Нукер покосился на Олега, подобрал с земли бурдюк, сунул недоеденное мясо в рот, поднялся и отошел за возок. Его жизненный опыт подсказывал, что он рискует познакомиться ближе не с женщиной Приносящего добычу, а с его мечом. В кочевьях никогда не существовало ничейных девушек. И уж тем более - свободных. А посягая на чужое имущество, всегда рискуешь напороться на клинок хозяина.
- Во дурак… - хмыкнула девушка, огляделась и двинулась к четырем воинам постарше, сидевшим дальше.
Однако и эти кочевники решили, что "близко знакомиться" со спутницей посланника предков так же полезно, как гладить голодную гремучую змею, и сделали вид, что вспомнили про важные дела еще до того, как Роксалана успела к ним приблизиться. Девушка презрительно выдохнула вслед:
- Трусы!
Между тем ближайшие нукеры, заметив размолвку главы войска и его спутницы, предпочли отступить подальше, не дожидаясь продолжения. Оно и понятно: колдун и воительница поссорятся-помирятся, а обида на вмешавшихся в свару останется. И вскоре наверняка аукнется. Если посланник предков нежить в проклятом болоте истребил - нечто он и для человека надежной порчи не найдет?
- Ну ты и гад! - правильно все поняв, вернулась к ведуну девушка. - Гендерный шовинист! Я это тебе припомню!
- Есть будешь? - улыбнулся Середин. - Хватит кипятиться, лопнешь.
- Доволен, да? Доволен? - У Роксаланы от злости заиграли крылья носа. - Твое счастье, что у меня меча с собой нет.
- Ты хочешь, чтобы тебя закололи на моей тризне и отправили в мир мертвых в общем кургане? - с наивным видом поинтересовался ведун. - И сложили красивую легенду, как супруги жили мало и шумно, зато умерли в один день.
- И не мечтай! - чуть не проткнула его пальцем девушка. - Я тебя… Я тебе… Погоди, вернемся домой…
- И не забудь, - отер руки о траву ведун, - что только я знаю, как нам с тобой вернуться обратно в будущее.
- Чмо невоспитанное!
- Ну нету здесь салфеток! - возмутился подобному упреку Олег. - И крана с мылом и полотенцами!
- И этот фоллинг-тренд блоб-фиша еще набивается мне в мужья! - вскинула глаза к небу девушка. - Уж лучше бы я наелась мухоморов.
- Еще успеешь, - пообещал ведун, нутром почуявший, что услышал не комплимент. - Если все пойдет хорошо, до осени мы успеем расстаться.
- Ты повесишься? - радостно поинтересовалась Роксалана.
- Повесится твой папа, - не удержавшись, огрызнулся Олег, - когда снова увидит тебя дома. Я думаю, пока кочевники меняют у каимовцев свою добычу на железо и безделушки, мы вполне можем купить лодку и уйти вниз по реке. До Каспия добраться не трудно, течение само донесет. А возле устья Волги попытаемся на купеческую ладью напроситься. Здесь все рядом, за три-четыре месяца до Мурома доберемся.
- Подожди, - напряглась девушка. - Тут же почти треть обоза - наша доля! Как мы ее получим, если во время консультаций уплывем?
- Каких консультаций? - не понял собеседницу Середин.
- Переговоров о продаже добычи! - повысила голос Роксалана.
- А-а, - хмыкнул Олег. - Вообще-то по-русски это называется торгом.
- Да хоть "первичное размещение"! - рыкнула девушка и прошлась перед ним из стороны в сторону. Про свой забавный внешний вид она явно забыла. - Как мы получим нашу долю, если уплывем?
- Ох, на колу висит мочало, - выдохнул ведун. - Ты что, не понимаешь? Мы не на лифте домой поедем, нас заклинание перенесет. Так что никакого добра мы с собой не унесем, не получится. Только одежда да то, что в руках и в карманах.
- Я согласна положить в карманы пару кило золота, - кивнула девушка.
- А золота не будет, милая, - приторно улыбнулся ей Середин. - Не в ходу здесь такая валюта. Каимовцы для оплаты стеклярус предпочитают, как древние египтяне. Помнишь, как саксы у дикарей золото на бусы выменивали? Ну вот, теперь, кроме бус, туземцы ничем не платят.
- Как же эти?.. - многозначительно повела пальцем вокруг девушка.
- Здесь куча металлургических плавилен и мастерских. Мечи, ножи, топоры, копья кочевники с руками оторвут, за них можешь не беспокоиться. Останутся довольны. А вот нам под шумок хорошо бы исчезнуть. А то я нынче вроде талисмана. "Приносящий добычу". - Олег покачал головой. - Так просто не отпустят.
- Давай тоже мечей и топоров в обмен возьмем? - Понизив голос, Роксалана оглянулась по сторонам, опустилась на колени, одернула поддоспешник, взяла из горшка перед ведуном поблескивающий жиром кусок мяса, брезгливо стерла белые крупинки пальцем. - Я помню, железо тогда ходовым товаром считалось. Погрузим в лодку, отвезем в Муром, там за золото и продадим.
- Ты видела, сколько народу увязалось меня домой "провожать"? Думаешь, им просто скучно дома? Думаешь, они так просто смотреть станут, как я в лодку сажусь, и ручкой с берега помашут? Они хотят новой войны и новой добычи! Но я новой крови больше не допущу. После того, как нукеры, что ходили с нами в Булгарию, смогут обменять свою добычу на что-то реально ценное, моя совесть будет чиста. И я испаряюсь, понятно? Хочешь - со мной плыви, хочешь - в этом веке оставайся, уговаривать не стану.
- Но это и моя добыча! - возмущенно выкрикнула Роксалана во весь голос. - Я за нее кровь проливала!
- Можешь намазать ее на хлеб и засунуть себе за пазуху, - сухо ответил ведун. - Но как только начнется торг, я исчезну. Увязаться за собой никому не позволю. На Руси лишние разбойники не нужны, пусть булгар грабят. В русском порубежье от этого только спокойней будет.
- Ты хоть понимаешь, сколько все это стоит, - округлила глаза девушка. - Там ковры, меха, китайский фарфор, арабская чеканка. Даже в наше время это… Это… А здесь… Я тебе клянусь, пару кило золота мы всяко должны получить!
- Тебе что, папа мало баксов на шпильки отсыпает? - вскинул брови Середин. - Просто домой вернуться не хочешь?
- Хочу, - кивнула воительница. - Но… Но это же наше?! Меня из-за этого пять раз чуть не убили! Меня на пику поднимали и горло перерезать пытались!
- Кто тебя в драку-то гнал? Сидела бы тихо в обозе и не беспокоилась.
- Сам ты импотент! - моментально вспыхнула единственная феминистка современной планеты и зашарила на поясе в поисках меча. - Скажешь, место женщины - на кухне у плиты?! Что мужики воюют, а бабы только ноги должны перед победителем расставлять?!
- К плите на кухне еще попасть надо, - тяжело вздохнул Олег. - В общем, решай сама, со мной или с награбленным останешься. Дней пять у тебя еще есть.
- Я тебе это еще припомню, самодовольный бурдюк! - прошипела девушка. - Сам всю жизнь на кухне сидеть будешь!
- Думай, - повторил Середин. - Одежда твоя, кстати, в каком-то из наших сундуков, вместе с шамшером. Я его запер, меч из плоти горного демона без присмотра оставлять нельзя. Все-таки опасная колдовская штука. Но где сами сундуки, не знаю. Юрту складывал не я.
- Мог бы и поинтересоваться, раз так важно… - уже без прежнего ожесточения ответила Роксалана, выковыривая из горшка сразу два куска. - Ты Ургу не видел?
- Увижу - шею сверну, - искренне пообещал Олег. - И чучело поганками набью - потомкам в назидание.
- Торг-то скоро начнется?
- Надеюсь, дня через три…
Олег ошибся, причем довольно здорово - обоз полз к первому приграничному поселению девять дней. На его памяти, в первом походе он одолел это расстояние за два дня. Но то было верхом, летом, на сытых, отдохнувших конях. Ныне скакуны уже вымотались, они тянулись губами к каждой травинке, с наслаждением обгладывали веточки с молодыми почками. Впрочем, лошади еще ладно - они могли совершать стремительные переходы, после чего по несколько часов отдыхать. Но вот отары… Бараны проходили пять-десять верст - и принимались разгребать крупянистый, перемерзлый и оплывший наст, добираясь до травы. А огромный обоз останавливался, тысячи воинов послушно замирали рядом, расседлывали скакунов, распрягали меринов, разводили костры. Кочевники никуда не торопились. Скот воспринимался ими как высшая ценность, время - как второстепенная. Лучше потерять лишний месяц в пути, нежели оставить отару голодной.
Когда за очередной березовой опушкой показались высокие стены города, Олег уже устал ждать и даже не удосужился пришпорить коня. Вместе с вяло бредущими сотнями он доехал до чистого предполья, на котором не только сошел снег, но уже и зазеленела низкая, густая, как кошачья шерсть, трава.
Кочевники спешились от твердыни на почтительном расстоянии, расседлывая коней, складывая потники и упряжь вокруг будущих костров, уводя скакунов к ручью на водопой. И только Олег повернул коня к селению, названия которого за давностью лет уже и не помнил. То ли Кива, то ли Ламь. Или Туеслов? Хотя нет, Туеслов был разорен начисто.
На первый взгляд, здесь все выглядело, как раньше: насыпанный по правильной окружности земляной вал, частокол поверху, к нему из недр рукотворного холма тянулись сизые дымки. За частоколом маячили фигурки защитников: темные одежды, блестящие шлемы, выглядывающие поверх тына длинные и широкие наконечники копий, больше похожих на ассагаи.
- Ты почто, посланник? - осадил рядом коня Чабык. - Стрелу ж пустить могут!
- Вспомнил, - повернул к нему лицо Олег. - Вспомнил, это Кива. В прошлый раз я взял ее без боя. Правда, никакого частокола тогда на стене не было.
Он тронул коня, медленно объезжая город, подобно кружащей вокруг добычи акуле. Защитники, сталкиваясь и переругиваясь, топали следом по свою сторону стены.
- Лучники, посланник. - Кочевник заехал с другой стороны, закрывая главу войска своим телом. - Они могут выстрелить! Ты слишком близко.