Он поднял голову и взглянул на Эмилию. Сестра села рядом.
- Вынос тела в час дня.
Он кивнул.
Эмилия помолчала несколько минут, затем встала и отошла.
Ланс оглядел зал, отыскивая среди присутствующих братьев. Винсент стоял у стены и о чем-то беседовал с лордом Уинфри - отцом королевы Карлы, покойной матери Лоуна, и главой рода Уинфри. Лорд выглядел хмурым и, как показалось Лансу, был слегка возбужден. Слушая его, Винс часто кивал.
Герцог, Виктор и Фредерик держались вместе, в окружении еще десятка родственников рода Уинфри. Из этой группы только дядя казался удрученным похоронами. Чуть дальше о чем-то негромко переговаривались посол Порты и Эдвин. К ним подошла Эмилия, посол низко поклонился, по лицу Эдвина проскользнуло недовольство.
На короткое время показались головы Леонарда и Дианы, но очень скоро он их потерял. Потом он увидел подходящего Филиппа.
- Здравствуй, Ланс. Я тебя повсюду ищу.
- Что-то случилось?
Филипп посмотрел на настенные часы.
- В полдень вынос тела. Нас восемь человек, и если мы разобьемся на две четверки, то тогда все смогут принять участие в траурной процессии.
- Конечно, кто в моей группе?
- Пока речь не об этом. Тут дело в другом… - Филипп озабоченно потер подбородок. - Боюсь, герцог не сможет целиком пройти свою часть пути. Было бы неплохо, чтоб кто-то был на подхвате.
- Конечно. Я буду рядом.
Филипп кивнул.
- Спасибо, я тоже не буду далеко отходить. И поговорю с остальными.
- Давай, похоже, ты взял организацию на себя.
Кузен слабо улыбнулся.
- Кто-то ведь должен сделать это… Ну ладно, мне пора. Увидимся.
- Увидимся.
Филипп исчез в толпе.
Ланс продолжал наблюдать за гостями и очень скоро поймал себя на том, что бессознательно примеривает всех присутствующих к убийце в черном. И очень многие подходят.
Часы пробили полдень.
- Господа! - откуда-то из центра зала донесся голос герцога. - Прошу всех присоединиться к провожающим в Тронном Зале.
Гул примолк, все потянулись к дверям. Кто-то сзади коснулся плеча Ланса, он обернулся и встретился глазами с Винсентом. Они приостановились, пропуская вперед основную массу гостей.
- Ты, кажется, опоздал? - спросил брат.
- Я был внизу.
- А-а, кое-кто уже начал беспокоиться.
- Я тронут.
Винсент хмыкнул.
- Я видел, как ты разговаривал с лордом Уинфри. С этой стороны нас могут ждать неприятности? - в свою очередь поинтересовался Ланс.
Лицо брата стало серьезным.
- Боюсь, что да. Кажется, терпение старика лопнуло.
- Его можно понять, - мрачно заметил Ланс. - Он потерял и дочь и внука. У него на наш счет какие-то планы?
- Не знаю, он мне не говорил. Но ничего хорошего ожидать не приходится. Как это плохо… Но, в конце концов, он наш вассал, нравится ему это или нет.
- Угу, - согласился Ланс. - Вероятно, этого и следовало ожидать. Думаю, будет еще хуже.
- Я тут побродил среди гостей, и кое-что мне не понравилось, - заявил Винсент.
- Знаю, Винс. Как только это все закончится, мы обязательно поговорим.
Они вышли в Тронный Зал. Ланс кожей ощутил на себе взгляды тысяч глаз. Зал на несколько минут притих, но постепенно шум снова затопил огромное помещение.
Плотная колонна медленно ползла мимо гроба, удовлетворяя свое ненасытное любопытство. Воздух был тяжелым и густым. Одуряющий аромат благовоний вперемешку с запахом хвои кружил голову. Все пространство в центре зала было устлано венками и цветами, которые почти полностью скрывали гроб. Огромный чадящий факел позади траурного помоста громко трещал, время от времени роняя на пол огненные капли. Их отраженья вспыхивали и на полированных клинках офицеров почетного караула.
Откуда-то вновь вынырнул Филипп и, перехватив взгляд Ланса, остановился и показал кивком головы следовать за собой. Стараясь никого не беспокоить, Ланс двинулся за братом и вскоре присоединился к группе, состоящей из герцога Кардигана, Виктора и Фредерика.
- Ланс, пойдешь в первой четверке с Винсом, Фредериком и Виктором, - прошептал ему на ухо Филипп.
Тот молча кивнул и медленно отошел к герцогу.
- Здравствуй, племянник, - заметив его, поздоровался старик. - Идешь с моими мальчиками?
- Да, дядя.
- Я бы просил тебя не исчезать после похорон.
- Я буду в городе.
Ланс постоял рядом, но поскольку старик не проявил желания продолжать разговор, отошел.
- Понесем вместе? - спросил его кто-то сзади.
Он обернулся и увидел Фредерика.
- Верно.
Некоторое время они помолчали.
- Я рад, что ты будешь с нами, - сказал затем двоюродный брат.
Ланс улыбнулся.
- Я тоже.
К гробу приблизилась группа гвардейцев, они тут же принялись осторожно перекладывать груды венков и цветов. Шум в зале заметно усилился. Потом откуда-то появились солдаты и принялись мягко, но решительно выжимать людей из центра зала, освобождая место для прохода. Стоящая рядом Эмилия вдруг подхватила свою начавшую неожиданно оседать на пол соседку и осторожно повела ее к выходу. Даже в алом свете факела лицо ее спутницы казалось неестественно бледным. Лансу почудилось, будто он слышит сдавленные стоны из темных углов зала.
…Наконец, проход освободили, и в широкий проем раскрытых настежь ворот ударил поток свежего воздуха. Дамы усиленно замахали веерами. В зал ворвался гул многотысячной толпы снаружи.
Вернулась Эмилия и встала рядом.
- Что случилось? - негромко спросил он.
- Ничего страшного, просто обморок.
К ним подошли Винсент, Виктор и Фредерик. Шум снаружи усилился.
- Начинается, - шепнул Виктор.
В проходе возникла фигура в длинной мантии, и в наступившей тишине двинулась к гробу.
…За ходом церемонии Ланс почти не следил. Он с неудовольствием вдруг осознал, что воспринимает происходящее удивительно спокойно, словно хоронит не брата, а постороннего человека. Это казалось странным после недавнего ночного приступа жалости. Ланс исподтишка взглянул на братьев, но и у них не заметил особой скорби. Процедура шла своим чередом, и они были всего лишь ее частью. От горьких мыслей его отвлек Филипп.
- Скоро конец, - негромко заговорил двоюродный брат, - вы берете гроб и несете до перекрестка Восточной и Старой окружной дороги. Там его принимаем мы и несем до конца, но вы все же будьте недалеко. За безопасностью следит Леон, его люди расставлены по всему пути следования. Когда близнец возьмет гроб, командование переходит к Винсенту, имей это в виду. И вообще, не расслабляйся.
- Ты ожидаешь неприятностей?
Филипп покачал головой и тяжело вздохнул.
- Не знаю, Ланс, тревожно что-то.
Они послушали мессу, и Филипп опять куда-то отошел.
Жрец прекратил напевать и, вытянув перед собой руки, застыл перед гробом. Зал затаил дыхание.
Пламя факела вспыхнуло с новой силой, опалило жаром, загудело и золотистым столбом вытянулось под своды Тронного Зала. Затем огненный столб отделился от чаши и завис в воздухе. Под басовитый речитатив жреца он сжался и принял форму идеального шара.
В полной тишине завывающий огненный шар стал медленно вытягиваться, пока не принял форму прямоугольника, тут же подкорректированную магом в сутане в удлиненную трапецию с четко очерченными краями, но, свойственной пламени, аморфной структурой. Еще спустя несколько минут трапеция перестала бликовать сполохами огня и превратилась в нечто, напоминающее подвешенную над землей золотую пластину. Ланс сообразил, что это крышка гроба. Золотой покров величественно проплыл по воздуху и мягко опустился на гроб, навсегда укрыв от них детский профиль покойного брата. В тот же миг ударил головной колокол храмового комплекса Дворца. Все опустились на колени, а жрец, обессилено уронив руки, сделал несколько шагов и торжественно заговорил:
- Разум, знания, сомнения и заблуждения, чувство, ум, счастье и несчастье, насилие, удовлетворение, уравновешенность, аскетизм, милосердие, слава и позор - вот качества мирской жизни, вместе с ней уходящие в небытие. И только душа - невидима, непостижима и неизменна. Душу нельзя разбить, растворить, сжечь или иссушить. Она существует всегда и везде - неизменная, недвижимая, вечно та же. Тот, кто родился, обязательно умрет и обязательно родится вновь и, зная это, не следует скорбеть о теле.
И никто никогда не сравнится с тем, кто целиком познал смертную жизнь и прошел вечный путь погибели. И не существует для него страданий, и остается он один на один со своей нетленной природой, со своей душой, со своим Я. И достоин он зависти и поклонения, а не жалости и скорби. Покойся же с миром, принц Лоун, и обрети бессмертие во веки веков.
Произнеся это, жрец исчез.
"Вот пришла и наша очередь", - подумал Ланс и обернулся.
И оторопел. Стоящий чуть позади Виктор, скривившись от боли, сжимал окровавленное предплечье, а Винсент и Фредерик уже накладывали ему повязку.
- Кто-то метнул нож, - хриплым голосом пояснил Фредерик.
Никто вокруг, похоже, ничего не заметил, и Ланс вызвал Древо Сил. Привычный короткий приступ головной боли сменился пылающим образом колдовской Кроны перед внутренним взором принца и, не теряя времени, он потянул нужную ветвь - штрих этого видения. Это было все равно, что вырастить несколько новых глаз, плюс множество новых способностей, даваемых магу Древом. Ланс осмотрелся.