ВАМ ПРОСТО НЕ ПОВЕЗЛО
У Белы Грабо сжались кулаки, он скрипнул зубами. Даже Машина жалеет его!
Едва передвигая несгибающиеся в коленях ноги, он пересек зал. Он шел долго, очень долго.
V
Контрольное время приближалось. Серек, потеряв больше фигур, чем его соперник, но со значительным запасом времени, записал свой сорок шестой ход в партии с Шеревским и вручил запечатанный конверт Вандерхофу. Его вскроют завтра утром, когда игра возобновится. Д-р Кракатовер, внимательно изучив позицию на доске, тихо опрокинул своего короля.
Яндорф несколькими минутами раньше сдался Вотбиннику.
Энглер записал свой ход и с хитрой улыбкой передал конверт Вандерхофу. В тот же миг красный флажок на его часах упал, сигнализируя, что он использовал все отпущенное ему время.
В верхнем ярусе Сандра повела плечами, чтобы размять онемевшие мышцы.
- Шахматы - игра довольно напряженная, - обратилась она к Дэйву.
Он кивнул:
- Эта игра - настоящий убийца. Лично я не рассчитываю прожить больше сорока.
- Тридцати, - сказал Билл.
- Двадцать пять - для метеора вполне достаточно, - добавила Джуди.
"Непобедимое Поколение, - подумала Сандра.
На следующий день с Машиной играл Шеревский. Партия подошла к совершенно спокойному, невыразительному окончанию. Саймон Грейт предложил со стороны Машины ничью (при безрезультатном протесте вмешавшегося Яндорфа, который счел это подсказкой Машине), но Шеревский отверг предложение и записал свой ход.
- Он хочет убедиться, что Машина может играть и шахматные окончания, - прокомментировал происходящее Дэйв. - Я его не виню.
Еще в самом начале игрового дня Сандра заметила, что Билл и Джуди прослеживают каждую партию по новенькой книге, из-за которой они постоянно ревниво спорили. "Все новое ненадолго", - мысленно произнесла Сандра.
- Это не просто книга, это настоящая Библия, - пояснил ей Дэйв. - "СШД" - Современные Шахматные Дебюты. Здесь собраны лучшие ходы для начала партии, тысячи и тысячи вариантов. Ходы, которые гроссмейстеры считают лучшими. Ходы, которые действительно ведут к победе. Мы тут скинулись и купили последнее, тринадцатое издание, только что из типографии, гордо сообщил он.
Заинтригованные окончанием партии Машина - Шеревский, молодые люди занялись изучением другой книги с обтрепанными, потемневшими от времени краями.
- А это "Новый Завет" - "Основные Шахматные Окончания", произнес Дэйв, заметив интерес Сандры. - Здесь их очень много, и все нужно обязательно знать. Просто удивительно, как Машина умудряется держать это в своей памяти. Ведь когда фигур становится меньше, думать над позицией приходится больше.
Сандра молча согласилась. Все же она хорошая и послушная девочка. У нее уже было интервью с Яндорфом, и сегодня утром она взяла еще одно у Грабо ("Что ощущает человек, "передуманный" машиной"). Думая об этом последнем, Сандра ощутила себя настоящим газетным коршуном, кружащим над своей жертвой. Венгр походил на человека, находящегося в состоянии глубокой суицидальной депрессии.
Эта статья будет посвящена так называемой "психологической тактике" Машины, заключавшейся в гипнотизировании соперников мигающими огоньками. В целом же пресса уделяла турниру необычайно много внимания. Игра, о которой в Америке раньше сообщали мелким шрифтом на последних страницах субботних газет, сейчас занимала целые подвалы первых полос. Факт поражения человека от машины, казалось, пробудил в людях такое же чувство страха и неуверенности, что и запуск первого искусственного спутника Земли.
Сандра, чувствуя себя немного виноватой из-за интервью с Грабо, после долгих колебаний все-таки решилась подойти к д-ру Кракатоверу, едва закончились утренние доигрывания. Впрочем, Док был просто счастлив видеть ее и, кроме того, выглядел вполне оправившимся после вчерашнего поражения. Хотя, когда она обратилась к нему "Мастер Кракатовер", он поморщился и, перебив ее, сказал: "Пожалуйста, только не это!" В результате еще одних посиделок с кофе и рейнвейном с сельтерской она была представлена советскому гроссмейстеру Сереку, первому из русских, с которым она здесь заговорила и который неожиданно оказался приятным и милым собеседником. Он только что добился ничьей в партии с Шеревским (к изумлению зрителей, как позже узнала Сандра) и был очень обязан приглашением дать интервью.
Соревнуясь с ним в галантности, Док настоял на том, чтобы проводить Сандру до ее места на трибуне - даже ценой вновь потерянных нескольких минут на его часах. В результате ее акции у Дэйва, Билла и Джуди существенно подскочили в цене. С этого момента они невыносимо почтительно разъясняли все, что ее интересовало или могло заинтересовать. Особенно старался Билл, видимо, раскаявшись в своих беспечных шуточках по поводу Дока. Позже Сандра заподозрила, что эти ребятки считают ее любовницей д-ра Кракатовера и, по-видимому, новенькой - учитывая ее просто неприличную неосведомленность в вопросах, касающихся шахмат. Но разочаровывать их она не стала.
Док проиграл и во втором туре - на этот раз Джалю.
В третьем туре Лысмов на двадцать седьмом ходу нанес поражение Машине. Сразу же засверкали вспышки фотокамер, репортеры заспешили к телефонам, засуетились трибуны, отовсюду слышались комментарии и разборы партии - все это разом обрушилось на Сандру, вызвав у нее, однако, ощущение, что Лысмов каким-то образом всех одурачил.
Судя по сообщениям газет, общая реакция на случившееся была в Америке не очень-то восторженной. Между строк читалось, что победа Машины над человеком - это плохо, но еще хуже победа русского человека над американской машиной. Один широко известный спортивный обозреватель, два тренера по американскому футболу и несколько провинциальных политиков заявили, что шахматы - отвратительная игра для людей с отклонениями в психике. Несмотря на такие утверждения надменных самцов с накачанной мускулатурой, настроение неуверенности и страха росло.
Наконец, откуда-то выплыли слухи, что World Business Machines собирается заменить Саймона Грейта каким-нибудь известным американским физиком.
Сандра просто умоляла Дока пересказать ей все это простым языком, доступным и ребенку. Она снова чувствовала себя неуверенно и даже подавленно после провала попыток поговорить с Лысмовым: тот наотрез отказывался давать интервью и спасался бегством, будто в ней заключалась угроза его достоинству советского гражданина.
С другой стороны, Док, сыграв вничью с Яндорфом, был очень оживлен и прямо-таки воспрял духом.
- С величайшей охотой, дорогая, - ответил он ей. - Вы когда-нибудь замечали, что язык детей порой намного правдивее речи взрослых? Меньше измышлений. Ну что сказать, некоторые из нас перемывали игру Лысмова аж до трех часов утра. Но Лысмов в этих обсуждениях не участвовал. Равно как Вотбинник и Джаль. Как видите, у меня есть мои проблемы общения с русскими тоже.
В конце концов мы решили, что Лысмову удалось угадать совершенно точно глубину, на которой Машина просчитывает игру в начале и середине партии (как нам кажется, вместо восьми десять ходов вперед - колоссальное достижение!), а также угадать шкалу ценностей, в пределах которой Машина выбирает ход.
Имея такую информацию, Лысмов смог сыграть комбинацию, которая давала Машине максимальную по ее шкале выгоду (выигрыш ферзя Лысмова это быть) после десяти ходов, но приводила к мату на втором ходу после первых десяти. Человек, гроссмейстер, увидел бы подобную ловушку, но Машина не могла, потому что Лысмов действовал в сфере, которая не существует для идеального, но ограниченного разума Машины. Конечно, Машина изменила свою тактику после трех первых ходов из этих десяти - и тогда уже смогла увидеть угрозу мата, но к этому времени было слишком поздно, чтобы предотвратить гибельную потерю качества. Это был трюк Лысмова, но трюк абсолютно честный. Теперь мы будем все ждать возможность сыграть на Машина такой же трюк.
Лысмов первым из нас в полной мере осознал, что играет не с железным монстром, а с некоторой программой. Если в программе есть слабые места, которые мы можем опознать, мы сможем выигрывать. Очень схожим образом мы можем выигрывать у шахматиста из плоти и крови, когда обнаруживаем, что он все время атакует, не имея преимущества в позиции, или слишком осторожничает в контратаках, когда его самого атакуют, без оправдание.
Сандра живо закивала головой:
- Значит, теперь ваши шансы разгромить Машину должны неуклонно повышаться, не так ли? Я имею в виду, что вы будете узнавать о ее программе все больше и больше.
Док улыбнулся.
- Вы забываете, - сказал он мягко, - что Саймон Грейт может изменять программу перед каждой новой партией. И сейчас я понимаю, почему он так горячо сражался именно за этот пункт.
- Ах да, скажите, Док, как там насчет окончания партии Шеревского?
- Вы, я вижу, нахватались уже нашего языка? - отметил он. - Шеревский слегка разозленный, когда обнаружил, что Грейт запрограммировал Машина анализировать позицию до утра - до момента, когда игра возобновится. Шеревский поставил под вопрос справедливость того, что Машина всю ночь будет "думать", в то время как ее соперник должен немного отдохнуть. Вандерхоф решил этот вопрос в пользу Машина, хотя Шеревский может отправить протест в FIDE.