- Кольцо? - сразу догадалась Лиарена, отстранилась от мужа, поправляя платье, и огорченно призналась: - Я могла бы его снять, но сейчас мне нужно научиться посылать отцу сигнал. Мы с тобой в западне. И если я не сумею увеличить свои способности, можем остаться тут навеки.
- Ты мне этого не говорила, - еле заметно нахмурился дорин, минуту подумал и протянул жене ладонь: - Снимай. Я сумею держать себя в руках… не сомневайся.
- Да я и не сомневаюсь, - покладисто буркнула Лиарена и неожиданно даже для самой себя еле слышно добавила: - Но как надоело…
- Что тебе надоело? - все же расслышал Тайдир и рывком вернул жену на колени. - Лиа?!
Пару секунд потрясенно рассматривал ее пылающее от нахлынувшего смущения лицо, потом притянул ближе и накрыл ее губы жадным поцелуем.
- Перестань, - с трудом освободилась Лиарена через минуту, вспомнив про кольцо. - Тебе же больно.
- Мне было намного больнее, - с чувством пробормотал дорин, восторженно рассматривая ее засиявшие глаза, - когда я думал, что ты меня презираешь и никогда не полюбишь… Даже не представляешь, как это тяжело.
- Представляю, - не выдержала Лиарена и спрятала лицо у него на груди. - Уже почти год как отлично знакома с этой болью.
- Любимая… - задохнулся дорин, осознав смысл этих слов. - А я ведь даже и не подозревал… да я не мог и надеяться… ты смотрела в тот день так холодно, почти с ненавистью…
- Я и ненавидела, - горько вздохнула дорина, на миг переносясь в тот ясный, весенний день, и тихо призналась: - Только саму себя. За недостойную благородной донны зависть к любимой сестре. Отпусти меня, пока это проклятое кольцо не сожгло тебе палец.
- Черт с ним, с пальцем, - заупрямился Тайдир, не желая выпускать из рук свое долгожданное счастье, но Лиарена все же настояла.
Пересела в соседнее кресло, взяла протянутую ей руку и огорченно вздохнула, рассмотрев алевшую волдырями кожу под кольцом. Быстро нагнулась и нежно поцеловала пострадавший палец.
Дорин что-то рыкнул, попытался вскочить, но обнаружил невидимые путы, которыми был накрепко привязан к креслу.
- Это нечестный способ, любимая, - с досадой объявил он жене, но снова покрасневшая от смущения Лиарена сделала вид, будто ничего не слышит, всецело занятая освобождением мужа от проклятого украшения.
Просунув между металлом и обожженной кожей тонкую, как волос, воздушную плеть, магиня бережно обернула ею, как бинтом, пострадавшее место, а потом добавила силы верхнему слою, заставляя его расширяться. Металл мгновенно нагрелся и начал светиться, но дорина упрямо добавляла в верхний слой плети льда, а нижний делая крепче стали. Раздавить палец мужа она вовсе не желала. Через несколько минут свечение кольца начало угасать, и магиня облегченно выдохнула. Как выяснилось, Ильтар залил в свой амулет не так уж много силы и отнюдь не предполагал, что его ученица сама будет помогать мужу избавляться от позорного поводка.
- Спасибо, родная, - серьезно сказал Тайдир, когда кольцо соскочило с пальца и, звонко звякнув о плиты пола, бесполезной безделицей поскакало в угол. - А теперь ты меня освободишь?
- Уже отпустила, - нежно улыбнулась ему Лиарена и непритворно вздохнула. - Но мне пора идти в зал. День в самом разгаре, и погода хорошая… так хочется, чтобы кто-нибудь из магов или дозорных рассмотрел мои знаки.
- А я не помешаю, если пойду с тобой? - с кажущейся небрежностью осведомился дорин, но его напряженный взгляд вернее всяких клятв сказал девушке, насколько важен мужу ее ответ.
Но почему-то оказалось так трудно объяснить ему, что все произнесенные ею недавно слова были не просто утешением или объяснением, а истиной, которую она выстрадала, осознала и приняла как неотвратимую данность. Но вот повторять вслух каждую минуту никак не может, словно это зачарованные драгоценности, которые могут растаять от слишком частого использования.
- Тай… - снова краснея, пробормотала она. - Ты мне не мешаешь, если не прикасаешься.
- Я постараюсь не касаться, - пообещал дорин и не выдержал, тут же обнял ее за талию и нежно притронулся губами к виску. - А это - только пока мы идем туда.
Он и в самом деле выполнил свое обещание: сидел в кресле чуть в сторонке, пил целебный настой и жевал сушеные фрукты, внимательно наблюдая за действиями жены. А иногда, когда Лиарена отдыхала, обессиленно откинувшись на подушки, приходил со стаканом сока и поил ее из своих рук, получая взамен торопливые и горячие поцелуи. И даже не подозревал, какие крамольные мысли зреют в такие моменты в голове жены, тихо краснеющей от откровенного восхищения, переполнявшего его жаркие взгляды.
Но чаще дорин задавал вопросы и вскоре уже разбирался в происходящем ничуть не хуже самой Лиарены.
- А откуда ты все это знаешь? - едва ли не первым делом справился Тайдир о причине ее осведомленности.
- Прочла записи Миттена, - призналась магиня, и дорин недоуменно нахмурился, не понимая, отчего вдруг так порозовели щечки его жены.
- В них было нечто… фривольное?
- Нет, просто записи иногда делала его ученица, Марсия, в ее комнате я сейчас живу. И пользуюсь ее одеждой, - кротко сообщила дорина.
Говорить, что неизвестная магиня была влюблена в отступника и иногда в самых неожиданных местах вставляла от себя колкие замечания в адрес несообразительного учителя, Лиарена не собиралась.
- Мне это не нравится, - огорчился Тайдир. - А куда делось твое собственное платье, такое хорошенькое?
- Никуда, - еще сильнее вспыхнула девушка, чувствовавшая себя теперь, когда она так бесстрашно открыла мужу почти все свои тайны, едва ли не обнаженной. - Висит в шкафу… Но мне удобнее в простом.
- Ну да, - помрачнел дорин, наконец сообразив, почему Лиарена не хотела носить нарядное платье. - Ты же была на меня сердита.
- Даже больше, - вздохнула она и побледнела, представив, в какое мучение могла превратиться их жизнь, если бы Тайдир не решился на откровенный разговор.
- Лиа! - Дорин мгновенно оказался рядом, стиснул девушку так крепко, словно им предстояло немедленно расстаться.
А чуть позже, силой воли оторвав себя от любимой, безапелляционно заявил, что больше никогда не отпустит ее в ту комнату. И немедля подтвердил несокрушимость своих намерений, вызвав Зелена и приказав ему перенести все вещи Лиарены в большую спальню.
- А если ты будешь сомневаться во мне, можешь пеленать на ночь… как в тот раз, - тихо добавил он, когда мохнатый прислужник укатился, хитро поблескивая крыжовниками глаз.
- Прости, пожалуйста, - с болью выдохнула магиня. - Но я считала этот способ более надежным и безопасным, а сидеть рядом не смогла…
Через несколько минут Тайдир осознал, что ему снова пора брать себя в руки, и неохотно ушел к своему креслу, успокаивая по пути расшалившееся воображение.
- Про эти дыры тоже было написано в записях отступника? - поинтересовался дорин, понаблюдав, как в широкое отверстие, зияющее в центре пещерного свода, втягивается бесконечно длинная лента густо-черного дыма, каким представлялась со стороны воздушная плеть Лиарены.
- Это мне сообщили маги, а подробнее объяснил отец, - мотнула головой магиня. - Да ты и сам, наверное, знаешь правило прохождения туманных путей. Зелен рассказал лишь про ловушки хозяина, которые не пропускают извне через эти отверстия ни монстров, ни диких зверей. Но вот пустят ли они магов, я не знаю, отступники почему-то считали жителей обители своими главными врагами. Потому и пытаюсь вместе с сигналом поднять над выходом предостережение об опасности, только не имею никакого представления, видит ли кто-нибудь мои знаки. Возможно, они появляются наверху из какой-нибудь трещины или в глухом ущелье.
- А Барент… ты не помнишь, что стало с ним? - спросил дорин осторожно, когда руки магини стали все чаще опускаться от усталости.
- Когда тебя потянул в темный проход тот монстр, - решилась сказать правду Лиарена, - рядом с магом появился туман перехода. Не знаю, сам путник пытался его открыть или это пришла помощь, но, надеюсь, он сумел спастись. Я в тот момент привязывала тебя плетью и пыталась увести нас по своему пути. Единственным местом, куда меня потянуло, было убежище отца, но сил, чтобы вырваться с проложенной монстрами тропы, оказалось недостаточно. Зато и они не могли тащить нас дальше, и в какой-то миг я ощутила, как связь порвалась. Остальное ты и сам знаешь. Но, как мне теперь кажется, у Миттена на входе стоит мощный маяк, на который я почему-то пошла. Вот в этой загадке пусть разбираются маги.
- Я и сам могу это сказать, - снова пересел к жене дорин, обнял и осторожно устроил у себя на груди ее голову, потом вопросительно заглянул ей в глаза: - Но сначала хочу спросить, не пора ли тебе отдохнуть? Не стоит надеяться, что твои знаки заметят в первый же день, тем более я по себе знаю: сидящие на болотах дозорные все время смотрят на трясину и на кочки и очень редко глядят в сторону гор или на небо.
- Хорошо, буду отдыхать. А теперь про Миттена.
- Я мечтал все время носить тебя на руках, любимая… - поднимаясь с дивана, хмуро вздохнул дорин и потянул жену за собой. - А как только получил на это право, и сам еле хожу, но поверь мне, это скоро пройдет. А про отступников… как тебе известно, сильные маги иногда рождаются в любой семье, и лет сто сорок назад появился такой и в нашем замке. И звали его Миттен. Нужно говорить дальше?
- Начинаю понимать, - задумалась дорина и покосилась на свадебные браслеты. - Значит, он оставил маяк для кого-то из своих или иногда навещал родню. Но тогда тем более нужно предупредить магистров об опасности, у них ведь нет фамильных браслетов.