Последний довод был решающим. Комедианты вспомнили про гвардейцев маркиза и тут же согласились.
Два дня они прожили в лесу. Это было очень тревожное время. Бедные артисты вздрагивали при каждом звуке, при каждом шорохе. Все им казалось, что они видят среди деревьев блестящие шлемы маркизовых гвардейцев. Но к счастью все обошлось.
На третий день они решили пробираться на юг. Путь их лежал в стороне от Бенвильморта, но проходил неподалеку от замка маркиза, у которого они и оказались тем же вечером. Вот уж тут они натерпелись страху. Каждая поджилка тряслась, когда они ночью шли вниз по течению Тальвиры, очень бурной реки, которая была у них на пути. Пройти по мосту они не решились, потому что тогда бы они оказались прямо перед воротами замка Костиньяка. А там на каждом шагу шныряет стража. Артисты шли всю ночь, а на рассвете они оглянулись и увидели, как сотрясалась гора Тенивезис и рухнул замок маркиза.
Они не знали, что творится в замке, но это их несказанно обрадовало. Появилась даже надежда, что при этом погиб и сам маркиз.
Комедианты воспрянули духом и пошли поскорее. К полудню они все же выбились из сил и остановились на отдых. Ведь среди них были и старики и дети, которые не могли больше сделать вперед ни шагу.
Они отдыхали целый час, и никто так за ними и не погнался. Теперь уж все решили, что маркизу не до них и почти что успокоились.
Осталось достать повозку и лошадей. Пожалуй это было самым трудным. Стали прикидывать, кого послать в ближайшую деревню, долго спорили, наконец решили, что идти должны Юдолия и Мелица, так как вряд ли кто-нибудь заподозрит старуху и девочку в том, что они странствующие артисты. Для этого их одели как можно проще, чтобы ничего не выдавало в них комедиантов и послали в ближайшую деревню, которая, как показывала карта Ланселя, лежала от них всего в одной миле.
Когда Мелица и Юдолия пришли в деревню, а деревня была очень большая и многолюдная, они увидели необычное для мортавийских деревень оживление. Люди собирались компаниями и что-то оживленно обсуждали. Чужаков они приняли без подозрения, и Юдолия тут же стала выспрашивать о последних новостях. вот тут она и услышала про смерть маркиза Костиньяка, которого якобы убил рыцарь Катерино и про гибель чуть не сотни знатных мортавийцев во время землетрясения. После этого они чуть не вприпрыжку побежали к владельцу трактира, чтобы поторговаться с ним насчет повозки и лошадей.
Трактирщик оказался парнем не вредным и попросил вполне приемлемую цену, а когда Мелица на радостях его поцеловала он так обрадовался и расцвел, что дал в придачу к повозке и лошадям еще и осла.
– Какая прелесть! – воскликнула Мелица, обнимая ослика за шею. – Я назову его Вислоухий. Неужели тебе не жаль с ним расставаться?
– Еще как жаль, – ответил трактирщик, отсчитывая сдачу с золотого, которым они расплатились за покупку. – Но его у меня все равно никто никогда не купит.
– Это почему же? – удивилась Мелица.
– Такого упрямца, как этот осел, в мире больше нет! Он упрямее всех своих собратьев.
– Ну, я думаю, что со мной он не будет упрямиться.
– В это я охотно верю! – засмеялся трактирщик, потирая щеку, на которой все еще горел поцелуй, коим его наградила девушка. – Такая красавица, как ты может уговорить кого угодно!
Мелица расхохоталась, затем привязала Вислоухого к повозке, помогла в нее взобраться Юдолии и, взяв в руки вожжи, села сама. Скоро они уже были за деревней и ехали в сторону своего лагеря.
Комедианты встретили их с великой радостью. во-первых новая повозка была в два раза больше и лучше чем их прежняя, а во-вторых весть о смерти маркиза подняла их настроение на веселый лад. Артисты тут же достали инструменты и вино и отпраздновали все это дело.
Только дядюшка Лансель не веселился со всеми.
– Это только слухи, – сказал он, когда его спросили о причине его грусти. – Ведь никто не видел его мертвым.
На него лишь махнули руками.
Тогда дядюшка Лансель в свою очередь махнул рукой и пошел на разведку.
В нескольких милях от того места, где находились артисты, река Тальвира падала в пропасть и превращалась в самый большой в Мортавии водопад. Лансель пошел в ту сторону, где гремел водопад, и когда он уже увидел водяную пыль, которая стояла над водопадом, а затем и сам Тальвирский водопад.
Когда дядюшка Лансель подошел совсем близко к воде, он увидел, как в быстром бушующем потоке прямо в пропасть несло что-то похожее на человека. Мелькнула голубая рубашка и тут же пропала в белой пене водопада. Лансель даже не успел разглядеть, что это было. Однако ему показалось, что он видел, как у тонущего поднялась вверх рука, словно призывала на помощь.
Настроение у старика стало хуже некуда. Он был уверен, что видел, как тонет человек, и ничего не сделал, чтобы спасти его. Его даже не утешала мысль о том, что сделать это все равно было бы невозможно. Тот, кто тонул, был обречен.
Так он об этом и сказал рыцарю Кристиану, которого встретил через несколько часов на этом же месте. Рыцарь ему не поверил и отправился в город за помощью.
Дядюшка Лансель повздыхал и поплелся обратно к своей труппе. А его там уже ждали. Артисты были готовы отправиться в дорогу. Лошади были накормлены и запряжены, медведь Боливар посажен на цепь позади повозки, а детишки, пятеро сорванцов в возрасте от пяти до семи лет восседали на тюках с поклажей, и их блестящие глазенки уже высматривали дорогу.
Пора было отправляться.
Дядюшка Лансель рассказал друзьям о своей встрече с рыцарем Катерино и о смерти барона Костиньяка. Артисты радостно поохали, потом грустно вдохнули по поводу гибели оруженосца смелого рыцаря и пустились в дорогу.
Они шли пешком рядом с повозкой. Только дети да старуха Юдолия сидели в повозке. Зато Мелица ехала верхом на Вислоухом и взгляд у нее был гордый как у королевы.
Дядюшка Лансель вел свой отряд на юг к берегу моря. Путь их лежал через то место, где падали воды Тальвирского водопада, поэтому, не доезжая до водопада несколько сотен метров, Лансель повернул лошадей на едва видимую дорогу, которая вела вниз к побережью.
Спускаться по этой дороге было нелегко, уж больно круто шла она вниз. Надо было все время придерживать и лошадей и повозку, чтобы они не сорвались вниз. Рядом гремел водопад, и лошади его ужасно боялись, приходилось их успокаивать. Зато Вислоухий Мелицы ничего не боялся и смело стучал копытцами по каменистой тропе. Хоть и говорил трактирщик, продавший его, что это самый упрямый осел в мире, Мелице он ни разу не показал свое упрямство. Слушал ее словно родную мать.
Спуск занял несколько часов, хотя расстояние на первый взгляд было совсем не велико. Когда они оказались внизу в долине, то все облегченно вздохнули – обошлось без потерь. Артисты народ умелый и ловкий. Ни один мешок не выпал из повозки.
Близился вечер. пора было подумать о ночлеге. Но меньше всего артистам хотелось остаться ночевать около водопада. От его грохота у всех и так невыносимо разболелись уши. Даже Боливар жалобно ревел и махал перед мордой лапами, словно отгонял назойливых мух. Лансель и его товарищи умылись, чуть ли не под самим водопадом и поехали дальше, держась берега Тальвиры. Когда шум от водопада остался далеко за спиной, а густой лес, росший по обоим берегам, и вовсе поглотил его звуки, друзья стали устраиваться на ночлег. Не прошло и нескольких минут, как на поляне, которую они выбрали для стоянки, уже стоял шатер, а два мальчика и три девочки уже тащили хворост для костра. Артисты так устали, что у них сил хватило только на ужин, а после они уже спали вповалку, и над лагерем раздавался могучий храп предводителя труппы.
Когда рассвет позолотил верхушки деревьев и птицы запели первые песни комедианты, народ в общем-то ранний все еще спали и не думали просыпаться.
Мелица тоже спала крепко и видела сон, в котором она встречается с прекрасным принцем и тот делает ей предложение. Жаль, что прекрасные принцы бывают только во сне, думала Мелица. В жизни они все такие безобразные, что даже подойти близко к ним противно. За свою недолгую жизнь девушка побывала при многих знатных дворах и видела немало знатных молодых людей, и ни одного из них, хоть капельку симпатичного, она не видела. Одни уроды! И почему это в о всех старинных сказках говорится, что принцы и принцессы все сплошь красавцы и красавицы? Нет, так и придется выйти замуж за канатоходца Плима. Он хоть и не богат, но зато парень, что надо. Высок, плечист, и к тому же красавец, каких свет не видывал. Девушки и женщины когда его видят, сразу головы теряют. На Мелицу он правда не больно смотрит, привык к ней, ведь девушка выросла у него на глазах. Но все равно, никуда он не денется.
И тут Мелица проснулась и поморщилась от досады, потому что увидела прямо у своего лица морду Вислоухого.
– Что ты тут делаешь? – спросила она осла.
Вислоухий помотал мордой и что-то проскрипел. Мелица задумалась.
– Ты испортил мне такой чудесный сон, маленький упрямец, – погладила она ослика. – Мне снился настоящий принц.
И тут она посмотрела на Вислоухого повнимательнее.
– Слушай, а может, это был вещий сон? Может я и впрямь встречу принца?
Осел замотал мордой.
– Ты тоже так думаешь? – обрадовалась Мелица и обняла осла обеими руками. Тут ей в голову пришла еще одна мысль. Девушка посмотрела Вислоухому прямо в глаза и тихо сказала: – А может ты и есть тот принц?
Ослик радостно закивал мордой и запыхтел от удовольствия. Мелица огляделась по сторонам. Не подслушивает ли кто ее разговор. Все спали.