- Позарез надо. Утром куплю две водки, тебе лично.
- Там всего полбутылки осталось.
- Сойдет.
- Ну я же тут не один.
- Ты тут старший.
- Виктор Антоныч, не могу.
Неживой приподнял бюст и посмотрел на то, что там стояло.
- Это последнее?
- Точно так.
- Свистишь. По оперативным сведениям, с утра был целый ящик самогона.
- Так, это… растащили.
- А себе вы разве не заначили?
- Заначили. Кончилось.
- Придуриваешься, пехота.
- Правда, нету.
- Уроды, - свирепо сказал он. - Мусора. Сброд, обсоски, накипь. Как разговариваете с офицером РУОПа?!! Дрянь, окурки, слякоть, труха…
Дежурный был серого цвета, как и его форма, однако смолчал.
- …Ты - жертва инцеста. Твой папаша трахнул твою мать в задницу, и ты появился оттуда…
- Вы не правы, товарищ старший оперуполномоченный, - сказал майор и с демонстративным спокойствием сделал глоток из своей чашки. Громкий такой глоток.
- Да ты… - сотряс Неживой воздух. - Да таких…
Он не выдержал - нажал на кнопку, которую, оказывается, давно терзал пальцами в кармане. Само как-то получилось, без участия разума.
И пошел прочь из дежурки, размышляя о чем-то страшном, что и словами не выразишь, и мысли эти оседали серой пылью на лицах присутствующих…
Собеседник поперхнулся, выплеснув всё изо рта.
Выронил чашку. Схватился за горло. Перегнулся в поясе, странно мыча. Опрокинулся на спину, сбив тумбочку с бюстом. Оглушительно разбилась бутылка, самогон разлился по полу…
Повезло ему, этому служаке. В последний миг, уже замыкая контакт, Неживой передумал убивать. Дрогнула душа стрелка, дрогнул палец… а ведь мог быть паралич дыхательного центра - запросто. Однако дело ограничилось кратковременным спазмом гортани.
Сержант, бывший хирургический медбрат, сориентировался мгновенно, - бросился к синеющему начальнику оказывать первую помощь.
За спиной старшего оперуполномоченного остались суета, беготня и крики.
* * *
Возле проходной его догнал опер Батонов.
- Виктор, я видел, что с вами была какая-то женщина… - начал коллега с присущим ему простодушием.
- Чего орешь, Батонов?
- Я Баженов.
- Это не женщина, а агент. Только, бля, соберешься с агентом поработать, как сразу, бля, орут на все Управление.
Тот попятился.
- Встреча с агентом? Непосредственно в Управлении?!
Андрей Дыров ждал перед турникетом, готовясь покинуть здание.
- Витюша, не пугай детей, - позвал он.
- У меня нет детей.
- Драматург Чехов сказал: "Если на сцене висит ружье, оно обязательно должно выстрелить". А мы с тобой давай знаешь как скажем? "Если в кадре появляется женщина, она обязательно должна раздеться". Намёк понятен? Я говорю про твоего "агента", который там наверху нервничает, высовывает нос в коридор.
- Ты театрал, тебе виднее, - проворчал Неживой.
- Слушай, берсерк! Опять врежешь кому-нибудь, а мне потом людям расписывать, что ты ловил муху.
- Стой, Марлен, не уходи, есть дело… - остановил Виктор Батонова. - Да понял, Андрюха, всё под контролем. Насчет ружья мне понравилось. Береги свою пушку, чтоб не намокла раньше времени, на улице гроза.
- Оружие у меня в сейфе, - напрягся Дыров.
- Пушку, которая у тебя между ног, - терпеливо пояснили ему, непонятливому.
- До чего ж ты пошлый, Витя, - расстроился Дыров. - Ужас.
- Как твой Чехов. Привет передавай, когда увидитесь.
- Ещё и плоско шутишь.
- А полковнику Конде понравилось.
- Да уж, насмешил ты его до смерти…
Насчёт оружия, кстати, Андрей наврал. Табельный ствол он обычно носил с собой, особенно по вечерам, компенсируя тонкость натуры и здоровую трусоватость.
Вечер продолжался. Театрал Дыров отправился в дождь, а берсерк Неживой неотрывно смотрел приятелю в спину.
Искушение нажать на кнопку было таким сильным, что в глазах темнело… как же я вас всех ненавижу…
Он опомнился. Майору Лобку, кажется, был нужен барашек для шашлыка? Не будем портить мясо.
Если честно, сдержал себя с трудом.
- Андрюша, я ведь хороший человек? - послал Неживой вдогон.
Тот, не оглядываясь, вскинул руку и щёлкнул пальцами:
- Эталон. Идеал. Классический образчик.
Историческая справка
И правда, не будь Виктор эталонным человеком, разве пришёл бы ему в голову тот замечательный способ, каким он вывел из игры полковника Конду.
Речь не о кнопке с чехлом, а о том, что было днём.
Сегодня, 20 сентября, Главк праздновал годовщину учреждения Министерства внутренних дел Российской империи, случившегося в 1802 году. Торжественное совещание, посвящённое этому событию, состоялось в Актовом зале, что на седьмом этаже Большого дома. Седьмой этаж - это уже "соседи", проход для ментов только по пропускам. На центральной лестнице стояла очередь, чтобы попасть в холл (вход - между двумя тумбами, за которыми два цирика проверяли пропуска). Старшие чины - вне очереди. Но Конда не злоупотреблял своим положением, проявлял демократизм, стоя вместе со всеми. Неживой пристроился за ним; тот лишь гадливо скривился, когда заметил.
Компактный диабетический шприц, наполненный пиридином, был у Виктора наготове. Поймав момент, он побрызгал этой химией на низ кителя и на брюки полковника.
Пиридин - обычное средство, применяемое в том числе в быту, продаётся свободно. Просто запах у него… как бы сформулировать… обычно пишут: резкий, неприятный, своеобразный, но это всё не отражает суть дела. Называя вещи своими именами, тухлым говном пахнет. Практически неотличимо.
Попрыскал Витя чуть-чуть, чтоб вонь не распространилась сразу. Пока вещество потихоньку испарялось, Конда успел пройти в зал и сесть среди коллег. А минут через пять по рядам загулял шёпоток: на него смотрели, морщили носы, хихикали. Кто-то кому-то показывал пальцем… Когда полковник наконец сообразил, что источник запаха - он сам, было уже поздно. Хиханьки слились в один общий смешок: "Конда обосрался".
Позор.
Тем более, он и сам не понимал, почему от него воняет. На совещании ему должны были вручать грамоту. Подниматься на сцену, неся в президиум такое амбре?
Он сбежал, конечно. Пробился сквозь ряды и буквально вылетел из зала.
Увы, если вонь пущена - это навсегда, Конда отлично понимал такие вещи. Беги, не беги - история приклеится, как татуировка. Одним махом себе репутацию испортить… было от чего адреналину хлебнуть. Так что, может, и впрямь перенервничал, оттого и слёг с кризом; но, скорее, больница всё-таки - тактический ход, попытка взять паузу. Теперь-то уж не узнать…
А Виктор дождался начала мероприятия, выждал ещё минут пятнадцать и вышел в холл. Многие так делали, это в порядке вещей. В холле под бронзовым бюстом Ленина всегда в такие моменты стояла бутылка коньяка и стопка, - КГБ обеспечивал офицеров выпивкой. Знающие люди выбредали из зала, хлопали стопарь-другой и возвращались. Задачей комитетских цириков было вовремя менять пустые бутылки на полные. Не отсюда ли, кстати, пошла в "органах" традиция прятать спиртное под бюстами крупных и мелких вождей?
Ленин, разумеется, только выглядел бронзовым. На самом деле - крашеный гипс, иначе попробуй приподыми его. Виктор налил себе коньячку - тем самым показал, что он свой, допущенный тайн, - после чего можно было спокойно уходить.
Шприц выбросил в Неву, благо что рядом.
Вспоминать бы и вспоминать всё это.
Пыточная
Батонов, как и просили, стоял рядом, ждал, когда Дыров удалится.
- Что там с майором? - поинтересовался Неживой. - Окочурился?
- Почему? Ничего не окочурился.
- А что тогда? Ты позже меня уходил, видел.
- Вырвало его, - ответил Батонов. - Напачкал он там. Мужики сильно ругались.
- Выжил, значит, пехота… Ну и хорошо. Не из-за водки ж его… - сказал Виктор непонятно.
Счастливая мысль, родившаяся в дежурке, созрела в нём и оформилась. Пришла пора действовать. План был прост, и первым пунктом - разведка.
- Слушай сюда, Марлен, - продолжал он. - "Панцири" оборзели. Бросили задержанного без присмотра. Чай они пьют… знаем мы, что они пьют.
- Где бросили?
- В "ожидалке". Совсем одного. А случись чего, кто виноват будет? Дежурный, то есть ты. А если он вообще вздумает опорожнить мочевой пузырь или кишечник, кому пол подтирать? Опять тебе. Сходи, попроси их больше так не делать.
Батонов расправил плечи:
- Я их, дураков…
- Только вежливо попроси.
- Я их попрошу, - сказал Батонов с угрозой. Он словно выше ростом стал от важности поставленной задачи.
И пошёл. Неживой - за ним. Поднялись вместе.
- А вы куда?
- Хочу посмотреть, как ты уроешь гадов. Не прогонишь?
- Без вопросов.
Никаких надписей в полутёмном коридоре не было, только цифры, но это и правда был коррупционный отдел. Одна из дверей открыта, оттуда неслись резвые мажорные голоса. Виктор остановился раньше, а Марлен, помедлив секунду, шагнул на свет.
- Ну, это, мужики, вы головой-то думаете? А если он нассыт?!
- О! - выплеснулось из кабинета. - Явление Христа народу.
- Я рапорт напишу!
- Ты об чём, пугало? - раздался голос начальника отдела. - Какой рапорт, кто нассыт?
- Да ваш слухач в "ожидалке"…
- С чего это вдруг?
- Безнадзорный, чего. Неправильно работаете.
- Слушай, ты, штатный дебил, ты входи, входи…