Они лежали рядом, тяжело дыша и по-прежнему ощущая панику. Ни Зигфинн, ни Бруния не в силах были встать и заговорить. В какой-то момент принцесса положила голову на колени Зигфинну. Подняв ладонь, по-прежнему сжимавшую амулет, девушка посмотрела на дракона и увидела, что зубы золотого чудовища вонзились в ее плоть, а по благородному металлу течет кровь. Амулет пришлось вырывать из руки.
Он немного погнулся в месте утончения между головой и туловищем дракона.
– Этот дракон спас мне жизнь, – хрипло прошептала она.
В этот момент Зигфинн лишился всех сомнений и подумал, что слова его матери были мудрыми – магия защищала наследника крови. И хотя его разум отказывался воспринимать это, бесспорно, не будь амулета, Бруния погибла бы. Да и он вместе с ней. Не глупо ли думать об источнике этой власти и о богах?
Взяв амулет, Зигфинн надавил им на камень, но не для того, чтобы выпрямить, а собираясь сломать его. Голова дракона осталась на цепочке, а тело он отдал Брунии.
– Пускай он поступает так и дальше.
Девушка серьезно посмотрела на него. Такой серьезной он ее еще не видел, и на мгновение Зигфинну показалось, что ее голова дернулась, будто Бруния хотела… поцеловать его? Но она лишь выпрямилась, отряхивая грязь с одежды.
– Мы должны вернуться в замок. Как-то не хочется дальше продолжать эту прогулку.
– А что мы скажем моим родителям? – осторожно спросил Зигфинн.
– Что моя лошадь ускакала, не более того, – решила принцесса. – Не хочу, чтобы они волновались из-за меня.
Она встала. Зигфинну хотелось бы подольше посидеть с ней здесь, чувствуя прикосновение ее тела, но волшебный момент завершился. И все же во время путешествия назад, в замок, Зигфинну казалось, что Бруния прижимается к нему сильнее, чем нужно было бы.
Зигфинн все больше ощущал желание открыться Брунии и признаться ей в своих противоречивых чувствах. Принц не был уверен, что сможет долго удерживаться от разговора и укрощать устремления своих рук и чресел. Бруния превратила спокойное озерцо его страстей в настоящий гейзер.
Он ей обо всем расскажет.
Завтра.
Завтра, несомненно, будет подходящий день.
Этой ночью случилось то, о чем нибелунги договаривались с древними богами. На мир налетела гроза, от которой небо почернело, а воды вспенились. Реки повернули вспять, направившись назад, к истокам, золотистая пшеница на полях покрылась гнилью и плесенью, скот ревел, но, несмотря на сильный ветер, листья на деревьях не шевелились.
Невидимые стены, удерживавшие нибелунгов в лесу, рухнули, и открылся проход в Утгард, подземный мир. Орды ужаснейших чудовищ напали на континент, разъяренные и голодные, не наделенные ни душой, ни разумом. Повсюду слышался какой-то странный звук, напоминавший стон. От ледяных просторов севера до пустынь юга, от степей востока до морей запада мир дрожал, и колеса, вращавшие его, рушились. Бег неизменности был остановлен.
Ничто не будет так, как было прежде и как должно было бы быть. Нибелунги не хотели мстить за свое поражение. Нет, они хотели сделать так, чтобы этого поражения никогда и не было. Они вмешались в ход истории сильнее, чем это было позволено раньше, и с разрешения богов изменили течение времени. Они нашли решающий момент в ходе судьбы и в это мгновение изменили поступки людей. Вернее, поступки одного человека. Как крошечный камень на склоне влечет за собой лавину, так одно действие повлекло за собой сотни других, и в результате этого возникли легенды. Потребовалось совсем немного, чтобы все изменить.
Таков был план нибелунгов, грандиозный по своей злобе, но гениальный в своей простоте. Возможно, утром уже ничто не будет так, как было раньше, но все станет таким, как того хотели нибелунги. И никто об этом никогда не узнает…
Зигфинн очнулся от сна. У него по-прежнему болела спина, а воздух в комнате казался затхлым. Голова была непривычно тяжелой, кровь текла медленно. Принц попытался подумать о Брунии, чтобы взбодриться, однако это не добавило легкости его мыслям.
В комнату проник луч света, но он будто просачивался сквозь какой-то фильтр и был лишен всех красок. Юноша поднял правую руку, собираясь почесать в затылке, но тут простыня рассыпалась у него под пальцами.
Что-то зашевелилось на уровне его бедра, и по ноге царапнули маленькие лапки. Зигфинн удивленно приподнялся.
По кровати неспешно шла толстая крыса.
Принц закричал – скорее от удивления, чем от страха. В Исландии было мало крыс, тем более в замке, где они чувствовали себя весьма неуютно. Схватив грязное создание, Зигфинн поспешно выбросил его в окно.
Теперь он проснулся и в голове у него прояснилось.
Юноша спустил ноги с кровати и почувствовал под ступнями грязь и камни. А ведь слуги ежедневно подметали в его комнате! На лице было что-то липкое, и принц, проведя ладонью по щеке, обнаружил паутину.
Зигфинн огляделся. Это была не его комната.
И все же это была его комната, но не такая, как прошлым вечером. Искусно украшенная кровать, на которой он заснул, сейчас превратилась в лежанку и разломалась с одной стороны. В комнате не было ни стульев, ни меха на полу, а от свеч остались лишь огарки, сваленные кучей в углу.
И повсюду была паутина. А еще пыль.
Принцу стало страшно. Смятение и страх охватили его. Что за игры здесь ведутся? Встав, он подошел к окну и выглянул наружу.
Никого. Площадь перед огромным замком опустела, нигде не было видно ни одного исландца. У пристани качалась пара кораблей, изъеденных плесенью, искореженных временем и пропитанных водой.
Везде царила мертвая тишина.
У Зигфинна закружилась голова, и ему пришлось прислониться к стене. Перед глазами заплясали разноцветные пятна, казавшиеся более живыми, чем мертвая серость, заполонившая все вокруг.
Это всего лишь сон! Это должен быть только сон! Принц ударил кулаком в стену, так что на костяшках выступила кровь, но не проснулся. Не было спасения от этой жуткой иллюзии.
Одевшись и зашнуровав ботинки, Зигфинн позвал стражников, которые обычно стояли перед дверью в комнату принца, ведь таков был приказ короля.
Возможно, все это лишь неудачная шутка, хотя Зигфинн и представить себе не мог, кому взбрело бы в голову так пошутить. Может, ночью в этой комнате похозяйничали, чтобы испугать его?
Но все надежды принца разрушились, когда он увидел коридор перед своими покоями. Здесь тоже все было затянуто паутиной, по грязному полу бегали насекомые. От факелов на железных подставках осталась лишь пыль. Воздух был горьковатым и затхлым. Зигфинн злился, что под рукой у него не было оружия, но с другой стороны, на кого он мог напасть? Теперь он не сомневался, что не спит. Оставалось только надеяться, что сейчас он слег с лихорадкой и за ним присматривает целитель, в то время как родители обеспокоенно стоят у изголовья кровати.
Наконец он пришел в тронный зал, где отец обычно занимался делами государства в окружении своих советников и посетителей. Скрип двери, перед которой тоже не оказалось стражников, дал Зигфинну понять, что и здесь он не найдет никого живого.
Тронный зал был пуст. Огромный камин покрылся копотью, а остатки мебели валялись на полу.
– Эй? – Срывающийся голос Зигфинна эхом прокатился по залу.
Теперь тут не было теплых настенных ковров, которые приглушали все звуки.
В голове у принца мелькнула безумная мысль: а что, если он проспал дольше, чем обычно? Год, десять лет, сотню лет? Может, время пронеслось мимо него, пока он спал в своей кровати?
Чепуха! О нем бы позаботились. Никто бы не бросил замок, в котором спал принц, оказавшийся без сознания.
Но этот мир вокруг… Он казался столь знакомым и в то же время столь чужим. Мир был холодным, серым и мертвым. Единственное, что согревало Зигфинна, это его амулет, голова дракона. Талисман, казалось, льнул к нему, будто пытаясь его утешить. Это напомнило Зигфинну о матери. Он поспешно подбежал к лестнице, ведущей в коридор, который заканчивался покоями короля и королевы. Но как и его собственная комната, пустые покои родителей тоже, казалось, были забыты всеми, и все, что когда-либо украшало эти комнаты, исчезло. Скала, в которой были выбиты эти покои, была грубой и неотшлифованной, будто каменщики не работали над ней в течение многих лет.
Теперь к чувству страха добавились бессилие и безнадежность. Ни придворных, ни солдат, ни родителей.
Зигфинн был один.
Впервые в жизни.
Видящая сидела в комнате, которую, как она знала, Зигфинн не найдет. Ее руки рисовали знаки на песке, покрывавшем пол.
Свершилось. Она не смогла это предотвратить, да и не думала, что ей когда-то это удастся. За одну ночь мир был разрушен, уничтожен, испорчен. Солнце светило не так ярко, и в душах людей не осталось больше надежд. То, что было хорошим и красивым, должно было исчезнуть, ведь ему не осталось места в новом царстве древних богов, правивших железной рукой и назначивших своими вассалами нибелунгов.
Время без героев, настоящее без будущего. Посевы взошли, но плод покрылся гнилью.
Видящая сжала руки в кулаки, чего с ней не случалось уже много десятилетий. Мышцы в спине расслабились, а сильные легкие дышали глубоко и спокойно. План нибелунгов придал ей жизненных сил. Это было неожиданное последствие их действий.
Но было еще кое-что. Видящая чувствовала это. Свет погас не до конца. Несмотря на то что тьма окутала весь мир, оставалась еще одна искра.
Кровь Зигфрида.
Видящая улыбнулась.
Еще не все потеряно. Ведь то, чему суждено быть, способно сопротивляться.
Искра. Последняя искра.
Нет.
Еще одна искра. Две искры.
Как это возможно?
Три.