- Простите, мой принц, - правильно поняв настроение, поправила себя Илана, - Как вы себя чувствуете? Вирий не понял причины вопроса.
- О чем ты?
- В кин, сразу после восхода ада я хотела зайти к вам, но меня не пустили, - обиженно поведала Илана.
- Кто? - уточнил принц, проверяя свою догадку.
- Серафима, - тихо ответила девушка. Серафима? Так зовут его гостью? Признаться, он никогда не интересовался именами приближенных Сектората, кому нужно - те представлялись. Остальные же Вирия волновали не больше, чем смена ада паром - существует и ладно.
- Что она сказала тебе? Илана почему-то опустила глаза. Вирию не понравилась такая реакция. Он взял девушку за подбородок и посмотрел на нее угрюмым взглядом. Зная, что его лицо как минимум вызывает отвращение. Любовницы принца были прекрасными актрисами, но иногда отголоски этого чувства проскальзывали по их личикам. Как и сейчас.
- Что? - требовательно повторил принц.
- Она сказала, что вам нездоровится.
- А глазки чего опустила?
- Я ей нагрубила, когда она отказалась меня пропустить.
- И? Мне сколько ждать объяснений? - Вирий всегда злился, когда не получал четких ответов на свои вопросы.
- Вы ведь знаете, кто она? Меня же теперь выгонят со двора, - девушка проговорила это с такой тоской и надеждой, что любой другой поверил бы в ее раскаянье, но не Вирий. Он понятия не имел, кто такая эта Серафима. Слышал о ней от отца и братьев пару раз, и только. Во дворце он чаще просто отдыхал, не вникая во внутреннюю жизнь. Военные походы его привлекали больше. Но признаться в этом Илане он не мог. Принц убрал руку от лица любовницы. Наклонился к ее уху и прошептал:
- Скажи, Илана, если ты знала, кто она, почему же позволила так себя вести? - и тут отошел на шаг, внимательно глядя на нее.
- Но я же… - неуверенно начала девушка, но осеклась под взглядом принца. - Я не знаю. Но я непременно перед ней извинюсь, - поспешила добавить Илана.
- Ну-ну! - хмыкнул Вирий. - Извинись. Оставив Илану без своего внимания, третий принц продолжил путь к отцу. К нему прибавилось вопросов.
3
После короткого стука в кабинет Сектората вошел третий принц.
Вирий, кивком обозначив приветствие, закрыл дверь и уже хотел заговорить, как был прерван.
- Сын, ты как раз вовремя, - радушно произнес правитель. - Подойди сюда. Конрад на самом деле обдумывал предлог, чтобы пригласить младшего сына к себе. Ведь обычно он делал это, когда намеревался обсудить военную компанию, прогнозы нападений с Перепутья или дать указания для похода. Вирий подошел к столу, за которым сидел правитель. Тот пододвинул ему какой-то документ.
- Поставь подписи на каждом листе. Третий принц, не задумываясь, поставил свою лаконичную подпись. И только после спросил:
- Что это?
- Твой контракт на помолвку, - ответив, Конрад ожидал реакцию сына. Он поступил нечестно, не предупредив Вирия о невесте. Но уберечь сына от опрометчивых поступков было важнее. Слово Сектората - весомый аргумент в спорах, а если оно поддержано документально - намного лучше. Вирий не поддался эмоциям. Перед ним не только отец. В первую очередь - Секторат Лукайи. И сам принц не мальчишка, чтобы жаловаться на несправедливость.
- Срок? - только и уточнил Вирий.
- Уйт.
- Кто? - облегченно выдохнул принц. За уйт может многое произойти.
- Серафима Болад, - внимательные глаза Сектората наблюдали молниеносную смену эмоций на лице сына.
- Кто она, вообще, такая? - почти прошипел Вирий.
- Она во дворце уже четыре уйта, - с укором проговорил Секторат.
- Я далек от дворца, даже если и присутствую тут.
- Оно и заметно. Иди на этри. Все после. Требовать ответ от Сектората - глупо. Если не пояснил все сразу, то и не стоит настаивать. Вирий ушел практически ни с чем. Разве что узнал, кто к нему приходил. Невеста. Это ли она хотела ему сообщить? Но сейчас не это важно, а то, как отразится смена статуса на принце? Чем больше он задумывался, тем не радостней становились его мысли. Что же пообещал отец Серафиме, раз она согласилась стать его женой? О внезапно вспыхнувшей к нему симпатии, даже если отбросить титулы, не могло быть и речи. Не так реагируют влюбленные девушки, когда застают с любовницей. Значит, отец решил, что Вирий по-другому жениться не сможет?
Ну, да, кто добровольно будет жить с уродом? Это не втихую бегать в спальню, и преодолевать брезгливость, чтобы получить дорогой подарок. Братья его в большем почете, но туда очередь жаждущих слишком велика. Вот и перебарывают себя, чтобы получить хоть что-то. Видимо, все же придется откровенно поговорить с Серафимой. И узнать, что она потребовала за помолвку с таким, как он. Непроизвольно мысли скатились в воспоминания о том, при каких обстоятельствах Вирий получил 'украшение' на правую половину лица. …Чуть больше четырех уйтов назад на дворец напали. Секторат вместе с братьями по стечению обстоятельств отбыл в Перепутье.
Поездка не была запланированной, и это их спасло. Но не уберегло мать и дядю Вирия. В небе царствовал пар. Убивая каждого встреченного на пути, они ровным строем шли по дворцу. Звуков сражения практически не было слышно. Многие умерли так не проснувшись. Третий принц поднялся только благодаря своему аквилу. Он не тратил время на раздумья. Инстинкты кричали 'враг!', и Вирий поддался им без сомнений. Он просто уничтожал угрозу. Убивал не щадя. Большая часть нападающих легла под его рукой. Обычные двисуры. Что им было нужно? Кто направил? Но в тот момент Вирий не задавался такими вопросами. И не ставил себе цель. До сих пор он жалел о том, что не сообразил прийти на помощь родственникам. Его внимание занимал только враг и его смерть. Когда он добрался до комнаты матери, то увидел лишь трупы.
Дядя пытался защитить ее. Но тот не был воином, лишь Укрывателем. Про мать и говорить нечего. Опустившись на колени перед телами, Вирий не смог сдержать поверженного воя. Он не успел. Отдался схватке. Слез не было. Наоборот, словно заледенело что-то в нем. В тот момент, когда Вирий поднялся на ноги, его лицо обожгло болью.
Аквил сработал вперед мысли, и кинжал улетел в напавшего. Когда подоспела подмога, и что происходило дальше, принц уже не видел. Сознание заволокло тьмой. Вирий не был непобедимым.
Как потенциал он имел физические преимущества, но это не защищало от ранений. В беспамятстве принц пребывал аставу. Дворец привели уже в порядок. Но не двисур. У всех были потери. А в глазах немой укор. И Вирию казалось, что винили именно его. Увидев свое лицо впервые после снятия повязки, Вирий счел это напоминание как нельзя ему подходящим. Чтобы избавить себя от неприязненных ему взглядов, принц, едва встав на ноги, отправился по военным походам. Он не давал себе отдыха. Ведь тогда вновь начинал переживать то сражение и понимать, что действительно мог спасти родных, если бы не заигрался. Уйт назад отец попросил его задержаться во дворце. Тогда же Вирий осознал, что клеймо на его лице не только напоминание о прошлом, но и напутствие в одинокое будущее. И если сам он мог забыть о нем, то окружающие не забывали никогда… В зале для этри собрались практически все. Не хватало лишь Сектората. Вирий коротко поздоровался с братьями, кивком обозначил приветствие придворным. Словил несколько брезгливых взглядов. Что ж, ничего в его жизни не изменилось. Этикет этри не допускал разговоров за столом. Исключения допускались исключительно для Сектората или с его разрешения. В этот раз такого позволения не поступало. Вирий непроизвольно осмотрел собравшихся, выискивая взглядом свою новообретенную невесту. Но никого в белом одеянии так и не увидел. О том, что она может сменить облачение, он даже и не подумал. Стараясь принять как можно более непринужденный вид, принц спешно закончил этри. Конрад тоже не стал задерживаться. А встав из-за стола, сообщил, что ждет всех в зале торжеств. Не поясняя причины собрания, Секторат вышел. Вирий никогда даже в мыслях не оспаривал приказ правителя. Но сейчас что-то внутри него сопротивлялось решению Сектората.