- Говорит дежурный по РОВД майор Данильцев. Парень, ключи от оружейки специально хранятся отдельно, так что ты в нее не попадешь. У тебя осталось всего четыре-пять выстрелов. Сдавайся! Ты действовал в состоянии аффекта и это смягчит твою вину. Сюда уже едет группа СОБРа. Сдавайся, у тебя нет шансов. Не делай больше глупостей!
Слова доходили до разума Ивана словно сквозь толстый слой ваты. Но боевой угар уже пошел на убыль и гормонально-эндорфиновая буря в организме стала затихать. Иван осознал, что он только что натворил. Завыв от бессилия и отчаяния, Иван сунул ствол "ПМ" себе под подбородок и нажал на спусковой крючок. И в тот миг, когда пуля уже начала, ввинчивая свое тупорылое тельце в нарезку, свое неотвратимое движение по стволу, что-то в мозгу Ивана категорически воспротивилось смерти и резко дернуло руку. Вырвавшаяся из ствола пуля, лишь едва царапнув по нижней челюсти, с визгом отрикошетила от потолка, пола и, наконец, застряла в стене. Потерявший сознание Иван этого уже не видел, как и выбежавших из-за угла собровцев, выбивших у него из руки оружие и надевших наручники.
5
Наутро пришедшего в себя Ивана снова вызвали на допрос. Он, успевший многое передумать в изоляторе, держался спокойно, на все вопросы отвечал подробно. Следователь, старавшийся не глядеть допрашиваемому в глаза, быстро закончил, собрал бумаги.
- Образумился, парень?
- Образумился. Снимите наручники.
- Думаю, это ни к чему… Ты хоть понимаешь, что за вчерашнее мы просто обязаны на тебя дело открыть?
- Понимаю. Но я и впрямь был не в себе. Снимите наручники.
- Снять? - Следователь посмотрел на плотного, спокойного человека, сидевшего в углу кабинета.
- Ни в коем случае, - усмехнулся тот. - Иван, кого вы вчера видели в лесу?
- Оборотня. Он был как чудовищный, но человек. А потом стал медведем, - ничего другого Иван не сказал бы, даже пообещай ему немедленную свободу. - Он очень опасен. Он людоед. Надо устроить облаву, по всем лесам, срочно. Надо…
- А вы говорите - наручники снимать! - Плотный поднялся, допил чай и поставил пустой стакан перед следователем. - Извините, но это наш клиент. Заключение я вам пришлю, ну а пока - забираю.
- Подпишите! - Следователь пододвинул какую-то бумагу, и здоровяк не читая ее подмахнул. - Никифоров! Сопроводишь вместе с Захаровым задержанного в область.
- Зачем?! - Иван поднялся и сразу оказался в кольце сотрудников.
- Ты вчера тут много чего натворил, но задержан теперь не нами. Тебя задерживают вот они, - следователь кивнул на плотного. - Для твоего же блага. Подлечись, успокойся и возвращайся. Может, мы тебя еще на работу примем, нам здоровые парни нужны. Но только здоровые во всех отношениях, понимаешь? Так что прощай пока, мы тут все от нас зависящее сделаем, а ты, если вспомнишь кого-то, кроме медведей и оборотней, сразу сообщай. Нам передадут.
Иван опустил голову, задумчиво сплюнул между своих испачканных грязью парадных ботинок. Как все изменилось от рассветало рассвета… РОВД он покинул молча, молчал и по дороге в областной центр. Рядом с ним в машине сидели двое негромко переговаривающихся милиционеров, а плотный ехал рядом с водителем. Кто он? Скорее всего, конечно же, врач-психиатр. Иван твердо решил вести себя спокойно, это единственный путь поскорее выйти на свободу, начать самостоятельные поиски. Но что отвечать, если снова спросят: что ты видел? Не лгать же… Или солгать?
Когда машина остановилась в маленьком, наглухо закрытом дворике больницы, плотный, даже не взглянув на нового пациента, быстро взбежал по лестнице на третий этаж, в свой кабинет. Двигался он на редкость легко, будто весил много меньше, чем соответствовало его комплекции. Первым делом врач схватился за телефон.
- Алло, Семен? Это Вадим Петрович. Ну, как у вас дела, что новенького?
На другом конце провода молодой, спортивного вида парень нацарапал карандашом на бумажке: "Новости у В.П.".
- Да ничего, говорить-то не о чем, - он предложил Вадиму продолжать.
- А мне опять психа подбросили! Занятный парень, говорит, в лесу оборотня видел, представляешь? Правда, вроде бы его девушку кто-то здорово подрал… Реально подрал. Сейчас, наверное, пойду с ним разбираться. Пожелаешь мне удачи?
- Обязательно. Везет вам на психов…
- Да ладно, можно подумать, в Москве их нет. Впрочем, я тебя, наверное, отвлекаю, прости. Думал, с братом поговорить удастся.
- Нет, он сейчас на выезде. А как будут новости у Александра, я вам сразу позвоню, Вадим Петрович, или он сам. И вы звоните, если что, не стесняйтесь!
- Ладно.
Шифр нехитрый, можно сказать, никакого шифра, но не говорить же в открытую: есть одиночный след! Срочно высылайте ребят, пока не простыл! И все же неправильно это, что приходится болтать по открытой связи о каком-то мифическом брате… Вадим нахмурился, повздыхал, перебирая какие-то истории болезней. Потом снова взялся за трубку.
- Что там новенький?
- Готовим к санобработке!
- Подождите, я переговорить с ним хочу. Это недолго. Я спущусь в пятнадцатый кабинет.
Спустя пару минут Вадим снова оказался перед Иваном. Здоровенные медбратья, не видевшие подвигов старшего сержанта в РОВД, не стали связывать Ивану рук, а наручники милиционеры увезли с собой.
- Выйдите, мы уже подружились! - скомандовал Вадим.
Как только дверь за медбратьями закрылась, он продолжил:
- Иван, я тебя хочу попросить о двух вещах. Первое: не пытайся сбежать. Это только все осложнит, потому что в одиночку ты ничего не достигнешь. Ты не знаешь, где искать врага, как с ним справиться, не знаешь даже, кто он. И второе: в протоколах я прочел, что ты, кроме физических ударов, чувствовал что-то еще. Расскажи поподробнее.
Прежде чем ответить, Иван смерил врача долгим взглядом. Он не удивился. Внутренняя собранность и готовность ко всему напрочь отключила подобные чувства.
- Вы мне верите или это часть лечения?
- Я думаю, что ты не нуждаешься влечении. Но так здесь думаю только я. Мы еще поговорим об этом, но мне нужен еще день, может быть, два. Тогда я найду еще людей, которые тебе поверят. Не делай больше глупостей. А пока: что ты чувствовал?
Иван еще немного помолчал, рассматривая крупное лицо врача, маленькие светлые глазки, почти бесцветные брови.
- Я чувствовал, как мне словно вырывают сердце. Как будто холодные пальцы схватили его и дернули, со всей силы. Но оно почему-то не оторвалось… Смешно?
- Нет. Спасибо, Иван. Сейчас тебя будут мыть, переодевать, потом покормят - ты уж, пожалуйста, слушайся. И жди меня.
А в Москве в это время информация бежала по каналам Братства. Одиночный след нелюдя - это важно, можно попробовать захватить тварь. Случай людоедства - достаточная причина погнать в область бригаду из ФСБ. Сейчас она срочно формировалась, надо было постараться включить в нее побольше своих людей и не допустить тех, кто находился хоть под малейшим подозрением в связях с каким-то из нелюдских Сообществ.
Уже вечером, пройдя сквозь выставленное милицейское оцепление, на место трагедии прибыли московские специалисты. Они брали пробы почвы, собирали медвежьи волоски, замеряли всевозможные расстояния, фотографировали… Но по-настоящему важным делом занимались лишь двое: высокий пожилой мужчина в кожаной куртке и совсем молоденькая девушка с фотоаппаратом на шее, не сделавшая ни одного снимка.
- Что думаешь, Настя? - спросил ее пожилой.
- Оборотень, конечно. Да любой эксперт покажет, что это не медведь! А вот куда он пошел… Я не знаю.
- На северо-запад, - подсказал пожилой.
- Нет, я имею в виду - куда он пошел потом, - уточнила Настя. - Девушку задрал, наверняка использовав "вселение ужаса". А ее друга убил чем-то очень сильным. Видимо, "вырванное сердце".
- Ты думаешь? - скептически приподнял брови ее собеседник. - Нет, Настя, ошибаешься.
- Почему?
- Потому что этот парень жив.
- Но я… Я уверена, что применялось заклинание "вырванного сердца", Все остаточные следы в энергетике этою места указывают на это, - нахмурилась Настя и поежилась. - Может быть, оборотень убил здесь кого-то другого?
- Нет, здесь были только два человека и один нелюдь, - покачал головой пожилой. - В любом случае надо ехать к выжившему парню. Останешься? Нет срочных дел в Москве?
- Останусь, - вздохнула девушка. - Вот только проку от меня… Не понимаю, куда он шел, чего хотел…
- Да не расстраивайся, еще придумаем что-нибудь. Главное, что нет следов его одежды - он сюда не приехал на автобусе и не уедет. Где-то рядом, чую…
Обедали они вместе с Вадимом в кафе поблизости °т психиатрической больницы. Врач не спеша пересказал им все, что успел узнать сам, в том числе и о "холодных пальцах, схвативших за сердце".
- Не может быть! - положила вилку Настя, вяло ковырявшая салат. - Да Артур Мамедович?
- Все может быть, Настенька. В деле, которым мы занимаемся, быть может все… - устало заметил ее пожилой спутник. - Но что мы так грустим?! Если парень и вправду выдержал такой удар, то это удача, что он у нас.
- Разве так бывает? - не унималась Настя. - Есть предел человеческой выносливости, и…
- Нет такого предела! Есть пределы индивидуальные, - поправил ее Артур Мамедович. - Идем, Вадим, показывай его. Кстати, у тебя есть знакомые журналисты?
- Есть, конечно, у нас город небольшой, - удивился Вадим. - Но я ни полслова…
- И напрасно! Тварь где-то там, в этом Богом забытом райцентре, или в поселках поблизости. В общем, как руководитель операции я даю распоряжение: используй все возможности, чтобы эта история попала в прессу. И чем желтее пресса, тем лучше.
- Паника будет… - нахмурился врач.