- Понял, шеф! Буду осторожен. Люди и так живут мало, зачем же укорачивать и без того куцую жизнь?
- Пять минут на сборы-раздумья. Все, - объявил Вольво. - Пард, останься.
Все, кроме Гонзы и Парда, вышли. Гонза даже не стал проситься - гоблин на улицах да еще одетый как Гонза, а не как носильщик с вокзала, привлек бы не меньше внимания, чем одинокий прожектор в полной темноте.
- Зачем тебе понадобилось идти с ними? - жестко спросил Вольво. - Ты же понимал, что при всех я не могу отказать.
- Понимал, - честно признался Пард. - А зачем… Пытаюсь честно отработать свой кусок будущего пирога.
- Ты его вполне отработаешь, если приведешь нас на место.
- Значит, - улыбнулся Пард, - я особенно голоден и втайне рассчитываю на добавку.
Вольво на это ничего не сказал. Только глубоко вздохнул.
- Иди, - велел он спустя минуту.
Когда Гонза уже вышел из комнаты, а Пард стоял в дверях, девушка окликнула его:
- Пард! Будь осторожен. Пожалуйста!
Пард обернулся и замер в дверном проеме. Она смотрела на него. Просто смотрела, Пард не мог угадать никаких чувств, ничего, стоящего за этим взглядом.
- Хорошо, Иней, - ответил Пард и вышел, успев злорадно заметить, как поползли на лоб глаза Вольво.
В контрольные пять минут ни у кого не возникло революционных идей. Вопросов тоже не возникло.
Вольво, выйдя на середину общей комнаты, бегло оглядел своих живых и выдохнул:
- Зеппелин, пошел…
Полувирг небрежно поправил пистолет, заткнутый за пояс джинсов, запахнул куртку и щелкнул замком входной двери. Замок открывался по довольно сложной формуле, но Вася-"Секс", крупный спец по отпиранию замков, успел народ тщательно проинструктировать. Зеппелин сделал приятелям ручкой и мягко взбежал вверх по лестнице. Шагов его, кроме Гонзы и эльфов, никто не услышал.
Прошла минута.
- Вася, Пард…
Орк Вася нахлобучил пятнистую кепку, у которой на внутренней стороне козырька виднелась самодельная надпись "Я вас всех имел!", и решительно прошагал к двери. Пард потрогал пистолет в кармане, мысленно пообещал Иней быть осторожным, сам же по этому поводу ухмыльнулся и вышел вслед за Васей.
Лифты Вася обычно игнорировал, да и этаж был всего-навсего четвертый. Спустившись к выходу из подъезда, орк подошел к запертой двери в подвал. Подергал за рукоятку, пригляделся. Полез в карман, добыл длинный стержень с крючком на конце, поковырялся в замочной скважине и потянул побежденную дверь на себя.
- Просю, - сказал он, довольно ухмыляясь? На темно-коричневой физиономии цвело выражение удовлетворенности собой и неудовлетворенности миром, поскольку приходится изощряться и применять формулы.
В подвале было темно, как в подвале, и Пард вытащил из кармана предусмотрительно захваченный фонарь. Вася щурился: орки в темноте видят похуже гоблинов или эльфов, но все равно куда лучше людей. В одиночку Вася прекрасно обошелся бы и без фонаря.
Засаленные трубы переплетались в подвале самым причудливым образом. Где-то капала вода; издалека доносилось скрежетание работающего лифта. В щели-оконца пробивался тусклый свет; будь щели пошире, фонарь бы не понадобился.
- Туда, - сказал Вася, махнув рукой. Пард повернулся в ту сторону и посветил. Пятно света легло на дверь с пластиковой табличкой "Мастера".
Играючи открыв и эту дверь, Вася щелкнул выключателем. Свет послушно зажегся. В тесной клетушке стояли исцарапанный стол, ветхий шкаф с грязной робой и стеллажи с инструментом.
- Сказка! - обрадовался Вася. - Переодеваемся, герр слесарь…
Пард брезгливо покопался в шкафу, выбрал робу почище и переоделся. Свою одежду он аккуратно уложил в найденную здесь же брезентовую сумку с надписью "17-й участок", прикрыл куском поролона, а сверху небрежно сунул разводной ключ, плоскогубцы и моток проволоки.
Вася в рабочей одежде смотрелся как типичный орк-работяга, хоть сейчас папиросину в зубы и сажай в какую-нибудь шараш-контору к режущимся в домино аборигенам.
- Ну, Пард, будешь прорабом, - заявил Вася. - У тебя вид нерабочий, рожа слишком умная.
- Зато ты - чистый пролетарий, - огрызнулся Пард. - Одна извилина, и та от удара саблей.
Вася тихо захихикал. Подобные перепалки давно стали нормой их отношений, никто и не думал воспринимать сказанное всерьез. А настроение поднималось.
Они погасили свет и снова окунулись в темень подвала.
- Давай вон туда, в тупик, - предложил Вася. - Поглядим, что из окошка видно, если все тихо - расковыряем и вылезем.
- Расковыряем? - не понял Пард.
Вася ухмыльнулся и показал ему увесистый лом, видимо, прихваченный из каморки слесарей.
- Во! Полезная штука. И формулы для лома простые, даже я их знаю…
Пард хмыкнул. Да уж, действительно, если живой не знал формул для лома, такого можно было смело сдавать биотехникам для экспериментов. Потому что больше в этом мире такие кретины ни на что не годились.
Щель в торце дома была чуть пошире, чем остальные. Пард осторожно выглянул - напротив, очень близко, серела бетонная стена. Или забор, было не рассмотреть. Они просидели минут пять напротив щели, и никто не прошел рядом.
- Ладно. - Вася поплевал на руки и взялся за лом. - Отойди, чистюля, пролетарий пахать будет. Как бы не выпачкать тебя, умника…
Пард послушно отошел в сторону. Звонкие удары железа о камень нарушили сонную тишину подвала.
Долго напрягаться Васе не пришлось - дыра расширялась весьма охотно, и вскоре в подвал хлынул режущий глаза дневной свет. Пард погасил фонарик и сунул его в сумку. Бетон напротив оказался низким заборчиком, опоясывающим не то детский сад, не то школу. Пард и Вася проворно выбрались наружу, не замеченные никем. Ну разве что кем-нибудь из жильцов дома, если те обратили внимание на стук Васиного лома и удосужились выглянуть в окно.
- Пошли, начальник. - Вася продолжал паясничать, но это сейчас отвечало задуманным ролям, и Пард послушно направился вдоль заборчика. На проспект они вышли спустя пять минут, миновав арку в длиннющем сорокаэтажном доме. Невдалеке, на остановке, Пард увидел Бюскермолена и Роелофсена, чинных и солидных, как и подобает гномам. Не знай Пард, зачем они торчат на остановке, решил бы - ждут себе автобуса двое живых.
Зеппелина видно не было.
Кроме гномов, на остановке топтались толстый человек в неопрятном костюме и изможденная старуха с кошелкой. Пард с Васей неторопливо приблизились.
- А все-таки, - непринужденно вешал Вася, - пластиковые трубы лучше металлических. Формулы формулами, а износ износом…
- А я что - спорю? - в тон ему поддакнул Пард. - Лучше. Жаль, участок старый, мало пластика, металл один…
Вася сокрушенно вздохнул. Бюскермолен и Роелофсен свысока покосились на двух слесарей; Парду даже завидно стало. Во умеют важность на себя напустить!
Вскоре появился Зеппелин с бутылкой пива наперевес. Выглядел он мрачным и торопящимся. Косо взглянул на желтую табличку-расписание, привалился к металлической стойке под краем козырька и стал жадно потреблять из бутылки. Старуха с кошелкой тут же пристроилась рядом, явно нацелившись пустой бутылкой завладеть. И преуспела: Зеппелин втащил остатки пива суровым виржьим глотком и отдал обесценившийся сосуд старухе. Старуха неразборчиво поблагодарила.
Первый автобус они пропустили, серебристую "Долину", почти полную. Пард нервно покосился на часы, вздохнул и пожаловался Васе:
- Опоздаем, заведующий фитиля вставит…
- Ничего, - беспечно отозвался Вася. - Сам он, что ли, по подвалам лазить будет? Ткачук говорил, он темноты боится!
Пард с Васей очень натурально заржали.
Два проходящих мимо остановки вирга с подозрительно оттопыренными куртками ощупали живых у козырька цепкими, внимательными взглядами и прошествовали дальше. Пард видел, что вскоре они свернули во дворы. Как раз туда, откуда недавно вышли Вася и сам Пард.
Вскоре показался очередной автобус, угловатый красный "Икарус". Над лобовым стеклом чернели выведенные тушью цифры "1109" и маршрут "Стадион - Лохановка".
Пард хмыкнул. В конечной точке маршрута этого автобуса, похоже, обитали сплошные лохи…
Народу в салоне, к счастью, оказалось совсем мало, живых с десять. Гномы вошли в среднюю дверь и устроились на спаренных сиденьях; Зеппелин остался на задней площадке. Вася и Пард прошли к похожей на пузырь паука-серебрянки кабинке водителя.
Водитель, парень-человек лет двадцати, листал пестрый журнал с малоодетыми девицами и автобусу почти не мешал. Тот, похоже, был отменно приручен и успел накопить солидный опыт на маршруте.
До следующей остановки они ничего не предпринимали; четверо пассажиров очень удачно вышли, в том числе старуха с одинокой бутылкой в кошелке, а взамен сел только один орк-подросток с ранцем, непрерывно жующий резинку.
- Давай, - сказал Пард Васе, и тот послушно потянул на себя дверь водительской кабинки. Водитель оторвался от журнала и попытался вяло протестовать, но Вася тихонько взял его за соломенные волосы и нехотя брякнул ладонью по морде. Пард заслонял действо от пассажиров.
- Значит так, отроче, - невыносимо скучным тоном сообщил Вася. - Сейчас ты остановишься, погазуешь маленько для пущего эффекта и объявишь, что автобус устал и хочет вернуться в парк. Потом медленно - слышишь? - медленно пересядешь в салон. Не станешь дергаться, мы тебя отпустим. Станешь… пеняй на себя.
Парень мелко-мелко закивал, журнал с девицами сполз с приборной доски и шлепнулся на пол, к педалям. Водительскую шевелюру Вася отпустил, зато левую руку держал подозрительно близко к боку, и Пард мог ставить все свои деньги на то, что в бок парню упирается ствол.