- Если ты мне хоть одну бутылку разобьешь, я тебе хвост узлом завяжу! - пригрозил он, но рогатый в ответ презрительно усмехнулся и стал задевать бутылки с утроенным рвением. - Вот ты зеленая скотина! Не хочешь уйти по-доброму, уберешься по-плохому!
Федор снял с брюк ремень, свернул его пополам и максимально возможным при его опьянении твердым шагом направился к незваному гостю. Но черт проявил чудеса сноровки и ловко пробежал по открытым горлышкам наполненных самогоном бутылок. Федор не решился повторить трюк: не та весовая категория. Бутылки не разобьются, конечно, но их урон на пол принесет не меньший урон ожидаемой прибыли от продажи самогонки. Да и соседи снизу не оценят разводы на потолке. Пришлось оббежать вокруг и встретить черта с распростертыми объятиями у финишной черты. Правда, черт не захотел попадать в объятия разъяренного человека - тот еще придушит своим старым ремнем, чего доброго - и поспешил обратно проторенной дорожкой. Федор выругался и, потеряв терпение, бросился следом за рогатым. Но сделанные им три шага привели к настоящей катастрофе: бутылки повалились на бок. Федор ахнул, позабыл о черте и бросился спасать свежеприготовленную жидкость, растекающуюся по полу и быстро впитывающуюся старым пыльным паласом. В обители пылевых клещей наступил "всепаласный" самогонный потоп, и многие микроорганизмы моментально приказали долго жить.
Федор прикинул, какой ущерб принесла ему неудачная охота за чертом, и сердце его облилось кровью. А неуловимый виновник квартирной катастрофы убежал на кухню и начал бегать по бутылкам уже там. Федор поспешил следом и почти поддал чертику под зад надетым на ногу тапком, но случилось непредвиденное: чертик привычно увернулся, а тапок слетел с ноги и неожиданно легко сбил большую бутыль. Самогон разлился лужей приличных размеров, и Федору пришлось признать, что самостоятельно изгнать черта из квартиры ему не под силу. Первый раунд противостояния черта и алкоголика завершился явной победой нечистой силы.
- Нашел! - неожиданно возликовал черт и подхватил с пола старенькую чугунную сковородку. Глаза хвостатого загорелись красным светом. Черт пристально посмотрел на голову Федора, при этом постукивая сковородкой по раскрытой ладони, и заподозривший неладное Федор понял: если сейчас он не покинет квартиру, то получит на орехи своей собственной посудой. И от кого - существа, которое должно существовать исключительно в байках!
- Не нашел, а своровал! - поправил он черта. Страх страхом, а просто так отдавать сковородку Федор не собирался. - Положи на место, рогатая твоя башка!
- А ты отними, - предложил черт, размахивая сковородкой на манер биты. Федор поискал глазами любой заменитель дубинки, но вокруг стояли только бутылки с самогоном. Использовать их в качестве ударного инструмента можно, но ни одна "розочка" не сравнится в поражающем действии с массивной сковородкой. Тем более, когда твой противник не обычный человек, а черт. Может, у него шкура бронебойная, и попытки пронзить ее острым стеклом будут равноценны долблению бетонной стены гороховыми зернами?
- Делать мне больше нечего, - буркнул Федор, пытаясь сохранить видимость хорошей мины при плохой игре. Равноценного оружия под руками не оказалось, поэтому Федор торопливо приподнял ополовиненную бутыль и отмахнулся от мысли сбегать за половой тряпкой, чтобы собрать вылившееся и вернуть его обратно в емкость. В другое время он так бы и поступил - покупатели ко всяким посторонним объектам вроде давленных тараканов в самогоне не особо-то и всматривались, но опасность получить удар сковородкой от черта оказалась как никогда реальной, и Федор решил не рисковать.
Не рисковать собой, разумеется. В ситуации, когда по квартире носится вооруженный чугуном черт, удобнее всего подставить под его удар чужую голову… политкорректнее говоря, обратиться за помощью к кому-нибудь из соседей. И пусть добровольные помощники самостоятельно разбираются с чертом, а Федор в знак безмерной благодарности, так и быть, отдаст спасителю целую бутылку самогонки всего за полцены. Осталось только убедить соседей в существовании черта и не забыть умолчать о чугунной сковородке в руке последнего. А еще лучше вообще ничего не говорить, а дождаться, пока пришедший на помощь сосед самолично не увидит рогатого диверсанта. Тогда все вопросы отпадут сами собой. Плюсы: черт непременно настучит сковородкой по голове пришедшего на выручку соседа. Минус: некоторые соседи поймут, что к чему и по цепочке передадут удары черта владельцу квартиры. И хорошо, если не в двойном размере, добавив от посреднических щедрот за подставу. Соседи - они такие, им ничего хорошего и тем более плохого для других людей не жалко.
Федор выбежал из квартиры и отправился вниз по лестнице на поиски подмоги, не забывая крепко держаться за перила: в сумраке подъезда упасть на лестнице и сломать шею не составит большого труда, а среди жильцов подъезда желающих оказать первую медицинскую помощь пострадавшему алкоголику не найдется стопроцентно. Куда вероятнее, что соседи его добьют, а милиции скажут, что так и было.
К обоюдному сожалению, Федору встретился Владислав, непьющий и относящийся к злоупотребляющему выпивкой соседу по подъезду с изрядной долей неприязни. Впрочем, так к нему относились практически все жильцы, поэтому тянуть с выбором спасителей смысла не было. И Федор вцепился во Владислава мертвой хваткой.
- Так вот в чем дело… - как-то даже сочувственно протянул Владислав, возвращая сотовый телефон в нагрудный карман. - Да, тяжелый случай, согласен.
- Значит, ты мне поможешь? - с надеждой в голосе спросил Федор. Обескураженный тем, что черт не стремиться настучать по голове Владислава чугунной сковородкой, он не торопился входить в комнату, оставаясь вблизи от выхода: испугался, что черт пришел исключительно по его душу.
- А чем я сейчас, по-твоему, занимаюсь? - удивился Владислав. - Или ты думаешь, что я решил в темноте прибрать к рукам большую часть твоих алкогольных запасов?
- Нет, конечно, - соглашаясь, ответил Федор. - Стал бы я впускать в свою квартиру пьющих, да еще с загребущими блудливыми ручонками?
- Вот именно, - кивнул Владислав. - Но есть у меня одна проблема…
- У тебя тоже загребущие руки? - испугался Федор. - Вот ведь блин с котлетой… что же ты раньше не сказал?
- Не у меня руки загребущие, а у тебя мозги заспиртованные, - отпарировал Владислав. - Проблема в том, что я считаю черта твоим личным видением. Поэтому видишь его только ты, а мне твой черт неподконтролен.
- Ты хочешь сказать, что я - алкоголик? - возмутился Федор. - Да ты знаешь, что я тебе за такие слова…
- Для начала покажи мне живого черта, - перебил его Владислав, - и тогда я поверю, что ты пока еще не спился.
Федор сердито посмотрел на соседа и сделал шаг по направлению к залу.
- Кис-кис-кис! - позвал он черта. Вдруг отзовется?
- Мяу! - незамедлительно отозвался черт и вышел из комнаты, бесшумно шагая по полу. Федор, не ожидавший такого развития событий, на всякий случай запрыгнул на тумбу, притворяясь, что сделал это, не желая загораживать Владиславу вид на хищного представителя потусторонней жизни. На самом деле он не забывал про чугунную сковородку в руке рогатого и не желал оказаться у него на пути. - Мяу!
Владислав посветил на черта фонариком. Тот посмотрел на человека сверкающими глазами и снова мяукнул.
- Четыре лапы вижу, - сказал Владислав. - Хвост вижу, а вот копыта и рога отсутствуют. Ты точно уверен, что это - черт?
- Это не он, - растерянно ответил Федор, с удивлением рассматривая кошку, невесть как появившуюся в квартире. - Знакомая зверюга, похоже, дверью ошиблась. Она в соседней квартире живет.
- Значит, никакого черта на самом деле нет, - сделал вывод Владислав. - И все прошедшее время тебя терроризировала обычная кошка, которой ты от страха мысленно пририсовал рога и копыта?
- Этого я не говорил. Она вошла следом за нами, я уверен. - Федор открыл дверь, и кошка пулей выбежала в коридор. - Видишь, я прав: она ошиблась дверью. А черт на самом деле где-то поблизости. Верь мне, я лично его видел и слышал.
- А я думаю, что ты все-таки начал видеть нечто, обычными смертными не замечаемое - алкогольные миражи, - Владислав начал ощущать, как голова слегка заходила кругом от концентрации спиртовых паров. Пора закругляться, но как сделать это побыстрее, Владислав еще не придумал.
На Федора слова Владислава произвели неожиданный эффект.
- Хочешь сказать, что я теперь - избранный? - в голосе соседа прозвучали нотки гордости за не бесцельно прожитую жизнь. - Я знал, что рано или поздно, но это время настанет, и я…
- Уймись, - воскликнул Владислав. - А то услышат тебя охотники за избранными, поймают и люлей навешают за всё хорошее…
- А у нас и такие есть?
- А как же? - уверенно заявил Владислав. - Люди в белых халатах - разве ты о них не слышал? Тогда знай: едва ты заявишь о собственной избранности, как эти люди приедут и отвезут к твоим коллегам, таким же избранным и непризнанным, как и ты. И будете вы жить в неприметном здании на краю города, радоваться жизни среди берез и сосен и с гордостью носить фирменную рубашку с длинными рукавами. И, конечно, проходить интенсивный курс по избавлению от избранности.
- Я не хочу, - сказал Федор. - Мне и в родной квартире хорошо живется.
- Извини, но здесь я тебе ничем помочь не могу.
- И что прикажешь делать? - спросил Федор.