Они стали полукругом перед входом в штаб, а по мостику спустился еще один персонаж.
Одетый заметно лучше, чем его спутники, он не был вооружен. Он держал бутыль с чем-то коньячного цвета, от него сильно разило спиртным, а еще он постоянно тер нос, и глаза у него были красные, словно у бешеного зверя.
- Так, так, - сказал он, спустившись по помосту. - У нас тут новый фермер. А где этот, как его… хотя, похер на самом деле.
Он сделал глоток своего пойла, рыгнул, шмыгнул носом, потом плюнул на крыльцо. Я в это время посмотрел на Гумилева, но тот изображал статую, с устремленным куда-то вдаль взором, и охеренно тупой улыбкой на губах.
- Анатолий Толян, - тем временем пробормотал красноглазый и поинтересовался. - Что тут имя, а что фамилия?
- Тут нет фамилии, - сказал я. - Это имя, только в двух...
- Да похер, на самом деле, - перебил красноглазый, подходя ближе. - Имя не меняй, а то я уже в отчетах запутался. А вот городу название поменяешь. Москва… что это за название такое странное для города? Под галлюциногенами придумал или с бодуна?
Балагуря, он поднялся по ступенькам и, нарочито сильно толкнув меня плечом, направился в штаб.
Дверь открыл ногой. Вернее, не открыл, а выбил, она повисла на одной петле, а красноглазый переступил порог и заорал:
- Аттика! Аттика!
- Прошу прощения, сэр, - внезапно вмешался Гумилев. - У нас только один этаж и место для одного командира.
- Чо? - развернулся к нему красноглазый. - Чо ты сказал?
- Аттики здесь нет, сэр. - Гумилев с сожалением развел руками. - Прошу прощения. Я здесь единственный командир.
Красноглазый спустился с крыльца, снова задев меня. Посмотрел на штаб со стороны.
- Вот же дерьмо! - выругался он.
- Кто такая Аттика? - шепотом спросил я у Гумилева.
- Городской командир, - ответил тот.
Его ответ мне вообще ничего не сказал, и я хотел было задать еще вопрос, но красноглазый прервал меня.
- Эй! Заткнитесь и слушайте меня! Особенно ты, Анатолий Толян. Сначала выстроишь второй этаж для штаба. Чтобы здесь была Аттика, понял? Потом разгоняй все ресурсные точки до максимума. Вопросы?
- Ав… - в горле предательски запершило, когда я справился с хрипотой, то спросил. - А вы вообще кто?
Красноглазый улыбнулся. Очень так нехорошо улыбнулся. И сказал, растягивая улыбку:
- А я все ждал, когда ты задашь этот вопрос. Уже подумал было, что ты настолько идеальный фермер, что даже вопросы задавать не станешь. Эй, ты, сюда иди!
Последняя фраза относилась к Гумилеву. Тот покорно шагнул к красноглазому, но, видимо, недостаточно быстро. Красноглазый сам подошел к нему, секунду рассматривал его китель, поправил зачем-то, а потом стал лить на него содержимое своей бутылки. На голову, на плечи, за шиворот.
Гумилев покорно молчал, только губы едва заметно шевелились. Он уже не улыбался.
- Первый раз я объясню тебе, кто я, на примере твоего командира, - сказал красноглазый, вылив на Гумилева остатки пойла и отбросив бутылку в сторону. - Постарайся запомнить, чтобы не допустить второго раза.
Он достал сигару и зажигалку. Сигару, повертев, спрятал в карман, а зажигалку поднес к Гумилеву.
Меня пробрал холодный пот. Стало так страшно, словно это я стоял на месте своего командира.
- Не надо! - вырвалось у меня.
- Я Гарпанг, - сказал красноглазый и улыбнулся. - Я хозяин всех фермеров в этой провинции. Включая тебя.
Зажигалка чиркнула, и Гарпанг шагнул в сторону, все еще не прекращая улыбаться.
Когда пламя вспыхнуло, Гумилев сорвался с места, и, сбрасывая с себя одежду, побежал к углу здания, где была насыпана куча песка. Буквально через секунду он закричал, от боли, но бежать не перестал.
Я бросился к нему на помощь.
Хотел броситься. Гарпанг шагнул мне навстречу и остановил коротким боковым. Я рухнул на землю, Гарпанг пнул меня носком ботинка в живот и сказал:
- Не знаю, кем ты его назначил, мэром, генералом, или ученым, но после моего визита его место некоторое время будет вакантно.
Лежа на земле, я смотрел, как Гумилев валялся на песке, сбивая пламя. Потом он поднялся и, стеная от боли, поспешил к сараю с красным крестом на стене.
Гарпанг тем временем раскурил сигару.
Я хотел подняться, но подкованный ботинок военного образца придавил меня к земле.
- Сначала делай штаб, - повторил Гарпанг. - Потом фермы. Если посмеешь выстроить казарму или склад, хотя бы один уровень, я расскажу тебе, что такое настоящая боль, что такое...
- Послушайте… - прохрипел я, настойчиво, но деликатно пытаясь выбраться из-под сапога. - Произошла ошибка, я сейчас вам все…
Сапог убрался с моего плеча. Я решил, что красноглазый хочет меня выслушать, и сделал движение, чтобы подняться, но оказалось, что Гарпанг убрал ногу для другой цели.
Пушечное ядро врезалось мне в челюсть. Разум рухнул во что-то темное и вязкое, похожее на смолу. Сквозь эту смолу до меня донеслись едва слышные, но гулкие слова Гарпанга:
- Ниии-кооо-гдаааа….! Не пеее-ребивааа-й! Меняяяааа…
Я лежал на боку, держась за челюсть, скорчившись, словно эмбрион. Гарпанг присел рядом со мной, схватил за волосы, рванул на себя и процедил в ухо:
- Ошибка - это когда я хочу услышать "да", а мне говорят "нет". Твою мать, как же я вас всех ненавижу, нищебродных ублюдков, не способных ни на что. Я бы вырезАл вас всех, долбаных фермеров, бесполезных червей…
Острая резкая боль пронзила щеку, и я закричал, пытаясь вырваться. Гарпанг глубже вдавил сигару, я почувствовал запах паленой плоти. Моей плоти.
Вырваться у меня получилось только потому, что Гарпанг сам оттолкнул меня. Бросил в меня почти потухшую сигару, целясь в лицо, и поднялся. Размял ладони, хрустнув пальцами, после чего сказал:
- Мне нужны ресурсы. Поэтому ты, Анатолий Толян, построишь в этом городе штаб и фермы. А сам город назовешь Гарпа-фарм-19. И больше ни слова, пока я не захочу тебя услышать. - После чего повернулся к своей банде и заорал во всю глотку: - Парни! Город ваш!
Мародеры ответили радостным ревом из сотни глоток, и с хохотом, с улюлюканьем бросились врассыпную.
Город с населением в несколько десятков человек оказался во власти отморозков, не обремененных какими-либо законами или принципами.
Лежа на земле, держась рукой за распухающую челюсть, стараясь не касаться ожога на щеке - я наблюдал за тем, как мародеры заходили в дома. В каждый дом подряд. Вышибая двери, иногда сначала стреляя, и лишь потом заглядывая внутрь.
Из некоторых домов мародеры выходили с ящиками - мне удалось рассмотреть, что они несли консервы, и аккумуляторы, похожие на тот, что я видел на стене. Добычу бандиты грузили в бронированный грузовик - и, кажется, были не очень довольны объемом награбленного.
Потом я увидел женщину. Она бежала по улице, а за ней гнались два мародера. Она бежала быстро, и тогда один из бандитов выстрелил ей в ноги. А когда она упала, истекая кровью, и крича от боли - они подбежали, и стали срывать с нее одежду, смеясь и подбадривая друг друга.
Стреляли повсюду. Запах крови, он был таким сильным, что мой недавний ужин… в общем… я не выдержал.
Вакханалия продолжалась около часа.
Я уже не думал о том, что сейчас мне пригодился бы фотоаппарат, что я мог бы сделать снимки, достойные международных премий. Я думал только о том, что не хочу умирать. Что я готов сделать все, что угодно, лишь бы оказаться подальше от этого беспредела.
Я трясся от страха, и завидовал Гумилеву, вовремя куда-то убежавшему.
- Переименуй город в Гарпа-фарм-19, - сказал мне на прощание Гарпанг. - Я вернусь завтра, примерно в это же время.
Когда мародеры уехали, я еще долго лежал на земле, держась рукой за ушибленную челюсть. Пока ко мне не подошел Гумилев.
Его лицо было неуклюже перемотано бинтами, что выглядело больше смешно, чем печально. Впрочем, бодрости в его голосе я не услышал, да и самому мне было не до смеха.
- Вы можете переименовать город в любое время, совершенно бесплатно, - сказал Гумилев. - Достаточно только отдать приказ.
Я хотел закричать, что не хочу ничего переименовывать. Не хочу ничего строить, не хочу вообще здесь быть. Хотел крикнуть, что я хочу вернуться домой, но едва я открыл рот, как боль исказила мое сознание, и я, одним горлом, издал протяжный воющий звук.
- Надо улучшить госпиталь, - грустно сказал Гумилев. - Чтобы мы могли быстрее лечиться. Желаете отдать приказ о строительстве?
- Таааа! - промычал я, стараясь больше не шевелить челюстью.
- Улучшение госпиталя невозможно, - услужливо сообщил механический голос. - Недостаточно дерева.
- Проклятые мародеры. - Гумилев сплюнул в сторону разбитых ворот, дотронулся до повязки. Потом задумался на секунду, улыбнулся. - Кажется, проблема решена. Подождите тут.
Я никуда и не собирался идти.
Гумилев бросился к воротам, стал собирать обломки бревен и досок, и таскать их в один из сараев.
- Это склад! - крикнул он, объясняя свои действия. - Город не начнет строительство, если на складе не будет достаточно ресурсов! Сейчас, еще немного!
Перетаскав все более менее крупные доски и бревна, Гумилев закрыл ворота склада и вернулся ко мне.
- Можете отдавать приказ, - сказал он.
Я отдал приказ.
- Начато улучшение госпиталя, - произнес механический голос. - Расчетное время окончания строительства двенадцать минут.
- Пойдемте, Анатолий Толян, - сказал Гумилев и протянул мне руку, помогая подняться. - Как раз успеем дойти.