За окном стремительно темнело - скоро вернется из универа Лилька. Я собиралась пойти сготовить что-нибудь поужинать - кажется, третий раз за полдня, не иначе организм восстанавливает потерянную ночью энергию, - как зазвонил телефон.
- Да?
Цезарь ликовал:
- Я знал, что так выйдет! Артур такого Беттине наговорил, что она чуть не уволилась. Ты бы слышала, как они с Робертом поцапались после этого! Немедленно собирайся, сегодня ночью подготовимся лучше.
- Не вижу повода для радости, - холодно отозвалась я. - Мне казалось, ты сочувствуешь Артуру и хочешь ему помочь.
- Конечно, поэтому и звоню. - Цезарь был сбит с толку.
- Отлично, тогда ты, конечно, передашь Роберту, чтобы он был с Беттиной повежливее, потому что больше некому помочь милому мальчику.
И я нажала отбой. Потом, подумав, совсем отключила телефон. Хватит мной крутить, как им хочется. Я, конечно, рада снова слышать Цезаря, но сейчас не до личной жизни, надо разобраться со всей этой историей. Ведь они могут приехать сюда, сообразила я. Цезарь в прошлый раз надеялся не на одну только силу красноречия, взял подмогу в виде пары лбов. Теперь же, если им припрет… Этот Роберт, по всему видно, очень богатый и влиятельный человек, может, даже мафиози какой. Они и говорить со мной не станут, умыкнут - и все. Вот уж нет. Пока доберутся досюда из Стрельны, я буду далеко.
Собралась я очень быстро. Телефон включила только через пару часов, когда уже стемнело. Как я и думала, на экране отразилось несколько пропущенных вызовов. А буквально через пару минут раздался и первый звонок.
- Ты где? - Голос Цезаря был раздраженным и встревоженным одновременно. Надеюсь, это была тревога и за меня лично, не только по поводу проблем на работе. - Соседка тебя не видела, телефон выключен…
- Буду обсуждать условия только с Робертом.
- Какие еще условия? Он не захочет…
Я нажала отбой. В каких-то шпионских фильмах видела, что для отслеживания абонента нужно, чтобы звонок длился не менее тридцати секунд. Не хочет разговаривать с недоразумением? Да и мне с ним не очень-то надо.
Я прогуливалась по парку, поглядывая на Макдоналдс через дорогу. Вечер выдался прохладный, накрапывал дождик, но я предусмотрительно напялила свитер и куртку. Возле парка было метро, рядом виднелись зеленые огоньки такси.
Звонок раздался вскоре, Роберт, судя по интонациям, еще не разобрался в моем характере:
- Что ты себе позволяешь? Тебя найдут и приволокут…
- Питер поменьше Москвы, но тоже город большой, а есть еще и область, - сообщила я Роберту и снова выключила телефон, после чего перешла дорогу и села в Макдоналдс: опять прорезался аппетит. Не растолстеть бы после этих приключений!
После плотного ужина я была готова продолжить обсуждение условий. Роберт только шипел и плевался, поэтому я сказала ему: "Успокойтесь, потом звоните", снова дала отбой и спустилась в метро. Покатавшись туда-сюда и сменив ветку, вышла и опять села в каком-то кафе. Размешивая ложечкой капучино, я удивлялась сама себе. Раньше и в голову бы не пришло выбивать гонорар из работодателя, да еще авансом, да такими шпионскими методами. Когда я успела измениться? Может, краткий визит суккубы подействовал?
На этот раз Роберт прислушался к голосу разума (в лице Цезаря, наверное). Не дурак же он; чтобы заработать такие деньги, надо уметь справляться с эмоциями, верно?
- Ваши условия? - буркнул Большой Змей. Раздражение, конечно, прорывалось, но по крайней мере он готов к сотрудничеству, отлично. Я бросила: "Подумаю" и отключилась.
Не собиралась портить ему нервы, просто требовалось обдумать сумму, способную компенсировать мне потерянную работу, моральный ущерб, поход в секс-шоп (имею я право на униформу для новой работы?) и усиленный рацион (судя по первому разу, аппетит не спадет так быстро, как хотелось бы). И, возможно, абонемент в фитнес-центр, чтобы после возобновления энергии восстанавливать фигуру.
Накатавшись на общественном транспорте, я вышла на связь и назвала четырехзначное число, добавив: "Плюс расходы. В валюте. Половину вперед. Ответ по СМС".
Следующие десять минут я каталась на такси, расходы оплачивал наниматель. Телефон включила в другом районе. В ответе я была уверена, но хотела подстраховаться. Если Большой Змей снизошел до разговора… будет мне шелковый персиковый комплект из "Дикой орхидеи" и две, нет, три порции мороженого перед работой!
Когда Цезарь со лбами забрали меня от метро "Академическая", я все-таки немного замерзла.
- Во даешь! - искренне восхитился охотник и обнял меня так, что кости хрустнули. - Выжала из Роберта аванс!
Но тут же озабоченно сказал:
- Только, слушай, давай уже работать, ладно? Артура пора спасать, ты увидишь. Тебе наличкой или на счет?
- Куда мы? - Разобравшись с денежным вопросом, я уставилась в окно. Был ли Цезарь рад лично мне, девушке Анне, а не охотнице на демонов, с которой он выполняет одно задание? Меня грызло сомнение: если бы сейчас дело не решилось в мою пользу, увидела бы я Цезаря еще раз? Позвонил бы он, нашел бы меня? - Стрельна в другой стороне.
- Надо кое-куда заехать. Больше нельзя допустить ошибки. Хочу вооружить тебя по полной.
Я подняла брови.
- Не переживай, "Калашников" не получишь, - засмеялся Цезарь. - У нас, охотников, свои примочки.
* * *
- Тоже наш человек, но на фрилансе, - сообщил Цезарь, помогая мне спуститься.
Мы находились в полуподвале старого шестиэтажного дома в районе метро "Горьковская". В отличие от Вовы, специалиста-ботаника, специалист по оружию меня удивил. Я-то думала, это мужик, бывший военный какой-нибудь, а это… Да и как можно жить и работать в таком бардаке? Бабуля, вы же женщина!
Вслух, конечно, я ничего не сказала. Однако старалась держаться посередине помещения, чтобы случайно не смахнуть на пол чего-нибудь. Или не вляпаться в разлитые на полу лужи. Или не прилипнуть к трубам, которые покрывал жутко неаппетитного вида налет. Если это плесень, то сколько ей лет? И как старуху ревматизм не одолел - жить в такой сырости?
Согнутая чуть не вдвое бабка в старом полушубке и цыганской шали, шаркая ботами, выползла из дверки в глубине подвала. Она долго рылась в карманах, надевая то одни очки, то другие на хищно загнутый нос и пытаясь разглядеть нас в тусклом свете. Наконец то ли нашла подходящие линзы, то ли просто удовлетворилась осмотром - кивнула, прошамкала что-то, махнула рукой и скрылась в дверке. Неужели нам придется лезть туда?! Там же все покрыто налетом, лужи светятся, и вообще я мышей боюсь и пауков! И если здесь все так плохо, то что же творится дальше?!!
Мы протиснулись в железную дверь, не такую маленькую, как казалось, хотя нагибаться все же пришлось. Я едва успела выпрямиться, когда что-то с воем накинулось на меня. Железные челюсти щелкнули прямо возле лица, и впереди зажглись два сверкающих зеленых пятна.
- Ифрит, назад! - мощным голосом крикнула старуха из глубины помещения. Что-то повернула - и еще одно подвальное помещение залил мягкий свет.
Упс, бабуля, беру свои слова обратно…
Бросив на меня недоверчивый взгляд, старуха скинула тулуп и валенки.
- Прошу прощения, что пришлось провести вас через черный ход, на парадном опять ремонтные работы, - глубоким контральто, почти не тронутым возрастом, произнесла она и тоже выпрямилась.
Пес ее оказался мраморным догом, совершенно шикарным, с необычно большими зеленоватыми глазами и отливающими лиловым пятнами на крупном поджаром теле. Он внимательно осмотрел гостей, причем мне показалось, что на Цезаря глянул, как на старого знакомого, а на меня - оценивающе и с легким скепсисом. Не может у простой псины быть такого богатого выражения глаз! Хотя на простую псину этот Ифрит не очень-то походил. Потоптавшись возле нас, он отошел и залег в углу. А я снова уставилась на хозяйку.
Красивой ее все-таки нельзя было назвать: высокая, худая, кожа висит сухими складками, нижняя губа оттопырена, нос большой и загнут крючком. Но глаза… даже если в молодости она и не была красавицей, я уверена, мужчинами вертела только так. Потому что от этих глаз сложно было оторваться - два бездонных черных озера в солнечный день, по агатовой поверхности скачут искорки… а под поверхностью, готова поклясться, водятся крупные такие бесы.
- Чего уставилась? Дырку протрешь, - беззлобно сказала старуха. - Чаю хотите?
- Некогда, Лидия Фарисеевна. - Цезарь подошел к хозяйке, и они расцеловались троекратно. - Артура дрянь одолела, надо спешить.
Старуха покопалась в карманах фартука, при свете нормальной лампы оказавшегося очень чистым и даже вроде накрахмаленным, извлекла еще одни очки, водрузила на нос. И уставилась на меня. Под пристальным взглядом я стушевалась и принялась разглядывать помещение. Если снаружи смущала невероятная сырость, то теперь я не могла взять в толк, как в полуподвале может быть так сухо и уютно. С труб свисают салфетки, лампы - в абажурах какой-то африканской расцветки, на кровати в углу - одеяло в технике пэчворк, совершенно современное и шитое явно не вручную. Невысокие окошки под потолком занавешены кружевным тюлем. Почти всю середину помещения занимал длинный, основательный деревянный стол. В одном торце к столу крепился компактный токарный станок, перед ним шеренгами выстроились деревянные болванки.
- Эта, что ли, спасать будет?
Я напряглась.
- Вы что-то имеете против, мадам?
Лидия Фарисеевна неожиданно фыркнула чуть не басом, затем рассмеялась своим красивым грудным голосом.
- Мне, деточка, глубоко наплевать. На этой семейке свет клином не сошелся.
- Лидия Фарисеевна! - укоризненно воскликнул Цезарь, однако в голосе его я уловила другие нотки.