попадалось что поплоше, когда что получше, несколько раз и вовсе выбросило сундуки. Не с сокровищами, разумеется, а с одеждой и кухонной утварью, но деревенские были благодарны Морскому Богу и за такие дары.
А однажды они нашли на берегу меня. Я-то этого совсем не помню, поскольку была еще крохой, но историю о том, как очутилась в Бухте-за-Скалами, слыхать мне довелось неоднократно и в разных пересказах. Детали их разнились между собой, но одно было неизменным: рано утром рыбаки обнаружили на берегу разбитую лодку, из которой доносился детский плач. Первыми к находке приблизились любопытные подростки: братья Гевор и Люк. И увидели на дне мертвую женщину, а рядом с ней - захлебывающуюся криком малышку.
Находка породила множество споров. С покойницей все было понятно: похоронить на местном погосте, прочесть над могилой подобающие молитвы и помянуть неизвестную всей деревней, дабы душа ее в загробном мире возрадовалась. А вот что делать с ребенком? С одной стороны, кроха - лишний рот, а деревенские жители хоть и не голодали, но и не роскошествовали. С другой - малышку следовало приютить, принять в семью, иначе Морской Бог мог разгневаться на Бухту-за-Скалами за то, что обидели присланную им в деревню девочку, и лишить рыбаков улова. Опять же семья, взявшая найденыша к себе, могла бы рассчитывать на милость моря, а спустя годы подросший ребенок сможет помогать по хозяйству. Перебранки грозили перерасти в крупную ссору, когда вперед выступила Сузи, вдова средних лет, и предложила:
- Давайте я возьму малышку к себе. Женщина я одинокая, детей нам с покойным Бартом боги не послали, а иного мужа мне уже не сыскать. И хотела бы, да одиноких мужиков, сами знаете: кривой Стен, что каждую субботу напивается допьяна да песни горланит, а после день отсыпается да два опохмеляется, и Вортуш, только тому и вовсе не до баб после того, как пять лет назад зимой едва не утонул и пролежал чуть ли не месяц в горячке. Прочие же против меня юнцы совсем. А так у меня хоть ребеночек будет, все не одна.
К Сузи в деревне относились с уважением. Барт-покойник некогда привез жену из города. Поначалу деревенские дичились ее: слишком уж она от них отличалась. Потом привыкли. Нрав у Сузи был веселый, а рука легкая. У нее единственной не гиб урожай в ненастный год. Все, что бы она ни посадила, росло быстро, а родило обильно. В доме у Барта и Сузи всегда было чисто и уютно, а гостей встречали румяными пирогами да сладкими наливками, готовить которые женщина была великая мастерица. А еще знала она немало интересных историй и разных песен, веселых и грустных, и долгими зимними вечерами развлекала всю деревню.
Потому жители деревни и решили отдать ребенка вдове. Рассудили, что бездетная женщина даст сироте заботу и ласку, а уж прокормить всей деревней помогут - и тогда милость Морского Бога осенит всех рыбаков, ведь каждая семья сможет сделать для малышки что-нибудь: кто - смастерить колыбель, кто - принести пеленки, кто - отдать одежду, из которой давно выросли собственные дети.
Девочку Сузи забрала с собой, покойницу тоже принесли в ее дом - ведь своего жилья у бедолаги в деревне, само собой, не имелось, а вдова, удочерив ребенка, стала для несчастной как бы родственницей. В последний же путь на погост надлежало отправляться из родного дома. Женщину обмыли, расчесали спутанные волосы и заплели в косы, перевязав их синими лентами. Платье из темно-зеленого бархата высушили и почистили, а местами и подлатали. Но вот украшения: изящные серьги-подвески, неширокий браслет, усыпанный каменьями и сложного плетения цепочку с кулоном - с покойницы сняли. Вещи эти были отданы Сузи и спрятаны вдовой на дно сундука.
И платье мертвой женщины, и ее драгоценности, и рубашонка малышки из тонкого полотна заставляли предполагать, что жертвы стихии не были простолюдинками. А когда Сузи впервые купала названную дочь, то обнаружила еще одну странность. На крохотной ручке чуть пониже локтя девочки темнела небольшая отметина в виде крылатой ящерицы. Но об открытии своем вдова никому не сказала.
ЛЕССА
Матушка Сузи назвала меня Алессой - именем своей давней подруги, которая навсегда осталась для бывшей горожанки в прошлой жизни. От меня никто и не думал скрывать, что я найденыш, и я с малых лет знала, что матушка Сузи мне неродная, но знание это не мешало мне любить и почитать ее. На старом погосте я и с закрытыми глазами могла найти могильный камень, на котором были начертаны только слова молитвы, а место для имени оставалось пустым. Иной раз я долго сидела у камня и разговаривала с лежащей под ним незнакомкой. Более всего интересовало меня, была ли та моей матерью.
- Вот уж не знаю, Лесса, - сказала матушка Сузи, когда я задала ей этот вопрос. - Нашли-то вас в одной лодке, да только ничего это не значит. Покойница могла тебе и матерью, и сестрой, и дальней родней приходиться, а то и вовсе никем не быть.
- А я похожа на нее? - упрямо спрашивала я в надежде уловить хоть какой-то намек.