V
Боб Джексон сидел на бревне с Зиком Брауном перед хижиной Зика.
- Зик, вам следует осознать, что вы и все остальные здешние фермеры богаты, - говорил Боб, - Вы чертовски непристойно богаты. Вам незачем было сеять зерно и разводить цыплят, потому что все это время у вас рос этот сорняк. И теперь вы можете назвать свою цену. Потому что здесь единственное место во Вселенной, где растет эта крапчатая трава. Воздушные суда с Земли и из Рейдиум-сити уже на пути сюда, чтобы взять на борт ценный груз. И вы, ребята, можете спросить столько, сколько пожелаете.
Зик сдвинул на затылок шляпу и почесал голову.
- Ну, понимаете, - сказал он, - так-то оно так. Но я и другие парни вовсе не испытываем сильного желания кого-нибудь ограбить. Мы понимаем, что другие люди нуждаются в этом сорняке, потому что у них такая гребаная неприятность, и мы можем назвать нашу цену. Но все, что мы хотим, - это справедливую цену. Прошедшие пять лет были трудными годами, и мы должны что-то извлечь из этого, но мы не собираемся спекулировать на страдании других людей.
- Да, я знаю это, - сказал Боб. - Но вы, ребята, не хотите же, черт побери, остаться в дураках. Это ваш огромный шанс. Шанс наверстать упущенное и получить хорошие деньги за каждый час этих ваших пяти лет.
Зик поднялся на ноги.
- Кто-то прилетел, - объявил он, - Слышали, как садился аэролет? Возможно, кто-то из тех, кому нужен сорняк.
- Прошло слишком мало времени, чтобы они успели добраться сюда, - заметил Боб.
Во главе группы из пяти человек, которая пробиралась от дороги через месиво красной грязи, был Ангус Макдоналд. Они остановились у ворот, и Ангус вышел вперед.
- Зик, - сказал он, - я должен вручить тебе бумаги. Не люблю делать это, но такова моя обязанность.
- Бумаги? - спросил Зик.
- Да, бумаги, - Ангус сунул руку во внутренний карман плаща и достал оттуда пачку документов, - Одна из них предназначена тебе, - объявил он, перебирая их.
- Что еще за бумага? - спросил Зик с подозрением в голосе.
- Заявление о том, что ты не имеешь права на эту землю, - ответил Ангус. - Должно быть, произошла какая-то ошибка. Вы, парни, живете здесь уже очень много лет. Казалось бы, если ты не владеешь этой землей, то мог бы уже давно узнать об этом.
Слова Зика источали холодную ярость:
- Кто же претендует на эту землю? Если не мы, то кто на самом деле ею владеет?
- Компания "Участки Венеры" утверждает, что это их земля, - объявил Ангус. - Мне неприятно делать это, Зик.
Зик смотрел мимо Ангуса, на четверых мужчин за его спиной.
- Полагаю, это вы, подлые твари, - представители "Участков Венеры", - резко заявил он.
Один из четверки выступил вперед.
- Вы правы, - сказал он, - это мы. И на вашем месте я не пытался бы что-либо предпринимать. Мы знаем, как обращаться с ловкими парнями, когда они пытаются устроить неприятности себе и другим.
Боб видел, что пальцы Зика легли на кобуру. И в этот момент Зик уже не был фермером, одетым в грязный комбинезон и рваную рубашку. Что-то в нем изменилось, он превратился в человека, готового бороться за свою землю.
Он заговорил медленно, но это не походило на его обычную манеру растягивать слова, и никто не сомневался в том, что каждое из слов было предупреждением об опасности.
- Если вы, хорьки, думаете, что сможете просто так сунуться ко мне, - сказал он, - то вы ошибаетесь. Это дело касается любого из живущих здесь. Если вы попробуете что-нибудь выкинуть, мы покроем вашими кишками все сорок акров пастбища.
- Не говорите со мной об исполнении закона! - ревел Артур Харт. - Подобный лепет мог бы впечатлить любого другого человека, но меня оставляет равнодушным. Вот что я хочу знать: вы собираетесь остаться в стороне и позволить шайке рэкетиров типа "Участков Венеры" ограбить бедных фермеров из Айовы во второй раз?.. Да, я знаю, что это признано клеветой, но вы не сможете ничего доказать, потому что нет никаких документов. И позвольте мне сказать вам, мистер, если вы не начнете, черт возьми, действовать, скоро я предоставлю вам кое-что, и тогда уже у вас будет возможность предъявить иск о клевете. Я сделаю так, что вы не получите больше ни одного нечестного голоса в поддержку любой общественной деятельности. До того как я покончу с вами, не стоит думать, что вы имеете дело с болтуном. У меня есть три или четыре истории в запасе, и, чтобы их прочесть, публика затеет драку. Например, случай с трестом "Универсальное питание". Я только скажу людям, какой ты на самом деле продажный старый скунс… и более того, я заставлю их в это поверить.
И хотя лицо на экране было фиолетовым от гнева, председатель Межпланетного суда Элмер Филлипс знал, что его разбили наголову.
- Господин Харт, - сказал он, - мне не нравится ваша позиция. Я отрицаю каждую вашу инсинуацию. Но я действительно вижу некоторый смысл в том, что вы предлагаете. Я сделаю это.
- Черт побери, конечно, вы сделаете это! - рычал Хат, - И более того, вы сделаете это немедленно. Если вы сейчас же не дадите мне статью с сообщением о том, что в судебном порядке прекращаете деятельность "Участков на Венере" или еще кого-нибудь из тех, кто рыскает вокруг заросших сорняками ферм, мы отправим в печать наш последний выпуск, и на ее месте будет другая статья, которая разнесет в пух и прах вас и вашу Комиссию по межпланетному правосудию.
- Можете быть уверенным, я сделаю это, - сказал судья Филлипс, - Я - человек слова.
- И я тоже, - сказал Харт.
Редактор швырнул на место видеотелефон и резко повернул кресло.
Хэп Фолсуорс передвинул сигару из одного угла рта в другой.
- Вот что я тебе скажу, - заметил он, - когда ты войдешь в раж, не позволяй такому пустяку, как шантаж, останавливать тебя.
- Это не было шантажом, - фыркнул Харт, - Судья и я понимаем друг друга. Он слишком хорошо знает, что мне нетрудно сделать достоянием гласности некоторые из трюков комиссии, и он готов сотрудничать. Вот и все.
Воротник его рубашки был расстегнут, галстук зацепился за ухо, волосы взлохмачены.
- Ты выглядишь так, словно участвовал в уличной драке, - Хэп окинул его взглядом.
- Послушай, Хэп, - сказал Харт, - да, я борец. Я борюсь с чиновничьей и правительственной глупостью и бюрократической волокитой. Борюсь за права бедных, простых фермеров, которым рэкетирская компания продала ничего не стоящую землю на Венере. И теперь, когда на этой земле выросло кое-что ценное, компания хочет снова одурачить их. Я собираюсь добиться, чтобы правительство объявило крапчатый сорняк общим достоянием и взяло это растение под свой контроль. Тогда негодяи и обманщики останутся с носом и справедливая цена будет гарантирована.
Хэп передвинул сигару на другой уголок рта.
- Ты все еще привержен идеалам, Харт, - поддразнил он, - Идеалы после восемнадцати лет работы в газете. Это нечто.
- Послушай! - прорычал Харт, - Возвращайся к своим дурацким состязаниям за дурацкий приз и дурацким играм в бейсбол и оставь меня в покое. Мне надо делать настоящую работу.
В дверь просунул голову Джонни Мейсон, держа в руках газету.
- Груз плохих новостей доставлен, - сказал он, - Странные новости.
- О чем ты? - спросил Харт.
Джонни положил перед ним газету.
- Из Рейдиум-сити в Нью-Чикаго отправились три аэролета, - сказал Джонни, - чтобы взять на борт груз - гипоэстес.
Они исчезли. Никакой радиосвязи. Никаких сообщений. Ничего.
Харт шумно дышал.
- Здесь действительно что-то странное, - сказал он.
- И это еще не все, - продолжал Джонни, - Грузовой корабль, который был отправлен из Нью-Йорка к Венере за гипоэстесом, возвращается. Едва он оказался за орбитой Луны, как начались неполадки с двигателями. Неподходящая топливная смесь.
Боб нашел доктора за столом в баре "Цветок Венеры".
- Как Сьюзен? - спросил Боб.
- Да все в порядке, - меланхолически ответил доктор, - Через несколько дней встанет на ноги.
Доктор погладил бутылку, затем с мрачным видом пристально посмотрел на нее и толкнул ее по столу к репортеру. Боб приложился к ней, и живой огонь марсианской бокки обжег его горло. Он поставил бутылку на стол и закашлялся.
- Боб, - сказал доктор, - я чувствую себя ниже, чем змеиное брюхо. Я не нахожу себе места и постоянно задаю себе вопрос, что же я собой представляю.
- Прекрасное состояние для человека, который нашел средство для лечения голодной болезни, - заметил Боб.
- Так-то оно так, - заметил доктор. - Понимаете, я не нашел то средство. Мне такое не пришло бы в голову и через сто лет. Но вы сказали людям, что именно я сделал это. И теперь Международное медицинское общество хочет, чтобы я прибыл в Нью-Йорк и был почетным гостем на большом банкете. Они собираются награждать меня. Об этом только что говорил по радио президент общества.
- Это прекрасно, - сказал Боб.
Доктор покачал головой.
- Ничего в этом прекрасного нет, - возразил он, - Я был похоронен в этой грязной дыре, и теперь я - мировой герой, потому что вы сделали меня им. Но докторам в Нью-Йорке не потребуется и пяти минут, чтобы понять, что я фальшивка. Я лишь старый пьяница. У меня почти не осталось мозгов, потому что слишком люблю спиртное. Все, на что я способен, это быть местным доктором. Я могу выправить сломанную ногу, могу вытащить больной зуб, могу лечить простуду, но больше я ни на что не гожусь.
- Вы пьяны, - сказал ему Боб, - Вы будете чувствовать себя по-другому, когда успокоитесь. Я сделал вас героем, и я сделаю все, чтобы вы таковым остались, даже если мне придется убить вас.
- Возможно, вы правы, - пробормотал доктор. - Во всяком случае, я не рад этой поездке в Нью-Йорк.