Наконец музыкант устал. Я тоже решила, что на сегодня хватит и начала собираться, прислушиваясь, не стукнет ли дверь в коридоре. Мне было интересно, кто же мне подыгрывал весь вечер, но я так ничего и не услышала. Переодевшись, я вышла и слегка задержалась перед соседней дверью, но заглянуть внутрь так и не решилась. Хотя, скорее всего, пианист уже ушёл, просто тихо, вот я и не услышала.
Адажио из "Зачарованного леса"… Самое прекрасное место во всем балете, одна из вершин всей мировой классической музыки. Где-то я читала, что первоначально Файа писал его как оперный дуэт, но опера так и осталась недописанной, а мелодия, превращённая в дуэт скрипки и виолончели, вошла в балет.
На следующий день я стояла за кулисами, во все глаза глядя на па де де Принца и Девы-Птицы. Корбуччи был прекрасным танцовщиком, и его умение проявлялось ещё и в том, что он, когда нужно, словно приглушал себя, подавая в самом выгодном свете свою партнёршу. Его в этом танце было и не видно, словно он - не более чем аккомпанемент для Мачадо.
- Привет, - раздался рядом удивлённый голос. - Ты что здесь делаешь?
Голос принадлежал Бьянке Арана, моей соученице по училищу.
- Смотрю, - ответила я. А ведь не первый раз я прихожу за кулисы. Уже могли бы и привыкнуть.
Вообще-то Бьянка была неплохой девушкой, и, в отличие от той же Паолы, я, как правило, была рада её видеть. Но сейчас она отвлекала от того, что происходило на сцене, поэтому я почувствовала досаду.
- Ты что, во время выступлений не насмотрелась? - удивилась Бьянка.
- На выступлениях - это совсем другое.
- Чудачка ты, - хмыкнула Бьянка.
Я не ответила, полностью захваченная танцем. Пели скрипка и виолончель, Птица робко и доверчиво тянулась к своему возлюбленному, уже покорившись его нежной настойчивости. Красота музыки подчёркивала красоту и выразительность танца, и всё вместе это вызывало на глазах невольные слёзы восхищения.
- Ты что, плачешь? - удивилась Бьянка.
Я кивнула, чувствуя, как по щекам бегут тёплые капли.
- Если бы когда-нибудь я смогла так танцевать…
- Ты сможешь.
Я недоумённо посмотрела на Бьянку.
- Что?
- Что "что"?
- Что ты сказала?
- Я ничего не говорила.
- Но ведь я же слышала!
- Что ты слышала?
- Ты сказала: "ты сможешь".
- Я вообще ничего не говорила, - Бьянка пожала плечами. - Тебе послышалось.
Я захлопала глазами, ведь я была готова поклясться, что явственно слышала эти слова. Однако зачем Бьянке меня обманывать?
Мы с Бьянкой распрощались, она пошла готовиться к сцене бала, а я осталась досматривать балет. До конца я, впрочем, не досмотрела: странное происшествие почему-то сбило меня с романтического настроя, в котором я всегда смотрела "Зачарованный лес", заставив вспомнить, что завтра рано вставать. К тому же завтра давали оперу "Доктор магии", в балетном акте которой, "Вакханалии", танцевала и я, так что надо было отдохнуть как следует.
С Бьянкой мы встретились на следующий день в классе.
- И часто ты так смотришь балеты? - спросила она меня, когда мы встали у станка.
- Да частенько.
Она хмыкнула.
- По-моему, они должны нам уже надоесть хуже горькой редьки. Мне, по крайней мере, надоели.
"Зачем же ты пошла танцевать, если не любишь танца?" - хотела спросить я, но не спросила. Кто знает, может, её тоже отдали в училище, не спросив её согласия. Её родители имели какое-то отношение к театру, как и у большинства из нас.
- А что-нибудь другое любишь? Оперу, например?
- Вообще-то я иногда хожу в театр Милани, - призналась Бьянка. - А музыки я уже накушалась выше горла.
- Сеньориты, не отвлекайтесь, - призвала нас балетмейстер. Сегодня мы занимались с сеньорой Вийера, которой побаивалась не только вся балетная труппа, но и оркестр, и даже дирекция. - Ну-ка, выходите на середину. Раз вы позволяете себе болтать во время экзерсиса, следовательно, он у вас безупречен. Вот и покажите нам, на что вы способны.
Делать нечего, пришлось выходить и показывать на глазах у остальных девушек. Синьора Вийера отпустила несколько ядовитых замечаний, кто-то весьма выразительно фыркнул у меня за спиной. Наконец экзекуция закончилась.
- Старая ведьма, - прошипела Бьянка, выходя из класса.
- В чём-то она права.
- Ну да, конечно. Посвяти всю жизнь балету, и станешь великой и знаменитой. Да кому интересно, как мы танцуем? Та же Мачадо - прима, потому что спит с герцогом ди Соуза.
- Не скажи. Она действительно прекрасно танцует.
- Ты можешь танцевать хоть гениально, но если у тебя нет протекции, так и останешься в массовке.
- Значит, осталось обзавестись протекцией. Вот влюбится в нас какой-нибудь герцог… - я улыбнулась.
- Как же, жди, - фыркнула Бьянка. Помолчала и мечтательно добавила: - А вообще-то, неплохо бы. Дом, карета, драгоценности, куча денег…
- До тех пор, пока ты ему не надоешь. Нет уж, слуга покорная.
- Что, не хочешь много денег?
- Смотря, как считать. Миллион в год не хочу. И даже десять тысяч не хочу. А вот тысячу-другую, чтобы снять нормальную квартиру, немножко приодеться, летом пожить за городом… Вот от этого я бы не отказалась.
- Какие-то у тебя скромные мечты.
- Уж какие есть. Дай мне кучу денег, и я не буду знать, что с ними делать. Но это даже и не мечты. Так, рассуждения на тему.
- Но о чём-нибудь ты мечтаешь?
- О реальном. О том, что может осуществиться.
- Например?
- Например, я уже несколько дней мечтаю съесть сладкий апельсин. Люблю апельсины.
- Так за чем дело стало, возьми да купи.
- Денег нет. У меня сейчас всё до последнего гроша расписано, я в начале месяца потратила больше, чем рассчитывала. Вот выдадут нам жалованье в следующем месяце, куплю.
Вечером, за час до спектакля, я, как и положено, была в нашей гримёрной. Переодевшись, я села на своё место за длинным столом с зеркалами, сама свернула волосы в узел на затылке и, не дожидаясь сбивающейся с ног гримёрши, принялась краситься. Я вообще предпочитала всё делать сама, прибегая к чужой помощи только тогда, когда без неё нельзя было обойтись. В "Вакханалии" же я выступала не в первый раз, так что уже успела изучить и причёску, и грим. За соседним столом девушки обсуждали чей-то скоропалительный брак, я прислушалась и, не глядя, сунула руку в ящик стола. Пальцы наткнулись на что-то упругое и прохладное, я опустила глаза и увидела лежащий в углу ящика, прямо на коробке с пудрой, большой оранжевый апельсин.
Здравствуйте, пожалуйста! Откуда он здесь взялся? Сама я его туда не клала, это я помнила совершенно точно. Но не сам же по себе он тут возник. Забыл кто-то другой? Но ящики у нас индивидуальные, хоть и не запираются. Я заглянула поглубже внутрь, но никаких следов того, что кто-то перепутал мой ящик со своим, не было. О моей же апельсиновой мечте не знал никто, кроме Бьянки.
- Бьянка, - окликнула я подругу, - это не твой апельсин?
- Нет, не мой.
- Странно. Представляешь, нашла в ящике стола, - я подняла фрукт повыше и громко спросила: - Девочки, чей апельсин?
Владелец не нашёлся. На меня оглянулись, пожали плечами и вновь вернулись к прерванным делам.
- Похоже, ничей, - растерянно сказала я.
- Ну и съешь его, - посоветовала Бьянка. - Тебе же вроде как хотелось?
Я ещё немного повертела в руках ярко-оранжевый шар и вонзила ноготь в плотную кожицу.