Рэндом кивнул.
- Когда он об этом распорядился?
- Сразу как ты ушел. Он козырнул Джулиэна сюда, чтобы передать ему послание, и они вместе уехали. Я слышал, как Папа говорил, что часть дороги он проедет с Джулиэном.
- Они отправились по восточной тропе через Колвир?
- Да. Я видел, как они уезжали.
- Интересно. Что еще я пропустил?
Рэндом поерзал на стуле.
- То, что меня беспокоит, - сказал он. - После того как Папа сел в седло и помахал на прощание, он оглянулся на меня и сказал: "И приглядывай за Мартином".
- И все?
- И все. Но при этих словах он смеялся.
- Скорее всего, просто естественное недоверие к новичку.
- Тогда с какой стати смех?
- Сдаюсь.
Я отрезал кусок сыра и съел.
- Хотя, может быть, идея неплоха. Может, это не подозрение. Может, он чувствует, что Мартина нужно от чего-то защитить. Или то и другое. Или ничего. Ты же знаешь, каким иногда бывает Папа.
Рэндом встал.
- Альтернатив я не обдумывал. Пойдем со мной, а? - сказал он. - Ты здесь все утро просидел.
- Ладно, - я поднялся на ноги, пристегнул Грейсвандир. - А где все-таки Мартин?
- Я оставил его на первом этаже. Он говорил с Джерардом.
- Тогда он в хороших руках. Джерард намерен остаться здесь или возвращается на флот?
- Не знаю. Он приказов не обсуждает.
Мы покинули библиотеку. Направились к лестнице.
Спускаясь, я услышал внизу какую-то суматоху и ускорил шаг.
Я глянул через перила и у входа в тронный зал увидел толпу стражников и массивную фигуру Джерарда. Все они стояли к нам спиной. Я прыгнул через оставшиеся ступени. Рэндом ненамного отстал от меня.
Я пробился сквозь толпу.
- Джерард, что происходит? - спросил я.
- Будь я проклят, если знаю, - сказал он. - Сам посмотри. Но туда не проникнуть.
Джерард отодвинулся, и я сделал шаг вперед. Затем другой. И все. Было так, будто я толкаю чуть пружинящую, абсолютно невидимую стену. За ней творилось то, что стянуло в узел мои память и чувства. Я застыл, как только страх обвил меня за шею, свел руки в судороге. Нехилый фокус все-таки.
Улыбаясь, Мартин по-прежнему держал в левой руке Козырь, а Бенедикт - очевидно, недавно вызванный, - стоял перед ним. На помосте возле трона стояла, отвернувшись, девушка. Мужчины вроде бы говорили, но слов я не слышал.
Наконец Бенедикт повернулся и обратился к девушке. Чуть погодя она вроде бы ему ответила. Мартин сместился влево от нее. Бенедикт взошел на помост, пока девушка говорила. Тогда я смог увидеть ее лицо. Растасовка продолжалась.
- Девушка выглядит слишком знакомо, - сказал Джерард, который вышел вперед и встал со мной рядом.
- Ты мог видеть ее мельком, когда она проезжала мимо, - сказал я ему, - в тот день, когда умер Эрик. Это Дара.
Я услышал, как он внезапно с шумом втянул воздух.
- Дара! - сказал Джерард. - Значит, ты…
Его голос прервался.
- Я не лгал, - сказал я. - Она реальна.
- Мартин! - крикнул Рэндом, который протолкался ко мне справа. - Мартин! Что происходит?
Ответа не было.
- Не думаю, что он тебя слышит, - сказал Джерард. - Этот барьер, похоже, отрезает нас полностью.
Рэндом толкнулся вперед, руки его уперлись во что-то невидимое.
- Давайте толкнем вместе, - сказал он.
Я попробовал еще раз. Джерард тоже навалился всем весом на невидимую стену.
Через полминуты безуспешных попыток я расслабился.
- Бесполезно, - сказал я. - Нам ее не сдвинуть.
- Что это, к черту, за штука? - спросил Рэндом. - Что удерживает?..
У меня было предчувствие - хотя всего лишь предчувствие, - что могло произойти. И все - как следствие налета déjavu[2] на всей этой сцене. Но теперь… Теперь я положил ладонь на ножны, чтобы убедиться, что Грейсвандир по-прежнему висит у меня на боку.
Грейсвандир висела на месте.
Тогда как я мог объяснить присутствие моего узнаваемого клинка с его хитроумной гравировкой, которая сейчас для всех глазеющих мерцала там за невидимой стеной - где внезапно, ничем не поддерживаемая, в воздухе перед троном появилась Грейсвандир с острием, едва касающимся горла Дары?
Объяснить я не мог.
Но все это слишком походило на то, что случилось той ночью в городе снов в небесах, Тир-на Ног’т, чтобы обернуться случайным совпадением. Здесь не было тех атрибутов - тьмы, смущения, густых теней, вздернутых эмоций, которые я познал там, - и все же кусочек отлично подгонялся к мозаике той ночи. Было очень похоже. Но не точь-в-точь. Бенедикт стоял чуть дальше позади, и корпус его был повернут под другим углом. Но поскольку я не мог читать по губам, то меня мучил интерес, не задает ли Дара те же странные вопросы. Сомневаюсь. Расклад похожий, - и все же не похожий на то, что я испытал, - был, вероятно, обрамлен другим финалом - если, конечно, существовала хоть какая-то связь с воздействием сил Тир-на Ног’т на мой разум в ту ночь.
- Корвин, - сказал Рэндом, - похоже, что перед ней висит Грейсвандир.
- Похоже? - сказал я. - Но, как видишь, мой клинок при мне.
- Но и другого такого же нет… ведь так? Ты понимаешь, что происходит?
- Есть слабое ощущение, что вроде как начинаю, - сказал я. - Как бы то ни было, остановить это не в моих силах.
Клинок Бенедикта внезапно вылетел из ножен и скрестился с тем, что был так похож на мой. Сейчас Бенедикт сражался с невидимым противником.
- Отправь его в ад, Бенедикт! - заорал Рэндом.
- Не выйдет, - сказал я. - Он вот-вот лишится руки.
- Откуда ты знаешь? - спросил Джерард.
- Можешь не верить, но с Бенедиктом сейчас сражаюсь я, - сказал я. - Это вторая часть моего видения в Тир-на Ног’т. Не знаю, как все произойдет, но это цена за возвращение Папиного Талисмана.
- Не въезжаю, - сказал Джерард.
Я покачал головой.
- Даже не претендую на понимание, как все было сделано, - сказал я. - Но мы не сможем войти, пока две вещи не исчезнут из того зала.
- Какие две вещи?
- Просто смотри.
Клинок Бенедикта перескочил в другую руку, а мерцающий протез метнулся вперед и впился в какую-то невидимую цель. Два клинка парировали друг друга, скрестились, давя друг на друга, острия их двигались к потолку. Правая рука Бенедикта продолжала сжимать пальцы.
Вдруг клинок Грейсвандир освободился и скользнул вдоль клинка моего брата. Он нанес ужасный удар по правой руке Бенедикта там, где крепилась ее металлическая часть. Бенедикт резко развернулся, и несколько мгновений ничего не было видно.
Затем пространство вновь стало ясным, как только Бенедикт, продолжая разворачиваться, рухнул на одно колено. Он прижимал к животу культю. Механическая рука-ладонь осталась висеть в воздухе рядом с Грейсвандир. Она отплывала от Бенедикта и опускалась вниз, как и клинок. Когда оба достигли пола, то не ударились о него, а прошли насквозь, пропав из виду.
Я качнулся вперед, восстановил равновесие, шагнул. Барьер исчез.
Мартин и Дара оказались возле Бенедикта быстрее нас. Дара уже оторвала полосу от своего плаща и перевязывала Бенедикту культю, когда Джерард, Рэндом и я подбежали к ним.
Рэндом схватил Мартина за плечо и развернул к себе.
- Что случилось? - спросил он.
- Дара… Дара сказала мне, что хочет увидеть Янтарь, - сказал Мартин. - Раз уж я теперь живу здесь, я согласился провести ее сюда и все показать. Потом…
- Провести сюда? Ты имеешь в виду Козырь?
- Ну да.
- Ее или твой?
Мартин пожевал нижнюю губу.
- Ну, понимаешь…
- Дай мне твои карты, - сказал Рэндом и сорвал с пояса Мартина футляр. Открыл и начал перетасовывать колоду.
- Потом я подумал, не рассказать ли все Бенедикту, раз уж он ею интересовался, - продолжал Мартин. - Потом Бенедикт захотел прийти и посмотреть…
- Какого дьявола! - сказал Рэндом. - Здесь есть твой Козырь, ее и какого-то парня, которого я раньше ни разу не видел! Где ты их взял?
- Дай посмотреть, - сказал я.
Рэндом передал мне три карты.
- Ну? - сказал он. - Это Брэнд? Он единственный, о ком я знаю, что он умеет сейчас делать Козыри.
- К Брэнду у меня никаких дел нет, - отозвался Мартин, - разве что убить его.
Но я уже знал, что карты не от Брэнда. Они были нарисованы совсем не в его стиле. И не в стиле кого бы то ни было, чью работу я знал. Но на мгновение что-то откликнулось эхом в моей памяти. Черты третьего человека. О ком Рэндом сказал, что никогда не видел его раньше. Я смотрел на лицо юноши, который угрожал мне арбалетом перед Дворами Хаоса, затем узнал и решил не стрелять.
Я протянул эту карту.
- Мартин, кто это? - спросил я.
- Тот, кто сделал эти три Козыря, - сказал Мартин. - Рисуя эти два, он сделал и свой. Имени его я не знаю. Он друг Дары.
- Ты лжешь, - сказал Рэндом.
- Тогда пусть скажет Дара, - сказал я и повернулся к ней.
Она по-прежнему стояла на коленях возле Бенедикта, хотя уже закончила перевязку, а брат уже сидел сам.
- Ну как? - сказал я, помахивая картой. - Кто этот человек?
Дара глянула на карту, затем на меня. Улыбнулась.
- Ты действительно не знаешь? - спросила она.
- Стал бы я спрашивать?
- Тогда посмотри на него еще раз, а затем - в зеркало. Он - твой сын, как и мой. Его зовут Мерлин.