– Той женщине, что продала нам привидение. – Дэнни опустил одну бровь и поднял другую, показывая, что не совсем понимает Джуда.
– О каком привидении идет речь?
– О том, что мы заказали. Оно прибыло и поселилось в доме. Я хочу позвонить ей. Узнать кое-что.
Дэнни потребовалось некоторое время, чтобы осознать услышанное. Потом он обернулся к компьютеру и снял телефонную трубку, но взгляд его был по-прежнему устремлен на Джуда.
– Вы-то как, нормально?
– Нет, – ответил Джуд. – Пойду посмотрю собак. Поищи ее номер, ладно?
Он вышел из дома в халате и нижнем белье, собираясь выпустить Бон и Ангуса из загона.
Воздух нагрелся чуть выше десяти градусов и побелел от мельчайших капелек тумана. И все же на улице Джуду было гораздо комфортнее, чем в сыром холоде дома. Ангус лизнул его руку шершавым и горячим языком, таким реальным, что Джуд ощутил прилив благодарности. Он с удовольствием гулял с собаками, вдыхая запах мокрой шерсти и наблюдая за их неуемными играми. Овчарки унеслись прочь от хозяина, гоняясь друг за другом, потом вернулись. Впереди бежала Бон, а сзади Ангус ловил зубами ее хвост.
Отец Джуда относился к своим собакам гораздо лучше, чем к сыну и к жене. Нечто подобное передалось и Джуду: он обращался с собаками лучше, чем с самим собой. Большую часть детства он делил с ними постель: по сторонам от него всегда спали два пса, а порой в ногах пристраивался третий, он был неразлучен со сворой грязных, блохастых отцовских собак. Резкий запах псины быстро напоминал Джуду, кто он такой и откуда родом. Поэтому прогулка придала ему уверенности – он снова почувствовал себя самим собой.
В офис он вошел как раз вовремя, когда Дэнни говорил по телефону.
– Большое спасибо. Подождете минутку, пока я позову мистера Койна? – Он нажал какую-то кнопку на аппарате и протянул трубку Джуду. – Ее зовут Джессика Прайс. Живет во Флориде.
Поднимая трубку, Джуд понял, что впервые слышит имя женщины. Когда он делал первую ставку на аукционе, это его не интересовало. Теперь он подумал, что такого рода информацию все-таки надо узнавать заранее.
Джуд нахмурился: имя и фамилия были самыми обычными, но чем-то привлекли его внимание. Он не припоминал ни одного знакомого, кого бы так звали, но наверняка утверждать не мог – слишком легко забыть столь непримечательное имя.
Джуд приложил трубку к уху и кивнул Дэнни. Вторым нажатием кнопки тот снял звонок с режима ожидания.
– Джессика? Здравствуйте, – говорит Джудас Койн.
– Я так понимаю, что костюм вы получили. Он понравился вам, мистер Койн? – спросила она. В голосе ее слышалась южная напевность, интонации были легкими и приятными… но звучало и что-то еще. Какой-то намек, дразнящий, неуловимый намек… Что это? Насмешка?
– Как он выглядел? – Джуд сразу взял быка за рога. Он не любил тратить время на пустые разговоры. – Ваш отчим.
– Риз, милая, – произнесла женщина, обращаясь к кому-то рядом с ней. – Риз, выключи, пожалуйста, телевизор. Пойди лучше погуляй. – Откуда-то издалека откликнулся недовольный детский голос. – Потому что я говорю по телефону. – Девочка сказала еще что-то. – Потому что это личная беседа. Иди же, иди. – Раздался звук хлопнувшей двери. Женщина вздохнула, словно говоря: "Ох уж эти дети", а потом спросила у Джуда: – Вы видели его? Может, вы расскажете мне, как он выглядел, и тогда я смогу подтвердить, он это или нет.
Да она издевается над ним.
– Я возвращаю его вам, – ответил Джуд.
– Костюм? Да, пожалуйста. Можете прислать обратно. Это не означает, что он переедет с костюмом. Товар возврату не подлежит, мистер Койн. И обмену тоже.
Дэнни смотрел на Джуда с озадаченной улыбкой, задумчиво наморщив лоб. Джуд вдруг услышал собственное дыхание, хриплое и глубокое. Он искал слова, но не знал, что хочет сказать.
Она заговорила первой:
– У вас дома холодно? Уверена, что именно так. И будет еще холоднее, пока он не закончит свои дела.
– Чего вы хотите? Еще денег? Вы их не получите.
– Она вернулась домой, чтобы убить себя, сукин ты сын, – произнесла Джессика Прайс из Флориды, чье имя показалось ему незнакомым, но, кажется, было не таким незнакомым, как хотелось бы. Ее голос вдруг, без всякого предупреждения, потерял налет юмора. – Когда она тебе надоела, она вскрыла вены в ванне. Ее нашел наш отчим. Она готова была сделать для тебя все, что угодно, а ты выбросил ее как мусор.
Флорида
Флорида. В желудке разлилась боль – холодная тошнотворная тяжесть. В тот же миг голова будто прояснилась, слетела паутина усталости и суеверного страха. Для него она всегда была Флоридой, хотя в действительности ее звали Анна Мэй Макдермотт. Она гадала, предсказывала судьбу по картам таро и читала по ладони. Она и ее старшая сестра научились этому у своего отчима. Он был гипнотизером – последняя надежда курильщиков и проклинающих себя толстых дам, мечтавших покончить с сигаретами и шоколадками. А по выходным отчим Анны занимался лозоходством и использовал свой гипнотический маятник – серебряную бритву на золотой цепочке – для того, чтобы искать потерянные предметы и определять, где копать колодцы. Он вешал этот маятник на тела больных, чтобы исправить ауру и замедлить пожирающий их рак, он говорил с мертвыми, раскачивая цепочку над спиритической доской "Ойя". Но гипнотические сеансы были главным доходом: "Теперь вы можете расслабиться. Закройте глаза. Слушайте мой голос". Джессика Прайс снова заговорила: – Перед смертью отчим объяснил мне, что делать, как связаться с тобой, как послать тебе костюм и что будет дальше. Он сказал, что сам займется тобой, уродливый бездарный ублюдок.
Она звалась Джессикой Прайс, а не Макдермотт, потому что вышла замуж, а теперь овдовела. Джуд припоминал, что муж ее был резервистом и попал в Тикрит, где и погиб. Кажется, Флорида говорила что-то в этом духе. Она, правда, не называла фамилию сестры, или Джуд не запомнил, однако точно рассказывала, что старшая сестра пошла по стопам отчима и занялась гипнозом. И зарабатывала этим чуть ли не семьдесят тысяч в год. Джуд спросил:
– Зачем ты хотела, чтобы я купил этот костюм? Могла бы просто прислать его мне.
Невозмутимость собственного голоса доставляла ему удовольствие. Он говорил спокойнее, чем она.
– Если не заплатить, привидение не принадлежит тебе. Ты должен был заплатить. И ты заплатишь, за все заплатишь.
– Почему ты была уверена, что я куплю его?
– Я же послала тебе письмо по электронной почте. Анна рассказывала мне о твоей безумной коллекции… Ты грязный извращенец-оккультист. Я знала, ты не устоишь перед таким соблазном.
– Но костюм мог купить кто-нибудь другой. Там были другие предложения…
– Да не было никаких других предложений, я сама их писала. И никому, кроме тебя, костюм не продала бы. Как тебе понравилась твоя покупка? Ты доволен призраком? О, ты еще не знаешь, на что он способен. А тысячу баксов, что ты заплатил за привидение отчима, я потрачу на цветы для твоей могилы. Отличный будет венок.
"Можно уехать, – думал Джуд. – Можно просто уехать из дома. Оставить здесь и костюм, и мертвого старика. Да, свожу-ка я Джорджию в Лос-Анджелес. Брошу в чемодан немного одежды, а потом продам дом, и все. Дэнни все организует. Да, Дэнни может…"
Он, видимо, произнес это вслух, потому что Джессика Прайс незамедлительно выпалила:
– Давай, поезжай в ближайший мотель. Увидишь, что будет. Куда бы ты ни поехал, он последует за тобой. Где бы ты ни проснулся, он будет сидеть у твоей кровати.
– Значит, Анна жила у тебя, когда решила покончить с собой? – спросил Джуд. Все еще абсолютно спокойно. Все еще сохраняя полное самообладание.
Пауза. Разгневанная сестра переводила дыхание, сразу ответить она не могла. Где-то возле ее дома шумела поливальная установка, на улице кричали дети.
Другого дома у нее не было, – выговорила Джессика. – Она впала в депрессию. У нее всегда имелись проблемы с психикой, но ты усугубил их. Она была слишком несчастна, чтобы выходить из дома, искать помощи, встречаться с людьми. Она возненавидела себя. Это из-за тебя она захотела умереть.
– А почему ты считаешь, что она умерла из-за меня? Тебе никогда не приходило в голову, что это ты довела ее до ручки? Если бы мне пришлось слушать тебя днями напролет, я бы тоже перерезал себе вены.
– Ты умрешь…– прошипела Джессика. Он перебил ее:
– Придумай что-нибудь новое. А пока ты соображаешь, подскажу тебе, над чем еще стоит поразмыслить. У меня тоже есть знакомые злые духи. Они ездят на "харлеях", живут в трейлерах, питаются метамфетамином, насилуют своих детей и стреляют в жен. Ты называешь их подонками. Я называю их фанами. Что скажешь, если я найду таких парней в твоем районе и попрошу их навестить тебя, а?
– Тебе никто не поможет, – проговорила Джессика сдавленным, дрожащим от ярости голосом. – Черная метка, что стоит на тебе, перейдет на каждого, кто займет твою сторону. Тебе не жить, как не жить тем, кто рядом с тобой. – Казалось, эту речь она выучила заранее. Может, так оно и было. – Люди покинут тебя, а иначе им придет конец вместе с тобой. Ты умрешь в одиночестве, слышишь меня? Ты умрешь один.
– Откуда такая уверенность? Если уж мне суждено умереть, я предпочел бы сделать это в компании, – сказал Джуд. – А если помочь мне никто не сумеет, я наведаюсь к тебе.
И он резко закончил разговор.
Джуд смотрел на черный телефон, зажатый в его руке так, что побелели костяшки, и слушал воинственный стук своего сердца.
– Босс, – выдохнул Дэнни. – Черт. Босс. – Он засмеялся жидким, хриплым, невеселым смехом.
– Что это было?